Студопедия — Происхождение и состав трактата
Студопедия Главная Случайная страница Обратная связь

Разделы: Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

Происхождение и состав трактата






«О ДУШЕ»

 

Основной текст трактата Аристотеля περί ψυχήζ не вызывал сомнений в достоверности; лишь Вейссе скептически относился к составу третьей книги. Однако, можно считать общепризнанным авторство Аристотеля, с учетом обычных наслоений и дефектов, свойственных сохранившимся аристотелевским текстам. Составление трактата в целом относится ко времени преподавательской деятельности Аристотеля в Ликее в Афинах (335—323 гг.). Это первое в мировой литературе специальное систематическое исследование, посвященное психологии в целом. До Аристотеля психологические взгляды высказывались попутно, обычно в произведениях общефилософского характера: Таковы высказывания Демокрита и Платона в отдельных его диалогах.

Трактат Аристотеля не только представляет собой первый систематический свод данных психологической науки, собранных, разработанных и расположенных в плане эмпирического исследования, он замечателен своими тонкими и чрезвычайно ценными соображениями и экскурсами в область теории познания (в особенности имеют значение в этом отношении отдельные главы третьей книги). С этой точки зрения поучителен отзыв молодого Маркса. В 1840 г., делая систематические выписки и переводы из «De anima» Аристотеля (из третьей и первых двух глав первой книги), Карл Маркс по поводу четвертой главы третьей книги по вопросу 6 реальности понятий пометил: «Глубокомыслие Аристотеля самым удивительным образом вскрывает наиболее тонкие умозрительные проблемы. Он своего рода искатель кладов. Как бы где ни пробивался под кустарником в ущелье живой источник, всюду на него безошибочно направлен волшебный жезл Аристотеля» (К. Marx, Werke und Schriften bis Anfang 1844. Berlin, 1929, S. 107).,

Точно установить время написания «De anima» трудно; надо думать, что исследование это написано после составления логических и этических трактатов Аристотеля, также после «Физики», но до «Метафизики» в ее позднейшем виде. В этом отношении мы можем найти опору в тех местах отдельных трактатов Аристотеля, где он ссылается на какое-нибудь другое свое сочинение, очевидно, уже обнародованное к тому времени. Такова, например, в исследовании «О душе» ссылка на «Категории», написанные, следовательно, до «De ашша». Несомненно, что ряд мелких естественно-научных трактатов составлен после исследования о душе; сюда относятся: «Об ощущении», «О памяти», «О сне», «О сновидениях», «О дыхании», а также «О происхождении животных»; во всех этих трактатах имеются ссылки на исследование «О душе». Книга «Об ощущении» по содержанию непосредственно примыкает к «De anima». Что касается трактата «Об истолковании», то хотя он и опирается на исследование о душе (περι μεν ούν τοτων ειρηται εν τύίζ περι ψυχήζ), но то, что говорится в «De Interpretatione» о единообразии душевных состояний и объектов, их вызывающих, и о словах, как знаках мысли, с трудом находит соответствующее место в «De ашша» (Вайц указывает на III, 6), кроме того, подлинность состава в целом «De Interpretatione» довольно сомнительна, и приведенные слова могут быть вставкой издателя или ученика, поэтому этой ссылкой в целях установления хронологической последовательности писаний Аристотеля пользоваться не приходится.

Упомянутые выше натуралистические трактаты Аристотеля (к ним следует также присоединить исследование «О рождении и смерти», «О юности и старости» и «О движении животных») бросают свет на учение Аристотеля о душе, как оно изложено в основном трактате Аристотеля. Дело в том, что «О душе» заключает в себе точки зрения, часто несовместимые (то душа самостоятельная, реальность, изначальный принцип, то она лишь энтелехия физического тела, несамостоятельная, а форма чего-то другого; третья книга включает много элементов платонизма, изжитых ко времени ликейского периода педагогической деятельности Аристотеля), наиболее ценны по оригинальности биологические и натуралистические установки психологического трактата Аристотеля; в качестве рабочих гипотез они по преимуществу сказались в естественно-научных исследованиях Аристотеля. Здесь Аристотель — ученый-натуралист выступает подчас откровенным материалистом.

