ВТОРЖЕНИЕ. Дракула и Тремблак спустились во двор

 

Дракула и Тремблак спустились во двор. Он был ярко освещен факелами. Их принесли с собой незнакомцы, ломившиеся в дом. Несколько человек окружали довольно крупного мужчину, который сжимал горло Стойки, едва дышавшего и пытавшегося вырваться.

Влад и Ион вышли из тени балкона, увидели два арбалета, направленных на них, и повернули мечи плоской стороной вверх, показывая, что намереваются только защищаться.

— Мир, — громко произнес Дракула.

— Если он вам нужен, то немедленно положите ваше оружие вот сюда! — крикнул человек, вцепившийся в несчастного Стойку. — Сейчас! Быстро!

Они подошли к деревянному столу и положили мечи на него, рукоятками к себе.

— Может, теперь вы отпустите моего слугу? — так же громко продолжил Влад.

На груди здоровяка, руководившего вторжением, висела цепь, показывающая, что он офицер и служит в муниципалитете Пешта. Он пренебрежительно взглянул вниз, делая вид, что забыл, будто кто-то вообще находится у него в руках, и явно не собирался выпускать задыхающегося Стойку.

— Он не позволял мне войти, отказывался отвечать на мои вопросы!

— Этот человек не способен говорить. Он немой.

Офицер что-то неразборчиво проворчал, потом с презрением и даже скрытым страхом отбросил Стойку в сторону, словно тот был опасно болен.

Лысый человечек покатился под стол, держась руками за горло.

— Что ж, зато вы вполне можете разговаривать, как я вижу, — продолжил офицер. — Это вы приказали своим людям не пускать в дом верных слуг короля?

— Это мое королевство, — ответил Дракула. — Прежде чем войти сюда, нужно спросить разрешения.

— Неужто настоящее королевство? — Офицер вскинул голову, почесал пятерней густую бороду и загоготал. — Странные торговцы живут в Пеште! Каждый из них готов возомнить себя принцем. Я провел здесь всего неделю и уже видел куда больше тщеславия, чем при самых видных королевских дворах Европы. Да, мне пришлось кое-где побывать.

— Тем не менее…

— Успокойся, старик!

Офицер был очень высок ростом, с могучими плечами и широкой грудью. Он наклонился, чтобы взглянуть в лицо Дракуле, рядом с ним казавшемуся малышом.

— Я тут не для того, чтобы спрашивать у тебя разрешения или еще как-то любезничать. Я пришел, чтобы взять вора.

Он распрямился, обернулся к своим подчиненным и приказал:

— Отыщите его!

— Вы не имеете права…

— Я сказал, замолчи, если не хочешь, чтобы с тобой поступили так же, как с этим слугой.

Офицер поднял руку, затянутую в перчатку, на металлических заклепках которой играли оранжевые отблески огня.

— Ищите! — прикрикнул он на своих людей.

Ион взглянул на своего бывшего господина. Он никогда не слышал, чтобы кто-то осмеливался разговаривать с ним подобным образом. Ни бояре, ни турки, ни короли не позволяли себе такой наглости. Но сейчас Дракула ничем не ответил, никак не выразил своего неудовольствия, только молча смотрел на этого нахала. Тремблак безнадежно искал в его взоре хоть какие-то вспышки того огня, который он заметил во время ужина, но видел только отражение факелов. Это отсутствие воли, энергии во взгляде старого друга подтверждало, что Ион и в самом деле напрасно гнал лошадь четыре недели. Он зря приехал сюда.

— Кого вы ищете? — спросил Дракула, когда стражники разошлись по комнатам.

Офицер уселся на стул, стоявший во дворе, а ноги в грязных сапогах взгромоздил на стол.

— Одного весьма известного вора. Тебе повезло, старик. Можно сказать, я оказываю тебе честь своим приходом. Этот злодей ограбил половину домов в Пеште. Местные сыщики оказались бессильны против него. Так что власти послали за мной. — Он стукнул себя в грудь. — Янош Варенцы, специализируюсь на поимке воров, особо хитрых и опасных.

— Янош Хорвати? — негромко переспросил Дракула.

— Что? Нет, Варенцы. Ты что, глухой?

