Положение 12 страница

«Не любо мне, – сказал Светослав матери, – жить в Киеве. Хочу жить в Переяславце на Дунае, ИБО ТО ЕСТЬ СЕРЕДИНА ЗЕМЛИ МОЕЙ (подчёркнуто мною, задержите своё внимание на этих словах, мы их ещё вспомним.– А. И.). Ведь там все добра сходятся: из Греков – паволоки, золото, вино и овощи разные, а из чехов и из угров – серебро и лошади, из Руси ж – меха и воск, и мёд, и челядь».

И вот тут лишний раз убеждаешься, что фразу академика Б. А. Рыбакова о необходимости осторожно относиться к византийским источникам одинаково следует отнести и к трём его чрезвычайно гроссбухным книгам: этой, что у меня на столе, и вышедшими годом раньше в том же издательстве «Наука» «Язычество древних славян» и «Язычество Древней Руси» (М., 1987). Он либо сам себе, как обычно, противоречит, то ли намеренно утаивая, то ли не считая нужным называть при этом какие-то первоисточники или иные доказательства, либо целиком отдаваясь своей щедроданной фантазии, не вникая в подлинную суть предмета и зачастую толкуя всё в прямо противоположном смысле, а то и никак не толкуя, если чувствует, должно быть, что его тут же поймают на слове, просто публикует рисунок или фотографию без комментариев (один рисунок и фотографию мы всё же прокомментируем), либо вопреки собственным предостережениям уж слишком доверяется иностранным источникам, причём неточным их переводам на русский язык (когда белое в поразительной лёгкостью превращается в чёрное), а то и русское слово трактует неверно. Наше древнее «паволокы» (от «паулование» – «паукоткачество»), означающее «ткани тонкой работы» у него только «шёлк».

Из трёх названных книг можно привести сотни примеров, когда академик Б. А. Рыбаков, мягко говоря, неточен. Вот лишь один из наиболее характерных.

На стр. 14 «Киевской Руси...» пишет: «Выбранная нами начальная точка отсчёта СЛАВЯНСКОГО исторического процесса – середина II тысячелетия до н.э. – застаёт ПРАСПАВЯНСКИЙ мир на уровне первобытного строя, но с ДОСТАТОЧНО БОГАТЫМ ИСТОРИЧЕСКИМ ПРОШЛЫМ: ПРЕДКИ СЛАВЯН (везде подчёркнуто мною. – А. И.) уже с V-III тысячелетий до н.э. знали земледелие...». Ни на кого не ссылается, не приводит никаких доказательств и, хотя постепенно опускает по нисходящей славян до предков славян, то есть вообще пока не славян (ибо выше «праславяне»), тем не менее, сказано верно: к середине II тысячелетия до н.э. славяне действительно имели богатое историческое прошлое и действительно уже в V-III тысячелетиях до н.э. занимались земледелием. Об этом убедительно свидетельствуют ПИСЬМЕННЫЕ источники СЛОВЯН как раз середины II тысячелетия до н.э., точнее, начиная cXVI века, собранные Фаддем Воланским, книгу которого академик Б. А. Рыбаков ясно, что знает, ибо тут же не трактовка – даты, с потолка их не возьмёшь, а, кроме Ф. Воланского, как подтверждают компьютеры Русского Музея в Сан-Франциско, о земледелии слов'ян в V-III тысячелетиях до н.э. не писал никто другой, только он, и вот теперь академик Б. А. Рыбаков, не утруждающий себя, как говорят учёные, никаким научным аппаратом. А не упоминает книгу Ф. Воланского, очевидно, потому, что тогда пришлось бы что-то сказать о письменности слов'ян середины II тысячелетия до н.э., а это как самое убедительное свидетельство высокоразвитой культуры помешало бы А. Б. Рыбакову продолжить тот же абзац уже в ином ключе:

«... пережили в эпоху энеолита ВРЕМЕННЫЙ ПОДЪЁМ, связанный с УСИЛЕНИЕМ ПАСТУШЕСКОГО СКОТОВОДСТВА, приняли участие в ЗАСЕЛЕНИИ огромных пространств и ко времени кристаллизации ПРАСЛАВЯНСКОГО ЭТНОСА они уже ДОСТИГЛИ ОПРЕДЕЛЁННОГО (?) УРОВНЯ КУЛЬТУРЫ...»

