Вечный колокол 36 страница- Так чей покровитель сильней, по-твоему? - Ширяй повернулся к побледневшему Велезару. - А? Над головой блеснула молния, парень взмахнул обрубком руки - Млад мог поклясться, что на миг его рука обрела плоть, поймала молнию и метнула ее в сторону доктора. С раскатом грома Велезар отлетел на лед и распластался на нем, хватая руками снег. Испуганные кони, поднявшиеся на ноги, в испуге понесли пустые сани к берегу. - Это тебе за Мстиславича… - прошипел Ширяй сквозь зубы. - Давай, зови своего бога! Не докличешься! Он сам на войну не пойдет, пошлет своего архистратига! Ну, где твой архистратиг? Обрубок руки поднялся вверх, и молния легла в несуществующую ладонь - ее вложил туда громовержец. Лед треснул вокруг распластанного тела Велезара, когда однорукий кудесник метнул ее вперед, точно копье. - Страшно? - губы Ширяя расползлись в оскале. - Мне стыдно сражаться со стариком. Давай, зови своего покровителя! Ты хвастался, что его могущество питает вся Европа. Доктор приподнялся на локтях, собирая силы, но Ширяй уложил его обратно следующей молнией. - Это тебе за Вернигору. А еще будет за Белояра и Смеяна Тушича. А потом - за князя Бориса, - лицо Ширяя исказилось гримасой ненависти, но по щекам побежали слезы. - Убийца… Ты - убийца. И Добробой - на твоей совести. Как жаль, что я не могу убить тебя тысячу раз! Когда Велезар поднялся на ноги, в его руках сиял огненный меч. Однорукий кудесник всхлипнул и вытер нос левым рукавом. - Наконец-то… - проворчал он, - а то с безоружным сражаться как-то не с руки. Гром грохотал над Волховом, когда молнии сшибались с огненным мечом. Тонкий лед кряхтел, и Млад чувствовал, как под ним ходуном ходит вода, - Ящер проснулся и подкрадывался из холодных, темных глубин Ильмень-озера посмотреть на битву своего извечного противника. - На берег! - крикнул ему Ширяй. - Иди на берег, Мстиславич! Скорей! Млад попятился, раскидывая руки в стороны, - лед шатался и трещал. Князь сидел на снегу и смотрел обезумевшими глазами на схватку двух избранных из избранных. - Давай-ка отойдем подальше, - Млад едва не упал, подхватив Волота под руку, - нам тут не место… Князь рассеянно кивнул и впился в Млада обеими руками, как младенец цепляется за материнскую рубаху. Лед выгибался дугой и дрожал от напряжения. - Быстрей, Мстиславич! - крикнул Ширяй. - Бегите! Бегите! Млад поднял князя на ноги одним рывком и потянул к берегу. Они успели пробежать три десятка шагов, когда сзади раздался оглушительный треск, похожий на пороховой взрыв, тонкий лед разорвало на мелкие осколки, темная вода взметнулась вверх волной и крупными прозрачными брызгами осыпалась вниз. Млад споткнулся, лед ушел из-под ног, и через мгновение они с князем по колено провалились в ледяную воду Волхова, не добежав до берега пяти шагов. Вода пенилась и колыхалась вокруг, мелкие льдины били по ногам, со дна всплывала шуга - Млад потащил Волота к берегу, спотыкаясь и скользя по дну, покрытому льдом. Когда они оглянулись, свинцовая вода бурлила посреди Волхова, льдины вставали на ребро и падали в воду, всплывали и тонули, но ни Ширяя, ни Велезара на поверхности не было. Млад вскрикнул и кинулся обратно в Волхов - неужели мальчишка решил убить доктора вместе с собой? Князь схватил его за полушубок и тоже закричал, как вдруг из глубины показалась белая голова доктора - он поднялся на поверхность и выпрямился, стоя на воде, словно на земле. Огненный меч блестел в его руках; и белые одежды, и седые волосы оставались сухими. А потом над водой появился Ширяй - он-то промок до нитки и встряхнул головой, словно пес, - капли воды полетели в стороны белыми льдинками. Он стоял, выставив одну ногу вперед, словно старался удержать равновесие, и громовержец вложил в его несуществующую руку молнию до того, как доктор успел поднять меч. Сапоги шаманенка оставались в воде по щиколотку, и Млад подумал, что Ширяй стоит на льдине, притапливая ее своим весом, но неожиданно парень начал подниматься выше - Млад ахнул и попятился: ряды низких коричнево-зеленых гребней показались из воды, мелькнула желтоватая чешуя короткой шеи, раздутой мешком, и над водой поднялись кожаные наросты, в которых