Глава VII. Современная западная философия.

 

Вплоть до середины XIX века в мировоззренческих представлениях европейской философии преобладал безраздельно господствующий рационализм, который придавал единство, целостность и логическую завершенность теоретическим доктринам. Одной из центральных тем философского дискурса было прославление разума, утверждение безграничности человеческого познания в постижении мира.

Доминировало представление о человеке, который сам по себе, по своим внутренним задаткам и способностям является разумным существом, что, как полагалось, дает ему возможность следовать принципам рациональности, познавать себя и окружающую реальность и обустраивать социальный мир, руководствуясь целерациональными действиями.

Само общество рассматривалось как результат воплощения в жизнь социальных идеалов, которые могут быть оценены с точки зрения их соответствия разумной природе человека. Подобная социальная настроенность находила свое отражение в стиле философских произведений, исходивших из убеждения в высоком предназначении человека.

Задача философии понималась в выяснении, а затем в объяснении человеку его способностей к познанию, в нахождении предельных гносеологических оснований для эпистемологических процедур, которые в конечном итоге позволят разрешить многочисленные индивидуальные и социальные проблемы. Мышление философов того времени основывалось на оптимистичном восприятии и интеллектуальном превосходстве: идея «знание – сила» во многом определяет ментальность философских концепций и является общепринятой парадигмой, поддерживаемой большинством научного сообщества.

Именно в это время внутри европейской философии возникают иррационалистические тенденции, выступающие против господствующих рационалистических концепций, и предпринимаются попытки создания философии, исходящей из интересов отдельного человека.

Одним из первых мыслителей, поставивший вопрос об иррационалистической тенденции в западно–европейской философии, был В.Виндельбанд. Он усмотрел причины возникновения иррационализма, с одной стороны в самой социальной реальности, когда в период с 1830 по 1850 г. наступило время истинного, великого разочарования. «Подавленное настроение, которое распространилось в мрачное время после революции, было не чем иным, как разочарованием в разуме истории: это было крушение идеализма». С другой стороны, как полагал философ, иррационалистическая тенденция логично появилась в связи с осознанием несостоятельности притязаний ключевых рационалистических систем немецкой классической философии – особенно систем Фихте и Гегеля – на абсолютное соединение действительности и разума.

У Виндельбанда иррационализм оказывается одной из специфических и в то же время понятных форм реакции на подобную несостоятельность, побуждающих критиков рационалистического характера идеалистических систем класть в основу своих философских построений как раз такие явления, которые «оказывается непроницаемыми для понятийного понимания, которые надо просто принимать как таковые». Виндельбанд поясняет, что рационалистическая философия каждый раз пыталась преодолеть и в конечном итоге уничтожить иррационалистический остаток, проявляющийся в философских построениях и, как казалось, окончательно изжить ей его удалось в абсолютной рационалистической системе Гегеля. Но наступившая эпоха великих разочарований и крушения иллюзий относительно человека и той исторической реальности, в которой он бытийствует, все же привела к торжеству иррационализма.

С наступлением ХХ века западное сознание оказалось вовлеченным в крайне противоречивый процесс одновременного сужения и расширения. Чрезвычайная интеллектуальная и психологическая изощренность сопровождалась чувством безотчетной тревоги и неуверенности. Небывалое расширение горизонтов и открывшийся доступ к внутреннему опыту совпали с отчуждением всякого рода, принявшим колоссальные масштабы. Сметающий все на своем пути великий порыв, овладевший человеком еще в эпоху Возрождения, - стремление к независимости, самоопределению и индивидуализму, – действительно воплотил эти идеалы в реальность жизни многих людей; но он постепенно угасал, оказавшись в таком мире, где все больше подавлялись личное волеизъявление и свобода, причем не в теории, на практике – повсеместным коллективизмом и конформизмом массовых обществ.

Философия XX века органически связана с предшествующим развитием философской культуры. Вместе с тем, XX век отличался от XIX века, пожалуй, еще значительней, чем XIX от XVIII века. Вызвано это тем, что в европейской философии до середины XIX преобладали учения ориентированные на построение целостной завершенной системы. Создатели этих систем исходили из рассмотрения мира в его полноте и единстве, при этом предлагались единые основания бытия. В XX и начале XXI века значимость подобных схем все более ограничивается кругом специализаций и профессиональных предпочтений.

