Глава 22. Аннабет

 

Позже Аннабет твердо решила никогда не спать в Тартаре. Сны полубогов всегда были ужасными. Кошмары ей снились даже в безопасной лагерной койке. В Тартаре же они были в тысячу раз реалистичнее.

Сначала она снова была маленькой девочкой, карабкающейся на Холм Полукровок. Лука Кастеллан держал ее за руку, таща ее за собой. Их сатир-защитник Гроувер Ундервуд нервно прыгал на вершине, крича: «Быстрее! Быстрее!» Талия Грейс стояла за ними, сдерживая армию адских гончих с ее ужасающим щитом, Эгидой.

С вершины холма, в долине, Аннабет видела лагерь — светящиеся теплые огни домиков; их возможность найти пристанище. Она споткнулась, вывихнув лодыжку, но Лука подхватил ее и понес дальше. Когда они оглянулись, монстры были всего в нескольких ярдах от них — дюжины монстров, окруживших Талию.

— Идите! — крикнула Талия. — Я задержу их!

Она замахнулась копьем, и раздвоенная молния прошлась по рядам монстрам, но места погибших адских гончих занимали новые.

— Мы должны бежать! — кричал Гроувер.

Он вел их в лагерь. Лука следовал за ним с плачущей Аннабет, бьющей его в грудь и кричащей, что они не могут оставить Талию там одну. Но было уже слишком поздно.

Сцена изменилась.

Аннабет была старше и забиралась на вершину Холма Полукровок. Там, где Талия сражалась в последний раз, росла высокая сосна. В небе бушевал шторм. Гром сотряс долину. Удар молнии расколол дерево до корней, образовав дымящуюся щель. Дальше в темноте стояла Рейна, претор Нового Рима. Её тога была цвета свежей крови, а золотые доспехи блестели. Она подняла взгляд с царственным, отчуждённым выражением лица, и в сознании Аннабет прозвучали ее слова:

«Ты хорошо поработала, — сказала Рейна, но голос принадлежал Афине. — Остаток моего путешествия должен быть пройден на крыльях Рима».

Темные глаза претора стали серыми, словно штормовые облака.

«Я должна стоять здесь, — сказала ей Рейна. — Римляне должны принести меня».

Холм сотрясся. Земля покрылась рябью, трава превратилась в складки шелка — платье огромной богини. Гея поднялась над лагерем-полукровок, ее спящее лицо было размером с гору. С холмов побежали адские гончие. С пляжа атаковали гиганты, шестирукие землерожденные и дикие циклопы, уничтожая павильон, поджигая домики и Большой Дом.

«Поторопись, — сказал голос Афины. — Сообщение должно быть отправлено».

Земля треснула под ногами Аннабет, и она упала во тьму. Ее глаза резко открылись. Он вскрикнула, хватая Перси за руку. Она все еще была в Тартаре, в храме Гермеса.

— Все хорошо, — успокоил ее Перси. — Кошмар приснился?

Ее тело покалывало от ужаса.

— Уже... пришла моя очередь дежурить?

— Нет-нет. Мы справляемся. Можешь поспать.

— Перси!

— Эй, все в порядке. К тому же я слишком взволнован, чтобы спать. Смотри.

Титан Боб сидел у алтаря, скрестив ноги, и счастливо жевал кусочек пиццы. Аннабет протерла глаза, задаваясь вопросом, не снится ли ей это.

— Это... пепперони?

— Сожженные приношения, — сказал Перси. — Наверное, жертвы Гермесу из мира смертных. Они появляются в облаке дыма. У нас тут половина хот-дога, немного винограда, тарелка с жареным мясом и пачка арахисовых M&M's.

— M&M’s для Боба! — счастливо сказал Боб. — Эм, вы не против?

Аннабет не возражала. Перси дал ей тарелку с жареным мясом, и она с жадностью ее опустошила. Она никогда не ела чего-то настолько вкусного. Грудинка все еще была горячая, с точно таким же пряным сладким привкусом, как барбекю в Лагере Полукровок.

— Знаю, — сказал Перси, следя за выражением ее лица. — Я думаю, это из Лагеря Полукровок.

Эта мысль заставила Аннабет почувствовать головокружение от нахлынувшей тоски по дому. На каждом приеме пищи жители лагеря сжигали часть своей еды, чтобы почтить своих божественных родителей. Предположительно, богов радовал дым, но Аннабет никогда не думала о том, куда еда отправлялась после сожжения. Возможно, приношения появлялись на алтарях богов на Олимпе... или даже здесь, посреди Тартара.

