8 страница. Аннабет выглядела удивленной, как будто было непривычно, что ее парень знал ответы на такие вопросы.

Аннабет выглядела удивленной, как будто было непривычно, что ее парень знал ответы на такие вопросы.

— Ты его знаешь?

Перси пожал плечами.

— Я не вспомнил его сначала. Затем Бахус упомянул о соленой воде, и до меня дошло. Форкий — один из старых морских богов, который правил до моего папы. Я никогда не встречался с ним, но предположительно, что он — сын Геи. Я все еще не понимаю, что морскому богу может понадобиться в Атланте.

Лео хмыкнул.

- А что богу вина понадобилось в Канзасе? Боги странные. В любом случае, мы должны достичь Атланты завтра к полудню, если только что-то еще пойдет не так.

— Никогда больше не говори этого, — пробормотала Аннабет. — Уже поздно. Мы все должны немного поспать.

— Подождите, — сказала Пайпер.

Снова все взгляды обратились к ней.

Она стремительно теряла свое мужество, задаваясь вопросом, правильными ли были ее инстинкты, но она заставила себя говорить.

— Еще кое-что, — сказала она. — Фантомы — духи-обладатели... и они все еще здесь, в этой комнате.

 

 

Глава 12. Пайпер

Пайпер не могла объяснить, откуда она это знала.

Истории призраков и измученных душ всегда волновали ее.

Ее папа раньше шутил про легенды чероки дедушки Тома, но даже в их огромных хоромах в Малибу, с видом на Тихий океан, когда папа рассказывал ей истории, она не могла выбросить их из головы.

Духи чероки всегда были беспокойными. Они часто терялись на пути в Подземное царство, или оставались с живыми из чистого упрямства. Иногда они даже не понимали, что они были мертвы.

Чем больше Пайпер узнавала о жизни полубога, тем больше она была уверена, что легенды чероки и греческие мифы были не такими уж и разными. Эти фантомы во многом действовали в точности, как духи из историй ее отца.

Пайпер инстинктивно чувствовала, что они все еще были здесь просто потому, что никто не сказал им уйти.

Пока она убеждала себя в этом, остальные странно смотрели на нее. Выше на палубе, Хедж пел что-то вроде «В военно-морском флоте», а Пират топал копытами и ржал, возражая.

Наконец, Хейзел выдохнула.

— Пайпер права.

— Как ты можешь быть уверена? — спросила Аннабет.

— Я встречалась с фантомами, — ответила Хэйзел. — В Подземном царстве, когда я была... ну, вы знаете.

Мертва.

Пайпер забыла, что это была вторая жизнь Хэйзел. По-своему, Хэйзел тоже была возродившимся призраком.

— Итак... - Фрэнк потер ладонью свои коротко-выстриженные волосы, как если бы привидения вторглись в его голову. — Ты думаешь, что эти штуки скрываются на корабле, или...

— Возможно скрываются в ком-то из нас, — заключила Пайпер. — Мы не знаем.

Джейсон сжал кулак.

— Если это правда...

— Мы должны принять меры, — сказала Пайпер. — Я думаю, я могу это сделать.

— Что сделать? — спросил Перси.

— Просто слушай, хорошо? — Пайпер сделала глубокий вдох. — Слушайте все.

Пайпер поочередно встретилась взглядом с каждым.

— Фантомы, — сказала она, используя свой дар убеждения. — Поднимите руки.

Повисла напряженная тишина.

Лео нервно рассмеялся.

— Неужели ты действительно думала, что это сра...

Голос его оборвался. Лицо дало слабину. Он поднял руку.

Джейсон и Перси сделали то же самое. Их глаза стали стеклянными и золотыми. Хейзел затаила дыхание. Сидящий рядом с Лео Фрэнк, выбрался из своего кресла и прижался спиной к стене.

— О, боги, — Аннабет посмотрела на Пайпер умоляюще. — Ты можешь излечить их?