Современная философия исходит из того, что мир слишком многообразен и сложен и для его понимания необходимо признавать и исходить из разнообразия интеллектуальных процедур и подходов. Сегодня философия отказывается от поиска «абсолютных оснований» всего сущего и претензий построить только своими силами всеобъемлющую рациональную картину реальности. Растет также специализация философских исследований, и вместо единой философии развиваются такие ее области как; философская антропология, социальная философия, философия науки и т.д.

Философия ХХ века характеризуется самыми различными направлениями, зачастую противоречивыми по своей сущности, но, тем не менее, пытающимися выразить всю сложность процессов происходящих в обществе, в его духовной сфере, в мироощущении человека. Мы остановим свое внимание на таких ведущих философских направлениях как прагматизм, феноменология, экзистенциализм, герменевтика, психоанализ, аналитическая философия, философия постмодерна.

Прагматизм - (прагма - действие) - философское течение, возникшее в к. XIX в. в США и хотя имевшее последователей в других странах (Англия, Италия), но считающееся типичным выражением американского духа. Для представителей прагматизма характерно рассмотрение мышления как средства приспособления организма к среде, понимание истины как утверждения, соответствующего достижению жизненного успеха.

Прагматизм с самого своего возникновения отказался от ряда основополагающих идей предшествующей философии и предложил совершенно новый тип философского мышления, исходящий из своеобразного понимания человеческого действия, ставшего той осью, вокруг которой вращаются и формируются все философские понятия и концепции. Поскольку действие в той или иной форме является основной формой жизнедеятельности человека и само оно имеет преимущественно сознательный и целесообразный характер, то встает вопрос о тех механизмах сознания, мыслительных структурах, которые обеспечивают продуктивное действие.

Создателем прагматизма является Ч. Пирс (1839 - 1914). По мнению Пирса, мы действуем, веря в то, что наши действия приведут к желанному результату. Когда результат не достигается, мы начинаем сомневаться в тех идеях, которые лежали в основе наших действий. Действия, направленные на преодоление сомнения, Пирс называет исследованием. Цель исследования - достижение устойчивого верования, разделяемого каким-либо коллективом. Имеется существенное различие между чувствами убежденности и сомнения. «Сомнение – это беспокойное и неприятное состояние, и мы стараемся как можно скорее освободиться от него и войти в состояние убежденности». Как сомнение, так и убежденность имеют положительную терапевтическую ценность. Действительно, «реальное и подлинное сомнение» – это предвестник подлинного убеждения. Таким образом, в отличие от пирронистов или Декарта, сомнение скептического исследователя – это не просто теоретическое состояние, но действительный поведенческий показатель того, что человек ищет решение проблемы. Это «возбуждение сомнения», которое стимулирует «борьбу за достижение состояния уверенности».

То, что называют истиной, является общезначимым принудительным верованием, к которому пришло бы беспредельное сообщество исследователей. Существует, по Пирсу, четыре основных метода закрепления верований: упорство, авторитет, априорный метод и метод науки. Метод упорства, применяемый упрямцами, закрывающими глаза на очевидное, не может сделать их идеи социально значимыми. Сторонники метода авторитета эксплуатируют невежество, применяют насилие. Неэффективность такого метода видна из того, что ни одна религия не устояла перед критикой. Сторонники априорного метода апеллируют к согласию с всеобщим разумом. На деле же оказывается, что это особый разум того или иного философа. И только научный метод оказывается пригодным для того, чтобы закреплять наши верования. Научный способ исследования и заключения предпочтительнее всех других, поскольку в нем, что требуется доказать, проверяется посредством его соотнесения с «некоторым внешним постоянством», т.е. с «реальными вещами», независимыми от каких-либо субъективных мнений. Научный метод наиболее эффективен, так как его гипотезы проверяются в его собственных терминах в рамках научного сообщества. Там, где он используется, образуется целостный корпус надежно проверенных и четко сформулированных положений, включенных в энциклопедию человеческого знания. В отличие от других методов установления истинности утверждений, методы научного исследования являются самокорректирующимися; они открыты дальнейшей ревизии или развитию в свете эффективного исследования.

