О. Дарвинизм.

Матюнин же тем временем соображал, что ответить на поставленный вопрос. Он много читал книг об инстинктах и ему казалось в них так всё ясно и просто. Он поэтому сам и не задумывался над этим вопросом. Теперь же его заставил простой мужик призадуматься! «Что, в самом деле, ответить ему? Если сказать, природа научила, этот мужик по-видимому, очень развитой, может спросить: а почему она не научила человека этой мудрости? Опять безвыходное положение. Что же делать? Отвечать что-нибудь нужно. Не удирать же с кафедры». И он ответил:

-- В науке существует особая теория, носящая название «дарвинизма», -- начал Матюнин несколько свысока. Теория -- это не русское слово, -- объяснил он, -- по нашему значит учение. Дарвинизмом же она называется по имени одного учёного, которого звали Дарвин. Этот учёный доказал, что в мире всё развивается, совершенствуется. Творится с природой так называемая эволюция, т. е., развитие. Миллионы лет назад и животные и растения были иными, не такими развитыми, какими мы их видим теперь. Такими они сделались постепенно. В природе постоянно совершается отбор: слабое, неприспособленное погибает, а здоровое, сильное, приспособленное живёт, развивается, укрепляется. Идёт всюду борьба за существование. Она и делает этот отбор. Посмотрите, например, что делают скотоводы: они скрещивают разные породы лошадей, коров, свиней, овец и затем отделяют лучших из них и выращивают новую породу животных. Это вот и называется отбором. То же делают садовники и огородники с растениями: они делают разного рода прививки к деревьям, отбирают лучшие сорта цветов и плодов. Снова делают прививки к деревьям и таким образом создают новые сорта растений, цветов, овощей, фруктов. Новые изобретения или усовершенствования передаются по наследству; обратите внимание на людей, как сыновья похожи на своих родителей, отца и мать: и по лицу, и по росту, и по характеру, и по привычкам. Всё это передается через рождение. То же произошло и с пчёлами: путём эволюции, т.е. развития, путём отбора они достигли такого совершенства. Вот, откуда взялась у них, как вы выражаетесь, мудрость.

Этот ответ Матюнина показался коммунистической молодежи вполне удовлетворительным и основательным, и она наградила докладчика аплодисментами.

-- Вопрос исчерпан, -- с некоторой торжественностью заявил председатель.

Но Д. Л. и не думал бросать свой вопрос. Не обращая внимания ни на ликования молодых людей, ни на заявление председателя, он снова обратился к докладчику:

-- Хорошо ты, милый мой, указал на скотоводов и огородников. Мудрёные они дела делают. В городе у меня есть хороший знакомый садовник. Показывал он мне свои прививки. Просто умом не могу понять, как это у него всё выходит мудро, как чудо: каких только он не производит сортов растений, цветов, плодов. Дело это, -- говорит -- всё-таки трудное: нужно много знать, большую иметь практику, сноровку, наблюдение. И не всякому это даётся, да не всегда удаётся и этому садовнику. Много он разнообразит цвет роз. Я у него спросил: можешь ли произвести какой цвет из крапивы или из репы вырастить картошку? А он мне в ответ: что ты, говорит, дурак, спрашиваешь. Этого никто не может сделать. У каждого животного есть свои законы, и их никто не может изменить. Вот, говорит, посмотри, что делает столяр с деревом: распилит его, расколет, вытешет, смотришь, сработал скамейку или стол, но деревянные; понимаешь, говорит, деревянные, а не железные или каменные. А из железа никто никогда не сделает деревянную вещь. Такие уже законы в природе. Вот видишь, -- говорит, --засохшее дерево: сколько бы к нему ни прививать ростков, ничего не выйдет. Собери, -- говорит, самых умных садовников со всего света, и они ничего с ним не сделают, хоть бы миллионы лет возились. А отчего это? А оттого, -- говорит, -- что в засохшем дереве нет жизни, нет уже законов, всё погибло.

-- Да Вы ближе к делу говорите, -- перебил председатель, -- говорите по докладу.

-- Я по докладу и говорю, -- ответил Д. Л. и твердо держался за нить своих мыслей, которые именно доклад и разъясняли.

-- Так вот, дорогой мой, -- обратился Лукич к докладчику и подвинулся ближе к кафедре, -- ты мне и разъясни: садовник производит сорта растений, скотовод -- породы животных. А кто же пчёл научил строить соты и производить мёд? Какой садовник или пчеловод? Вот на этот вопрос я не добьюсь от тебя никак ответа.

«Вот неотвязчивый мужик», -- подумал председатель, но смолчал. Не спешил отвечать и докладчик. Поэтому Демьян Лукич продолжал свою речь.

-- И растение привить дело очень трудное и требует больших знаний и большого ума. А уж пчёл научить -- тут уж даже вообразить себе нельзя, какой нужен ум. Не скрой же ты, почтенный, пчелиного учителя, скажи нам: кто это такой научил пчелу великой мудрости?