— Арахисовые M&M’s, — сказала Аннабет. — Коннор Стоул всегда сжигал пачку для своего отца на ужине.

Она думала о том, как сидит в обеденном павильоне, наблюдая за закатом над проливом Лонг-Айленда. В этом месте они с Перси впервые по-настоящему поцеловались. Ее глаза жгло от подступающих слёз. Перси положил ей руку на плечо.

— Эй, это же хорошо. Настоящая еда из дома, верно?

Она кивнула. Они закончили есть в тишине. Боб проглотил последний M&M's.

— Теперь надо идти. Они будут тут через несколько минут.

— Несколько минут? — Аннабет потянулась за кинжалом, но потом вспомнила, что его у нее больше не было.

— Да... ну, я думаю, что минут... — Боб почесал свои серебряные волосы. — О времени в Тартаре сложно судить. Оно здесь искажено.

Перси подошел к краю кратера, посмотрев в ту сторону, откуда они пришли.

— Я ничего не вижу, но это ничего не значит. Боб, о каких гигантах идет речь? Каких титанах?

Боб заворчал.

— Не уверен насчет имен. Шестеро, может, семеро. Я чую их.

— Шестеро или семеро? — Аннабет сомневалась, что после такого ее барбекю останется в желудке. — И они могут чуять тебя?

— Не знаю, — улыбнулся Боб. — Боб другой! Но они могут чуять полубогов. Вы двое пахнете очень сильно. По-хорошему сильно. Как... хм. Как бутерброд с маслом!

— Бутерброд с маслом, — повторила Аннабет. — Вот здорово.

Перси забрался назад к алтарю.

— А возможно ли убить гиганта в Тартаре? Ведь у нас нет бога, который мог бы нам помочь.

Он посмотрел на Аннабет, как будто у нее был ответ на это.

— Перси, я не знаю. Путешествия по Тартару, здешнее убийство монстров... такого раньше никогда не происходило. Возможно, Боб сможет помочь нам убить гиганта? И можно ли титана посчитать за бога? Я просто не знаю.

— Хорошо, — ответил Перси. — Я понял.

Она видела волнение у него в глазах. Он опирался на ее ответы годами. А теперь, когда он нуждался в ней больше всего, она не могла помочь. Аннабет ненавидела быть такой беспомощной, но ничего из того, чему она когда-либо училась в лагере, не могло подготовить ее для пребывания в Тартаре. Она была уверена лишь в одном: они должны были продолжать двигаться. Они не должны были быть пойманными шестью или семью враждебными бессмертными.

Аннабет встала, все еще дезориентированная от кошмаров. Боб начал убираться, собирая мусор в маленькую кучку, используя распылитель, чтобы вытереть алтарь.

— Куда теперь? — спросила Аннабет.

Перси указал на штормовую стену тьмы.

— Боб говорит, что туда. По всей видимости, Врата Смерти...

— Ты сказал ему? — Аннабет не хотела, чтобы это прозвучало так жестко, но Перси поморщился.

— Пока ты спала, — признался он. — Аннабет, Боб может помочь. Нам нужен проводник.

— Боб помогает! — согласился Боб. — В Темных Землях. Врата Смерти... хм, идти прямо к ним плохо. Слишком много монстров там собралось. Даже Боб не сможет вымести так много. Они убьют Перси и Аннабет за считанные секунды, — титан нахмурился. — Наверное, секунды. О времени в Тартаре сложно судить.

— Точно, — пробормотала Аннабет. — Так что нам делать?

— Спрятаться, — сказал Боб. — Туман Смерти может спрятать вас.

— Ох... — Аннабет внезапно почувствовала себя крохотной в тени титана. — Эм, а что за Туман Смерти?

— Он опасен, — сказал Боб. — Но если госпожа подарит вам Туман Смерти, он сможет спрятать вас. Если мы избежим Ночи. Госпожа очень близка к Ночи. Это плохо.

— Госпожа, — повторил Перси.

— Да, — Боб указал в чернильную темноту. — Мы должны идти.

Перси посмотрел на Аннабет, очевидно надеясь посоветоваться, но ей нечего было сказать. Она думала о своем кошмаре — о дереве Талии, расколотом молнией; о Гее, поднимающейся на холм и спускающей своих монстров на Лагерь полукровок.

— Ладно, в таком случае, — сказал Перси, — полагаю, нам нужно найти госпожу, чтобы она подарила нам некий Туман Смерти.

— Погоди, — сказала Аннабет.

