ЗАКЛЮЧЕНИЕ 5 страница

 

Отказ

 

Отказы в начале эксперимента встречаются, если испытуемый не понял инструкцию или отсут­ствует контакт с экспериментатором. Отказы на определенные картины свидетельствуют об особой значимости провоцируемых ими сюжетов.

 

Неупоминание отдельных частей или деталей картины.

 

Например, в рассказах на таблицу 3 ВМ может не упоминаться револьвер. Как правило, это ука­зывает на то, что ассоциации, возникающие в от­ношении этих деталей, вызывают тревогу.

 

Введение в рассказ дополнительных деталей или персонажей

 

Практически всегда такие дополнения говорят об особой значимости разработанной темы, ее бли­зости переживаниям испытуемого.

 

Перцептивные искажения

 

Испытуемый неправильно определяет пол пер­сонажа (например, па таблицах ЗВМ, 10, 12), воз­раст или искаженно воспринимает какие-то детали картины. Например, на таблице 1 некоторые видят мальчика слепым, скрипку сломанной и т. д. Даже если исключить символическое значение подобных искажений, они, как правило, являются следствием глубоких конфликтов.

 

Восприятие картины, как рисунка, фотографии, кадра из кинофильма

 

Иногда может рассматриваться как своеобраз­ное “отстранение” от травматогенной тематики рас­сказа.

 

§ 4. О НЕКОТОРЫХ ПОДХОДАХ К ИНТЕРПРЕТАЦИИ ТАТ:

СХЕМЫ С. ТОМКИНСА и М. АРНОЛЬД

 

В настоящее время существует около 20 схем интерпретации ТАТ, различаю­щихся как категориями анализа рассказов, так и теми параметрами личности, иссле­довать которые предполагается с помощью ТАТ. В клинико-диагностических, а не экс­периментальных целях используются лишь некоторые из них, а нередко психолог-прак­тик заимствует какие-то пункты из не­скольких систем одновременно. Ниже мы укажем еще две системы, в которых полу­чили разработку некоторые важные в ме­тодическом отношении принципы ТАТ.

Подход, развитый С. Томкинсом, в част­ности некоторые категории анализа расска­зов, широко используется при работе с ме­тодикой в самых разных психологических системах. С. Томкинс развил систему ана­лиза рассказов ТАТ, предложенную Мерреем, введя ряд новых категорий, повыша­ющих, по его мнению, достоверность ме­тодики [80].

1. Вектор характеризует психологиче­скую направленность поведения, влечении и т. д.

Томкинс рассматривает 10 векторов, со­гласно имеющимся в английском языке предлогам, например, вектор toward обоз­начает направленность на получение поло­жительной ценности от объекта; вектор against обозначает готовность к отрица­тельной оценке объекта.

2. Уровень характеризует “плоскость”, в которой разворачивается действие расска­за: описание объекта, события или поведе­ния персонажа; воображение; память; чув­ства и т. д. Например, события могут раз­вертываться в действенном плане, но так­же о них можно мечтать или вспоминать.

3. Условия — это любые психические, физические состояния разной валентности, которые сами по себе не выражают ника­кого желания пли побуждения. Например, герой несчастен (—) или герой разбога­тел (+).

4. Квалификаторы используются для указания на временные, пространственные и силовые характеристики предыдущих ка­тегорий.

По сравнению со схемой Меррея суще­ственно новым являются категории уровня и квалификаторы. Уровневый анализ по­зволяет определить преимущественный тип активности героя. Например, возможны два крайних случая:

1) во всех рассказах представлен толь­ко уровень поведения героя. Это характер­но для крайне экстравертированной лично­сти, у которой желания не знают “задерж­ки” и непосредственно разряжаются во внешнем поведении;

2) герой не столько действует, сколько чувствует, вспоминает или размышляет. Это характерно для интравертированной личности, для которой весь мир заключен в ее собственных переживаниях.

Томкинс рассматривает последователь­ность, частоту, вариативность различных уровней. Здоровой адаптированной лично­сти, по его мнению, присуще наличие всех уровней, причем в определенной последо­вательности: хочет — обдумывает — дей­ствует. Существенным для оценки харак­терологии или патологических симптомов может быть доминирующая фиксация на одном из уровней.