Для иллюстрации можно выдвинуть один пример, касающийся весьма существенного понятия в психологии. У Аристотеля не было термина сознания, но все идеалисты последующих времен с большим удовлетворением извлекали из его психологии понятие единства сознания, порой сопоставляя Аристотеля с Кантом и последующими представителями немецкого идеализма. Действительно, понятие «общего чувства» имеет самостоятельное значение у Аристотеля, выполняя функцию сознания, как его понимали позднейшие философы и психологи. Аристотель противопоставляет отдельным ощущениям общее чувство: оно сравнивает данные отдельных чувственных восприятий, отожествляет, сопоставляет и различает их. Поэтому общее чувство существует сверх отдельных чувственных восприятии, имеет свой особый орган и т. д.

Уже в пределах «De anima» можно натолкнуться на известную аналогию, которая устанавливается Аристотелем между общим чувством и осязанием. В то время как другие чувственные ощущения вращаются в сфере одной пары противоположностей (белого и черного, высокого и низкого тона и т. п.), осязательные ощущения многообразны. Осязание не есть отдельное ощущение, а скорее совокупность многих, средоточие разнообразных качеств. Всякое живое существо обладает осязанием, которое можно назвать первичным чувством (πρώτη αϊσJησιζ). Являясь, подобно единству сознания, общим условием всякого чувственного восприятия, осязание, в свою очередь, обладает самостоятельностью и может существовать вне зависимости от других ощущений. Наконец, и материальный орган как осязания, так и общего чувства, характеризуется Аристотелем одинаково: это не есть мясо, мускулы, а нечто сосредоточенное внутри, близ сердца. Дальше этих аналогий Аристотель в своем общем психологическом сочинении, однако, не идет. В его же чисто натуралистических трактатах мы находим отожествление обеих психических способностей; так, в исследовании «De somnu et vigilia» (гл. II) Аристотель пишет: «существует еще некая общая способность, сопровождающая все отдельные чувства, при помощи которой чувственное существо усваивает, что оно видит и слышит; ведь не зрением субъект усматривает, что он видит, также не вкусом и не зрением и не обеими этими способностями субъект обсуждает и может устанавливать различие между сладким и белым, но чем-то общим, что свойственно всем отдельным чувствам, ибо способность чувства одна и главное чувствилище одно, только проявления этой способности различны, и эта общая способность сосредоточена в осязании». Комментаторы идеалисты, настаивающие на самостятельности сознания и возражающие против объединения его с осязанием, становятся в тупик перед этим внезапным отожествлением у Аристотеля; им приходится изворачиваться и сглаживать это место, переводя так: «и так как это общее по преимуществу связано с осязанием» (Веаге, Hammond, Казанский), но ведь у Аристотеля стоит ύπάρχσιν, т. е. «находится», «есть». Более откровенным комментаторам остается констатировать факт. Так, Бониц, указав, что в данном месте Аристотель подчеркивает тесную связь осязания с общим чувством, добавляет: «Я не вижу возможности... понять иначе слова данного текста. Согласовать эти слова с другими высказываниями Аристотеля о. χοινή άίσJησιζ я не умею». («Aristot. Studien», S. 72—73). Так же аттестует это место Камне, не закрывая глаз на то, что здесь осязание отожествляется с внутренним чувством (S. 94). Для подтверждения того, что у Аристотеля именно в отдельных его натуралистических трактатах выявляется его основная материалистическая установка, можно привести аналогичные высказывания из второй книги «De partibus animalium» (гл. X). Дальнейшая плодотворная разработка психологии Стагирита заключалась бы в том, чтобы во всех отделах психологии вскрыть материалистическую установку Аристотеля, наиболее характерную для последнего периода его деятельности.

Интересную попытку хронологической классификации произведений Аристотеля в связи с эволюцией его взглядов дает Вернер Иегер (Jaeger, Aristoteles. Grundlegung einer Geschichte seiner Entvicklung, Berlin, 1923). Иегер первый обратил внимание на то, что сохранившиеся литературные произведения Аристотеля нельзя относить лишь к последнему периоду его деятельности. Установив несколько этапов в развитии взглядов Аристотеля, он убедительно доказывает, что отдельные части трактата «О душе» восходят к предшествующей литературной деятельности Аристотеля.

