Георгу Шнитценпаумеру, отправленному к великому князю

Русскому Василию Ивановичу, 11 августа 1513 г.)

 

Максимилиан, Божьей милостью избранный Римский император и проч.

Инструкция, что должен делать и выполнить наш верный любезный Георг Шнитценпаумер, наш советник, при светлейшем Василии, великом Господине и князе всея Руси, герцоге Московском, как нашем любезном друге и брате, а именно:

Во-первых, по заявлении ему нашего приветствия и передаче нашей приложенной при сем верющей грамоты, сказать нашу братскую любовь и дружбу.

И тогда тщательным образом представить и изложить то дружеское согласие и союз, в каком мы обыкновенно прежде находились с ним и блаженной памяти его отцом, (заявить) что мы со своей стороны также желаем, не переставая, поддерживать их с особенным тщанием, охотою и страстным желанием, а равно не быть для него бесполезными во всем том, что относится к благополучию и пользе собственной его персоны и его государства.

И поэтому мы послали к нему нашего советника Шнитценпаумера, в особенности же руководясь тем, что мы слышали, как ему причинены со стороны короля Польского замечательные и нестерпимые неприятности. И этот самый король поступает также с нами и священной Римской империей несправедливо и почти с презрением, а именно: он позволяет себе дерзости, старается погубить для христианства и подавить, вопреки всякому закону, Тевтонский орден нашей Пресвятой Девы, что служит не к малому вреду и убытку не только немецкой нации, но и всего христианства, так как рыцарство этого ордена, беспрерывно и даже ежедневно ведя борьбу с неверными, упражняет и употребляет свои силы для охраны христианской виры и не расточает своего имущества безрассудно, но к благу христианства. Таким образом этот орден, почтенное убежище и приют немецких дворян, снабжаемый дарами со стороны великих и богатых людей, до сегодняшнего дня уподобляют всеобщему госпиталю дворянства немецкой нации со славной и превосходной репутацией. И поэтому, чтобы вышеупомянутый польский король не остался безнаказанным по отношению к этому самому великому государю, князю всея Руси и герцогу Московскому, за неправильное и презрительное поведение и поступок, мы намерены, упомянув о такой прежней и дружеской готовности и согласии, к которому мы привыкли со стороны его отца и которое мы практиковали прежде по отношению к нему, побудить вышеназванного нашего советника Шнитценпаумера и заставить придерживаться по отношению к господину всея Руси нашего образа действий, чтобы он (великий князь) к благу своему, упомянутого ордена и всего христианства и в отместку, в особенности же в виду таких основательных причин, вследствие которых мы также наконец решились удержать вышеупомянутого польского короля от его прежних насильственных поступков, пожелал бы сделать со своей стороны то, что такой мужественный воин должен делать, именно, – согласиться с нашим мнением и на наше предприятие, начать дела самым практическим манером и как можно храбрее исполнить их.

Для исполнения всего этого мы заблагорассудили единодушно заключить союзный договор с королем датским, герцогом саксонским, маркграфом бранденбургским, с ним и точно также с гроссмейстером Тевтонского ордена Пресвятой Богородицы против вышеупомянутого польского короля, вследствие чего мы можем быть гарантированы на вечные времена, что он впредь не обидит нас несправедливым поступком, и почтенный орден получит возможность находиться в мире и покое.

Поэтому мы намерены, соблюдая должную почтительность, вместе с нашим вышеупомянутым дорогим дядей, курфюрстами и князьями послать наших послов к королю датскому вести таким манером переговоры о делах, хотя мы сами лично, если б нам можно было, готовы были бы сделать это (обуздать польского короля), не только помогая нашей силой и деньгами, но и лично, как это было бы до французской и венецианской войны, в которую мы теперь впутаны. Но как скоро, как мы верно надеемся на это, мы освободимся от этих войн, благодаря нашей победе и торжеству, то мы намерены для исполнения всего этого пустить в ход свою собственную личность и не перестать до тех пор, пока великий государь и князь всея Руси не пожелает этого.

Вследствие этого наш советник Шнитценпаумер должен побудить этого великого государя и князя, если последний хочет, чтобы мы не сомневались в нем, что он вместе с нами и упомянутыми курфюрстами и князьями исполнит это, послать своих послов к королю датскому и написать нам и своему соседу гроссмейстеру, когда он намерен это сделать, для того, чтобы гроссмейстер и впредь посылал нам такие грамоты и давал бы нам знать обо всем этом, и мы со своей стороны могли бы во время послать с поручением своих послов и назначить день, когда будут трактовать об этом, и вышеупомянутые курфюрсты и князья могли бы послать своих послов к упомянутому королю датскому.

Таким образом мы должны не переставать делать все то, что нужно для осуществления нашего предприятия и желания и что служит также к его пользе и к пользе его личности и государства; и этот великий государь и князь всея Руси должен принять к сердцу такое наше дружеское побуждение и просьбу к его дружбе, как выше упомянуто. Все это должен вышеназванный советник наш Георг Шнитценпаумер передать этому великому государю и князю всея Руси, Василию, герцогу Московскому, с большим числом подобных слов, чтоб он положился во всем на нас, что мы с полным основанием не хотели скрыть от него нашего дружеского образа мыслей, как это ему (Шнитценпаумеру) хорошо известно вследствие нашего указа и желания. Поступая так, он делает честь нашему серьезному мнению о нем и нашему государству. 11-го августа 1513 года, в 28-ой год нашего правления (Прилагаемый перевод инструкции Максимилиана I Шнитценпаумеру сделан нами при содействии В. А. Зентбуше, коему и считаем долгом выразить свою живейшую признательность.).

 

 

1.9.

ИТАЛИЯ