Военный коммунизмВосемь лет Мировой и Гражданской войн и интервенции (1914–1920) нанесли огромный ущерб экономике России. Промышленное производство сократилось в 1920 году по сравнению с 1913 годом в 7 раз, сельскохозяйственное - на треть. Людские потери за это время превысили 20 млн. человек. Период 1918–1920 годов в истории России получил название “военного коммунизма”. Это была попытка преодолеть экономический кризис диктаторскими методами. Основное содержание политики военного коммунизма заключалось в национализации всей крупной и средней промышленности, а также частично и мелких предприятий. Важная сторона этой политики - продовольственная диктатура, продразверстка, прямой продуктообмен между городом и деревней. Частная торговля была заменена государственным распределением продуктов по классовому признаку, введена всеобщая трудовая повинность и уравнительность в оплате труда. Хозяйственную разруху усугубила засуха 1920–1921 годов. Сильный голод поразил Поволжье, Северный Кавказ и юг Украины. Всего голодом были охвачены 37 губерний, погибло около 5 млн человек [24]. Согласно данным М. Мейера пик голода пришелся на зиму 1922 года и лето 1923 года. Герберт Уэллс после поездки в Россию в 1920 году писал в своей известной книге “Россия во мгле”: “Основное впечатление от положения в России - это картина колоссального непоправимого краха. Громадная монархия, которую я видел в 1914 году, с ее административной, социальной, финансовой и экономической системами, рухнула и разбилась вдребезги под тяжким бременем шести лет непрерывных войн. История не знала еще такой грандиозной катастрофы. На наш взгляд, этот крах затмевает даже саму Революцию… Большевистская статистика, с которой я познакомился, совершенно откровенна и честна… Смертность в Петрограде - свыше 81 человека на тысячу; раньше она составляла 22 человека на тысячу, но и это было выше, чем в любом европейском городе” [25]. Первая мировая и Гражданская войны приостановили снижение смертности, а значительные военные потери и резкое ухудшение условий жизни гражданского населения, особенно в период Гражданской войны, привели к значительному ее росту. Коэффициент смертности в Европейской части СССР (без Северного Кавказа и Урала) самого высокого уровня достиг в 1919 году - 46,7 на 1000, после чего начал снижаться: 1921 год - 29,7, 1923 год - 25,5. Детская смертность в 1918–1924 годах составляла 250–190 на 1000 детей до одного года, в 1925-м она была 201,0 на 1000. В 1920 году ожидаемая продолжительность жизни в Петрограде составляла у мужчин 20,5 лет, у женщин 26,3 года [26], т.е. уменьшилась по сравнению с 1910–1911 годами у мужчин на 10,5, а у женщин на 12 лет. Крайне тяжелая ситуация с общественным здоровьем требовала принятия срочных мер. 26 октября 1917 года при Военно-революционном комитете Петросовета был учрежден Медико-санитарный отдел. С ноября 1917 года медико-санитарные отделы создавались на местах. В ноябре - декабре 1917 года началась организация врачебных (медицинских) коллегий при отдельных наркоматах: внутренних дел, государственного призрения, просвещения, путей сообщения. 24 января 1918 года был организован Совет врачебных коллегий, на который возлагались функции “высшего медицинского органа Рабочего и Крестьянского правительства”. Одна из основных задач этого совета - “Всемерно укреплять санитарное дело, наладить борьбу с эпидемическими заболеваниями и всеми силами помочь советской власти в устранении санитарной разрухи” [27]. 11 июля 1918 года был принят декрет об учреждении Народного комиссариата здравоохранения РСФСР. С самого начала Наркомздрав провозгласил главным приоритетом своей деятельности профилактическую работу. 