По сравнению с Иегером, выявившим многосоставность трактата Аристотеля и признавшим наличие в нем материалистических положений, решительный шаг назад представляет взгляд Адольфа Лассона, сформулированный в предисловии (Георга Лассона) к последнему переводу психологического исследования Аристотеля на немецкий язык (Aristoteles, «Ueber die Seele», Ins deutsche ubertragen von Adolf Lasson. Jena, 1924). Тенденция Лассона очень показательна; она является примером идеологической борьбы вокруг Аристотеля, не заглохшей до наших дней. По мнению Лассона, Аристотель последовательный монист, представитель абсолютного идеализма. Издатель считает главной заслугой А. Лассона, что он выявил Аристотеля, как авторитетного наставника в богословии. Дуализм психологической концепции Аристотеля с псевдонаучной точки зрения Лассона объясняется тем, что Аристотелю, как абсолютному идеалисту, невозможно было развернуть в научной форме идею бесконечности субъекта, абсолютного смысла личности и т. п. ранее того, как «идея богочеловечества вскрылась исторически в воплощении самосознания» (стр. V).

Тщательное изучение текста Аристотеля лучше всего опровергает попытки интерпретировать его с этой идеалистической предвзятой точки зрения.

Кроме публикуемого в большинстве изданий общепринятого текста (вульгаты) περί ψυχήζ существуют еще два более или менее отклоняющихся от него списка, — из них до нас дошли лишь фрагменты из вторсгй книги: 1) парижская редакция, содержащаяся в Парижском списке (X век). (Е. 1853), 2) ватиканская редакция, остатки которой включает Ватиканский список (1339), Парижские фрагменты были уже известны издателям Беккеру и Тренделенбургу, но особенную цену им придал Торстрик. Его гипотеза заключается в том, что оба разнящиеся текста восходят к Аристотелю. Аристотель обнародовал, по мнению Тор-стрика, две редакции: текст первой редакции дает нам парижский вариант, вторая редакция представлена вульгатой. Надо добавить, что фрагменты, о которых идет речь, относящиеся ко второй книге о душе, не дают новых данных по вопросу о природе души с точки зрения Аристотеля, а имеют лишь значение, как другая форма высказываний Аристотеля, известных по вульгате. Гипотезой двух редакций Торстрик пользуется для объяснения трудностей третьей книги, особо изобилующей шероховатостями, повторениями и маловразумительными местами; по мнению Торстрика, эта книга в ее современном виде совмещает обе редакции. Фален (Vahlen) отверг гипотезу Торстрика (в «Sitzungsberichte derWienerAkademie der Wissenschaften», 1872). После обнаружения ватиканских фрагментов этот вопрос был вновь пересмотрен Н. Rabe («Aristotelis De anima liber В secun-dum recensionem Vaticanam», Berol., 1891), и считается более или менее решенным. А. Буссе, один из последних переводчиков трактата Аристотеля на немецкий язык, считает безусловно установленным, что подлинный текст Аристотеля заключен в вуль-гате: с его точки зрения парижские фрагменты представляют собою остатки переработки, восходящей к одному старому перепатетику. Последний стремился придать тексту более гладкий вид и осмыслить его; нового он ничего не присоединил, но многое ухудшил, устранив, впрочем, некоторые шероховатости. Ватиканские фрагменты представляются еще менее цельными — они дают текст, который составлен из обоих других текстов и частично восходит то к тексту вульгаты, то парижской версии. Если естественно отклонить гипотезу Торстрика, то, по мнению, Буссе, и Бониц в своем толковании первой книги не попадает в цель. Совершенно очевидна наличность многих интерполяций, поэтому представляется неубедительным предположение Боница, что и эти места восходят к Аристотелю, что это варианты, пометы, замечания, которые попутно заносил Аристотель, позднейший же редактор якобы инкорпорировал эти замечания в текст еще необнародованной книги. Этот фиктивный редактор весьма сомнителен. Нет убедительных оснований отодвигать в сторону самого Аристотеля и во всех дефектах книги видеть плод деятельности одного какого-то редактора. Надо думать, что Аристотель сам кратко набросал все те мысли, которые он привык излагать устно, в виде лекций или в прениях. После его смерти последователи Аристотеля сохранили этот текст, как основу собственных исследований. Они, со своей стороны, прибавили ряд замечаний. Эти дополнения и разъяснения писались на полях учебного экземпляра; потом эти дополнительные замечания попали в самый текст книги порой в ненадлежащие места (Adolf Busse, Aristoteles. Ueber d"te Seele, 1911, S. XVII).