Пайпер захотелось захныкать и спрятаться под столом, но она должна была помочь Джейсону. Она не могла поверить, что держалась за руки с... Нет, она решила не думать об этом.

Она сосредоточилась на Лео, потому что он был наименее пугающим.

— Есть ли еще кто-нибудь из фантомов кроме вас на этом корабле? — спросила она.

— Нет, — сказал Лео пустым голосом. — Мать-Земля послала нас троих. Самых сильных, самых лучших. Мы будем жить снова.

— Не здесь, и вообще нигде, — зарычала Пайпер. — Все трое, слушайте внимательно.

Джейсон и Перси повернулись к ней. Их золотые глаза нервировали ее, но вид всех трех мальчиков в таком состоянии просто вывел Пайпер из себя.

— Вы покинете эти тела, — скомандовала она.

— Нет, — ответил Перси.

Лео слегка зашипел.

— Мы должны жить.

Фрэнк нащупал свой лук.

— Марс Всемогущий, это жутко! Убирайтесь отсюда, духи! Оставьте наших друзей в покое!

Лео повернулся к нему.

— Ты не можешь командовать нами, дитя войны. Твоя собственная жизнь хрупка. Твоя душа может сгореть в любой момент.

Пайпер не была уверена, что это значило, но Фрэнк пошатнулся, как будто его ударили в живот. Он уронил стрелу, его руки затряслись.

— Я... Я встречал вещи и похуже вас. Если хотите сразиться...

— Фрэнк, нет, — Хейзел поднялась.

Рядом с ней Джейсон вытащил свой меч.

— Остановись! — приказала Пайпер, но ее голос дрогнул. Она стремительно теряла веру в свой план. Да, она заставила фантомов проявить себя, но что дальше? Если она не убедит их уйти, то любое кровопролитие будет на ее совести. Где-то в глубине сознания она почти слышала смех Геи.

— Слушайтесь Пайпер.

Хэйзел указала на меч Джейсона. Казалось, что золотое лезвие тяжелеет в его руке. С глухим звуком оно опустилось на стол, и Джейсон откинулся на спинку своего кресла.

Перси зарычал совсем не-как-Перси:

— Дочь Плутона, ты можешь контролировать драгоценные камни и металлы. Но ты не можешь контролировать смерть.

Аннабет потянулась удержать его, но Хейзел оттолкнула ее.

— Слушайте, фантомы, — сурово сказала Хейзел. — Здесь вам не место. Я, может, и не могу вами управлять, но Пайпер может. Повинуйтесь ей.

Она повернулась к Пайпер, выражение ее лица ясно говорило: «Попробуй еще раз. Ты можешь сделать это».

Пайпер собрала все свое мужество. Она посмотрела прямо на Джейсона — прямо в глаза тому, что контролировало его.

— Вы оставите эти тела, — повторила она с еще большей мощью.

Лицо Джейсона ужесточилось. Его лоб покрылся бусинами пота:

— Мы... мы оставим эти тела.

— Вы поклянетесь на реке Стикс, что никогда больше не вернетесь на этот корабль, — продолжала Пайпер. — И не овладеете телом любого из членов этой команды.

Лео и Перси прошипели в знак протеста.

— Поклянитесь на реке Стикс, — настаивала Пайпер.

Настал напряженный момент. Она могла чувствовать их сопротивление. Затем все три фантома сказали в унисон:

— Мы клянемся на реке Стикс.

— Вы мертвы, — сказала Пайпер.

— Мы мертвы, — согласились они.

— Теперь уходите.

Все три парня упали вперед. Перси упал лицом в свою пиццу.

— Перси! — Аннабет обхватила его руками.

Пайпер и Хейзел поймали Джейсона под руки, когда он выскользнул из своего кресла.

Лео не был столь удачлив. Он упал прямо на Фрэнка, который ничего не сделал, чтобы перехватить его. Лео упал на пол.

— Ой! — простонал он.

