О глубине, универсальности, многогранности и неисчерпаемости христианства

 

В неделю жен-мироносиц за всенощной 13-05.1978 г.

Христос воскресе!

Дорогие братья и сестры, я позволю себе на короткое время задержать ваше внимание не для того, чтобы говорить вам длинную, формальную проповедь, а для того, чтобы обратить ваше внимание на одно свойство нашей веры, на одну характерную черту христианства, о которой обыкновенно мы мало говорим, которую обыкновенно почти не замечаем.

Дело в том, дорогие братья и сестры, что благовестие, принесенное на землю Господом Иисусом Христом, Его Святое Евангелие, Его учение, Его жизнь, страдание за род человеческий, смерть и воскресение, Его славное вознесение на небеса, — все это настолько богато, настолько многогранно, настолько разнолико и разнообразно, что ум человеческий не в состоянии охватить это как целое. Обыкновенно, люди из этого богатства избирают себе некоторую часть, некоторую сторону, которая ближе по сердцу или которая в данную эпоху, в данной стране, в данной культурной среде более значима, более говорит людям, более впечатляет. И тогда случается, что они эту часть христианства — правильную, правдивую, но только часть всего благовесгия и дела Христова — воспринимают как единственное подлинное выражение христианства. А когда они встречают эпоху, народ, культурную среду или отдельных личностей, которые обратили внимание на другую часть этого богатства, которые сосредоточились на другой грани многоликого и глубокого образа, то они обыкновенно удивляются и думают, что это не есть подлинное христианство, раз это расходится с той частью, которую они воспринимают. Между тем, дорогие братья и сестры, христианство настолько богато, настолько разнообразно, настолько глубоко и неисчерпаемо, что на протяжении тысячи и тысячи лет до скончания мира люди разных народов и исторических эпох будут обращать внимание, будут усваивать и будут спасаться какой-то одной частью, какой-то одной стороной христианства, не исчерпав во веки веков его глубину. И вот пример этого сейчас мы видим.

На прошлой неделе мы праздновали память апостола Фомы. Это воскресенье посвящено памяти жен-мироносиц. Смотрите, какие противоположности: проповедник, который будет завтра, по всей вероятности, говорить вам проповедь, будет говорить о великом служении жен-мироносиц, о великом жертвенном служении женщин в Церкви. О том, что хотя они и боялись, как свойственно женской природе, но они настолько любили Господа, настолько были преданы его святому делу, что сумели побороть боязнь и, боясь, шли за Ним даже до Креста и стояли там, и всю жизнь Ему служили. Апостолы, мужчины, Его ближайшие ученики, те, которые составляли Его общину, которым Он заповедал, чтобы они были свидетелями Его, проповедниками Его учения, Его жизни, — они бежали. Петр, главный ученик, трижды отрекся от Него: «Не знаю этого человека, я не с Ним». А они, эти простые женщины, в сущности ничего не значащие в обществе того времени, эти, может быть, неграмотные женщины, они не только при жизни служили Ему, но, хотя они искренне, конечно, боялись, дрожали, — сказано: «объял их трепет и ужас» (Мк 16:8) — но, боясь, они шли за Ним, они, готовые идти на смерть, стояли у Креста.

Вот это один вид служения, один тип духовности в Церкви, когда сочетаются любовь, нежность, преданность. Может быть, отсутствуют внешние признаки силы, храбрости, мужества, но есть внутренняя крепость души, готовность идти и служить даже до смерти. Служить незаметно, не на первом плане, служить так, что не будут люди, не будет история обращать внимание. Вот это один тип религиозности, один тип духовности, одна сторона христианства. Но прошлая неделя апостола Фомы представляет нам другой тип христианства, другой тип духовности, другую характерную черту религиозности.

Апостол Фома полон скептицизма, полон недоверия, полон сомнения. Ему говорят апостолы: «Действительно восстал Господь, мы видели Господа». А он говорит: «Не поверю, пока сам не увижу. И не только сам не увижу, но не осяжу моими руками ребра и раны Его. Когда убежусь материально, что это Он, только тогда поверю». Это другой тип религиозности, другая сторона христианства.

Правда, обыкновенно, когда проповедники говорят в эту неделю, они говорят не особенно похвально об этом, потому что помнят слова Христа, которые Он сказал, когда явился и позвал Фому: «Принеси руку твою, вложи персты твои в ребра Мои; и не буди неверен, но верен» (Ин 20:27). Тогда Фома исповедал Его: «Господь мой и Бог мой» (Ин 20:28). Тогда Христос сказал: «Ты уверовал, потому что видел. Блаженны те, кто не видели, а уверовали». И обыкновенно, исходя из этого, проповедники говорят, что вот, мол, гораздо выше вера тех, кто не видит, а верит, и как бы ниже вера тех, кто пытается убедиться, кто ищет доказательства, кто полон сомнения, скептицизма и недоверия.