 

 

Почему «временный подъём» связан с «усилением пастушеского скотоводства» после трёх-полутора тысячелетий развития земледелия непонятно, как мерить «определённый уровень культуры» верх или вниз, академик не разъясняет, но касательно «заселения огромных пространств» с Б. А. Рыбаковым можно согласиться. Как подтверждают новейшие археологические раскопки, немало географических названий на карте доримской Италии и множество топонимов славянского происхождения по всей Европе, а также сравнительный анализ фольклора и языка карпатских гуцулов, уж точно-таки славян, а не праславян, притом «гордо стойких» (значение слова «гуцулы»), не покидавших свою родину в течение тысячелетий, и языка, а также легенд, записанных в раннесанскритских летописях индийских брахманов, прямо говорящих, что их отцы в давние-давние времена пришли в Пенджаб, перевалив с севера Гималаи, а деды ещё раньше шли к Гималаям от Красной горки (праздник Красной горки, когда БРАМЫ ушли далеко на восток, в Карпатах отмечается и теперь), – как подтверждает детальный анализ всего этого, вместе взятого, славянский мир 4–5 тысячелетий тому назад и впрямь занимал пространства огромные.

Впрочем, не обольщайтесь, академик Б. А. Рыбаков сейчас всё это одним махом разрушит, не посчитавшись даже с тем, что сам только что утверждал. На 14-й странице он пишет одно, а на 15-й помещает почти в точности скопированное с французской энциклопедии Larousse и английской Encyklopedia Britanikka сразу три географические карты, не оставляющих о «богатом историческом прошлом» наших пращуров никаких иллюзий. Все их «огромные пространства» обитания в XV–XIII веках до н.э., по Б. А. Рыбакову с его французскими и английскими советчиками или авторитетами простирались узкой полоской по ширине Припятских болот от Днепра до Одера, затем это пространство «постепенно начинает нарушаться в результате сложных процессов, происходивших в первобытной Европе». И наконец ограничивается маленьким неровным квадратиком всё в тех же Припятских болотах, где, как вы сами понимаете, учитывая отсутствие в те времена нашего «славного» Минводхоза, не то что земледелие, никакое «пастушеское скотоводство» было невозможно, не говоря уже о какой-то культуре аборигенов болот.

«Греки изображают тогдашних славян настоящими дикарями – грязными, полуголыми, не имеющими даже прочных жилищ, а живущих в шалашах, употребляющими отравленные стрелы и чрезвычайно жестокими: напав на какой-нибудь греческий город, они истребляли всё население поголовно, пленных не брали. «Зато, – неожиданно добавляют греческие писатели, – славяне и сами не знают рабства, и если кто, случайно уцелев, попадает к ним в плен, он живёт так же, как и сами славяне». Греков это очень удивляло, потому что их собственное хозяйство держалось в то время на рабском труде, и они не могли понять, как это люди могли пренебрегать такой ценной вещью, как раб. У славян же в это время никакого правильного хозяйства (правильное, когда есть рабы, надо, очевидно, полагать. – А. И.) ещё не было, и рабского труда им негде было применить, оттого они и пленников не брали, и случайно попавшего в плен иностранца не делали рабом.»