В системе Томкинса уделяется большое внимание психологическому смыслу квалификатора “отдаленности”. Степень отда­ленности во времени или пространстве ха­рактеризует степень подавления потребно­сти. Например, в рассказе выраженная аг­рессия против отца указывает на отсутст­вие подавления и большую вероятность не­посредственной разрядки агрессивного влечения в поведении. Если же агрессия вы­ступает, например, в форме борьбы с ин­квизицией, а действие рассказа переносит­ся, скажем, в средние века, можно гово­рить о значительной степени подавления. Чем фантастичнее рассказ, чем более от­далено от реальности время и место дей­ствия, тем сильнее данная потребность испытывает подавление со стороны “супер-Эго”. Этот вывод согласуется с общим те­зисом психоанализа о компенсаторной ро­ли фантазии: потребности, которые вслед­ствие культурных запретов не могут быть удовлетворены в поведении, усиливаются в фантазии.

Среди других, разработанных Томкинсом методических приемов, укажем на тре­бование целостного контекстуального ана­лиза протоколов ТАТ. Это означает, в част­ности, что “тема” не выводима, как пола­гал Меррей, из рассказа на каждую изоли­рованную таблицу; ее можно определить только в контексте всей совокупности рас­сказов, путем выделения некоторых инва­риантных формальных структур. Приме­ним этот методический прием и рассмот­рим гипотетический рассказ, в котором ге­рой, работавший всю жизнь, внезапно те­ряет работу, становится пессимистом и кончает жизнь самоубийством. Такой рас­сказ сам по себе не дает оснований для каких бы то ни было выводов о его смыс­ле для личности испытуемого. Иное дело, если в других рассказах мы будем иметь дело с аналогичной или изменяющейся структурой формальных факторов. Например, данный рассказ может указывать на труд как на главную ценность, если в ос­тальных рассказах угроза другим ценнос­тям — любви, социальному положению — не приведет к серьезному неблагополучию с точки зрения героя, а угроза труду в лю­бом рассказе приведет к такому неблагопо­лучию. Рассказ может также интерпрети­роваться как повышенная чувствительность личности к угрозе любой потерн. В этом случае и в других рассказах должны встре­чаться потери — объектов, друзей, роди­телей, любви, которые приводят к песси­мизму и суициду, в то время как в расска­зах, не содержащих потери, герой будет оптимистичен, а исход благополучен. Или, например, можно предположить, что этот рассказ выражает общую неуверенную по­зицию личности и ожидание неуспеха во всех начинаниях. Тогда все рассказы, со­держащие желания или намерения героя, должны иметь неудачный исход. Оконча­тельная гипотеза о смысле этого рассказа складывается, следовательно, в результа­те анализа всей совокупности рассказов. Последующее заключение о личности ис­пытуемого составляется в терминах психо­анализа и так называемой динамической психологии. Особое внимание уделяется изучению материалов ТАТ, относящихся к переживаниям раннего детства, что в це­лом согласуется с положением психоана­лиза о решающем значении этого периода жизни для развития личности. М. Арнольд строит свою систему ана­лиза на отказе от некоторых постулатов “глубинной психологии”. Так, Арнольд отказывается от обязательных для системы Меррея постулатов об идентификации и о нереализованных глубинных влечениях как основном содержании рассказов. Материал рассказов отражает не столько эти тен­денции, сколько социальные установки лич­ности (аттитюды), т. е. представления о себе и своем социальном окружении, сло­жившиеся на основе индивидуальных или групповых систем ценностей. Эти установ­ки детерминируют сюжет и исход рассказа, или его значение. Значение представляет собой как бы “мораль” рассказа, в которой обнаруживаются привычные ценности, мо­тивы и способы достижения целей. Мораль может быть “хорошей”, если поступки ге­роя согласуются с общепринятыми норма­ми, и “плохой”, если герой действует напе­рекор им.

В результате анализа значений выво­дится так называемый мотивационный ин­декс (М. И.); он может быть положитель­ным или отрицательным. Люди с адекват­ными жизненными установками, конструк­тивным подходом к решению собственных проблем, опирающиеся на сотрудничество с другими людьми, получают положитель­ный М. И.; напротив, люди, склонные к импульсивным, деструктивным или непро­дуктивным действиям, — отрицательный М. И. В зависимости от знака М. И. прог­нозируется возможность успеха в том или ином виде деятельности. Так, обнаруживается позитивная корреляция между поло­жительным М. И. и успехом в обществе.

