В ПРЕДЫДУЩИХ КНИГАХ

 

 

У Адхары нет ни отца, ни матери: она появилась на свет не естественным образом, как все, ее создали с помощью магии из мертвого тела девушки Элины. Жрец Андрас из секты Недремлющих дал Адхаре жизнь лишь с одной целью: она должна стать Сирен, то есть Посвященной, воительницей, и сражаться против Марваша – Разрушителя, который время от времени появляется во Всплывшем Мире, чтобы дать начало новой эпохе. В первый день своей жизни Адхара просыпается на лугу, ничего не зная о прошлом и кто она такая.

Встреча с Амхалом, страдающим от душевной тревоги молодым Всадником Дракона, переворачивает жизнь Адхары. Это он дает ей имя, а она влюбляется в него с первого взгляда. Чтобы узнать, кто она такая, Адхара отправляется с Амхалом в Макрат, и там, при королевском дворе, она становится компаньонкой принцессы Амины. Амина – внучка королевы Дубэ и короля Леарко, правителей Земли Солнца, и дочь их сына Неора.

Судьба Адхары тесно переплетается с судьбой Всплывшего Мира, которому после долгой мирной эпохи снова угрожают враги, на этот раз с запада. Эльфы, которые покинули Всплывший Мир много столетий назад, когда в нем поселились другие народы, теперь решили вернуть себе землю, которую всегда считали своей. Их ведет Крисс, молодой и очень красивый король, который твердо решил вернуть своему народу Эрак Маар (так на языке эльфов называется Всплывший Мир) и готов ради этого на все. Крисс сделал так, что во Всплывшем Мире начал распространяться мор – смертельная болезнь, которая истребляла и обессиливала народы. Ослабив противника с помощью болезни, король эльфов начал вторжение.

Рядом с ним сражается вернувшийся после долгого отсутствия во Всплывший Мир его соратник Сан, бабка которого, воительница Ниал, была Посвященной. Сан – один из двух Марвашей своего поколения. Второй Марваш, которому вместе с Саном предназначено уничтожить Всплывший Мир, – Амхал, и Сан добивается, чтобы Амхал осознал это.

 

Адхара, узнав, кто она и зачем создана, решает спастись бегством. Она не желает идти предназначенным ей путем. А главное – Адхара хочет спасти Амхала от него самого. Но что-то в ее теле начинает давать сбои. Из-за этого она испытывает сильнейшие боли, и пальцы ее левой руки постепенно чернеют. Преодолевая болезнь, она пытается найти Амхала и вырвать его из рук Сана, который за это время успел привести Амхала к Криссу. С помощью магического медальона король эльфов освободил молодого воина от всех чувств, в том числе от мук совести, терзающих Амхала, он давно уже чувствовал в своей душе что-то темное. Амхал становится одним из самых могущественных военачальников в войске эльфов и под командованием Крисса участвует в нападении на Землю Ветра.

Амина вступает в поединок с Амхалом, который убил ее отца в тот день, когда решил последовать за Саном. Амхал легко справился бы с ней, если бы не вмешалась Адхара. Но Амхал ничем не показал, что узнал Адхару, и не почувствовал угрызений совести, сражаясь против нее. В тот самый момент, когда Адхара тоже близка к поражению, кто-то уносит ее с места сражения.

Воины королевы спасают Амину, и принцесса выздоровливает у своей бабки Дубэ. В ее доме принцесса думает о жизни, о недавних боях и о своей горячей жажде мщения. Королева видит, что внучка похожа на нее саму в молодости, и помогает ей понять, что месть не приносит облегчения и что лишь более высокая цель поможет ей победить боль. Тогда Амина просит бабушку, чтобы та оставила ее у себя и обучила искусству войны.

Адхара в это времяузнает, что ее таинственный спаситель – Андрас. С тех пор как они расстались, маг шел следом за ней, он должен убедить ее принять свою судьбу. Но у него была еще и другая причина идти по следам созданной им девушки: болезнь, пожирающая Адхару, возникла из-за несовершенства магии, с помощью которой девушка была создана. Она обречена на смерть. Но Андрас уверен, что сможет найти рецепт лекарства, которое спасет ее. Искать нужно в потерянной библиотеке, в подземельях города Макрата.

Адхара не хочет идти с магом: Андрас для нее враг, который обрек ее на эту судьбу, дав ей жизнь без жизни. Но у нее нет выбора: желание жить в ней все же сильнее всех других чувств.