Основное критическое издание текста Аристотеля принадлежит Беккеру (издание собрания сочинений Аристотеля Берлинской академии наук, т. I, 1831). В 1833 г. Тренделенбург заново проредактировал «De anima» по рукописям, выдвинув ряд существенных замечаний по поводу текстологических приемов Беккера и составив тщательный обзор сохранившихся списков трактата, — см. предисловие к его критическому изданию «De anima», снабженному подробным комментарием («Ari-stotelis de anima libri tres», ed. A. Trendelenburg, 1833; editio altera, Berolini, 1877). В издании Дидо в 1854г. Буссемакер дал, придерживаясь Беккера, заново проредактированный текст с перечнем уклонений от беккеровского текста, приведенных на стр. VIII—XII предисловия («Aristotelis opera omnia». Volu-men tertium. Parisiis, Didot). Весьма ценным в этом издании является присоединенный к греческому оригинальному тексту параллельный латинский перевод, отличающийся исключительной точностью. К 1862 г. относится вышеупомянутое издание Торстрика, выделяющееся спорностью распланировки и толкования текстологического материала. (Aristotelis de anima libri III. Rec. A.'Torstrik. Berolini, 1862). Труд Торстрика стоит одиноко, оставаясь неприемлемым для большинства ученых. Вышедший в 1882 г. солидный труд Уоллеса, включающий греческий текст «De anima», параллельный английский перевод и ценный комментарий, не представляет самостоятельного опыта подачи текстологического материала, опираясь лишь в отдельных случаях на разночтения, данные Тренделенбургом и Topcтриком («Aristotle's psychology in greek and english», by introduction and notes by E. Wallace, Cambridge. 1882). В 1884 г. выходит новое издание «De anima» Биля, отличающееся тщательностью и осторожностью при воспроизведении текста; в нем приняты во внимание разночтения сохранившихся списков и все предшествующие критические издания текста Аристотеля с приведением вариантов и конъектур в подстрочном аппарате и приложении («Aristotelis de anima libri III». Recognovit Guilplmus Bi hi. Lips., in aedibus Teubneri, 1884; второе издание под наблюдением Отто Апельта, 1911). Это издание мы и кладем в основу нашего перевода по примеру Хаммонда, давшего превосходный перевод трактата Аристотеля на английский язык («Aristotle's psychology. A treatise on the principle of life». Translated with introduction and notes by W. A. Ham-mond. London, 1902), А. Буссе (Aristoteles, «Ueber die Seele», Neu ubersetzt von Ado If Busse. Leipzig, 1911) и Смита (De anima by J. A. Smith, Oxford, 1931 - The Works of Aristotle, trans. under the editorship of W. Ross, vol. Ill (по второму изданию Биля).

Биль так сформулировал свой взгляд на текст «De anima»: «Я пришел к выводу, что Парижский список можно считать гораздо более авторитетным, чем это было сделано в изданиях Беккера, Тренделенбурга и Торстрика. Многие варианты я включил в текст, кроме того, изъяв явные описки переписчика, я все разночтения привел в критическом аппарате» — имеются в виду части Парижского списка, составляющие текст вульгаты, а не фрагменты, о которых шла речь выше. — Что касается гипотезы Торстрика о двух отдельных редакциях «De anima», то Биль считает мало правдоподобным, чтобы Аристотель, который своим умом пытался объять все науки и стремился, прежде всего, простыми словами изложить самое необходимое без всяких прикрас, стал бы употреблять свое время и досуг на переделку и переработку однажды изложенного. Скорее всего эти отличные от основного текста фрагменты, по мнению Биля, представляют собою парафразы, опирающиеся не на подлинные записи Аристотеля, а на переданные по памяти его речи и объяснения.

Трактат «О душе» был переведен на русский язык проф. В. Снегиревым: «Психологические сочинения Аристотеля. Выпуск I. Исследование о душе» — Казань, 1885. Перевод обнимает всё произведение Аристотеля с случайным, надо думать, пропуском конца двенадцатой главы III-й книги.

Первоначально перевод Снегирева печатался в «Ученых записках Казанского университета». Перевод первой книги трактата Аристотеля — в «3аписках» 1874 г., № 6; второй книги — в т. XII, 1875 г. Для своего времени это был солидный труд. Снегирев предполагал также издать на русском языке мелкие психологические трактаты Аристотеля, но ограничился первым выпуском. Язык перевода не устарел, но в переводе встречается ряд оплошностей и ошибок, благодаря чему им пользоваться не рекомендуется.