Офицер сдернул перчатки, прижал палец к ноздре, наклонился, звучно высморкался, вытер пальцы об мундир и улыбнулся.

— Ты наверняка должен был слышать обо мне. Лучше меня никого нет по этой части.

— А отчего вы решили, что этот вор скрывается здесь? — спросил Дракула, опуская глаза.

— Одна кабацкая крыса шепнула нам, что он собирается ограбить соседний дом. Мы поджидали его там. Ну и холодище! Даже у гипсового Христа яйца отмерзнут! — Он хохотнул. — Но все-таки мы дождались его, выследили, а он — нас. Заметил преследование да и скакнул на вашу крышу. Вот мы и здесь.

Из дома слышалось хлопанье дверей, стук открываемых ставень, скрипели ящики и крышки сундуков. Где-то с коротким звоном упала и разбилась тарелка. Послышался смех.

— Моя жена и дети находятся наверху. Я не уверен в том, что они уже спят, но должен пойти и успокоить их.

— Нет. — Варенцы резко скинул ноги со стола. — Ты никуда не пойдешь. Их приведут сюда, к тебе.

— Но это невозможно, — последовал негромкий ответ. — Если здесь прольется кровь, то они не должны будут этого видеть.

Ион смотрел в землю, раздумывая о своих напрасно потраченных усилиях, но услышал слова Влада и вскинул голову.

То же самое сделал и офицер.

— Крови не будет, — заявил этот Варенцы. — Если только самая малость. Городские власти хотят, чтобы мы взяли этого мерзавца живым. Они сами расправятся с ним, заживо сварят в котле с кипящим маслом прямо на городской площади, чтобы другим было неповадно. Все это произойдет в следующее воскресенье.

— А я говорю вовсе не о его крови, — невозмутимо продолжил Дракула.

— Что? — Варенцы нахмурил лоб. — А о чьей?

В этот момент до них донеслись крики. Кто-то вопил от радости, кто-то — от отчаяния. Из дверей поварни вышли два стражника. Они вели какого-то человека.

— Ага, попался! — Офицер широко улыбнулся и встал.

Стражники подвели вора к своему начальнику, сильно толкнули его, и он упал под ноги Варенцы. Тот носком сапога приподнял подбородок бедолаги. Пленник был одет в грязный потертый кафтан, на ногах у него кое-как держались рваные башмаки, из которых торчали толстые шерстяные обмотки. Засаленные длинные коричневатые волосы обрамляли худое, узкое лицо с заостренными скулами. На первый взгляд он выглядел юнцом, почти мальчишкой.

— Это и есть тот самый знаменитый вор? — спросил Варенцы и презрительно сморщил нос, рассматривая подростка так, словно тот был чем-то отвратительным, каким-то сгустком отходов, только что извлеченным из канализационного стока. — Вот этот мерзкий червяк?

Он неторопливо натянул перчатки, украшенные металлическими заклепками, наклонился, схватил всхлипывающего парнишку за одежду, приподнял так, что носки его обувки едва касались земли, потом отвел одну руку назад, сжал пальцы в кулак и ударил в лицо. Тело жертвы содрогнулось, всхлипывания мгновенно прекратились.

По-прежнему не скрывая презрения, Варенцы отбросил от себя вора, обтер о камзол перчатку, на которой оставалась кровь и частички кожи, и приказал:

— Возьмите его за ноги и тащите прочь со двора.

Двое стражников поспешно подскочили к мальчишке, неподвижно лежащему на земле, схватили его за башмаки, приподняли.

— Подождите!

Никто, кроме Иона, не слышал, как Дракула произнес это. Тот ждал этого слова, хоть какого-нибудь, и потому не мог не услышать, когда оно наконец прозвучало.

Дракула обратился к стражникам еще раз, уже громче, потом шагнул вперед и схватил за плечо одного из них.

Этот человек, вооруженный арбалетом, попытался сбросить с себя тяжелую руку и очень удивился, когда у него ничего не получилось.

— Господин! — позвал он Варенцы и с удивлением уставился на Влада.

Офицер, который уже сделал несколько шагов в сторону узкого коридора, соединяющего внутренний двор с входной дверью, остановился. Замерли и два его помощника, которые тащили вора за ноги.