— С тобой все в порядке? — спросила Хейзел.

Лео приподнялся. К его лбу прилип кусок спагетти в форме цифры 3.

— Сработало?

— Сработало, — сказала Пайпер, чувствуя уверенность в своих словах. — Не думаю, что они вернутся.

Джейсон заморгал:

— Значит, у меня больше не будет травм головы?

Пайпер засмеялась, отпуская всю свою нервозность.

— Пошли, Молниеносный мальчик. Выведем тебя на свежий воздух.

Пайпер и Джейсон прогуливались вперед-назад по палубе. Джейсона все еще пошатывало, так что Пайпер настояла, чтобы он оперся на нее.

Лео стоял у руля, совещаясь с Фестом через интерком: по опыту он знал, когда Джейсону и Пайпер требовалось некая уединенность.

С тех пор, как спутниковое телевидение снова заработало, тренер Хедж сидел в своей каюте, с удовольствием нагоняя соответствующие программы по боевым искусствам. Пегас Перси, Пират, куда-то улетел. Остальные полубоги устраивались на ночь.

Арго II спешил на восток, проплывая в нескольких сотнях футов над землей. Под ними мелькали маленькие города, словно огоньки света в темном море прерий.

Пайпер вспомнила последнюю зиму, когда они пролетали над Квебеком верхом на драконе Фестусе. Она никогда не видела ничего прекрасней и никогда не чувствовала себя счастливей, чем когда руки Джейсона обнимали ее в тот момент. Но теперь все было даже лучше.

Ночь была теплой. Корабль летел более плавно, чем дракон. И самое лучшее, они улетали прочь от лагеря Юпитера так быстро, как только могли.

Вне зависимости от того, как опасны были древние земли, Пайпер не могла дождаться, когда же они туда доберутся. Она надеялась, что Джейсон был прав на тот счет, что римляне не последуют за ними через Атлантику.

Джейсон остановился в середине корабля и прислонился к борту. Лунный свет окрасил его волосы в серебро.

— Спасибо, Пайпс, — сказал он. — Ты снова меня спасла.

Он обнял ее за талию. Она думала о том дне, когда они чуть не упали в Гранд-Каньон — тогда она впервые узнала, что Джейсон может контролировать воздух. Он держал ее так крепко, что она чувствовала биение его сердца.

Тогда они перестали падать и поплыли в воздухе. Самый. Лучший. Парень.

Она хотела поцеловать его сейчас, но что-то остановило ее.

— Я не знаю, будет ли доверять мне Перси, — сказала она. — После того, как я приказала его коню нокаутировать его.

Джейсон рассмеялся.

— Не волнуйся об этом. Перси хороший парень, но я чувствую, что тогда ему удар по голове был просто необходим.

— Ты мог убить его.

Улыбка Джейсона исчезла:

— Это был не я.

— Но я почти позволила тебе, — сказала Пайпер. — Когда Гея сказала, что мне придется сделать выбор, я колебалась и...

Она моргнула, проклиная себя за то, что плакала.

— Не будь так строга к себе, — сказал Джейсон. — Ты спасла нас обоих.

— Но если двоим из нас действительно придется умереть, парню и девушке...

— Я с этим не согласен. Мы остановим Гею. И все семеро из нас вернуться живыми. Обещаю.

Пайпер желала, чтобы он не обещал. Это слово только напомнило ей о Пророчестве Семи: «клятву сдержи на краю могилы».

«Пожалуйста, — подумала она, без понятия сможет ли ее мать, богиня любви, услышать ее. — Не допусти, чтобы это была могила Джейсона. Если любовь хоть что-то значит, не забирай его у меня».

Сразу же, как загадала это желание, она почувствовала себя виноватой. Как сможет она посмотреть на Аннабет, если Перси погибнет? Как сможет она жить с этим, если кто-либо из семи полубогов умрет?

Каждый из них уже и так много настрадался. Даже двое новых римлян, Хейзел и Фрэнк, которых она практически не знала, уже были ее друзьями.