Другой прагматист, Джон Дьюи (1859-1952), стремился показать, что методы науки – это не какие-то эзотерические, тайные методы, доступные только специалистам. Они открыты и обыденному сознанию. Мышление, говорит Дьюи, – это ответ на проблемные ситуации. Цель мышления состоит в том, чтобы решать соответствующие проблемы. Наши идеи функционируют как инструменты поведения, а не как репрезентации реальности. Гипотезы, выдвигаемые в ходе исследования, оцениваются посредством наблюдения их результатов. Это предполагает существенную роль сомнения как средства, с помощь которого мы формулируем вопросы и пытаемся ответить на них.

В решении проблемных ситуаций Дьюи предлагает придерживаться следующей процедуры. Наиболее систематически она описана в книге «Как мы мыслим?». Она включает 5 этапов:

1. Ощущение затруднения, неприятное и тревожное. Здесь прежде всего необходимо выяснить его источник и для самого себя осознать проблему, ответить на вопрос: в чем именно она состоит.

2. Когда трудность установлена, проблема сформулирована, то неопределенная ситуация превращается в собственно проблематичную. Иногда первый и второй этап сливаются вместе. Это бывает в тех случаях, когда с самого начала ясно, в чем состоит проблема. Естественно, что понимании проблематической ситуации включает как осознание трудности, так и понимание той цели, к которой мы стремимся.

3. На этом этапе происходит выдвижение гипотезы, которая должна решить проблему, окончательно устранить трудность, достигнуть определенности. Этот этап требует работы понятийного мышления, формирования– если нужно– определенных идей, содержащих предвидимые последствия необходимых умственных операций, или действий, направленных на решение проблемы.

4. Четвертый этап состоит в критическом рассмотрении выдвинутой гипотезы в теоретическом прослеживании ее следствий и их оценке.

5. Этот этап состоит уже не в теоретической проверке гипотезы, а в ее экспериментальной проверке, в выяснении того, как она фактически работает, и что с ее помощью может быть достигнуто.

Дьюи был убежден в том, что научные методы могут быть распространены на другие области человеческой деятельности – этику, политику, религию, т.е. на области в которых человек принимает практические решения.

Другой представитель прагматизма У. Джеймс (1842 - 1910) называет истинными те наши идеи, теории, суждения, которые, направляя наши действия, ведут к желанным результатам. Отсюда следует, что "какая-нибудь мысль "истинна" постольку, поскольку вера в нее выгодна для нашей жизни", что существует не "истина", а "истины", соответствующие множеству индивидов, добывающих эти истины для практических целей. Джеймс рассматривал прагматизм как некоторый метод и как особую теорию истины. В качестве метода прагматизм был предназначен для улаживания философских и иных споров путем выявления практических последствий каждого учения, их сопоставления и оценки.

Используя этот метод, Джеймс, в частности, решает давний спор между материализмом и идеализмом в пользу идеализма. Согласно Джеймсу, материализм в будущем, пусть отдаленном, означает неизбежный крах всего, гибель Земли и человечества со всеми созданиями его духа. С этой перспективой, полагает мыслитель, не может смириться ни один думающий человек. Напротив, идеализм, принимающий существование вечного духовного начала, родственного человеку, открывает надежду на спасение, на окончательное торжество идеальных и духовных ценностей, столь дорогих человеку. Выбор между этими двумя концепциями, Джеймс считает возможным осуществить на основании принятого им принципа «воли к вере». Согласно этому принципу, в случае, если жизненно важный выбор между двумя альтернативными решениями невозможен на чисто рациональных основаниях (что в рассматриваемой проблеме, по Джеймсу, и имеет место), человек имеет моральное право сделать этот выбор не не-рациональных, эмоциональных основаниях.