Подход М. Арнольд, несмотря на несколько наивное и прагматическое пони­мание условий преуспевания человека в об­ществе, содержит ряд моментов, в значи­тельной степени игнорировавшихся други­ми авторами. Это в первую очередь отно­сится к требованию контекстуального ана­лиза рассказов ТАТ. В отличие от Меррея, она рассматривает рассказ не как агрегат тем, а как целостный продукт реорганиза­ции впечатлений прошлого опыта, имею­щий свой смысл, не раскрывающийся при анализе отдельных тем. Интерпретацию должен определять контекст, поэтому ана­лизировать необходимо все рассказы как единое целое [38]. Так же чрезвычайно ин­тересным представляется указание М. Арнольд на роль социальных установок в де­терминации сюжета рассказов. Как бы ни подчеркивали сторонники психоанализа направленность ТАТ на выявление неконвенциональных, якобы присущих самой личности способов апперцепции внешнего мира, трудно предположить, что эта аппер­цепция свободна от влияния усвоенных личностью систем ценностей и нормативов. Подход М. Арнольд, при всех его несовер­шенствах, указывает путь для более адек­ватной разработки подхода к анализу и ин­терпретации ТАТ.

Для решения каких же практических задач используется ТАТ? Как и другие проективные методики, наибольшее приме­нение ТАТ находит в клинике неврозов и пограничных состояний. Как известно, не­вроз развивается в результате столкновения личности с обстоятельствами, препят­ствующими или угрожающими удовлетво­рению наиболее важных, значимых для нее потребностей. В клинической картине не­вроза существенное место занимает аффек­тивный конфликт и спонтанно складываю­щиеся у больного способы его разрешения, не всегда осознаваемые самой личностью. В этих случаях ТАТ может дать информа­цию о ряде моментов, существенных как для диагностики невроза, так и для после­дующей психотерапии. Этими конкретными задачами определится и направление ана­лиза проективного материала. В частности, для клинициста будут представлять особый интерес следующие особенности аффективной сферы личности и мотивации, диаг­ностируемые ТАТ:

1. Ведущие мотивы, отношения, ценно­сти.

2. Аффективные конфликты; их сферы.

3. Способы разрешения конфликтов: по­зиция в конфликтной ситуации, использова­ние специфических механизмов защиты и т. д.

4. Индивидуальные особенности аффек­тивной жизни личности: импульсивность — подконтрольность, эмоциональная устойчивость — лабильность; эмоциональная зре­лость — инфантильность.

5. Самооценка; соотношение представ­лений о Я — реальном и Я — идеальном; степень принятия себя.

Понятия “конфликт”, “защита” не име­ют для нас специфически психоаналитиче­ского значения. Вслед за Ф. В. Бассиным, мы рассматриваем психологическую защи­ту как явление преобразования “значений”, направленное на предотвращение кон­фликта “значащих переживаний”. Сам же конфликт может быть порожден столкно­вением любых аффективно окрашенных пе­реживаний, а не только борьбой “созна­тельного” и “бессознательного”. Психоло­гическая защита выступает в виде пере­стройки психической деятельности, смены психологических установок [3, 4].

Говоря о диагностической ценности ТАТ, необходимо подчеркнуть, что все вы­являемые этой методикой закономерности и явления — не более чем потенциальные возможности, тенденции, установки лично­сти. Поэтому неправомерен прямой пере­нос данных ТАТ на характеристику лично­сти и самого поведения без учета клиниче­ского материала и объективных условий жизни испытуемого. Категоризованный протокол ТАТ — не зеркальное отражение личности пациента, а материал для гипо­тез исследователя.

В настоящее время классический вари­ант ТАТ широко используется в клинике неврозов. Наряду с ним, в социальной детской, профессиональной и других областях прикладной психологии популяры разнообразные модификации ТАТ (вариант Мак-Клеланда и Аткинсона для исследования мотива достижения, детский ТАТ Беллака и другие). С классическим вариантом ТАТ их объединяет ряд формальны признаков:

1) аффективная насыщенность изобра­жений;

2) их релевантность изучаемым пере­менным личности;

3) неопределенность тестовых условий;

4) инструкция, требующая придумать рассказ.