В Лагере Юпитера Перси рассказал об их путешествии на Аляску, которое оказалось таким же ужасным, как и все то, что испытала Пайпер. И по тому, как Хейзел и Фрэнк пытались помочь во время изгнания фантомов, она могла сказать, что они были хорошими и храбрыми людьми.

— Легенда, о которой упомянула Аннабет, — сказала она. — О Метке Афины... почему ты не захотел о ней разговаривать?

Она боялась, что Джейсон может прервать ее, но он всего лишь опустил голову, словно ожидал этого вопроса.

— Пайпс, я не знаю что из этого правда, а что — нет. Легенда... она может оказаться по-настоящему опасной.

— Для кого?

— Для всех нас, — ответил он мрачно. — История гласит, что римляне украли кое-что важное у греков, еще в древние времена, когда Рим завоевывал Греческие города.

Пайпер ожидала продолжения, но Джейсон казалось, задумался.

— Что они украли? — спросила она.

— Не знаю, — признался он. — Не уверен, что кто-либо в легионе знает. Но согласно истории, это было отвезено в Рим и спрятано там. Дети Афины, греческие полубоги, с тех пор возненавидели нас. Они всегда настраивали своих собратьев против римлян. Как я уже сказал, я не знаю, что из этого правда...

— Но почему бы просто не рассказать Аннабет? — спросила Пайпер. — Она же не возненавидит тебя внезапно за это.

Казалось, ему было трудно сконцентрироваться на ней.

— Надеюсь, нет. Но легенда гласит, что дети Афины искали эту вещь тысячелетиями. Каждое поколение. Богиня избирала нескольких детей, чтобы они разыскали это. Видимо, они шли в Рим, веденные каким-то знаком... Меткой Афины.

— Если Аннабет является одной из тех искателей... мы должны помочь ей.

Джейсон колебался.

— Возможно. Когда мы приблизимся к Риму, я расскажу ей то немногое, что знаю. Честное слово. Но та легенда, которую я слышал, гласит, что если греки когда-нибудь найдут то, что было украдено, они никогда не простят нас за это. Они уничтожат легион и Рим раз и навсегда. После слов Немезиды о том, что Рим будет уничтожен через пять дней...

Пайпер изучала лицо Джейсона. Он был, без сомнения, самым смелым человеком, которого она когда-либо встречала. Но сейчас она поняла, что он был напуган. Эта легенда, сама мысль, что она может рассорить их компанию и сровнять город с землей, безусловно, его ужасала.

Пайпер задалась вопросом, что могло быть украдено и быть столь важным. Она ничего не могла представить, что заставило бы Аннабет внезапно задуматься о мести.

И опять, Пайпер не могла представить себе предпочтение жизни одного полубога жизни другого. Но сегодня, на той пустынной дороге, всего на мгновение, Гея практически склонила ее к...

— Кстати, я сожалею... — сказал Джейсон.

Пайпер вытерла последние слезы с лица.

— Сожалеешь, о чем? Это был фантом, который напал на...

— Не об этом, — небольшой шрам на верхней губе Джейсона, казалось, светился белым при лунном свете. Она всегда любила этот шрам. Несовершенство делало его лицо гораздо интереснее.

— Было глупо просить тебя связаться с Рейной, — сказал он. — Я не подумал.

— Ох, — Пайпер посмотрела на облака и подумала, что ее мать, Афродита, каким-то образом повлияла на него. Его извинение казалось слишком хорошим, чтобы быть правдой.

«Не останавливайся», — подумала она.

— Все в порядке, правда.

— Просто... Я никогда не чувствовал к Рейне ничего в этом роде, — признался Джейсон. — Так что даже не подумал, что тебе из-за этого может быть неловко. Тебе не о чем волноваться, Пайпс.

— Я хотела ненавидеть ее, — призналась Пайпер. — Я так боялась, что ты вернешься в лагерь Юпитера.