Варенцы обернулся и спросил:

— В чем дело?

— Я знаю твое имя, Янош Варенцы, — невозмутимо ответил Влад. — Но ты не знаешь моего.

— А на кой черт оно мне нужно? — усмехнулся офицер. — Оставь в покое моего человека, слышишь?!

Он шагнул назад, рука его скользнула к рукоятке меча, висевшего в ножнах на левом боку.

Дракула разжал руку и тоже сделал шаг к деревянному столу, стоящему невдалеке.

— Я полагаю, тебе не помешает знать мое имя, — произнес он. — Потому что меня зовут Дракула.

Все, кто находился в этот момент во дворе, затаили дыхание. Какой-то стражник присвистнул.

— Тот самый Цепеш? — Офицер рассмеялся.

— Да, но это только одно из имен, под которыми я известен. Еще меня знают как князя Валахии. — Он обвел взглядом притихших стражников. — Если я говорю, что здесь мои владения, то имею в виду именно это. Этот дом и этот двор — часть Валахии, во всяком случае до тех пор, пока я здесь нахожусь. Этот человек искал убежища на моей территории, в моей стране. — Влад указал на пленника, лежащего ничком в бессознательном состоянии. — Лишь от меня, князя этой страны, зависит, сможете вы забрать его отсюда или нет.

Варенцы в ответ угрожающе повысил голос:

— Ты, старик, не только глух, но еще и туп как пробка! Здесь, в Пеште, закон представляю я! Ясно тебе?

— Я только что объяснил тебе, что здесь не Пешт. — Влад был совершенно спокоен. — Ты находишься в Валахии, рядом со мной, ее князем. Так что закон здесь олицетворяю я. Я сам и есть закон.

Несколько мгновений Варенцы молчал, онемев от удивления, потом его охватила ярость.

— Да мне плевать, будь ты хоть сам Папа Римский! — взревел он, приближаясь к Владу. — Даже если ты и на самом деле Дракула, то все равно ничего не значишь, как и любой другой пленник моего короля. Сейчас я доставлю этого мерзавца в городскую тюрьму и получу за него мешок серебра. — Он больно ткнул лежащего пленника носком сапога, и тот застонал. — Очень даже большой мешок, доверху набитый серебряными монетами. И никакой так называемый князь Валахии не помешает мне получить то, что я заслужил. Ясно? А ну-ка выставите его отсюда! — приказал он, обернувшись к своим людям, и выхватил меч из ножен.

— Что ж, это похоже на объявление войны, — негромко произнес Дракула.

— Засунь свой кол себе в задницу, ты, князь Цепеш! — выкрикнул Варенцы слова, которые оказались последними в его жизни.

Ион не ожидал, что нынешний Дракула может действовать столь решительно и быстро, поэтому даже не заметил, как тот рванулся вперед. Меч только что лежал на столе, но в мгновение ока оказался в руках у князя. Дракула подпрыгнул, потому что его противник был очень высок ростом, и сталь блеснула в огнях факелов. В долю секунды голова Варенцы оказалась на земле, тело тяжело рухнуло рядом чуть позже.

Ион тоже схватил свой меч и выжидающе смотрел на стражников, которые пришли вместе с Варенцы. Никто из них даже не подумал прикоснуться к оружию. Они медленно отступали к темному коридору, добрались до него, потом точно по команде бросились внутрь, толкая друг друга, и скрылись из виду.

Вор все так же лежал на земле, не смея пошевелиться. Сознание вернулось к нему. Он широко раскрыл глаза и в изумлении смотрел на голову Яноша Варенцы, не понимая, как она могла очутиться рядом с ним.

Дракула склонился над юношей, затаившим дыхание и чуть приподнявшимся.

— Беги отсюда и подыщи себе другое местечко для промысла, — сказал князь и слегка подтолкнул счастливчика концом меча. — Перебирайся в другой город.

Юноша вскочил на ноги и быстрее ветра выбежал прочь со двора.

Опираясь на меч, Влад задумчиво смотрел на отрубленную голову Варенцы, на его мертвые глаза, в которых навеки застыл сарказм.