прятались маленькие и страшные глаза темного бога. Однорукий кудесник стоял на спине Ящера… Хребет огромного гада изогнулся, и мощный хвост - узкий и зазубренный, словно горный кряж, - ударил по воде: льдины полетели в стороны, волна хлынула на берег, смывая снег и мешая его с песком. Ширяй лишь пригнулся немного и согнул колени, чтобы не упасть, и молния в его руке достигла цели, с грохотом разбившись об огненный меч. Крик радости и ужаса разнесся над вспененной водой Волхова - дружина, выбравшаяся на берег, славила темного бога. Млад оглянулся на крик и увидел, что Градяты нет среди них… Лошади метались, вставали на дыбы, храпели и ржали - Ящер пугал их, боевых коней, привыкших к пороховым взрывам, крови и смерти. Из воды показалась широкая прямоугольная голова; зубы темного бога, похожие на наконечники стрел, торчали по самому краю тяжелых челюстей, и по три длинных клыка с каждой стороны опускались в воду. Узкий зрачок, спрятанный в кожаном наросте, смотрел не вперед, а в сторону, и Младу показалось, что Ящер глядит ему в глаза и видит его насквозь… Короткая и толстая четырехпалая лапа с белыми костяными когтями, закованная в пластинчатый доспех чешуи, ударила по воде, доктор качнулся и отпрянул - желто-розовая пасть Ящера приоткрылась, зубы клацнули с металлическим скрежетом. Огненный меч ударил по воде, и та вскипела - облако пара метнулось вверх, застилая Волхов, но порыв северного ветра сорвал туман с воды и развеял над лесом. Иессей отступал… - Ты сам пришел на нашу землю! Тебя сюда никто не звал! - крикнул Ширяй. - Я сам убью тебя! Я убью тебя своей рукой! Голова Ящера ушла под воду, над водой перекатилось огромное желтое брюхо, Ширяй поднялся на сажень, и в этот миг молния выбила огненный меч из руки Велезара. А уже через секунду шипастая спина темного бога подбросила Иессея вверх - он грянулся на острые кожаные гребни, и Ширяй накрыл его своим телом. - Я убью тебя… своей рукой… - услышал Млад сдавленный крик и увидел, как неловкая левая рука шаманенка впивается в шею избранного из избранных. Нужно очень сильно хотеть, и тогда все задуманное исполнится… Млад сел на мокрый снег, обнимая Волота за плечо. Это чудовищно - так сильно хотеть чьей-то гибели… Страшно самым заветным своим желанием сделать убийство. И горько смотреть на смерть своего врага и знать, что он заслужил эту смерть. - Тебе жаль его? - спросил Волот. - Я не воин, - ответил Млад, - но это война. И кто-то должен брать на себя право распоряжаться чужими жизнями. - Я любил его и верил ему. Он предал меня. - Он тебя не предавал. Он просто никогда не был твоим другом. Он был лжецом, но не предателем. Он воевал против тебя. Против нас. Безжизненное тело скользнуло в воду с широкой спины Ящера, белые одежды намокли и потемнели. Младу показалось, что Волхов окрасился кровью, которую течение понесло на север, туда, где нетвердо держался за берега тонкий лед. - Он убил моего отца, - шепнул Волот. Ящер развернул огромное тело, когда белые одежды скрылись подо льдом, Ширяй вылетел на лед над ними и проехал по нему коленями. Грозовая туча, сверкая зарницами, двинулась к Новгороду - два вечных противника, Ящер и Перун, уходили с поля боя вместе, один под водой, другой - по небу. А Ширяй так и сидел на коленях, согнувшись и закрывая ладонью лицо. Млад поднял Волота на ноги и побежал к ученику, увлекая князя за собой по скользкому берегу, омытому волнами. Дружина, напротив, двинулась назад, обгоняя своего небесного покровителя, - рассказать Новгороду об увиденном чуде, выкрикивая славу то громовержцу, то темному богу подводных глубин. Солнце осветило Волхов тысячью лучей и окрасило свинцовую воду в синий цвет. Лик Хорса смотрел на одинокую фигурку на льду, и Дажьбог
[24]проливал на него свое скудное зимнее тепло. Однорукий кудесник беззвучно плакал, размазывая слезы по лицу, и дрожал от холода. Млад склонился над ним и погладил мокрые волосы, покрывшиеся инеем. - Ну что ты, мальчик мой? - Мстиславич, ты прав. В мести нет никакого смысла… Никакого смысла! Ни в мести, ни в ненависти! Я не хочу больше такой силы, не хочу… - Пойдем домой. Ты замерзнешь, - Млад снял полушубок и накинул Ширяю на плечи.