Джейсон выглядел удивленным.

— Подобное никогда не случится. Если только ты не пойдешь со мной. Обещаю.

Пайпер взяла его руку. Она заставила себя улыбнуться, но думала только об одном: «Еще одно обещание. Клятву сдержи на краю могилы».

Она попыталась выкинуть эти мысли из головы. Пайпер знала, что нужно просто наслаждаться этим спокойствием с Джейсоном. Но когда она выглянула за борт, то не смогла сдержаться от мысли, насколько сильно ночные прерии походили на темную воду... как в той комнате, которую она видела в своем кинжале — ту комнату, в которой они тонули...

 

Глава 13. Перси

Забудьте о дымовой завесе с запахом куриных наггетсов. Перси хотел, чтобы Лео изобрел шляпу анти-сон.

Этой ночью у него были ужасные кошмары. Сначала ему снилось, что он опять оказался на Аляске в поисках Орла Легиона. Он поднимался по горной дороге, но как только сошел на обочину, он провалился в трясину — озерное болото, как это называла Хейзел.

Он оказался в грязи, не в состоянии ни пошевелиться, ни видеть, ни дышать. Впервые в жизни он понял, что означает тонуть.

«Это всего лишь сон, — говорил он сам себе. — Я сейчас проснусь».

Но это не делало ситуацию менее пугающей.

Перси никогда не боялся воды, так как это была стихия его отца. Но после опыта с болотом, он начал бояться того, что может задохнуться.

Он никому не мог в этом признаться, но это заставляло его волноваться по поводу погружения в воду. Он знал, что это было глупо. Он не мог утонуть. Но он также подозревал, что если он не сможет контролировать свой страх, страх может начать контролировать его.

Он подумал о своей подруге Талии, которая боялась высоты, даже будучи дочерью бога неба. Ее брат, Джейсон, умел летать, управляя ветром. А Талия — нет, возможно потому, что была слишком напугана. Если же Перси начнет верить, что способен утонуть...

Болотная жижа давила на грудь. И легкие грозили разорваться.

«Хватит паниковать, — говорил он себе. — Это не по-настоящему».

Как раз в этот момент, когда он не мог больше задерживать свое дыхание, сон изменился.

Он находился в огромном мрачном месте, похожем на подземный гараж. Ряды каменных колонн тянулись во всех направлениях, поддерживая потолок на высоте приблизительно двадцати футов. Расставленные повсюду жаровни отбрасывали на пол тусклый красный свет.

Перси практически не видел в темноте, но различил свисающие с потолка системы шкивов, мешки с песком и ряды выключенных театральных прожекторов. Комната была заставлена деревянными ящиками с различными надписями: реквизит, оружие и костюмы. Одна из надписей гласила: различные виды ракетных установок.

Перси услышал скрип машины в темноте, поворот огромных шестерней, и воду, несущуюся по трубам.

Потом он увидел гиганта... или, по крайней мере, Перси догадался, что он был гигантом.

У него было около двенадцати футов росту, что было нормально для циклопа, но Перси имел дело и с вдвое большими гигантами. Он также больше походил на человека, чем на типичного гиганта. У него не было драконьих ног, как у большинства его родственников.

Тем не менее, его длинные фиолетовые волосы были стянуты в хвост из дредов, которые украшали золотые и серебряные монеты, что не укладывалось в голове у Перси. У него было десятифутовое копье, привязанное к спине — оружие гигантов.

Он был одет в самую большую черную водолазку, какую Перси только приходилось видеть, черные штаны и черные кожаные ботинки со столь длинными и загнутыми концами, что напоминали шутовские туфли. Он ходил взад и вперед перед выступающей платформой, проверяя бронзовую бочку размером с Перси.

— Нет, нет, нет, — бормотал гигант сам себе. — Где же шоу? Где смысл? - он крикнул в темноту. — От!