Затем он выпрямился, обернулся, взглянул на Стойку, испуганно выглядывавшего из-под стола, жестом подозвал его и приказал:

— Принеси бадью с крышкой.

Немой слуга поспешно удалился. Влад и Ион молчали, ожидая его. Когда Стойка вернулся, князь кивнул ему на голову Варенцы. Тот ухватил ее за длинные волосы, бросил в бадью и закрыл крышкой.

— Возможно, Корвину захочется взглянуть на своего подчиненного, — заметил Дракула и убрал меч в ножны. — Мы должны увидеться с ним как можно скорее.

Князь повернулся к Иону. Его глаза ярко блестели на лице, обрамленном длинными седыми волосами.

— Похоже, я все-таки остался тем, кем был. — Он улыбнулся. — Несмотря ни на что.

 

Внешность короля Ворона совсем не соответствовала его кличке. Он был высокий и тощий, а не плотный и коренастый, как можно было бы подумать. Кожа у него была светлая, тонкая, а не смуглая или загорелая до черноты, белокурые вьющиеся волосы, узкое лицо с бесчисленными следами уже заживших повреждений и красноватыми пятнышками новых прыщей. Сейчас они особенно ярко выделялись. Все лицо короля покрылось бурыми пятнами не только потому, что он недавно покинул теплую постель, специально прогретую для сна, но и от гнева.

Испуганный слуга дрожащими руками пытался завязать пояс поверх ночного одеяния государя, и уже в третий раз ему не удавалось это сделать. Корвин увидел, что слуга никак не может справиться со своей задачей, раздраженно оттолкнул его и завязал пояс сам. При этом он неотрывно смотрел на двух воинов, стоявших перед ним.

— Итак, мой кузен, — жестко проговорил король, — я полагаю, у вас есть какая-то весьма серьезная причина тому, что вы позволили себе в эту пору поднять меня с постели.

Ион внимательно смотрел на Корвина. Ему приходилось много раз встречаться с ним прежде, когда он приезжал в Буду послом. Еще вчера Тремблак стоял перед королем, зачитывал ему послание князя Молдавии и объяснял все детали миссии, с которой был прислан сюда Стефаном.

Корвин был на десять лет моложе их обоих, а если судить по внешности, то можно было бы подумать, что и на все двадцать. Он скорее являлся мастером интриги, причем весьма искусным, осмотрительным и коварным, чем воином. Большую часть жизни король провел во дворцах и редко выезжал в полевые военные лагеря, чем разительно отличался от своего отца. Белый рыцарь Хуньяди редко почивал на пуховых постелях.

— Да, причина нашего визита весьма значимая, ваше величество, — ответил королю Дракула и поклонился. — У меня есть две новости, которые, как я полагаю, вам следует узнать из моих собственных уст, а не в чужом пересказе.

— Это так важно, что не может подождать до утра? — раздраженно спросил Корвин.

— Прошу простить меня, ваше величество, но первая состоит вот в чем. Был ли известен вашему величеству офицер по имени Янош Варенцы?

— Этот охотник за ворами? Конечно. Я направил его… — Король неожиданно остановился. — А что вы имеете в виду, говоря «был»?

— Я с прискорбием вынужден сообщить вашему величеству, что Варенцы мертв.

— В самом деле? И как же он умер?

— Этот офицер покончил с собой, — невозмутимо ответил Дракула, поставил бадью перед королем и снял с нее крышку.

Красное от возмущения лицо Корвина мгновенно стало белым, едва он взглянул на содержимое посудины.

— Что-то не похоже на самоубийство, — процедил он сквозь зубы. — Ему явно отрубили голову.

— Нет, ваше величество. Он сам покончил с собой, это точно, — ответил Влад. — Варенцы сделал это сразу же, как только вторгся в дом некоего монарха, а я всего лишь оказал ему посильную помощь.

Ворон вскинул бесцветные глаза.

— Помощь в самоубийстве — это грех, князь, — заметил он.

— Я готов понести за это наказание, король.

Оба венценосца некоторое время пристально смотрели друг на друга. Ион наблюдал за лицом Корвина и увидел, как на тонких губах венгра появилась улыбка.

Потом Матьяш рассмеялся и воскликнул:

— Кузен, вы просто невероятны, как и всегда!