Дорогие братья и сестры, это не совсем так. Будем честны перед собою. Спросите каждый сам себя: всегда ли мы с вами имели эту детскую веру, когда и не видели, а верили? Разве не было в нашей жизни, в нашей душе времен сомнения, скептицизма? Разве не овладевало нами недоверие, даже неверие? Разве не проходили мы чрез это в нашей жизни? Думаю, у каждого это было. Ибо такая непосредственная вера, как у жен-мироносиц, как у детей невинных, когда не видят, а веруют, — это особый дар, он редко встречается. И Господь не осудил Фому. Он сказал: «Блаженны те, кто не видят, а веруют». Что значит блаженны? Это значит, они счастливы. Да, это большое счастье иметь такую веру, такую непоколебимую, ясную, чистую, несомневающуюся, такую доверчивую веру жен-мироносиц, веру невинной, чистой души. Действительно, блажен тот, кто имеет это. Господь был прав. Он сказал: блажен, — но Он не сказал, что тот лучше, совершеннее, святее тот, кто не сомневается. Блажен, т.е. более счастлив тот, кто имеет такую веру. Но такую веру со свечой нужно искать. Были такие люди на протяжении истории, и сейчас есть такие люди — это большое счастье, это светочи наши, это ходячая благодать наша. Но большинство нас грешных, большинство нас слабых, большинство нас окаянных проходят через сомнение, через скептицизм, падение веры. И верим мы в порыве, верим мы в борьбе с самим собой, как Фома. И после того, как у нас этот период сомнения — иногда короткий, иногда более длинный — кончается, мы тоже как Фома, припадаем к Господу и тоже говорим Ему: Господь мой и Бог мой! Мы от Него никогда не отказываемся и не отказывались, даже в период сомнения, даже в период падения нашей твердой чистой веры, только вера наша слабела.

Дорогие братья и сестры, вот этот тип веры, он тоже очень ценен. Эта сторона христианства, она очень ценная и необходимая в истории. Это вера ученых, ибо ученые и призваны к тому, чтобы сомневаться, чтобы понять и находить, чтобы видеть все опытно, разумно, понятно, доказательно. И, дорогие братья и сестры, ученые на протяжении всех веков христианства редко были как дети, как жены-мироносицы; может быть, редко были так, как мы с вами, чуть не ежедневно в храме Божием; может быть, редко исполняли все обряды, все предписания, все обычаи церкви. Но это были светочи христианства, ибо они двигали культуру и цивилизацию христианскую, которая создала современный мир. Ибо мир, даже отрицая Христа, даже отказываясь сейчас от Христа, в сущности, создан христианством, пропитан насквозь христианством. Христианство можно отвергнуть, но избавиться от него нельзя, ибо оно вошло органической тканью в тело и кровь всемирной истории, в тело и кровь всего человечества. И вот здесь вера Фомы, вера тех, кто создавал культуру, науку, цивилизацию, кто двигал прогресс, кто, может быть, боролся с собственным неверием, — эта вера необычайно ценна и необычайно нужна в Церкви. И, может быть, дорогие братья и сестры, многие ученые и не скажут, как Фома: «Господь мой и Бог мой!», может, и не познают и не ощутят Господа. Но если они стремятся к истине, если они раскрывают тайны миробытия, то они сотрудники на ниве Божьей, сами того, может быть, не желая и не подозревая. Ибо мир — это чудесное творение Божие, и познание мира и овладение всеми тайнами его есть заповедь Божия, данная человечеству.

Дорогие братья и сестры, вот я вам привел два только примера. Пример жен-мироносиц и их веры, вот такой веры, как может быть у нас; и веры и сомнения апостола Фомы и многих тех, кто представляет этот тип веры. Но христианство — богаче, но христианство — многограннее. Нам не хватило бы ночи только на краткое перечисление всех его богатств, всей его глубины, ибо она неисчерпаема, ибо она постоянно живет и обновляется действием благодати Божией, действием Святого Духа в истории человеческой и каждого из нас.

Дорогие братья и сестры, когда мы будем с вами праздновать завтра память жен-мироносиц и вспоминать апостола Фому, память которого мы праздновали в прошлое воскресенье, будем понимать, что не то важно, как человек подходит к христианству, какой образ его духовный, тип его религиозности. Ибо бывают разные образы, разные типы, разные пути христианства. Но то важно, чтобы человек нашел этот путь христианства, ту его сторону, которая больше всего его тянет, которая больше всего ему доступна и понятна, больше всего для него полезна и спасительна.

И вот в этом наша с вами задача — помогать людям находить путь к Христу и не требовать от них, чтобы они были мертвыми, автоматическими копиями того, чем мы сейчас являемся, ибо мы только одна сторона этого великого богатства, а смотреть, чтобы они пришли ко Христу, может быть, своими путями, может быть, своим образом исповедовали Христа. Не надо их осуждать, как и они не должны осуждать нас с вами.

Дорогие братья и сестры, в Церкви Христовой для всех типов религиозности, для всех людей, всех рас, для всех культур и народов есть место, и поэтому мы можем спокойно смотреть в будущую историю христианской Церкви, ибо она бессмертна. Если по каким-либо причинам отмирает, хворает, исчезает один тип христианства, то приходит к расцвету, к распространению другой тип, но это одно и то же христианство, это проявление разных сторон христианства. Поэтому Церковь-то и непобедима, ее можно исторически победить в одной форме, но она воскреснет в другой.

Вы сами, дорогие братья и сестры, свидетели этого. Вы сами видели опасность такого схождения Церкви вниз, а мы с вами видим сейчас постепенный трудный, очень сложный процесс подъема нового христианства среди нашего поколения. Это новое христианство не есть иное христианство, оно то же самое, потому что Господь Иисус Христос, как апостол сказал, «всегда, во веки один и Тот же» (Евр 13:8), и Ему слава во веки веков. Христос воскресе!