 

ГЛАВА IV

Методика чернильных пятен Г. Роршаха

 

Тест чернильных пятен — одна из наи­более популярных проективных методик — создан швейцарским психиатром Германом Роршахом в 1921 г. Есть сведения, что чернильные пятна использовались еще Леонардо да Винчи и Ботичелли для “воз­буждения фантазии”; в психологию их ввел А. Бине, исследуя с их помощью некото­рые особенности интеллекта. Роршах одним из первых отметил связь между фантазио-подобной продукцией и типом личности. В ходе клинического и экспериментально­го исследования групп здоровых и психи­чески больных испытуемых, путем сопо­ставления клинических характеристик и особенностей ответов Роршах выделил два типа восприятия: “B-тип” и “Fb-тип”, т. е. “двигательный” и “цветовой” тип [73]. Ока­залось, что одни испытуемые склонны вос­принимать пятна в движении, в продуци­руемых ими образах людей, животных или предметов акцентируется прежде всего ди­намический аспект; другие испытуемые, напротив, фиксируют в своих ответах цветовой аспект. Тип восприятия или “тип пе­реживания”, по Роршаху, характеризует преимущественно интраверсивные или экстратенсивные тенденции личности. Прово­дя аналогию с типологией Юнга, Роршах подчеркивает тем не менее и отличие со­ответствующих терминов. Согласно его воззрениям, экстра- и интраверсия — не противоположные и взаимоисключающие свойства личности, а тенденции, в большей или меньшей степени присущие любому че­ловеку. Они указывают не столько на сте­пень эффективности адаптации, сколько на реализующие ее индивидуальные механиз­мы. Неправомерно также противопоставле­ние интра- и экстраверта как “мыслитель­ного” и “чувствующего” типа личности, поскольку адекватная адаптация предпо­лагает участие как аффективных, так и познавательных процессов. Если нормально интраверсивный тип характеризуется лишь преобладанием кинестических ответов над цветовыми, то патологически интраверсив­ный тип — полным отсутствием цветовых. Точно так же различают нормально и па­тологически экстратенсивный тип. Кроме перечисленных двух типов личности Рор­шах выделяет еще “суженный”, для кото­рого характерно малое количество отве­тов, связанных с движением и цветом или полное их отсутствие, и “амбиэквальный”, связанный с большим, но равным количе­ством и цветовых и кинестетических отве­тов. Указанные типы переживаний корре­лируют с определенными компонентами интеллекта, аффективной динамикой, чертами характера и видом психической па­тологии.

Роршах разработал основные принци­пы анализа и интерпретации ответов, в по­следующие годы работа велась главным образом в направлении уточнения значения тех или иных показателей, разработки все более тонких способов шифровки, поиска патогномоничных показателей, а также по­пыток теоретического обоснования методи­ки. В настоящее время наиболее популяр­ным является подход, сформировавшийся под влиянием исследований “Эго-психологии” и экспериментов New Look. Перцеп­тивный ответ рассматривается как продукт взаимодействия двух факторов: объектив­ных свойств пятна и субъективных потреб­ностей, конфликтов и механизмов их регу­ляции. В свете этого подхода тест Роршаха направлен на диагностику, главным обра­зом, экспрессивного аспекта поведения или присущего личности индивидуального сти­ля {42; 44; 57; 77].

 

§ 1.ОПИСАНИЕ МЕТОДИКИ И СХЕМА ЭКСПЕРИМЕНТА’

 

‘ Здесь и далее использовались руководства по тесту Клопфера, Бома, Лузли-Устери, Рапапорта (57; 7; 63; 71).

 

Материал теста состоит из 10 стандарт­ных таблиц, выполненных в черно-белых, черно-красных и пастельных тонах. Каж­дая таблица представляет собой копию с оригинала, полученного при складывании пополам листа бумаги с нанесенным на нее чернильным пятном. Хотя рисунок пят­на произволен и не поддается однозначной интерпретации, опыт работы с методикой показывает, что отдельные таблицы нерав­нозначны в отношении эмоционального воздействия на человека. Например, табли­цы 1, 4, 6 чаще всего ассоциируются со страхом и тревогой, а таблицы 9, 10, на­против, вызывают ощущения радости, праздника. Красные плоскости таблиц, на­поминая кровь или огонь, вызывают беспо­койство; это относится и к восприятию мел­ких деталей, расположенных вокруг верти­кальной оси, часто ассоциирующихся с об­разами сексуального содержания.