Чернота Свиблов приехал к обеду, славил родных богов и косился на Ширяя, сидевшего у печки и закутанного в две шубы. - Волот Борисович… я все понимаю, - начал боярин осторожно, - но так нельзя. - Уходи, - Волот набычился. - Право, кроме спасения твоей жизни, на Руси есть много других, не менее важных, дел. - Я знаю, - холодно ответил князь. - Я пойду на зов родных богов. - С кем? С ним? - Свиблов кивнул на Млада. - Ты, наверное, забыл: год назад у него умер ученик! И ему он тоже обещал защиту родных богов и хулил христианского бога. - Уходи, - отрезал Волот. - Я вернусь через двадцать дней. - За эти двадцать дней может случиться что угодно, - Свиблов посмотрел на князя со значением. - Ты слышал, что тебе сказали? - подал голос Ширяй. - Уходи. За эти двадцать дней ничего не случится, ты понял? - Волхвы не смеют вмешиваться в дела Новгорода, - со сдержанной угрозой возразил посадник. - А я не волхв, - ответил Ширяй с усмешкой. - Я щит Новгорода. Или его меч. Как тебе больше понравится. - Может быть, ты один освободишь Киев, Смоленск и Ладогу? Возьмешь Казань? Снимешь осаду с Пскова? - Свиблов смерил Ширяя взглядом. - Нет. Я сначала займусь мздоимцами и предателями, - глаза однорукого кудесника подозрительно сузились. Млад покачал головой и спрятал улыбку: парень действительно не дорос до самого себя!
Эпилог
Лето играло солнечными бликами на синей глади Волхова, стрекотало кузнечиками в высокой траве, порхало теплым ветерком, шуршало зелеными листьями и птичьими трелями рассыпалось по лесу. Кто не ведал бесконечности суровой русской зимы, никогда не поймет мимолетной прелести северного лета. Однорукий кудесник, щит и меч Новгородской земли, и князь Новгородский, надежда государства и оплот законности, сидели на высоком берегу, свесив босые ноги с кручи, шептались и время от времени хохотали над чем-то, понятным только им одним. Млад присматривал за двумя детьми, ползавшими по траве, - мальчиком и девочкой. Ширяй давно придумал для них будущее: дружбу, любовь, свадьбу, детей-шаманов и смерть в глубокой старости, в один день. Он частенько забирал своего названого сына у матери и тащил к Младу, надеясь подружить с Мстиславой. Пока о дружбе речь не шла, но любопытство явно присутствовало. Накануне Волот в одиночестве поднимался наверх в первый раз, и, конечно, ему надо было обсудить это и с учителем, и с Ширяем. Он просил не дождя для хлеба - Удачи русичам на поле брани. Впрочем, исход войны был предрешен с того дня, как ландмаршал Волдхар вон Золинген отступил от стен Пскова, так и не сумев его покорить. Казань подписала с Новгородом «вечный мир» через несколько дней после этого, и тридцатитысячное войско, сражавшееся на востоке, отправилось на север - биться за приладожские земли. Для того, чтобы Польша вступила в союз с Новгородом против Литовского княжества, не потребовалось вмешательства римского понтифика. Чернота Свиблов бежал, не дожидаясь, когда вече признает его предателем. Говорили, его серебра хватит, чтобы купить какое-нибудь захудалое княжество в Европе; посадничество принял молодой Воецкий-Караваев, а по сути - его мать. Юный Волот быстро расстался с мечтой о единовластии, в основном под влиянием однорукого кудесника: старший товарищ внушал князю уважение - не столько своей силой, сколько начитанностью и умением рассуждать. Кроме того, только Ширяя он признавал равным себе по положению. Млад ужасался, глядя, как двое мальчишек постепенно забирают в свои руки бразды правления огромным государством - со свойственной молодости уверенностью в собственной правоте. Но, как ни странно, освободившись от зрелых советчиков, знающих жизнь, Волот стал принимать решения весомей и верней - он полагался на свою Удачу и не давал сомнениям взять над нею верх: его вели боги. Солнечный день катился к полудню, Млад жмурился, поворачивая лицо к солнцу, стараясь не прислушиваться, о чем шепчутся его ученики, когда Волот вдруг вскочил на ноги и вскрикнул, протягивая руку к Волхову: - Смотрите! Смотрите! Со стороны