Так предшественник академика Б. А. Рыбакова академик М. Н. Покровский перевёл с греческого на русский язык в своей вышедшей в Партиздате в 1933 году «Русской истории в самом сжатом очерке» возведённого во множественное число византийского историка VI века н.э. Прокопия Кесарийского, который, если перевести на русский язык его текст поточнее, в действительности писал:

«Эти племена, слов`яне и анты, не управляются одним человеком, а живут в народовластии. Поэтому у них счастье и несчастье считаются общем делом. И в остальном у этих народов вся жизнь и все законы одинаковы... Дома у них не каменные, а из дерева и глины, с островерхими соломенными крышами, напоминающими шалаши... Щиты у воинов из бычьей кожи, лёгкие, и всё оружие лёгкое – копья из крепкого дерева, которому они распариванием и гнутьём умеют придавать прямизну, луки обычные, а колчаны для стрел плетут из ремешков, которые не намокают, мечи длиной в локоть и короткие ножи, а также ножны для делают искусно... Железо звонкое и такое, что наш меч может рубить, но само не зазубрится... Против нападающих врагов в длинных закрытых колчанах, не плетёных из ремешков, а кожаных, они хранят стрелы, отравленные таким сильным ядом, что если стрела поранит и ухо, с жизнью не успеешь проститься... Самим нападать на других, чтобы завладеть их имуществом и людьми, законы им запрещают так же, как и торговать людьми. Поэтому рабов они не имеют, а работают все без различия должности и положения... Пленные, если захотят остаться у них и женятся, пользуются таким же равноправием, а других отпускают и обеспечивают всем на дорогу... Они (слов'яне и анты) не злы и не хитры, а откровенны и добродушны...»

Сопоставьте два этих текста, «перевод» академика М. Н. Покровского и перевод на русский язык буквальный и вы поймёте, каким способом М. Н. Покровский «ВЫКОРЧЕВАЛ» из русских людей чувства «ПАТРИОТИЧЕСКИЕ, то есть НАЦИОНАЛИСТИЧЕСКИЕ» и учил людей других национальностей, как «НАДО ПРАВИЛЬНО СМОТРЕТЬ» на русских.

Нынче времена изменились, поэтому и схема у последователя М. Н. Покровского академика Б. А. Рыбакова несколько иная. Так же, как М. Н. Покровский, не всегда заботясь о точных ссылках, кроме самого себя, он, тем не менее, сообщает немножко правды, потом, если славяне или даже «праславяне» выглядят в её свете привлекательно, постепенно снижает уровень фона привлекательности и наконец, позаимствовав (анонимно) у во все времена недружественных России норманистов географическую карту или что-то в этом роде, наглядной демонстрацией оного, так сказать, документа, сокрушает весь остаток упомянутого фона.

Либо указывает источник, скажем, «Историю» византийца льва Диакона, фамилию которого пишет почему-то через «ь» и «я» – «Дьякона», переводит на русский язык такие, например, его слова: «Выглядел он хмурым и суровым» как «Выглядел он угрюмым и диким». И картина уже совсем иная. Или у Льва Диакона написано, что одежда Светослава отличалась от одежд других воинов «ЗАМЕТНОЙ чистотой». Б. А. Рыбаков слово «заметной» пропускает, но отточия не ставит по причине нам не известной. А нос «прямой» делает «курносым», надо полагать, потому, что «дикарь». Как же дикарь может быть с «породистым» прямым носом?

Но продолжим дальше о Светославе вместе с академиком Б. А. Рыбаковым и летописью.

Б. А. Рыбаков: «Обстановка в 970 г. была такова: в столице Болгарии Великом Переславе в царском дворце жил, обладая всеми сокровищами, болгарский царь Борис (каждый человек мыслит своими категориями и в этом он весь проявляется; Б. А. Рыбаков обращает внимание читателя на то, что Борис «обладал всеми сокровищами», а о том, что, взяв под свою руку Болгарию, Светослав оставил Борису его царское достоинство и связанные с этим все полномочия, отнятые позже у Бориса вместе с его царским достоинством императором Византии Иоанном Цимисхием, не говорит ничего. – А. И.). В качестве воеводы при нём находился варяг русской службы Свенельд.