Идеи современного прагматизма представлены в философских исследованиях Р. Рорти (род. 1931). С точки зрения Рорти, философия не может претендовать на ведущую роль в современной культуре, так как ее «инструментарий» (категориальный аппарат) не более совершенен и удобен для образовательных целей, чем аппарат других «жанров» культуры, таких как поэзия или литературная критика. Эти общие идеи были впервые изложены Рорти в книге «Философия и зеркало природы», после выхода в свет которой за автором прочно закрепилась репутация «революционного нигилиста» и «бунтаря». Рорти видит свою задачу в том, чтобы радикальным образом деконструировать и преодолеть традицию, восходящую к Декарту и Локку, в которой философия представлена в качестве дисциплины, обеспечивающей точную репрезентацию бытия, - «зеркале» природы, объективного мира. Познание, с его точки зрения, не отражает реальность, а только взаимодействует, справляется с ней – взаимодействует на манер инструмента с податливым материалом. Понимание означает «извлечение пользы» и умение «справляться с объектом», это способ держать ситуацию под контролем. Отвергая корреспондентную теорию истины (истина соответствует реальности) как «реалистическую догму», Рорти предлагает заменить эту, якобы изжившую себя эпистемологическую доктрину, концепцией «согласованности» (когерентности) как соответствия утверждения принципам и требованиям той или иной языковой игры, действующей в том или ином конкретно – историческом сообществе индивидов.

Феноменология – одно из основных направлений в западной философии и культуре ХХ века. В ходе своего существования и развития она не только создала целый спектр собственных интерпретаций, но и оказала мощное воздействие на многие направления современной мысли: экзистенциализм, герменевтику и др. Основателем феноменологии по праву считается немецкий философ Э. Гуссерль (1859 – 1938). Учение о сознании, его феноменах – главное достижение и новшество философии Гуссерля. Гуссерль изучает главным образом такой аспект сознания как «процесс переживания истины». Еще точнее, речь идет об особых состояниях сознания в процессе переживания истины, о моментах, когда сознание с «очевидностью» («несомненностью», «достоверностью», «отчетливостью») усматривает истину.

В дальнейшем в учении Гуссерля произошло расширение тематики исследования самого сознания: в арбиту анализа были включены не только процессы «переживания истины», о различные типы жизнедеятельности сознания – восприятия, представления, процессы воспоминания и фантазии и т.п. К главным для феноменологии характеристикам сознания относятся следующие.

1. Сознание есть бесконечный и необратимый поток – поток переживаний. Соответствующее методологическое требование: при исследовании сознания следует научиться как бы «плыть вместе» с потоком.

2. Будучи непрерывным потоком, сознание, однако, заключает в себе хорошо различимые формообразования, части, имеющие вид целостностей. Это и есть феномены, единицы сознания, доступные вычленению и относительно самостоятельному изучению.

3. Сознание характеризуется – и в целом и в отдельных феноменах – направленностью на предметы, или интенциональностью. Оно всегда есть «сознание о…».

4. Благодаря отношению сознания к предметности и интенциональности высвечивается «смыслодающая» функция сознания. Всякое языковое выражение обретает смысл только благодаря тому, что оно «полагает», «мнит» какой – либо предмет. Предметы сознания ни в коем случае нельзя путать в «вещами» вне сознания. (Например, два выражения - «победитель при Иене» и «побежденный при Ватерлоо», имеют в виду два различных предмета сознания, «победителя» и «побежденного», тогда как оба они относятся к одному реальному историческому лицу, Наполеону.)

5. Сознание обладает также способностью осознавать и мыслить бытие.

Для того, чтобы продвинуться к «чистому сознанию», согласно Гуссерлю необходимо осуществить феноменологическую редукцию, т.е. применить особые методологические процедуры, помогающие «заключить в скобки» все аспекты, не относящиеся к анализу «чистого сознания» и его феноменов. Фактически речь идет о том, что необходимо воздерживаться от любых суждений сначала о мире и перенести все внимание на «мир сознания». И только после этого откроются «сами вещи» - структуры чистого сознания, определяющие истинное знание.

Это неполный перечень тех признаков, срезов, измерений, под которыми в феноменологии Гуссерля моделируется и исследуется сознание. Но и названных достаточно, чтобы судить о том, сколь богат и многоаспектен феноменологический анализ сознания.