— Я очень рад тому, что сумел доставить удовольствие вашему величеству.

Улыбка исчезла с лица короля.

— Однако мы хотели бы узнать кое-что еще.

Корвин обошел бадью и направился к столу. Он придвинул три кубка, разлил в них вино, обернулся и кивнул, приглашая валахов присоединиться к нему и выбрать любой сосуд, который они желают, сам поднял тот, который стоял слева, и отпил глоток.

— Что ж, окончание этой сказочки мы обязательно выслушаем во всех подробностях, — сказал король. — Но куда больше меня интересуют результаты визита к вам вот этого господина. — Он взглянул на Иона. — Кузен, собираешься ли ты встать на защиту креста?

Дракула кивнул.

— Именно в этом и состоит моя вторая новость, ваше величество, — сообщил он. — Она должна оттеснить первую. Да, я готов встать на защиту креста, если будут выполнены некоторые условия.

— Назови мне их.

— Я сражаюсь от вашего имени, ваше величество, и от своего собственного, под знаменем Венгрии и знаменем Дракона. Надо мной не будет никого, кто сможет мне приказывать, кроме вашего величества. Особенно это касается другого моего кузена, Стефана Молдавского.

— Почти всегда, кроме самых исключительных случаев, когда возникнет необходимость поднять мой личный штандарт, я буду находиться здесь. Ты сам будешь командовать на поле боя.

— Но я буду действовать по-своему, потому что не знаю другого способа вести войну. Без всякого сожаления и снисхождения. Они хороши для мирного времени, на войне им нет места.

— Влад Дракула, люди говорят мне, что ты уже готовишь колья и точишь мечи. Так ли это? — поинтересовался король, взглянув на раскрытую бадью.

Ион заметил, что Ворона передернуло от озноба.

— Ваше величество ввели в заблуждение. — Влад едва заметно улыбнулся. — Колья еще не готовы, их надо заострить.

Улыбка мгновенно исчезла с лица короля.

— Но я приму все меры для того, чтобы наш Крестовый поход увенчался успехом. Только победа имеет значение. Когда она будет достигнута, никто и не вспомнит, что мы были вынуждены сделать для того, чтобы прийти к успеху. Так всегда бывает.

Дракула взглянул на короля, потом на Иона, сжал в кулак изувеченную руку, протянул ее вперед.

— Так что, уговор?

— Да, — ответил с готовностью Ион и положил ладонь поверх руки Дракулы. — От имени Стефана, князя Молдавского, я клянусь, что мы сделаем все, что от нас потребуется, ради достижения победы, даже если нам придется пожертвовать жизнью.

— И я клянусь, — присоединился к ним Корвин. — От имени всего христианского мира заявляю, что ты, Влад Дракула, получишь войска, которыми будешь командовать, чтобы вернуть себе трон отца и деда, уничтожить узурпатора и отбросить мусульман. Ты снова сделаешь Валахию оплотом христианства, нашим форпостом под самым носом у турецкой империи.

Он протянул вторую руку, положил ее снизу, скрепляя договор, и продолжил:

— Я клянусь, что сделаю все, от меня зависящее, и не пожалею жизни, если будет на то нужда.

— Я тоже приношу клятву, — сказал Влад и взглянул на Иона. — Во имя искупления всех моих грехов.

— Тогда ступайте, — заключил Корвин, поднял все три руки, соединенные вместе, несколько мгновений держал их так, а потом отпустил. — Берите мои войска и помогите нашим врагам совершить самоубийство.

Король снова отправился в постель. Влад и Ион вышли из дворца через главные ворота. Восток уже посветлел. Они молча смотрели, как разгорается заря, пробивающаяся сквозь беловатый речной туман. После оттепели сквозь лед проступала темная пенистая вода.

— Что ж, мой князь, неужто мы с тобой снова заварим дьявольскую кашу, спустим зверя с цепи? — спросил Ион.

— Нет. — Влад покачал головой. — Мы развернем знамя моего отца, воздвигнем крест, встанем под его сенью и тогда посмотрим, как зверь явится, согнет свою спину и станет пресмыкаться в страхе. Как он покорится правде Господа нашего.