Ладоги к университету приближалась лодка. - Мстиславич, ты видишь? Ты видишь, кто это? - юный князь оглянулся на Млада и с криком бросился вниз, поднимая вокруг себя тучи песка и размахивая руками. Млад прищурился: на веслах сидел отец! Но не мог же князь бежать навстречу Мстиславу-Вспомощнику? В фигуре человека, сидевшего на носу, Младу почудилось что-то знакомое: широкие плечи неуклюжего медведя… - Да это же Вернигора! - Ширяй хлопнул себя по коленке. - Мстиславич, это точно Вернигора! А ты говорил - мертвые не возвращаются! Млад хотел пуститься в долгое объяснение о том, что между пропавшим без вести и мертвецом существует разница, но Ширяй не стал его слушать - побежал вниз вслед за Волотом. Млад не мог оставить малышей - ему оставалось только дождаться, когда лодка причалит к берегу и прибывшие поднимутся наверх. Отец взбежал на берег, словно юноша, - он не старился, и Младу подумалось, что не состарится никогда. - Здорово, сын, - улыбнулся он и похлопал Млада по плечу. - Вот, приехал взглянуть на внучку. Прямо из-под Ладоги. - Здорово, бать, - ответил Млад. - Ты скажи, где ты нашел главного княжьего дознавателя? - Там и нашел. Не помогла твоему Иессею волшба - нет для Мстислава-Вспомощника такой волшбы, которую он не может победить, - отец довольно посмотрел на Вернигору, который поднимался наверх, держа Волота за руку. - Конечно, не меньше года потребуется, чтоб он начал видеть как прежде, но, знаешь, и то, что я сделал, - немало. Вернигора вытягивал голову вперед и щурился, стараясь рассмотреть, кто перед ним. - Да я это, Родомил, - Млад шагнул в его сторону. - Я рад. Ты не представляешь, как я рад! - Воспользовался, значит, моим отсутствием? - лицо бывшего главного дознавателя расплылось в улыбке. - Женился… Они обнялись - крепко, как положено друзьям. И в этот миг видение затмило яркий солнечный день: перед Младом поднялись высокие стены московского кремля. Два верховых неспешно подъезжали к городу с северной стороны. - Ну что? Я тебе говорил, что Иессей не вечен, - усмехнулся один из них, - а ты великим не станешь никогда. - Я в великие не рвусь, - фыркнул второй, - они плохо кончают. - Ну, пока я только начинаю… - промурлыкал себе под нос первый. - Смотри, какой городишко перед нами. Как ты считаешь, достоин ли он звания третьего Рима? Всадник оглянулся и принюхался - словно почуял присутствие Млада.
[25]В данном контексте предполагается, что это слово происходит от корня «волх», а не «волхв».
[26]Поганый (здесь) - от лат. paganus - языческий.
[27]Сакральная сила (лат.).
[28]Государственные или общественные дела (греч.).
[29]Каждому нравится свое (лат.).
[30]Дословно - дело веры (лат.): казнь за преступление против веры, обычно подразумевается сожжение.
[31]Степень - трибуна, с которой вещали ораторы и где размещались те, кто управлял вечем.
[32]Житьи люди - категория феодальных землевладельцев в Новгородской земле.
[33]Зд. - род судей в римском гражданском процессе; посредники, третейские судьи.
[34]Предворотное укрепление внутри крепости.
[35]Степень - трибуна, с которой вещали ораторы и где размещались те, кто управлял вечем.
[36]Вира - в Древней Руси денежный штраф за убийство свободного человека.
[37]Поруб - место заключения, темница.
[38]Традиционно на Руси мальчик около семи лет от женского воспитания переходил к мужскому, юные князья начинали жить с дружиной.
[39]Разделяй и властвуй (лат.).
[40]Пир.
[41]Псковский кремль.
[42]Сулица -короткое метательное копье.
[43]Подставка для лучины.
[44]Медведь - символ Новгорода, барс - Пскова.
[45]Народ (греч.).
[46]Праздник пробуждающегося после зимней спячки медведя, примыкает к весеннему равноденствию, начинает масленицу.
[47]Феодосий I утвердил господство ортодоксального христианства и запретил отправление языческих обрядов. При нем было разрушено много языческих храмов, сожжена Александрийская библиотека, отменены Олимпийские игры. Христианская церковь признала его Великим.
[48]Хорс олицетворяет солнечный диск, Дажьбог - солнечный свет.
|