В Переяславце на Дунае, в середине «острова русов» (почему в кавычках и с малых букв, если для русов и болгар это стало официальным топонимом? – А. И.), княжил Святослав. В Киеве он оставил СТАРШЕГО СЫНА ЯРОПОЛКА; ДРУГОГО – ОЛЕГА – ПОСАДИЛ В МЯТЕЖНОЙ ЗЕМЛЕ ДРЕВЛЯН, А ТРЕТЬЕГО – ВЛАДИМИРА – НАПРАВИЛ В НОВГОРОД (Б. А. Рыбаков не замечает сущую нелепицу: Светослав родился в 942 году, его внебрачный сын Владимир – в 956 году. Получается по Б. А. Рыбакову, что, когда Светославу исполнилось 14 лет, у него уже было три сына! В летописи сказано: «... заперлася Ольга с внуками своими – Ярополком и Олегом, и Владимиром – в городе Киеве». А дальше: «Святослав посадил Ярополка в Киеве, а Олега в Древлянах». Но нигде и намёка не дано, что это его сыновья. Они названы в летописи внуками Ольги, но по какой причине – неизвестно. Во всяком случае в новейшем издании родословной русских князей, составленной по нашим летописям (Киев, 1989 г.), ни одна из законных жён Светослава не указана. Названа только ключница Ольги – дочь Малка, раввина из Любеча, прозванная на Руси по имени своего отца Малушей (см.: Дан Роттенберг. Путеводитель по еврейской генеологии. С. 282. Dan Rottenberg. Finding our fathers. A guide to Jewish genealogy. New York, 1977), с которой по случайной связи Светослав якобы прижил Владимира. Ясно, что та соблазнила тринадцатилетнего мальчика, в чём он и раскаивался всю свою дальнейшую жизнь.– А. И.). Сам Светослав был весьма доволен той новой землёй, куда он переместился в 967–969 гг. ЭТО НЕ БЫЛО ПЕРЕНОСОМ СТОЛИЦЫ, но являлось переносом резиденции и закреплением новой очень ВЫГОДНОЙ позиции на скрещивании разных путей...»

Снова в слове «выгодной», раскрывая критерии своих оценок, Б. А. Рыбаков дальше аргументирует подчёркнутое мною уже цитированным нами отрывком из летописи, вспомните: «ибо то есть середина земли моей», чтобы через одну страницу самого себя, как у него вошло в правило, опровергнуть: «... Святослав помогал отстаивать и свою столицу (Переяславец на Дунае. – А. И.), и СВОЕГО ЦАРЯ (речь идёт о болгарском царе Борисе, которому Светослав покровительствовал, но Б. А. Рыбаков даёт повод подумать наоборот – А. И.), и политическую самостоятельность от посягательств Византии». Последнее верно, но следующая фраза: «ПОРАЖЕНИЕ Святослава было концом суверенной Болгарии...»

Сейчас посмотрим на «поражение» Светослава, как его перед этим показывает академик Б. А. Рыбаков и что потом сказано в летописи, но сначала послушаем, что о своей столице говорит Светослав у Славомысла, жившего почти в то же время, когда трудился над «Повестью временных лет» христианский игумен Сильвестр:

 

Светослав-бо cчipcia таждi рас-Бьерiсю речмi:

- Бысть тi есмь расмiч родом, бyтi тi таждi Pacмia,

Аз-бо стол своя од Kыeвi прiнесю ко Прьеславiцю во Iстрiя,

Будi лепо жiямi, кiо братцiа во cчipcia...

 

Царевичу Борису Светослав душевно также речет:

 

- Бытие твое царское родом и природою,

потому по праву и царём быть тебе.

Я же стол свой из Киева перенесу в Переяславец на Дунае,

Будем лепо жить мы, как братья в искренности...

 

Стол в данном случае и есть столица, и относительно этого о планах Светослава говорится вполне однозначно. Пока же в Переяславце действительно находилась его временная резиденция.