Никаких предварительных сведений о цели эксперимента сообщать не рекоменду­ется, вместе с тем важно, чтобы испытуе­мый чувствовал себя как можно более не­принужденно. Иногда это достигается рас­сказом о том, как получено изображение таблиц; можно связать это объяснение с известной детской игрой “в кляксы” и тем самым несколько разрядить обстанов­ку. Целесообразно также подчеркнуть, что при выполнении задания испытуемый мо­жет давать любые ответы, ни один из ко­торых не будет оцениваться как правиль­ный или ошибочный. Таблицы предъявля­ются последовательно с 1 по 10 в стандарт­ном положении, указанном на обороте таб­лицы. Предъявление первой таблицы со­провождается инструкцией: “Что это та­кое, на что это может быть похоже? В даль­нейшем инструкция не повторяется, и ис­пытуемому предоставляется полная самостоятельность. После окончания спонтан­ных высказываний испытуемому можно задавать стимулирующие вопросы типа “Что Вы можете добавить?”, “Это все?” и т. д. У робких испытуемых и невротиков возможны значительные расхождения меж­ду объемом спонтанной и дополнительной продукции. Ответы, полученные во время опроса, не включаются в расчетные форму­лы или подсчитываются с учетом коэффи­циентов.

Как правило, исследование включает собственно выполнение теста и опрос;

Клопфер считает необходимым в ряде слу­чаев дополнять процедуру эксперимента фазой “определения границ чувствительно­сти”.

 

Опрос

 

В этой фазе исследования выясняется, как субъект пришел к формулировке того или иного ответа, т. е. опрос всегда ориен­тирован на уточнение локализации образа и его детерминант. Экспериментатор обя­зан избегать прямых или наводящих воп­росов и вместе с тем его задача — получить подробные сведения, облегчающие после­дующую шифровку ответов. Для выявления локализации ответа на таблице можно за­дать вопросы типа: “Где находится...?” или “Покажите мне...”. Во многих руководствах по тесту Роршаха для облегчения этой ча­сти опроса используют специальные кар­ты, с нанесенными на них и обозначенны­ми наиболее часто интерпретируемыми участками пятна. В отдельных случаях ис­пытуемому предлагают сделать зарисовку фигуры на отдельном листе бумаги. Для уточнения детерминант ответа иногда бы­вает достаточно простых вопросов: “Что Вас заставляет думать о...?”, “Опишите под­робнее то, как Вы видите...” и т. д. Полез­но использовать следующий методический прием: субъекту предлагается альтерна­тивный образ, отличающийся от фактиче­ски выбранного по одной или нескольким невыясненным детерминантам. Например, если испытуемый видит бабочку, но указы­вает лишь на характеристики, связанные с формой (усы, крылья), то можно спросить, может ли он это место пятна интерпрети­ровать как мотылек. Если испытуемый дей­ствительно не ориентировался на цвет, то он не увидит никакой разницы между эти­ми ответами.

 

Определение пределов чувствительности

 

В отличие от предыдущих фаз здесь экспериментатор сознательно оказывает давление на испытуемого, чтобы вызвать те реакции, которых тот избегает. С этой целью обычно используют различные при­емы: просят выбрать самую приятную таб­лицу, затем самую неприятную; привлека­ют внимание испытуемого к тем особенно­стям пятна, которые игнорировались им при спонтанных высказываниях; наконец, предлагают образцы возможных интерпре­таций, отличных от тех, которые дает сам испытуемый, и т. д.

 

§ 2. ОСНОВНЫЕ ПРИЕМЫ ШИФРОВКИ ОТВЕТОВ

 

Шифровкой называют обозначение и классификацию ответов с учетом пяти ос­новных категорий: локализации, детерми­нанты, содержания, популярности/ориги­нальности, качества формы.

Основная цель шифровки — установле­ние связи между ответом и элементом пят­на, а также формализация ответа для по­следующих операций анализа и интерпре­тации.

