Солдат.
Светает. Вставай и снова начинай проклятое дело братоубийства! И нет во мне силы разорвать цепь и освободиться!
Довольно!
"Довольно! Довольно!"
Сквозь грохот орудий, сквозь ружей проклятый, неумолчный треск, Как бури внезапный порыв над пучиной, безудержно вольный, Как молний внезапных, все небо пожаром зажегший вдруг, блеск, Как волн ураганных, все крушащий вдребезги, всплеск, Раздался тот голос: "Довольно!"
"Довольно! Довольно тонули мы в братской крови! Долой все пушки! Долой все ружья! Долой все пули! Долой все штыки! Долой все армии, все войска, все орудья людского убоя! Да здравствует братство народов святое!"
Откуда тот голос раздался? Неведом остался, Кто первый, Свободный, смелый, Поднялся
И бросил тот крик средь мрака, средь грязи убийства, средь крови милльонов, Средь хрипа умирающих жертв, средь безумных от муки раненых стонов,
Неведом остался, Кто первый поднялся, Но крик тот над миром, как вихрь пробужденья, промчался!
И крики, Ответные крики любви, разрывающей цепи, великой, Поднялись отвсюду, отвсюду! Как бури растущей, растущей, великой, дыханье, Поднялся отвсюду тот крик переполнивших землю страданий, -- Крик навеки, казалось, убитой в людях любви, Штыками растерзанной, расстрелянной, всей в крови, Распятой любви, Вдруг воскресшей, восставшей и мир призывающей сбросить навеки В кровавую бездну кровавые цепи свои, Душившие пламя Любви в человеке!
Великая забастовка.
|
