Сегодня мы столкнулись с тем, что в российской журналистике профессиональная мораль «не срабатывает» чаще, чем это допустимо.

+

Отношение к продукту деятельности представляется мне основным профессионально-нравственным отношением, поскольку в нем проявляется принципиальное совпадение интересов любой профессиональной группы и общества, определяющее характер их взаимодействия. С одной стороны, любая деятельность вызывается к жизни общественной потребностью в ее продукте, следовательно, общество озабочено поддержанием этой деятельности. С другой стороны, будучи заказчиком продукта, общество озабочено и его качеством, что естественным образом влияет на статус производящей его деятельности, престиж профессии, благосостояние ее представителей. Так же естественно, в свою очередь, и то, что для любой трудовой группы забота об удовлетворении общественных потребностей в производимом ею продукте есть одновременно забота о собственном статусе, престиже и благосостоянии.

Для того чтобы обеспечить интересы обеих сторон, только лишь добросовестного отношения к труду, задаваемого моральной установкой индивида, отнюдь недостаточно. Требуется еще некая страховка качества продукта со стороны профессиональной группы – она одновременно выступает как страховка благополучия и для всей группы, и для каждого ее члена. Функцию такой страховки и берет на себя профессиональная мораль, ориентируя членов трудовой группы на стандарты профессионального поведения, проверенные опытом деятельности и реакциями общества.

Все сказанное относится и к профессиональной морали в журналистике. Главным профессионально-нравственным отношением здесь тоже является отношение к продукту. Оно-то и дает нам возможность увидеть, когда и как началось формирование профессиональной журналистской морали, какие обстоятельства влияли на процесс ее становления и почему.

+

Понятием «профессиональное сознание» обозначается та часть общественного сознания, которая возникает в его структуре как проекция специализации трудового опыта конкретных профессиональных групп – результат общественного разделения труда. Естественно, что оно является специализированным и существует как некоторое множество существенно отличающихся друг от друга «пластов». Однако они объединены в силу двух причин: во-первых, у них общая функция – отражать и программировать жизнедеятельность определенной трудовой группы; во-вторых, у них общая природа,поскольку они образуются в результате переработки информации и о разных сторонах жизнедеятельности трудовой группы, и о разных сторонах ее взаимодействия с обществом. Каждый «пласт» представляет собой постоянно развивающуюся совокупность знаний, норм и ценностей, предназначенных для обслуживания потребностей этой трудовой группы – совокупного субъекта данного вида деятельности.

Профессиональное сознание трудовой общности журналистов – один из таких «пластов». Соответственно и складывается оно таким же образом. История журналистской деятельности, растянувшаяся на века, есть одновременно история формирования и развития профессионального журналистского сознания. По словам Л.Г. Свитич, «профессия журналиста и организационные формы кооперирования журналистов эволюционировали от единичных корреспондентов, сообщающих новости своим хозяевам, через корпорации сотрудников, занимающихся продажей новостей своим абонентам, до современного корпуса журналистов, работников средств массовой информации...»

+

Первой, наиболее рационализированной и умозрительной формой профессиональных представлений в индивидуальном сознании можно считать взгляды. Это те осознаваемые, поддающиеся словесному выражению результаты освоения знаний, норм и ценностей, которые прошли личностный отбор в контексте предшествующего жизненного и профессионального опыта (в том числе косвенного). Как правило, они сознательно закладываются журналистом в основу его профессиональной позиции.

Второй формой личностного проявления профессионального сознания журналиста служат убеждения – рациональные воззрения, прошедшие проверку практикой, ставшие итогом вторичного личностного отбора, уже на основе собственного непосредственного опыта. Вследствие этого они получают отчетливую эмоциональную окраску. Убеждения придают цельность и устойчивость профессиональной позиции журналиста, стимулируя высокую степень волевой готовности к действиям для ее реализации.

Третья форма – это чувства,представляющие собой стойкое эмоциональное отношение к тем или иным сторонам журналистской деятельности. В отличие от эмоций, чувства соответствуют постсознательной стадии освоения профессиональных ценностей. На данной стадии профессиональная позиция становится органической частью жизненной позиции журналиста. Для ее осуществления от него уже не требуется сознательных волевых усилий, тем более что она опосредована высоким уровнем его профессиональных умений. Чувства в данном случае осуществляют функцию сигнала к автоматическому «запуску» комплекса психологических установок, ориентированных на решение возникающих профессиональных задач.

Профессионально-нравственные представления в индивидуальном сознании журналиста «живут» в тех же формах. Однако, поскольку они отражают особые моменты профессиональных отношений, целесообразно их выделить и терминологически. В связи с этим мы будем говорить о профессионально-нравственных взглядах, профессионально-нравственных убеждениях, профессионально-нравственных чувствах.

+

Изъяны механизма функционирования профессиональной морали в сообществе российских журналистов. Каковы же эти изъяны?