15 сентября 1922 года вышел декрет Совета народных комиссаров “О санитарных органах Республики”. Этот декрет обозначил задачи санитарно-эпидемиологической службы как государственного санитарно-контрольного органа. Декрет предусматривал дальнейшее развитие и укрепление санитарной организации: санитарную охрану воды, воздуха, почвы, пищевых продуктов, учреждений общественного питания, жилищ, мест общественного пользования, а также определял меры по предупреждению инфекционных заболеваний и по борьбе с ними, по охране здоровья детей и подростков, по санитарному просвещению и физической культуре, санитарной охране труда и санитарной статистике. Несмотря на различные перегибы реализация предусмотренных декретом мероприятий существенно повлияла на ликвидацию эпидемий в нашей стране (выделено нами - V.V.). НЭП и начало индустриализации (1923–1931) Неудачи в политике военного коммунизма заставили большевистcкое руководство сменить внутриполитический курс. X съезд РКП(б) в марте 1921 года принял решение о переходе к новой экономической политике (НЭПу). НЭП создал необходимые условия для восстановления промышленности, железнодорожного транспорта, сельского хозяйства. Советская власть отказалась от прямого изъятия продовольствия у крестьян, введя устойчивый натуральный налог и разрешив свободную торговлю зерном. Большинство народа решило, что жизнь возвращается в привычное русло. За короткий период НЭПа (1923–1927) смертность начала быстро снижаться и ожидаемая продолжительность жизни увеличилась на 5 лет. Динамика изменений по годам ожидаемой продолжительности жизни, представленная в таблице 10, дает общее представление о сложившейся в стране ситуации с общественным здоровьем. Последний отблеск НЭПа - самая высокая продолжительность жизни мужчин (35,9 лет) вплоть до 1940 года и достаточно высокая у женщин (40,4). Дальнейшие события в политической и экономической жизни страны привели к сокращению продолжительности жизни и увеличению младенческой смертности. Таблица 10. Оценка основных показателей движения населения России [28]
Среди причин смерти доминировали инфекционные болезни. Так, в 1926–1927 годах в Ленинграде доля инфекционных болезней среди всех причин смерти у мужчин составляла 23,3%, у женщин 19,3%, в то время как от рака умирали 11,3% мужчин и 12,7% женщин, а от болезней системы кровообращения лишь 14,2%. Е.М. Андреев с соавторами [29] пишут, что к переписи 1926 года население Российской Федерации обладало чрезвычайно высоким по европейским меркам уровнем рождаемости, весьма низкой продолжительностью жизни, на те же 10–20 лет ниже, чем на Западе, что и в конце XIX века. Тем не менее, общая тенденция роста продолжительности жизни выглядела достаточно обнадеживающе. В декабре 1927 года на XV съезде ВКП(б) был принят Первый пятилетний план (1928–1932). Главная задача плана - индустриализация страны и коллективизация крестьянства. Выполнение планов Первой пятилетки означало свертывание НЭПа, удушение рыночной экономики, национализацию частных предприятий в городе и в деревне. В конце 1929 - начале 1930 года принимается решение об ускорении вовлечения крестьян в колхозы и “об уничтожении кулачества как класса”. Решение партии - закон для социалистического государства, и начинается массовое уничтожение главного кормильца страны. В 1928 году в РСФСР было объединено в колхозы 1,6% крестьянских хозяйств, в 1929-м - 3,8%, в 1930 году - до 21%, а по основным зерновым районам России - до 50-60%. Результатов “мудрых” решений ждать пришлось недолго - в России начался ужасающий голод. Голод, репрессии, подготовка к войне (1932–1940) Разразившийся летом 1932 года на юге России и на Украине голод привел к массовой смертности, особенно детской. Младенческая смертность составила 295 на 1000 детей до одного года. Средняя ожидаемая продолжительность жизни сократилась в 2 раза по сравнению с 1930 годом и была всего 15,2 года у мужчин и 19,5 у женщин. Только за 1933 год Россия потеряла 2,4 млн человек [30]. В этот период наблюдалось увеличение числа смертей от заболеваний легких, а также от рахита, колитов, энтеритов, диспепсии. Голод сопровождался резким подъемом инфекционных болезней. В СССР сыпным тифом в 1933 году заболело около 850 тыс. человек и около 430 тыс. в 1934 году, в то время как в 1930 году заболевших было “всего” 38,6 тыс. человек. Заболеваемость в 1933 г. превышала 500 случаев на 100 тыс. [31]. Наибольшая заболеваемость брюшным тифом и паратифами была зарегистрирована в 1931–1932 годах - 165–180 