Как направление современной мысли, экзистенциализм возникает в начале 20 -х. в Германии. Экзистенциализм (от лат. existentia – существование) – одно из самых популярных философских учений. Наиболее крупные представители экзистенциализма в Германии - М. Хайдеггер, К. Ясперс, во Франции – Г. Марсель, Ж.-П. Сартр, А. Камю, в Италии – Н. Аббаньяно. При этом следует отметить, что А. Камю и Ж.-П. Сартр - лауреаты Нобелевской премии в области литературы.

Главная цель экзистенциализма – исследование внутреннего мира человека. Одна из центральных категорий – бытие, как она понята в экзистенциализме. В связи с тем, что понятие «бытие» очень широкое, что оно не может быть определено обычным способом, т.е. путем подведения под более широкое родовое понятие и указание на видовое отличие, утверждается, что понятие «бытие» неопределимо и никакой логический анализ его невозможен. Философия поэтому не может быть наукой о бытии в традиционном смысле. Но есть один вид бытия, достаточно хорошо знакомый каждому человеку: это наше собственное существование. От всех других вещей человек отличается тем, что он может сказать: «Я есть». Здесь-то и открывается доступ к бытию: к нему можно проникнуть через наше существование.

Но существование – это нечто внутреннее и невыразимое в понятиях; «существование есть то, что никогда не становится объектом», ибо мы не в состоянии взглянуть на себя со стороны. Оно не поддается рациональному познанию, и единственный способ постигнуть его состоит в том, чтобы его пережить и описать так, как он открывается в непосредственном переживании внутреннему чувству. Поэтому экзистенциализм – это философия, предметом которой является переживание человеком собственного существования.

Цель человеческого существования – раскрытие, познание собственной индивидуальной сущности. Эта проблема раскрывается парой категорий: «сущность – существование». Как человеку постичь собственную сущность, как ответить на вопрос «кто я?». Эту функцию выполняют, по мнению экзистенциализма, пограничные ситуации: граница жизни и смерти, страх и т.п. Только оказавшись в такой ситуации, человек открывается сам по себе. Человек может всю жизнь считать себя героем, но правильный ответ на вопрос, кто он есть на самом деле, он может получить сам для себя на грани жизни и смерти. Познавательное значение страха, согласно экзистенциализму, состоит в том, что он ставит существование перед лицом своей конечности, сопоставляет его с противоположностью, с несуществованием или с ничто.

К. Ясперс несколько расширяет «возможности прояснения» существования. он считает, что человеческое существование раскрывается в «пограничных ситуациях», т.е. в состояниях, обнаруживающих жестокость и враждебность мира, в котором мы живем, например, в состоянии страдания, борьбы и смерти.

Крайне важной для экзистенциализма является проблема свободы человека. Утверждается, что человек сам свободно выбирает свою сущность, он становится тем, кем он сам себя делает. Человек – это нечто незаконченное, это постоянная возможность, замысле, проект. Он устремлен к будущему и непрерывно проектирует себя в будущее, выходит за пределы самого себя. Он свободно «выбирает себя» и несет полную ответственность за свой выбор.

Большинство экзистенциалистов особый упор делают на свободу, утверждая, что свобода не только присуща человеку, но составляет само существование. В этом выражается гуманистический характер экзистенциализма. С другой стороны, экзистенциалисты считают, что хотя человек и свободен, но его свобода ограничена рамками определенной ситуации, в которой ему приходится производить выбор. Характерной чертой человеческого существования является «в-мире-бытие» и жизнь среди других людей. Человек не сам выбирает условия своей жизни, помимо своей воли он «брошен в мир». Судьба человека определяется принадлежностью к определенному времени, стране, народу. Человек, преследуемый страхом смерти, ищет прибежища в обществе. Растворяясь в безликой толпе, он утешает себя тем, что люди вообще умирают, и тем самым отгоняет мысль о своей собственной смерти. Но жизнь индивида в обществе не истинна, это лишь поверхностное, повседневное существование человека. В глубине же скрыта «экзистенция», т.е. подлинное, одинокое существование, которое, правда, доступно лишь немногим людям.