Начнем с того, что у нас пока вяло идет процесс кодификации положений профессиональной морали. В странах с развитыми демократическими традициями практически каждая крупная телекомпания, каждый крупный журналистский концерн строит профессиональную жизнь, ориентируясь на специально разработанные кодексы, к тому же периодически совершенствуемые. Основные постулаты этих кодексов сходны, соотнесены с международными документами данного типа, но высокая степень конкретизации, приближенности к условиям определенных каналов или изданий придает им особый смысл.

В наших редакционных коллективах подобная практика только начинает прививаться. Во многом это связано с состоянием профессиональной журналистской этики как науки. Поначалу она набрала неплохой темп в развитии, но вдруг споткнулась о тот кризис, который переживают сегодня отечественные СМИ. Жаль, но она перестала сколько-нибудь заметно способствовать выработке профессионально-этических взглядов, сузив ручеек воздействия на профессионально-нравственные отношения в общности до публикаций, предлагаемых профессиональными журналами, и рекомендаций Судебной палаты по информационным спорам. Значение таких материалов трудно переоценить, но они – лишь малая толика того, что требуется делать сегодня, наверстывая упущенное.

Не сформировалась и устойчивая традиция освоения профессионально-нравственных предписаний широкими кругами журналистов. Даже когда появляются документы, в которых так или иначе отражен наш профессиональный этос, знакомство с ними оказывается личным делом каждого. В итоге кое-кто из коллег до сих пор имеет весьма смутное представление о «Кодексе профессиональной этики российского журналиста» (который, заметим, уже в момент принятия вызвал разноречивое отношение к себе). О международных документах типа «Декларации принципов поведения журналистов» большинство и вовсе не осведомлено. Только в последнее время наметилась тенденция к включению тех или иных профессионально-нравственных постулатов в рабочие документы конкретных редакций, в тексты трудовых договоров, где они более доступны для основательного знакомства.

Слабо отлажены у нас пока и формы внутрикорпоративного контроля за соблюдением членами журналистского корпуса требований профессиональной морали, а уж тем более – за освоением их новичками. Это тоже в определенной степени лежит на совести профессиональной журналистской этики как науки: профессиональная мораль рассматривается ею в рамках трудовой морали, из-за чего механизмы их действия практически отождествляются. Это приводит к тому, что недооценивается значение институционально организованного вмешательства журналистского сообщества в поведение его членов. И хотя Союз журналистов выработал «Положение о принципах и системе общественного контроля за соблюдением журналистами положений Кодекса профессиональной этики российского журналиста», оно пока мало востребовано.

Между тем, как уже отмечалось, институционально организованное вмешательство составляет существенную особенность профессионально-нравственных отношений. Оно предполагает постоянное внимание журналистских общественных организаций к профессионально-нравственной атмосфере сообщества и совсем не тождественно административному воздействию. У него иные проявления и иная роль. В каждой конкретной ситуации институционально организованное вмешательство фактически представляет собой акт демонстрации коллективно вырабатываемого отношения к поведению коллеги (или коллег) в связи с тем, что это поведение не соответствует профессионально-нравственным ценностям.

Такое вмешательство влияет на характер общественного мнения профессиональной среды и апеллирует к профессионально-нравственному сознанию человека, к его моральной установке, подталкивая к рефлексии. Результатом бывает, как правило, либо добровольно принимаемое человеком решение о коррекции представлений и поступков, либо осознанное, мотивированное неприятие оценки, что становится поводом для коллективной рефлексии, для общего поиска все более точных профессионально-этических позиций. Дело ведь не в том, чтобы «набросить узду» на журналиста, не давая ему возможности принимать решения самостоятельно, а в том, чтобы помочь каждому почувствовать себя членом профессионального содружества, ответственным за любое из своих решений –перед обществом, перед содружеством, перед самим собой.

В сущности избавление от перечисленных изъянов в механизме функционирования профессиональной морали и есть путь профессионально-нравственного возмужания корпуса российских журналистов. И хотя выйти на него в современных условиях весьма непросто, жизнь сегодня ставит эту задачу в число первоочередных.

Соответственно злободневным становится и разговор о том, что может сейчас сделать для журналистской практики профессиональная этика как наука. Запрос на ее рекомендации в журналистских коллективах созрел, о чем свидетельствует хотя бы такой факт: когда Судебная палата по информационным спорам задалась целью разработать свод практических правил для российских журналистов, у сотрудников средств массовой информации идея получила поддержку, нашлись и желающие участвовать в ее осуществлении.

В чем конкретно состоят в данный момент задачи профессиональной этики как науки? В числе самых важных из них назовем три:

Систематизировать и предложить вниманию журналистского цеха в виде определенной иерархии весь круг выработанных мировым журналистским сообществом представлений, в которых отражаются разные моменты профессионально-нравственных отношений журналистской среды;

Выявить и сгруппировать в соответствии с основными линиями профессионально-нравственных отношений журналиста те стандарты поведения, которые осознаются в мировом журналистском сообществе как нормы профессиональной морали;