Итак, слово Б. А. Рыбакову:

«Святослав сделал своим опорным пунктом Доростол (Силистрию) на Дунае, где и проходила заключительная фаза войны с Византией. Здесь происходил ряд крупных сражений, после которых славяне устраивали погребальные костры для своих павших воинов (сюжет известной картины Семирадского), здесь Цимисхий более двух месяцев осаждал Боростол, безуспешно ожидая сдачи, здесь произошла личная встреча императора с прославленным киевским князем, описанная Львом ДЬЯконом. Свою последнюю решительную битву русские начали в ДЕНЬ ПЕРУНА, 20 ИЮЛЯ 971 Г., но...»

Прости, читатель, прерву академика, ибо невинная душа Светослава, проданного варягом Свенельдом византийцам, чтобы его, Светослава, убили жадные к грабежам печенеги, как Иисуса из Назарета продал сребролюбец Иуда Искариот, чтобы того «язычники»-римляне непременно распяли на кресте, зовёт меня снять с неё незаслуженную хулу, возведённую на Светослава сим академиком, и разрешает откровение пред всем миром.

В моей «языческой» Мисайловке повивальная бабка, принимавшая меня из лона матери, чуткими руками своими поняла, что восприняла Орсоноса. Если академик Б. А. Рыбаков разумеет русское «язычество», он должен знать, что значит это имя, которым нарекли меня в час моего появления в мир сей. Вторым – Александр – мать назвала меня, чтобы оградить и себя, и дитя своё от ненужный распросов.

С малых лет душа моя и память впитывали то, что христианские миссионеры прозвали «языческим чернокнижием», ибо оно хранит тысячелетиями накопленные народом знания, а бог христиан проклял человека, вкусившего от плода познания. С детства я знал наизусть слово в слово и поэму Славомысла, не чая, что доведётся мне увидеть её напечатанной в книге польского католика нашей прадавней азбукой, не мнилось это и когда, возмужав, принимал Высокую Зорю россичей далеко от России в затерянной в горах русской деревушке. Но, должно быть, назначалось всё же мне увидеть начертанные пурпурной киноварью, цветом радости и жизни свежо-жёлтом пергаменте цвета урожая и любви, рукою Славомысла слова, в точности воспроизведённые гравёром и печатным станком. Это дарует мне счастливую возможность ссылаться на не только мною признанный документ.

Мне не удивительно, когда за клеветы, кому-то угодные, или за фантазии, якобы наполненные знаниями, возводят в учёную степень академиков, но больно, когда неразумение, а пуще злонамеренность придают поруганию невиновного.

Светослав скорее согласился бы, чтобы его живым бросили в костёр, чем поднять оружие, а тем более пролить кровь в день Перуна, и отрубил бы голову тому, кто назвал бы Перуна богом войны, то есть богом, надо понимать, жаждущим крови, как это написано в книге «Киевская Русь...» Б. А. Рыбакова на стр. 381 и 384.

Я бы, однако, руку Светослава с мечом остановил, ибо злонамеренности здесь не нашёл, а увидел лишь неразумение славянского и особенно русского «язычества», что-то вроде того, когда человек, не имеющий представления об энергетически активных точках Земли, весьма приблизительно сравнимых с аналогичными точками на человеческом теле (вспомните иглотерапию), сочиняет басни о священных дубравах и капищах, даже не догадываясь, что самого слова «святость» в русском «языческом» лексиконе никогда не существовало и не существует, как мало кто теперь подозревает, что первые важнейшие христианские храмы на Руси, как, например, Десятинная церковь или киевская София строились, и неслучайно, на местах бывших «языческих» хран, и алтари их располагались именно на тех квадратиках, где полудужьями стояли в былых хранах скамьи носителей Зори россичей. Да и более поздние времена знаниями «чернокнижников» пользовались нередко. Я, геолог по одному из своих образований, с уверенностью могу сказать, что в Москве место для Храма Христа Спасителя выбирал либо ведун, либо кто-то, обладавший частью его знаний, так как с инженерной точки зрения выдержать давление столь тяжеловесной громады та площадка по своей геологической структуре не способна, и те, кто этот храм разрушил, не знали или, наоборот, – знали, что снова возвести там же более-менее крупное сооружение уже невозможно, поскольку взрыв динамита вместе с храмом разрушит относительно тонкий, но энергоёмкий и потому прочный пятачок земли, и восходящий энергетический поток непременно вынесет на его поверхность воду, как оно потом и произошло. И эффект свечения креста над некоторыми храмами во время массового богослужения, как и эффект словно бы обновления икон тоже позаимствован у русских «язычников». Вообще русское православие в своей здравой части отличается от всех прочих христианских направлений тем в первую очередь, что оно впитало долю здравомыслия прежнего русского «язычества» или, как говорил Владимир Солоухин, на русской почве ассимилировалось. Сюда входят также древняя русская иконопись, вернее обладающие особыми свойствами краски, которые использовались в иконописи лишь на Руси, и некоторые «чудотворные» элементы храмового зодчества, хотя, впрочем, не обязательно «чудотворные», но и такие, казалось бы, прозаические, как маломощные, на первый взгляд, ленточные фундаменты. Пусть современные специалисты по сопромату и геологии рассчитают и честно признаются, могут ли по их расчётам устоять, не давая осадки, на своих будто бы простеньких фундаментах киевская София или Троице-Сергиевая лавра?

