Тема 3. Философская мысль Средневековья.

63. Основные понятия философии средневековья (патристика, монотеизм, теология, схоластика).

64. Взаимосвязь античной и средневековой культуры в творчестве Боэция

65. Проблема соотношения разума и веры в философии Августина Блаженного.

66. Иконы как форма православного средневекового мировоззрения

67. Проблема универсалий и способы ее решения в средневековой схоластике (номинализм, реализм, концептуализм)

68. Общая характеристика средневековой философии Арабского Востока

69. Особенности философского мировоззрения ибн-Сины (Авиценны)

70. Традиции философии Аристотеля в творчестве ибн-Рушда (Аверроэрса)

71. Доказательства бытия бога в философии Фомы Аквинского.

72. Р.Бэкон о значении опытного познания

73. У.Оккам о соотношении религии и философии

 

Вариант1 Текст1

“Факт” в моем понимании этого термина, может быть определен только наглядно. Все, что имеется во вселенной, я называю “фак­том”. Солнце — факт; переход Цезаря через Рубикон был фактом; если у меня болит зуб, то моя зубная боль есть факт, и если это ут­верждение истинно, то имеется факт, в силу которого оно является истинным, однако этого факта нет, если оно ложно. Допустим, что хозяин мясной лавки говорит: “Я все распродал, это факт”, — и не­посредственно после этого в лавку входит знакомый хозяину поку­патель и получает из-под прилавка отличный кусок молодого ба­рашка. В этом случае хозяин мясной лавки солгал дважды: один раз, когда он сказал, что все распродал, и другой — когда сказал, что эта распродажа является фактом. Факты есть то, что делает утверждения истинными или ложными. Я хотел бы ограничить слово “факт” минимумом того, что должно быть известно для того, чтобы истинность или ложность всякого утверждения могла выте­кать аналитически у тех, кто утверждает этот минимум.

Текст 2

Что же однако мы имеем в виду, когда говорим о соответст­вии высказывания фактам? Хотя наш скептик, или релятивист, пожалуй, скажет, что на этот вопрос также невозможно ответить, как и на первый, на самом деле получить на него ответ столь же лег­ко. Действительно, ответ на этот вопрос нетруден — и это неудивительно, особенно если учесть тот факт, что любой судья предпола­гает наличие у свидетеля знания того, что означает истина (в смыс­ле соответствия фактам). В силу этого искомый ответ оказывается почти что тривиальным.

В некотором смысле он действительно тривиален. Такое за­ключение следует из того, что, согласно теории Тарского, вся пробле­ма заключается в том, что мы нечто утверждаем или говорим о вы­сказываниях и фактах, а также о некотором отношении соответствия между высказываниями и фактами, и поэтому решение этой пробле­мы также состоит в том, что нечто утверждается или говорится о вы­сказываниях и фактах, а также о некотором отношении между ними…

Текст3

Чтобы лучше объяснить истинную природу и особый характер по­ложительной философии, необходимо, прежде всего, бросить об­щий взгляд на последовательное движение человеческого духа, рассматривая его во всей совокупности, так как ни одна идея не может быть хорошо понята без знакомства с ее историей.

Изучая, таким образом, весь ход развития человеческого ума в различных сферах его деятельности, от его первого простей­шего проявления до наших дней, я, как мне кажется, открыл глав­ный основной закон, которому это развитие подчинено безусловно и который может быть твердо установлен или путем рациональных доказательств, доставляемых знакомством с нашим организмом, или с помощью исторических данных, извлекаемых при внима­тельном изучении прошлого. Этот закон состоит в том, что каждая из наших главных идей, каждая из отраслей знания проходит по­следовательно три различных теоретических состояния: состоя­ние теологическое или фиктивное; состояние метафизическое или абстрактное; состояние научное или положительное...

 

 

Вариант 2 Текст1

Принятию новой Парадигмы должен предшествовать кризис. Но са­мого по себе кризиса недостаточно. Должна быть основа (хотя она мо­жет не быть рациональной, ни до конца правильной) для веры в ту те­орию, которая избрана в качестве кандидата на статус парадигмы. Что-то должно заставить по крайней мере нескольких ученых почув­ствовать, что новый путь избран правильно, и иногда это могут сде­лать только личные и нечеткие эстетические соображения.

Требуется выбор между альтернативными способами науч­ного исследования, причем в таких обстоятельствах, когда реше­ние должно опираться больше на перспективы в будущем, чем на прошлые достижения. Тот, кто принимает парадигму на ранней стадии, должен часто решаться на такой шаг, пренебрегая доказа­тельством, которое обеспечивается решением проблемы. Другими словами, он должен верить, что новая парадигма достигнет успеха в решении большого круга проблем, с которыми она встретится, зная при этом, что старая парадигма потерпела неудачу при ре­шении некоторых из них. Принятие решения такого типа может быть основано только на вере.

Текст2

Мы, по-видимому, пришли к заключению, что вопрос позна­ния есть вопрос степени очевидности. Высшая степень очевиднос­ти заключена в фактах восприятия и в неопровержимости очень простых доказательств. Ближайшей к ним степенью очевидности обладают живые воспоминания. Когда какие-либо случаи веры являются каждый в отдельности в какой-то степени правдоподоб­ными, они становятся более правдоподобными, если связываются в логическое целое. Общие принципы вывода, как дедуктивного, так и индуктивного, обычно менее очевидны, чем многие их приме­ры, и психологически эти принципы проистекают из предвосхи­щения их примеров. Ближе к концу этого исследования я вернусь к определению “познания” и попытаюсь придать большую, точ­ность и разработанность приведенным выше определениям. Вмес­те с тем, не будем забывать, что вопрос: “Что мы имеем в виду под понятием “познание”?” — не является вопросом, на который мож­но дать более определенный и недвусмысленный ответ, чем на во­прос: “Что мы имеем в виду под понятием “лысый”?”