Перси услышал шарканье вдалеке. Еще один гигант появился из темноты. Он носил точно такой же черный костюм, вплоть до изогнутых туфель. Единственная разница между двумя гигантами была в том, что у второго волосы были зеленые, а не фиолетовые.

Первый гигант чертыхнулся.

— От, почему ты каждый день это делаешь? Я же говорил тебе, что сегодня я одену черную водолазку. Ты мог бы одеть что угодно, но одел черную водолазку!

От моргнул, как будто он только что проснулся.

— Я думал, что ты будешь одет в желтую тогу сегодня.

— Это было вчера! Когда ты появился в желтой тоге.

— О, точно. Прости, Эфи.

Его брат зарычал. Они, должно быть, были близнецами, так как их лица были одинаково уродливы.

— Не называй меня Эфи, — потребовал Эфи. — Зови меня Эфиальт. Это мое имя. Или можешь использовать мой сценический псевдоним: БОЛЬШОЙ ЭФ!

От скривился.

— Я все еще не уверен в этом псевдониме.

— Чепуха! Он идеально подходит. Теперь... как идет подготовка?

— Неплохо, — От казался не очень заинтересованным. — Тигры-людоеды, вращающиеся клинки... Но я все еще думаю, что нам бы пригодилось несколько балерин.

— Никаких балерин! — поспешил Эфиальт. — И что касается этой штуковины, - он посмотрел на бронзовую бочку с отвращением. — Зачем она? Это не интересно.

— Но в этом весь смысл шоу.Он умрет, если остальные его не спасут. А если они придут вовремя...

— Ох, лучше бы это было так! — сказал Эфиальт. — Первое июля, Календы Июля, посвященные Юноне. Тогда Мать и хочет уничтожить этих дурацких полубогов и кинуть это в лицо Юноне. К тому же, я не собираюсь платить сверхурочные этим духам гладиаторов!

— И тогда все они погибнут, — сказал От. — А мы начнем разрушение Рима. Прямо так, как хочет мама. Это будет потрясающе. Толпе должно понравится. Римские призраки обожают такие вещи.

Эфиальт не выглядел убежденным.

— Но бочка просто стоит здесь. Нельзя ли подвесить ее над костром или кинуть в бассейн с кислотой или что-то в этом роде?

— Он нужен нам живым еще несколько дней, — напомнил От своему брату. — Или же семерка не проглотит наживку и не примчится сюда спасать его.

— Хм. Думаю, ты прав. Но немного криков не помешало бы. Эта медленная смерть слишком уж скучна. И, да, что там с нашей талантливой подругой? Она готова принять гостя?

Лицо Ота приняло кислое выражение.

— Я не люблю говорить с ней. Она нервирует меня.

— Но она готова?

— Да, — неохотно согласился От. — Она готова уже на протяжении нескольких веков. Никому не убрать эту статую.

— Превосходно, — Эфиальт потер руки в предвкушении. — Это большой шанс для нас, брат мой.

— Так же ты сказал о нашем последнем трюке, — пробормотал От. — Я держал этот кусок льда, подвешенный над рекой Летой шесть месяцев, и никто не обратил на нас ни малейшего внимания!

— Тут все будет по-другому! — настаивал Эфиальт. — Мы установим новый стандарт вечеринок! И если маме понравится, то тогда мы сможем проложить наш собственный путь к славе и богатству!

— Надеюсь, —вздохнул От. — Хотя, я все же думаю, что те костюмы балерин из Лебединого Озера хорошо бы...

— Никакого балета!

— Прости.

— Идем, - сказал Эфиальт. — Давай проверим тигров. Я хочу быть уверен, что они голодны!

Гиганты неуклюже ушли куда-то в темноту, и Перси повернулся к сосуду.

«Я должен узнать, что там внутри, — подумал он».

Он направился вперед, прямо к поверхности сосуда. Затем он прошел сквозь него.