М. Хайдеггер (1889 - 1976) считал, что современная философия утратила понимание сущности и смысл бытия. Вопрос о бытии - главный вопрос философии, но решать его можно, только поняв смысл человека. Человеческое существование протекает в сознании начала и конца (рождение и смерть), т.е. протекает во времени. Временность, историчность, забота о себе характеризуют человеческое бытие. Познавать необходимо не столько природу и общество, сколько существование изолированного, уединенного человека, его сущность. Человек понимает, что его существование это, по сути, "бытие для смерти". Смерть оказывается последней решающей возможностью бытия.

Человек, будучи существом смертным, всегда охвачен тревогой, которая свидетельствует о том, что он лишился какой-то опоры. Он становится одиноким, когда понимает, что общественные связи и отношения лишены смысла. Человек не может найти смысл своего существования в сфере политики, экономики или техники. Смысл жизни - только в сфере свободы, свободного риска и ответственности за свои поступки. И в этом сущность человеческого бытия.

Хайдеггер в своей философии стремился реконструировать философские категории, отказываясь от многих привычных смыслообразований и вводя понятия, наполненными новыми содержаниями, именуемыми «экзистенциалами». Это в первую очередь относится к понятию «человек» (Mench), которое он заменяет словом «Dasein» (существование), означающее: «бытие», «здесь – бытие», «наличное бытие», «существование». Обозначая бытие человека как «Dasein», Хайдеггер коренным образом отличает его от всякого другого существа, от вещественного бытия в первую очередь. Человек предстает в качестве такого существования в мире, которое, находясь в бытии, одновременно сопряжено с ним. Это выражается в состоянии обеспокоенности, заботе, в вопрошании вопроса о бытии. Отсюда человек оказывается не случайной частичкой целого. Именно в бытии он обретает свой истинный смысл и цельность. «Dasein» есть бытие сознания, но одновременно оно есть также и мир. Если не существует «Dasein», то нет и мира, это такое «здесь–бытие», через которое говорит и само бытие.

Состояние экзистенции, раскрывающее подлинную сущность человека, имеет у Хайдеггера свой неповторимый смысл, отличающийся от понимания данного феномена другими экзистенциальными мыслителями. В «Бытии и времени», а также в последующих работах, Хайдеггер акцентирует понятие экзистенции. Подробное пояснение мы находим в «Письме о гуманизме». Данный текст важен тем, что здесь немецкий мыслитель разъясняет свои идеи, высказанные им в «Бытии и времени» и показывает отличие своей позиции от идей других философов. Сущность человека, как поясняет Хайдеггер, «покоится» в его экзистенции. Он пишет: «Стояние в просвете бытия я называю эк-зистенцией человека. Только человеку присущ этот род бытия. Так понятая эк-зистенция – не просто основание возможности разума, ratio; экзистенция есть то, в чем существо человека хранит источник своего определения. Эк-зистенция может быть присуща только человеческому существу, т.е. только человеческому способу «бытия»; ибо одному только человеку, насколько мы знаем, доступна судьба эк-зистенции». При этом Хайдеггер оговаривает, что его понятие экзистенции не тождественно традиционному понятию «existentia», означающему действительность, и отличается от «essentia», подразумевающему возможность. Здесь имеется в виду совсем другое: «человек существует таким образом, что он есть «вот» Бытия, то есть его просвет. Это – и только это – бытие светлого «вот» отмечено основополагающей чертой эк–зистенции, то есть экстатического выступания в истину Бытия».

Человек, являясь «пастухом бытия», экзистируя, может познать истину, только воспринимая жизнь в контексте своей конкретной ответственности. Он пытается обнаружить сущее, которое постоянно ускользает. Вот эти поиски сущего (раскрытие его смысла) и составляют главную озабоченность человека. Насколько человек самореализуется, настолько раскрываются его возможности. Здесь категория «возможность» приобретает свое адекватное значение.