Перевод пятидесяти одного фрагмента из трактата Аристотеля «О душе» мы находим в книге проф. А. П. Казанского «Учение Аристотеля о значении опыта при познании», Одесса, 1891.

В СССР имеется греческий список психологии Аристотеля (вместе с другими естественнонаучными трактатами), вывезенный Арсением Сухановым с Афона (из Ватопедского монастыря) в 1655 г.; рукопись XVII века (шифр ныне в Государственном историческом музее; ср. Белокуров «Арсений Суханов», М. 1891, стр. 383).

В русский текст Аристотеля мы ввели употребление следующих скобок и других знаков препинания:

() — Обычные скобки замыкают слова Аристотеля в соответствии с тем, как они проставлены в греческом тексте по изданию Биля, положенному в основание настоящего перевода. В круглых скобках также ставится в отдельных необходимых случаях точный перевод особых выражений Аристотеля, носящих характер, специфических терминов, рядом с переводом этих же терминов не буквальной, литературной передачей. Например: «осуществление (энтелехия)».

[ ] — Прямые скобки замыкают слова русского перевода, не находящиеся в выявленном виде в соответствующем греческом тексте, но необходимые для осмысления русского текста ввиду крайней сжатости и лапидарности фразеологии Аристотеля.

á ñ — Угловые скобки замыкают слова греческого текста, не имеющиеся в тексте рукописи περί ψυχήζ, но восполненные, как недостающие, теми или иными комментаторами и издателями и принятые Билем, как подлежащие включению в текст.

[[ ]] — Двойные квадратные скобки замыкают слова, подлежащие исключению, по мнению текстологов, представляющие неуместные вставки в текст Аристотеля, благодаря включению в рукопись интерполяций и т. п. (по Билю).

Остальные конъектуры рукописного текста Аристотеля, введенные по тем или другим соображениям переводчиком, включены в текст без особой интерпункции.

Точки в верху строки, как правило, передаются точкой с запятой. В зависимости от смысловых связей с предшествующими и последующими предложениями, допускаются также точки и запятые.

Абзацы принадлежат переводчику.

Рядом ценных указаний по переводу я обязан В. П. Зубову, А. П. Казанскому, А. В. Кубицкому и Б. С. Чернышеву.

П. Попов.

 







Дата добавления: 2015-08-12; просмотров: 363. Нарушение авторских прав; Мы поможем в написании вашей работы!



Аальтернативная стоимость. Кривая производственных возможностей В экономике Буридании есть 100 ед. труда с производительностью 4 м ткани или 2 кг мяса...

Вычисление основной дактилоскопической формулы Вычислением основной дактоформулы обычно занимается следователь. Для этого все десять пальцев разбиваются на пять пар...

Расчетные и графические задания Равновесный объем - это объем, определяемый равенством спроса и предложения...

Кардиналистский и ординалистский подходы Кардиналистский (количественный подход) к анализу полезности основан на представлении о возможности измерения различных благ в условных единицах полезности...

Случайной величины Плотностью распределения вероятностей непрерывной случайной величины Х называют функцию f(x) – первую производную от функции распределения F(x): Понятие плотность распределения вероятностей случайной величины Х для дискретной величины неприменима...

Схема рефлекторной дуги условного слюноотделительного рефлекса При неоднократном сочетании действия предупреждающего сигнала и безусловного пищевого раздражителя формируются...

Уравнение волны. Уравнение плоской гармонической волны. Волновое уравнение. Уравнение сферической волны Уравнением упругой волны называют функцию , которая определяет смещение любой частицы среды с координатами относительно своего положения равновесия в произвольный момент времени t...

Тактика действий нарядов полиции по предупреждению и пресечению правонарушений при проведении массовых мероприятий К особенностям проведения массовых мероприятий и факторам, влияющим на охрану общественного порядка и обеспечение общественной безопасности, можно отнести значительное количество субъектов, принимающих участие в их подготовке и проведении...

Тактические действия нарядов полиции по предупреждению и пресечению групповых нарушений общественного порядка и массовых беспорядков В целях предупреждения разрастания групповых нарушений общественного порядка (далееГНОП) в массовые беспорядки подразделения (наряды) полиции осуществляют следующие мероприятия...

Механизм действия гормонов а) Цитозольный механизм действия гормонов. По цитозольному механизму действуют гормоны 1 группы...

Studopedia.info - Студопедия - 2014-2024 год . (0.008 сек.) русская версия | украинская версия