Ответом считают высказывание, соот­ветствующее целой кляксе или ее частям. Различают основные ответы (спонтанные) и дополнительные (полученные во время опроса); последние подсчитываются от­дельно и в расчетных формулах учитыва­ются со специальными коэффициентами.

 

Обозначение локализации ответа

 

Локализация ответа характеризует тип восприятия или “ментальный подход” по Клопферу. Локализация ответа определя­ется путем соотнесения образа с той или иной частью пятна.

1. Целостный ответ — W (Whole) обоз­начается в том случае, когда испытуемый фиксирует внимание на пятне в целом и продуцируемый им образ охватывает всю кляксу.

Таблица V². Летучая мышь — W.

² Примеры взяты из сборника упражнений по тесту Роршаха [41].

Таблица VI. Растеленная шкура — W. Д. Рапапорт предлагает рассматривать целостный ответ с точки зрения степени дифференцированности и интегрированности составляющих его частей:

1) ясно выраженное, хорошо артикули­рованное единство — W+,

2) удовлетворительное единство — Wo,

3) плохо артикулированное единство, синкретическое впечатление от всего пят­на — Wv.

Эти дополнительные показатели позво­ляют в ряде случаев отдифференцировать целостные ответы, строящиеся на основе четкого анализа элементов пятна с их по­следующей интеграцией (хорошая артику­ляция) от целостных ответов, возникших в результате глобального, синкретического восприятия пятна (плохая артикуляция).

2. Почти целостный ответ (W) — ког­да испытуемый интерпретирует примерно 2/3 кляксы.

Таблица III. Двое мужчин с бородами в костюмах — W.

Таблица II. Два человека на корточках, танцующие какой-то танец, — W.

3. Конфабуляторный целостный ответ (DW) обозначается в том случае, когда це­лостный ответ строится на основании ин­терпретации какого-то изолированного фрагмента, без учета остальной части пятна.

Таблица V. Нога, наверное, идущее животное — DW.

4. Ответы на крупные обычные детали

(D). К этой категории относятся интер­претации относительно крупной части пят­на, которая легко отграничивается проме­жуточным пространством, оттенком или цветом от остальной части пятна.

Таблица VII. Ребенок показывает язык — D.

Таблица IV. Нога в громадном сапо­ге—D.

5. Ответы на мелкие обычные детали (а). Критерии выделения этой группы от­ветов те же, что и для (4). Отметим, что такой признак, как “обычность”, определя­ется эмпирически, как правило, использу­ются таблицы Э. Бома с обозначенной на них локализацией ответов.

Таблица III. Голова птицы (d). Таблица VI. Голова с усами, напоми­нающая кошачью (d).

6. Ответы на необычные мелкие дета­ли. Необычные детали (обобщенно обоз­начаются Dd) отличаются прежде всего редкостью их актуализации. Выделяют де­тали, относящиеся к внутренней части пят­на, бордюру и некоторые другие виды Dd.

7. Ответы на промежуточное белое про­странство (S) регистрируются, если само белое пространство становится “фигурой” на темном “фоне”. Когда испытуемый ис­пользует белое пространство в комбинации с темной частью таблицы, ответ обознача­ется как WS или DS.

Таблица II. Репа или лампа — 5. Занавеси, раздвинутые в сторону, в се­редине сцена — WS.

Основные детерминанты ответов

 

Детерминантами называют такие ха­рактеристики ответа, как форма, движе­ние, цвет, оттенки. Одни из них обуслов­лены свойствами пятна, другие (движение) являются сугубо субъективным дополнени­ем, проекцией испытуемого. Детерминан­ты, так же как и локализация, раскрыва­ют способ “видения” человека, его изби­рательность в отношении тех или иных ас­пектов окружающей среды и собственного внутреннего мира.

Форма (F)

 

Детерминанта F показывает, что толч­ком к возникновению того или иного обра­за служила форма пятна, его контуры.

Таблица V. Летучая мышь, распростер­тые крылья, уши — WF.

Таблица III. Голова птицы — dF.