Хайдеггер неоднократно подчеркивал, что человек отличается от всех других видов сущего тем, что он всегда находится в состоянии определенных возможностей. Он мог бы стать иным, чем является в настоящий момент. Человеку дано такое состояние (когда он может быть неудовлетворен собой) спрашивать: что он такое в возможности? Лишь будучи озабоченным таким вопросом (а другими словами – экзистируя), человек может развивать в себе такие внутренние экзистенциальные акты, как глубинное переживание необходимости, обязанность по отношению к себе самому, ответственность за свои поступки.

Мы здесь видим, что важнейшей стороной развития человека является состояние «заботы» о себе и бытии в целом. «Забота», «озабоченность» конструируют особое, экзистенциальное пространство, в котором он пребывает.

Хайдеггер различает разные варианты понимания «заботы»: это ее дефективный и позитивный модусы, а так же «метафизическая забота». Дефективным, отрицательным модусом заботы мыслитель характеризует повседневное и усредненное бытие друг с другом. Это тот вид заботы, который проявляет себя в каждодневной, необходимой практике бытия: здесь и «озабочивание» питанием, одеждой, «быть друг за– против–, без друга, проходить мимо друг друга, не иметь дело друг до друга суть возможные способы заботливости».

Забота в контексте ее позитивных модусов имеет две крайние возможности. Первая крайность порождает полную зависимость от другого, когда с человека снимается полная ответственность, и он оказывается в состоянии «подвластности» от другого и неспособным к самостоятельному бытию. Другой вид заботы характеризуется как «заступнически – освобождающий», который помогает «другому стать в своей заботе зорким и для нее свободным». Но наиболее подлинный вариант заботы проявляется в ее метафизическом варианте, который состоит в обеспокоенности миром, самим бытием, и именно такая забота делает человека ответственным не только за развитие своей собственной самости, но и за целостность бытия.

Человек, в сущности, оказывается тем, чем он озаботился. Забота как один из центральных экзистенциалов обозначается философом не в качестве суетливого состояния человека в мире повседневности, не в его беге за ускользающим временем, не в его непрекращающимися повседневными жизненными тяготами, а в особом экзистенциальном состоянии, связанным с заботой о метафизике бытия. Забота уже сама по себе требует от человека серьезной решимости, поскольку она предполагает исходное одиночество. Но как бы человек ни был не одинок в повседневном смысле этого представления, он всегда одинок уже самим фактом своего присутствия в мире, своей неповторимостью «само – стояния».

К. Ясперс (1883 –1969) полагал, что истинная философия - это прежде всего сам процесс философствования, который, в отличие от научного познания, нельзя ограничить рамками определенного предмета и метода. Философия дает ориентиры для поведения человека в мире, она способна «осветить» экзистенцию и приблизить человека к трансценденции, совершить «скачок к безусловному бытию». Это бытие непознаваемо научными методами, предметным сознанием вообще, оно имманентно сознанию как таковому. Для достижения «безусловного бытия» необходимо пройти три этапа трансцендирования: ориентацию в мире (осознание ограниченности только предметного его истолкования); прояснение (озарение) экзистенции (осознание души); чтение шифров трансценденции. Последний этап и является собственной задачей философствующего, связывающий его с пониманием Бога.

Результатом философствования, у Ясперса выступает философская вера, которая, в отличие от религиозной веры, основанной на откровении, является продуктом размышления. «Философская вера», по Ясперсу, есть вера в «коммуникацию». Она невозможна без полной готовности к коммуникации, так как истину, которую человек теряет в одиночестве и своеволии, можно найти, установив связь между людьми, осуществив «подлинные отношения» или «экзистенциальную коммуникацию». Вступление в подлинную коммуникацию возможно только в том случае, когда человек как бы разрывает свои социальные связи и отношения, мешающие установлению коммуникации, основанной на взаимной любви и безграничном доверии.