Ее сознание гудело. Она думала о сне с Лукой и Талией. Она вспоминала истории, которые Лука рассказывал ей о своем отце, Гермесе — боге путешественников, проводнике духов умерших, боге связи и общения.

Она уставилась на алтарь.

— Аннабет? — в голосе Перси проскользнуло беспокойство.

Аннабет подошла к кучке мусора и вынула оттуда более-менее чистую бумажную салфетку. Она вспомнила свое видение о Рейне, стоявшей в дымящейся расщелине среди останков дерева Талии, и говорившим голосом Афины: «Я должна стоять здесь. Римляне должны принести меня. Поторопись. Сообщение должно быть отправлено».

— Боб, — позвала Аннабет. — Приношения, сожженные в смертном мире, появляются на этом алтаре, так?

Боб нахмурился в недоумении, словно готовился к викторине, но так ничего и не запомнил.

— Да?

— Тогда что произойдет, если я сожгу что-нибудь на этом алтаре?

— Эм...

— Я понимаю, — ответила она. — Ты не знаешь. Никто не знает, потому что раньше такого не случалось.

«Есть шанс, — думала она, — крохотный шанс, что приношение, сожженное на этом алтаре, появится в Лагере полукровок». Однако Аннабет сомневалась, что это сработает.

— Аннабет? — вновь повторил Перси. — Ты что-то планируешь. У тебя это на лице написано.

— Ничего там не написано.

— Еще как написано. У тебя брови сходятся, ты сжимаешь губы и...

— У тебя есть ручка? — прервала она его.

— Ты шутишь, верно? — он достал Анаклузмос.

— Да, но можешь ли ты хоть что-нибудь ею написать?

— Я... я не знаю, — признался он. — Никогда не пробовал.

Перси снял колпачок с ручки. Как и ожидалось, она превратилась в полноразмерный меч. Аннабет наблюдала за этим сотни раз. Обычно, во время, схватки Перси просто снимал колпачок. Позже, ручка всегда появлялась в его кармане. Когда же он коснулся колпачком острия меча, оружие обратно превратилось в шариковую ручку.

— Что, если ты коснешься колпачком другого конца меча? — предложила Аннабет. — Словно надеваешь колпачок, в самом деле собираясь писать.

— Эм... — Перси сомневался, но коснулся колпачком эфеса меча.

Анаклузмос уменьшился и превратился в ручку, однако теперь пишущая часть была видна.

— Можно? — Аннабет выхватила ручку у него из рук. Она распрямила салфетку на алтаре и начала писать. Чернила Анаклузмоса отсвечивали небесной бронзой.

— Что ты делаешь? — спросил Перси.

— Отправляю сообщение, — ответила Аннабет. — И надеюсь, что Рейчел его получит.

— Рейчел? — спросил Перси. — Наша Рейчел? Дельфийский оракул Рейчел?

— Она самая, — Аннабет подавила улыбку.

Всякий раз, когда она упоминала Рейчел, Перси начинал нервничать. Несколько лет назад Рейчел проявляла к нему любовный интерес. Это старая история. Теперь Рейчел и Аннабет были хорошими друзьями. Однако Аннабет не имела ничего против того, чтобы поставить Перси в немного неловкое положение. Парня нужно держать в узде.

Аннабет дописала свою записку и сложила салфетку пополам. На внешней стороне она написала: «Коннор, Передай это Рейчел. Я не шучу. Не будь идиотом. С любовью, Аннабет».

Аннабет сделала глубокой вдох. Она просила Рейчел Дэр сделать нечто нелепое и опасное, но это был единственный способ поговорить с римлянами — единственный способ, который может помочь им избежать кровопролития.

— Теперь осталось ее сжечь, — сказала она. — У кого-нибудь есть спички?

Из рукоятки метлы Боба показался наконечник копья. Проскрежетав им по алтарю, он создал искру, из которой появилось серебряное пламя.

— Эм, спасибо, — Аннабет подожгла салфетку и положила ее на алтарь. Она наблюдала за тем, как бумага рассыпается в пепел, думая, не сошла ли она с ума. Мог ли дым действительно выбраться из Тартара?

— Нам надо идти, — посоветовал Боб. — Правда, правда надо идти. Иначе нас всех убьют.

Аннабет посмотрела на стену тьмы впереди них. Где-то там находилась госпожа с Туманом Смерти, который мог скрыть их от монстров — согласно плану титана, одного из злейших врагов полубогов. Еще одна доза странностей для взрыва мозга.

— Точно, — сказала она. — Я готова.