Не будем, однако, забывать, что и русское православие являлось прежде всего идеологией. А любая идеология меньше всего заинтересована в широком распространении объективных познаний и здравого смысла. Если бы египетские жрецы или пифии в Дельфах, знавшие многие тайны Природы, не окутывали свои знания туманом божественной мистики, они не смогли бы властвовать над умами и душами непосвящённых. Без слепой мистической веры непосвящённых в неприкасаемых для критики и якобы всеведающих кумиров, будь то господь Бог, пророк или вождь, никакая идеология стать господствующей не может. И Русская Православная Церковь, к которой я ещё вернусь, здесь не исключение.

То же самое можно сказать не только о каких-то чисто идеологических институтах. В равной степени это касается, например, и нашей химико-синтетической медицины, единственно в целях своего престижа до недавних пор с достойным лучшего применения рвением воевавшей с людьми, от Природы наделёнными повышенной силы биополем и способностью к врачеванию. Между тем, как нынешний, пусть пока и очень невысокий уровень науки позволяет испытать всё экспериментально. Известно, допустим, что в батарейках, какие мы используем для своих транзисторных радиоприёмников, тепловая энергия химической реакции переходит в электрическую. Такие же в сущности «микробатарейки» представляют собой и живые биологические клетки, процесс жизнедеятельности которых есть ни что иное, как непрерывная цепь химических реакций. Следовательно, каждый человеческий организм вырабатывает не только тепловую энергию, но и электрическую, один больше, другой меньше. Это зависит от внутренней организации организма, содержимого клеточной плазмы и конструкции клеток, которые у всякого человека индивидуальны, отчего, в свою очередь, зависит качество вырабатываемой организмом электроэнергии или, как мы привыкли говорить, биоэнергии.

Электронщики и радиотехники сейчас вполне в состоянии сконструировать прибор, способный «улавливать» биоэнергию и фазировать её волны в луч, подобный лазерному, У так называемых экстрасенсов диапазон энергетических волн будет колебаться, вероятно, где-то между долями микрона и миллиметром. Если у субъекта больше энергии со знаком минус, луч, направленный на покрытую бесцветной светочувствительной эмульсией пластинку, образует на ней пятно по преимуществу красное – цвета разрушения, причём оно обязательно будет как бы в голубоватом ореоле – сочетание двух этих цветов свидетельствует об эгоистическо-агрессивном холодном характере. В народе таких людей зовут «дурным глазом». Но, если данного субъекта обучить искусству психотерапии, его с успехом можно использовать во время тяжёлых хирургических операций в качестве своеобразного анастезиатора. Он способен внушить оперируемому чувство, известное как махизм, когда боль приносит человеку не страдание, а, казалось бы, противоестественное наслаждение и даже веселье. Собственно, на этом в основном построено всё направление в психиатрии, разработанное Зигмундом Фрейдом, который сам, наверное, обладал довольно сильным биополем со знаком минус. Кроме, конечно, его психоанализа, с помощью которого преследовались иные цели: о них я скажу дальше.