Экзистенциальных мыслителей неоднократно критиковали за неточную и неясную трактовку понятия «экзистенция». Ясперс, так же как и другие экзистенциалисты, не дает конкретного, прозрачного определения, но, если мы пытаемся вникнуть в смысл его размышлений, то осознаем, что значение понятия «экзистенция» сопряжено с глубинными, личностными проблемами, имеющими для человека жизненно важное значение. Экзистенция у этого философа никогда не является объектом, она есть причина, которая позволяет человеку мыслить и действовать. Подлинная экзистенциальность проявляется тогда, когда человек действует как свободное существо, как существо, озабоченное поисками смысла трансцендентных и личностных оснований бытия. Экзистенциальная философия призвана «оказывать помощь» в обретении человеком самого себя. По мысли Ясперса, «экзистенциальная философия есть использующее все объективное знание, но выходящее за его пределы мышление, посредством которого человек хочет стать самим собой. Это мышление не познает предметы, а проясняет и выявляет бытие в человеке, который так мыслит».

Здесь важно обратить внимание на то, что мыслитель ни в коем случае не считает экзистенциальную философию способной дать окончательную истину о сущности человека. «Экзистенциальная философия сразу же погибла, если бы считала, что обладает знанием того, что есть человек. Она вновь стала бы заниматься исследованием человеческой и животной жизни в ее типах, стала бы антропологией, психологией, социологией. Смысл ее сохраняется только в том случае, если она в своей предметности остается безосновной Она пробуждает то, чего не знает; проясняет и волнует, но не фиксирует. Для человека, который находится в пути, она служит выражением, посредством которого он сам опирается на себя в принятии направления, средством сохранить возвышенные моменты для осуществления посредством своей жизни».

Для Ясперса не приемлемо онтологическое закрепление понятия «экзистенция», поскольку его онтологизация означает разрушение подлинного смысла понимания человека. Философ неоднократно подчеркивает, что экзистенциальная сущность человека релятивна, она, постоянно меняясь, наполняет новизной свое содержание. Человек оказывается расщепленным в своей сущности: как бы он ни мыслил себя, ни пытался уловить свою целостную самость, он противоречит сам себе, находясь в сложной дихотомичной ситуации. Человек оказывается всегда больше того, что он сам о себе знает. Он не одинаков во всех случаях, но он должен двигаться, как бы это не было для него трудно, к собственной экзистенциальной сущности. Такое раскрытие личности возможно в напряженных «пограничных ситуациях», таких состояниях, когда человек обретает себя в качестве самости, «становится самим собой», творит собственную жизнь.

В пограничных ситуациях оказывается несущественным все то, что заполняло человеческую жизнь в ее повседневности. Человек непосредственно открывает свое «я» как экзистенцию, когда он сталкивается с такими яркими пограничными ситуациями как смерть, страдание, горечь утраты, борьба, чувство вины, покаяния. В таких ситуациях, когда человек вырывается из привычного мира и по-настоящему переживает хрупкость и конечность своего бытия, и приближается к открытию трансцендентного мира, который оказывается неким мистическим образом связан с его собственным.

Человек в своем подлинном существовании не может успокоиться в мире повседневности, он выступает против основ повседневного бытия, обращаясь к миру трансцендентного. Все бытие, как поясняет Ясперс, следует рассматривать как «шифры» трансцендентного, где много значит та трактовка, которую примет человек в качестве истинной. Каждый человек в диалектике своего индивидуального развития, за чередой подъемов и падений слышит голос трансцендентного, либо как «своего ангела», либо как «своего демона». Именно в подобной антиномичности метафизического бытия и проявляется антиномичность бытия личности. Согласно мыслителю, далеко не каждому человеку доступен духовный мир. Индивид может отрицать трансцендентное и связь с ним, погрузившись полностью в мир повседневного, «неподлинного» существования. Подобная слепота не позволяет человеку познать свою глубинную сущность. Он оказывается под властью всеобщего, массового, что неизбежно нивелирует его экзистенциальное существование и представляет, как полагает Ясперс, серьезную опасность современности.

В этом контексте, взгляды Ясперса, безусловно, перекликаются с воззрениями Хайдеггера, который в наиболее категоричной форме исследовал данные отношения. И Хайдеггер, и Ясперс подчеркивают опасность анонимной коллективности «man», в которой нивелируется особенность и неповторимость отдельного человека. Человек уже не является сам собой, предает забвению самого себя и живет в структуре массового, обезличенного. Массовое бытие Ясперс обозначает как личное бытие без экзистенциального