Внутри сосуд пах чьим-то несвежим дыханием и ржавым металлом. Единственный свет исходил от тусклого фиолетового свечения темного меча, чье лезвие из Стигийской стали было установлено против одной из стен контейнера. У мальчика, который держал меч, был удрученный вид, одет он был в рваные джинсы, черную рубашку и старую куртку летчика. На его правой руке блестело серебряное кольцо в форме черепа.

— Нико, — позвал Перси. Но сын Аида не слышал его.

Сосуд был абсолютно герметичен. Воздух в нем становился ядовитым. Глаза Нико были закрыты, дышал он слабо. Казалось, он медитировал. Его лицо было более бледным и худощавым, чем помнил Перси.

На внутренней стенке сосуда Нико как будто выцарапал мечом три метки, возможно, они означали те три дня, которые Нико провел в плену?

Казалось невозможным для Нико выживать так долго, постоянно задыхаясь и находясь без доступа к свежему воздуху. Даже во сне Перси начинал ощущать панический страх, желание получить достаточно кислорода.

Потом он заметил что-то, лежащее между ног Нико — какие-то блестящие предметы, размером не больше, чем детские зубы.

«Семена, — догадался Перси. — Семена граната».

Три были разжеваны и выплюнуты, пять все еще были завернуты в красную мякоть.

— Нико, — снова позвал Перси. — Что это за место? Мы спасем тебя…

Изображение померкло, и девчачий голос прошептал:

— Перси.

Сначала Перси подумал, что он все еще спит. Когда он потерял память, ему неделями снились сны об Аннабет, единственном человеке из его прошлого, которого он помнил. Когда его глаза открылись, и зрение прояснилось, он понял, что она на самом деле находится здесь.

Она стояла у его постели и улыбалась ему.

Ее светлые волосы рассыпались по плечам. Серые глаза, оттенка штормового неба, были ясны и светились умилением. Он вспомнил свой ​​первый день в лагере-полукровок пять лет назад, когда он проснулся после отключки и обнаружил Аннабет, стоящую над ним. Тогда она сказала: «А ты когда спишь, пускаешь слюни».

Она была по-своему сентиментальна.

— Ч-что происходит? — спросил Перси. — Мы на месте?

— Нет, — понизив голос, ответила она. — Сейчас середина ночи.

— Ты имеешь в виду... — сердце Перси бешено заколотилось. Он вдруг понял, что сейчас лежит в своей пижаме на кровати. Вероятно, он пустил слюну пока спал, ну или издавал странные звуки. И без сомнения его волосы были в ужасном состоянии, благодаря подушке, а дыхание явно было не самое свежее. — Ты пробралась в мою каюту?

Аннабет закатила глаза.

— Перси, тебе будет семнадцать через два месяца! Ты не можешь всерьез беспокоиться о том, что у тебя будут проблемы с Тренером Хеджем.

— Ага, а ты видела его бейсбольную биту?

— Кроме того, Рыбьи Мозги, я думала, что мы сможем прогуляться. У нас не было возможности побыть наедине. Я хочу показать тебе кое-что, мое любимое место на корабле.

Пульс Перси все еще зашкаливал, но не из-за страха влипнуть в неприятности.

— Может быть, мне следует для начала почистить зубы?

— Не помешало бы, — ответила Аннабет. — Потому что я не собираюсь целоваться с тобой, пока ты этого не сделаешь. И приведи в порядок свои волосы, пока чистишь зубы.

Для триремы корабль был огромен, но Перси все еще чувствовал себя неуютно, как будто он вернулся в общежитие академии Янси или в любую другую школу-интернат, откуда его исключили.

Они с Аннабет спустились на вторую палубу, которую Перси еще не изучил, за исключением лазарета.

Она повела его мимо машинного отделения, которое выглядело очень опасно: механизированные детские игровые комплексы, с трубами и поршнями, выступавшими из бронзового отделения; кабели, напоминавшие огромную лапшу металла, змеились по полу и бежали вверх по стенам.