Ответы категории F могут различаться по качеству формы (“хорошая” или “пло­хая”). При “хорошей” форме образ соот­ветствует конфигурации пятна, видимого четко во взаимоотношении отдельных своих частей (близко к W+}. Некоторые авторы предлагают статистический критерий — “хорошими формами” считаются те, кото­рые интерпретируются наиболее часто. Од­нако статистический критерий на практике применяется редко; для определения каче­ства формы в ряде случаев можно пола­гаться на список “хороших форм” (Бек, Лузли-Устери). Клопфер считает, что ответы типа “географическая карта”, “дым”, “облако”, “след” всегда шифруются как F~, так как не предполагают четкой опре­деленной формы. Категория формы часто выступает в комбинациях с другими детер­минантами ответа; некоторые из наиболее значимых “паттернов” будут рассмотрены ниже.

 

Движение (М, FM, m)

 

Это одна из наиболее важных детерми­нант образа, непосредственно не вытекаю­щая из свойств самого пятна. Вместе с тем установлено, что конфигурация пятна, расположение светлых и темных промежут­ков на некоторых таблицах как бы прово­цирует динамические образы. Так, напри­мер, по Роршаху ответы “две человеческие головы” (таблицы I и II), “два человека” (таблица III) всегда включают элементы кинестезии, даже если испытуемый не дает ясного вербального указания. Воспринима­ет ли субъект пятна в статике или дина­мике, часто выявляется во время опроса, при этом считается, что диагностировать М можно только при наличии переживания движения, т. е. своеобразной идентифика­ции с движущимся объектом. Роршах по­лагал, что зрелая адаптированная лич­ность может идентифицировать себя толь­ко с движущимися человеческими фигу­рами, поэтому он рассматривал только од­ну категорию ответов движения — М. В настоящее время большинство авторов считают необходимым учитывать все виды движения, охватывающие виды деятельно­сти, позы, экспрессию независимо от того, приписываются ли они целым человеческим фигурам, ее частям, животным или стату­ям. В эту же категорию входят ответы с проекцией абстрактных сил, природных или механических воздействий, а также движе­ние неодушевленных предметов.

Шифр М обозначает ответы, в которых наличествует человеческая деятельность, даже если она приписывается животным, статуям или карикатурам.

Таблица VII. Это напоминает двух спо­рящих людей — WM.

Таблица I. Женщина с отрезанной го­ловой и два джентльмена по бокам, по­хожие на привидения, — WM.

Таблица V. Мефистофель с рогами и копытами, укрытый ниспадающим пла­щом, — WM.

Таблица X. Два сверчка, ссорящиеся друг с другом, — DM.

Следует заметить, что знак М включает в себя обозначение формы, т. е. форма имплицитно присутствует в детерминанте М, даже если форма неопределенная или неадекватная; последний случай обознача­ется как М~.

Шифр FM обозначает ответы, в которых фигурируют животные (или карикатуры, рисунки) в свойственной им деятельности. Этим же знаком обозначают поведение дрессированных животных.

Таблица V. Насекомое с усиками летит к нам, длинные ноги — WFM.

Таблица II. Танцующие медведи — DFM.

Шифр т обозначает движения предме­тов, действие механических, абстрактных, символических сил. Знак Fm показывает, что движущийся объект обладает четкой формой, mF характеризует объекты с ме­нее определенной формой и, наконец, т указывает на действие каких-то сил. Та­ким образом, различие между ответами, шифрующимися Fm, mF и т, определяет­ся степенью выраженности и четкости фор­мы.

Таблица IX. Эти штуки в середине по­хожи на палящие пушки — dFm.

Таблица X. Листья, падающие на землю (целое), — WmF.

Таблица X. Праздничная суматоха и беспорядок — Wm.

 

Оттенки (с, К, к)

 

Оттеночные детерминанты характеризу­ют ответы, в которых используются хрома­тические или ахроматические светотени. Использование эффектов светотени прида­ет образам новые тонконюансированные качества: передает качества поверхности или структуры, глубину или перспективу, а также обусловливает восприятие трехмер­ных объектов на плоскости.

1. Поверхность или качества структу­ры в зависимости от степени выраженности формы шифруются как Fc, cF, с.

Таблица I. Женщина в прозрачной юбке — DFc.

Таблица VI. Чешуйчатая поверхность— DcF.

Таблица IV. Комья грязи — We.

2. Глубина, перспектива, дистанция, в зависимости от степени выраженности фор­мы, шифруются как FK, KF, К.

Таблица VII. Оклахома, нефтяные выш­ки, одни дальше, другие ближе — DFK.

Таблица VII. Это облака, похожие на людей, — DKF.