Луч плюсовой биоэнергии даст на светочувствительной пластинке пятно оранжевое, бледное или почти пунцовое, в зависимости от силы энергии. Оранжевое пятно получим также от животворящего солнечного луча. Значит, плюсовая биоэнергия целительная. Её носитель, сбрасывая накопленные в себе электроны на пациента, обильно при этом потеет. Человек же с минусовой энергией, делая то же самое, остаётся обычно сухим.

В современных условиях нетрудно проверить и меня, взяв пункцию в любой биологически активной точке моего тела, тибетские и китайские карты которых хорошо известны нашим иглотерапевтам. Часть моих клеток под микроскопом окажутся в форме вогнутых линз. Это своего рода микроскопические биолокаторы, способные принимать волны живой энергии в любом их диапазоне и преобразовывать принимаемые сигналы в звуки и видимые внутренним зрением предметы в цветах. Поэтому, закрыв глаза и сосредоточившись, я отчётливо слышу и вижу то, чего передо мной нет и чаще всего не может быть, но оно необходимо мне в эти минуты, и я усилием воли «вызываю» его на себя. И неважно, жив «вызываемый» мною человек или давно умер. Умерла его биомасса, но не биоэлектроны, которые вместе с заключённой в них информацией он всю свою жизнь излучал в пространство или, как я сейчас, на бумагу. Порой довольно запёчатлённого на чём-нибудь одного слова или даже знака, но запёчатлённого рукой, а не машиной, чтобы путём автофазировки, как назвал это известный кибернетик академик Виктор Михайлович Глушков, своих микробиолокаторов извлечь из них всё или почти всё о том, кто их оставил. Внешнее же биополе моё слабое, но его силы, видимо, достаточно, чтобы на меня не садилось ни одно вредное насекомое. А пчёлы, шмели, осы и муравьи ползают по мне, но никогда не жалят, ибо это, можно предположить, было бы несправедливо. Моё биополе, должно быть, снимает у них усталость, или они, как собаки, своём обострённым обонянием не улавливают исходящего от меня запаха страха и потому на меня не лают, не чувствуют во мне агрессивности.

Все тонкости этой «механики» знали наши далёкие предки и написали о них немало фундаментальных трудов, названных христианами «чёрной магией», с которой церковь боролась не на жизнь, а на смерть.

Поэтому наша медицина давно забыла даже искусство врачевания Гипократа и Авиценны. Научилась же лишь придушивать гнилостные бактерии и резать человеческое тело, чтобы временно приостановить разрушение его организма, но вернуть, а тем более дать человеку здоровье, как умели наши пращуры, не может. И не случайно безуспешно бьётся в поисках панацеи от злокачественных опухолей в химии и рентгеновских лучах, хотя ясно ведь, что рак или худшая из его разновидностей – саркома – аномальное развитие клетчатки. Следовательно, мы имеем здесь дело с генетикой, причём не наследственной, а МОЛЕКУЛЯРНОЙ. Нужно искать поддающийся управлению ген, чтобы он, грубо говоря, раскрутил обратно спирали ДНК и затем направил её свёртывание по нормальному пути. Где может быть искомый ген? Скорее всего, в плазме здоровой клетки, естественно, и по своим функциям он, вероятно, близок к тому, от которого зависит пигмент кожи.

Не думайте, что, говоря это, я считаю себя умнее всех. Отнюдь. Над этим серьёзно размышляли наши пращуры, авторы книг по «чёрной магии», оперируя, разумеется, не современной, а своей терминологией. Но вот же наши учёные только собираются создать кадастровую карту Земли, а содержащая в себе не меньше, если не больше, аналогичной информации карта энергетически активных точек на территории Древней Руси существовала уже в VI веке до н.э. Создавалась же она, надо полагать, не одно столетие. Самолётов-то с чуткими физическими приборами не было. Всех инструментов – ивовый прутик да знание, как и на что реагирует твоя собственная энергия.