— Как эта штука вообще работает? — спросил Перси.

— Без понятия, — ответила Аннабет. — И это я единственная, кроме Лео, кто может управлять им.

— Это обнадеживает.

— Все будет хорошо, скорее всего. Нам грозило взлететь на воздух только однажды.

— Я надеюсь, ты шутишь.

Она улыбнулась.

— Идем.

Они прошли мимо кладовок и оружейной.

Ближе к корме корабля они достигли двойных деревянных дверей, за которыми оказалась большая конюшня. В комнате пахло свежим сеном и шерстяными одеялами.

Вдоль левой стены стояли три пустых лошадиных стойла, точно таких же, в каких жили пегасы в лагере. У правой стены стояли две пустые клетки, достаточно большие для крупных животных из зоопарка.

В центре пола была двадцатифутовая квадратная прозрачная панель, и если посмотреть в нее, внизу можно было увидеть ночной пейзаж, мили темных сельских земель; трассы пересекались на них, как нити паутины.

— Корабль со стеклянным дном? — спросил Перси.

Аннабет взяла одеяло с ближайшего стойла и постелила его на часть стеклянного пола.

— Садись рядом со мной.

Они расслабились на одеяле, как если бы они были на пикнике, и смотрели на мир, пролетающий внизу.

— Лео построил конюшни, чтобы пегасы могли легко приходить и уходить, — сказала Аннабет. — Вот только он не учел, что пегасы любят странствовать свободно, так что стойла всегда пусты.

Перси удивился, задумавшись, где сейчас был Пират, он надеялся, что пегас летел где-то в небесах и следовал за ними. Голова Перси все еще пульсировала в месте, куда его копытом ударил Пират, но сын Посейдона не обижался на него за это.

— Что ты подразумеваешь, под «легко приходить и уходить»? — спросил он. — Разве пегасам не придется преодолеть два лестничных пролета, что бы попасть сюда?

Аннабет постучала костяшками по стеклу.

— Это запасные двери, как на бомбардировщике.

Перси сглотнул.

— Ты хочешь сказать, мы сидим на дверях? Что, если они откроются?

— Полагаю, что в таком случае, мы упадем навстречу нашей смерти. Но они не откроются. Скорее всего.

— Замечательно.

Аннабет засмеялась.

— Знаешь, почему я люблю это место? Не только из-за красивого вида. Тебе оно что-нибудь напоминает?

Перси огляделся: клетки и стойла, свисающая с бруса лампа из небесной бронзы, запах сена и, конечно, Аннабет, сидящая рядом с ним, ее лицо, таинственно мерцающее в мягком янтарном свете.

— Тот зоо-фургон, — решил Перси. - На котором мы ехали в Лас-Вегас.

Ее улыбка сказала ему, что он угадал.

— Это было так давно, — сказал Перси. — Мы были в плохой форме, мотались по всей стране, чтобы найти эти дурацкие молнии, и попали в грузовик с животными, с которыми жестоко обращались. Как ты можешь ностальгировать по тем временам?

— Потому что, Рыбьи Мозги, тогда мы впервые по настоящему поговорили, ты и я. Я рассказала тебе о моей семье, и... — она сняла свое ожерелье, с нанизанным на него кольцом ее отца и красочными глиняными бусинами за каждое лето, проведенное в лагере-полукровок.

Теперь на кожаном шнурке было кое-что новенькое: красный кулон из коралла, который Перси подарил ей, когда они только начали встречаться. Он принес его из дворца своего отца со дна моря.

— И, — продолжила Аннабет. — Это напоминает мне, насколько долго мы знаем друг друга. Нам было по двенадцать, Перси. Можешь ли ты в это поверить?

— Нет, — признался он. — Так... я уже нравился тебе тогда?

Она ухмыльнулась.

— Да я тебя терпеть сначала не могла. Ты меня раздражал. Затем я терпела тебя на протяжении нескольких лет. А потом...