на 100 тыс., число заболевших составило от 260 до 300 тыс. человек (в 1928 году заболело 120 тыс.). В 1933–1934 годах это число несколько уменьшилось, до 200–210 тыс., а заболеваемость до 130–135 на 100 тыс. В эти же годы отмечена эпидемия натуральной оспы. Число заболевших увеличилось с 7 тыс. в 1929 году до 60 тыс. в 1932 году и около 40 тыс. в 1933 году. Заболеваемость на 100 тыс. составила в 1930 году 3 случая, в 1931-м - 7, в 1932-м - 17 и в 1933-м - 3 случая [32]. В 1927–28 годах заболеваемость дифтерией была равна 65 на 100 тыс., а в 1931–1933 годах наблюдается вспышка этой инфекции - заболеваемость выросла до 120–125 в 1931–1932 годах и 85 - в 1933 году. Анализируя данные о распространении массовых инфекционных заболеваний, можно констатировать, что 1932–1933 годы были последними годами обширных эпидемий. (выделено нами - V.V.)Энергичная деятельность санитарно-противоэпидемической службы, в которой еще сохранялось значительное число врачей-инфекционистов старой школы, давала свои положительные результаты. Несмотря на чудовищные перекосы в жизни страны, конец 1930-х годов можно считать начальным периодом завершения первой эпидемиологической революции в Российской Федерации. Суть этого процесса состоит в том, что заболевания, которые возникали в результате действия внешних факторов и поражали человека в течение всей его жизни, особенно в детские годы, постепенно уступают место болезням, связанным с естественным старением организма человека. (выделено нами - V.V.)Среди внешних (экзогенных) факторов важное место занимают инфекционные и паразитарные заболевания, голод и недоедание. В России смертность от инфекционных заболеваний перестает доминировать среди всех причин смерти. В стране было практически покончено с натуральной оспой, эпидемическим возвратным тифом, резко снизилась заболеваемость сыпным тифом. Начала снижаться заболеваемость брюшным тифом. Серьезной проблемой оставался туберкулез, кишечные инфекции, инфекционные заболевания детского возраста. Мощный удар по общественному здоровью был нанесен карательной системой государства. Начиная с 1930-х годов в СССР уже действовали ГУЛАГ и ссылка. С начала 1930-го и до начала 1941 года число лагерных заключенных возросло с 179 тыс. до 1,5 млн. В начале 1941 года в СССР насчитывалось 438 819 тюремных заключенных. По данным на 1 октября 1941 года в стране было 936 547 спецпоселенцев, так называемая “кулацкая ссылка” [33]. Таким образом, около 3 млн человек находились в нечеловеческих условиях сталинских лагерей, тюрем, спецпоселений, где заболеваемость и смертность были очень высоки, существенно превышая средние показатели по стране. Болезни и гибель людей в тюрьмах и лагерях отражались на моральном здоровье всего населения страны, на семьях “врагов народа”. Особенно страдали их дети. “Нельзя точно оценить демографические потери от массовых репрессий, развернувшихся во второй половине 30-х годов. Именно репрессии стали главной причиной столь значительного разрыва в продолжительности жизни мужчин и женщин: в 1936 году различие достигает 10,8 лет” [34]. Тем не менее, после окончания голода ожидаемая продолжительность жизни стала постепенно увеличиваться. “Провал” в продолжительности жизни мужчин относится к 1936–1938 годам, т.е. приходится на годы наиболее массовых репрессий. Накануне Отечественной войны продолжительность жизни мужчин была 35,7 лет, а у женщин 41,9 лет. По сравнению с развитыми странами Россия очень отставала по продолжительности жизни. Таблица 11. Динамика продолжительности жизни в России и развитых странах [35]
Люди умирали не только в лагерях и ссылке, но погибали на фронтах. Конфликт с Японией и боевые действия в районе озера Хасан (1938) и на Халхин-Голе (1939) унесли 10,7 тыс. жизней солдат и командиров. За 103 дня советско-финской войны (30.11.1939 -13.03.1940) безвозвратные потери Красной Армии составили 126 875 человек [36]. Советско-финская война 1939–1940 годов, а также начавшаяся вскоре Отечественная война и послевоенная разруха и голод прервали эпидемиологическую революцию и даже частично повернули ее вспять.
|