Конечно, наши пращуры пользовались иной системой познания и по-иному понимали сами знания. Даже теперешнее слово «знание» имело совсем другое значение. Оно происходит от сложной древнеслов'янской аббревиатуры «ЗНАМЕНIА»: «3» – «Зоря»; «Ни» – «они» или «их»; «Аз» – «душа» или «Я» духовное; «Ми» – «мы», но оно в ряду букв «НАМ», значит, «НАМ1С1А» – «нашей совести» или «НАМIМА» – «нам»; «Есмь» не просто «есть», а «кто ты есть», то есть «суть твоя человеческая»; второе «Ни» – ясно, что «их» (других или другим) и снова «Аз». В итоге получаем: «Зорею они [те, что в Космосе] душ [своих] нашей сути, а также их совести [посылают]». Потом знатоки расшифровывали знамение, судя по его энергетическому характеру и сочетанию в нём тех или иных цветов. Как, например, сохранившиеся у наших моряков с «языческих» времён поговорки: «Солнце красно поутру – моряку не по нутру», то есть будет буря, или: «Солнце село в воду – жди хорошую погоду».

А в значении «знание» употреблялась аббревиатура «ПIСТIМОСIА» – «путь в совести твоей и моей совести и душах», которое позаимствовали у нас греки как «ЭПИСТЕМЭ» сначала в значении «система», затем – «знания».

У наших дохристианских пращуров не было заимствованной греками у финикиян, как те, в свою очередь, позаимствовали у халдеев, хронологической истории, а была, как в «Индии» и ранних эллинов («Илиада») история, как мы бы теперь сказали, эволюция мысли (познаний) и важнейших событий в жизни народа и планеты, хронологическую последовательность которой можно установить только с помощью современной науки, хотя десятичную систему чисел, введённую для христианского мира папой римским Сильвестром II будто бы как арабскую, они создали задолго до появления на исторической арене арабов, по крайней мере, как свидетельствуют собранные Фаддеем Воланским накаменные словенские надписи, пользовались ею уже за полторы тысячи лет до новой эры. И Славомысл, говоря, что равная солнечной энергия заключена в октаэдре, никогда бы не обозначил число его граней цифрой 8, имей она хоть какое-то касательство к христианству. У него же написано: «8- д iматi». Цифра 8 в данном случае означает восьмизначный спектр солнечной системы; «ди» – от полного «дiя» – «энергия»; «матi» – «иметь». Отсюда «диамант», которое нам толкуют как германское «Diamant» – «огранённый алмаз», но никто не задумается, почему, если это слово германское, у него чужеродная немецкому языку приставка «di». Ведь германский глагол «действовать» – «handeln», а «энергия» так и есть «Energie»; «man» же значит «человек», а если «mant», то скорее от греческого «покрывало», а не германского «ein dreiter Damenmantel», как они переводят бытующее у нас «манто» – «женская шуба». Нелепо, неправда ли, если принять во внимание, что речь идёт всё о том же огранённом алмазе.

Оттого-то и «слов'яни», что словом действительно владели. Но не считали, что человек – некий венец Природы, почти Бог. Слово «человек» писалось так: «ЧЕЛОВЕЦIСIА» – «чело, ведомое в цепи совести душою». И после «С» через соединительное «I поставлено «Аз» не случайно, ибо не разум, а душа ведущая, она раньше познаёт то, что затем постигает разум.

Человек состоит из материи высокоорганизованной, но если повнимательнее присмотреться к Природе, особого повода для гордыни у него нет, ибо многие живые существа обладают теми же качествами, а то и превосходят человека.

Всё живое, имеющее мозг, например, издаёт звуки, чтобы избыток энергии, который накапливается в мозгу от работы мысли или переработки впитанных глазами впечатлений, имел выход и таким образом наиболее энергоёмкий центр, то есть мозг, не перегревался.