Теана упорно борется с эпидемией. Она знакомится с гномом по имени Уро. Он поставляет ей чудесное лекарство, которое излечивает болезнь, но в этом Уро есть что-то подозрительное. Теана не доверяет ему, но, испытав лекарство, обнаруживает, что оно на самом деле действует. Тогда она начинает применять его в широком масштабе, но одновременно расследует, как Уро смог создать это средство. Скоро Теана узнает, что лекарство получают с помощью нимф, которых мучают и убивают, чтобы получить их кровь. Дело в том, что нимфы оказались невосприимчивы к болезни. Теана должна принять тяжелейшее решение. Как быть: по-прежнему применять лекарство и с его помощью спасти Всплывший Мир или отказаться от лекарства и обречь на верную смерть целый народ?

Она решает обратиться к нимфам. Теана рассказывает им о преступлениях Уро, просит прощения и умоляет их пожертвовать немного крови для приготовления лекарства. Верховной Жрице удается заключить союз с нимфами, и благодаря этому Всплывший Мир наконец получает средство для борьбы с эпидемией – правда недостаточно сильное для полной победы.

В это время Адхара и Андрас приходят в Макрат. Королевский двор покинул город, спасаясь от бушевавшей в нем эпидемии, и теперь в Макрате царит хаос. Девушка и маг проникают в подземную библиотеку, которая спускается на много локтей в глубь земли. Спуск на самые нижние уровни, где должны находиться книги, которые укажут, как можно вылечить Адхару, осложняется тем, что Андрас заразился моровой болезнью. Заметив ее признаки, Адхара, хотя и считает своего создателя врагом, спасает ему жизнь.

Это коренным образом изменяет отношения между девушкой и магом. Андрас постепенно осознает, что Адхара не автомат, а человек со всеми человеческими качествами. А она старается понять причины, по которым Андрас стал Недремлющим, и представить тот извилистый, полный страданий путь, который привел его в это братство.

За это время болезнь Адхары усиливается, и Андрас вынужден отсечь девушке отмершую левую ладонь.

Маг и девушка в конце концов оказываются на дне подземелья. Это почти недоступная часть библиотеки, и здесь хранятся книги по Запретной магии. Это место охраняет огромное чудовище, с которым Адхаре приходится сразиться. Наконец, им удается войти, и Андрас находит то, что искал. Он должен отвести Адхару в храм, посвященный богу Шеврару, а войти в этот храм можно только через опасный магический портал. Там он должен просить, чтобы Адхара была отмечена печатью – то есть благословением этого бога.

Маг и девушка попадают в этот храм. Адхара, посвященная Шеврару, может выжить в этом месте, но Андрас здесь быстро теряет жизненную силу. Однако маг решает спасти девушку даже ценой собственной жизни, теперь он считает ее своей дочерью.

Обряд успешно доведен до конца. Андрас обессилел, но Адхаре удается вывести его из храма, туда, где маг должен оказаться в безопасности. Однако именно снаружи их поджидает новая опасность: на них внезапно нападает Амхал. Он убил бы Адхару, но Андрас загородил ее собой и умер, защищая ее.

Адхара вне себя от горя и гнева: она только что нашла отца, и вот он умер на ее глазах. Она сражается с Амхалом. Оба бьются яростно и много раз применяют магию, в результате чего портал разрушается и выбрасывает их в какое-то незнакомое им место. Адхара побеждает Амхала и разоружает его. Еще один шаг – и она отомстит. Но внезапно она отказывается убивать его. Она не желает быть той, кем ее хотят сделать Теана, судьба и боги. Она никогда не убьет этого Марваша, своего любимого. Адхара опускает меч и уходит прочь. Она решила научиться быть Сирен по-своему.

 

ПРОЛОГ

 

Храм Нового Энавара был переполнен: на его крыльце собралось столько народа, что некоторые из пришедших даже не пытались войти, а окружили вход и ждали снаружи. Пришлось позвать солдат, чтобы из-за давки не произошла трагедия, как уже случилось неделю назад в одной деревне у подножия гор Сершет. В той деревне храм был маленький, чуть больше, чем бревенчатая хижина. Охранявшие его жрецы были молоды и неопытны: тех же, кто был старше, недавно свел в могилу мор. Народ собрался туда из всех зараженных местностей, даже из самых отдаленных. Путь к храму был утомительным, и самые слабые не выдержали его. К концу дня двадцать местных жителей были задавлены в толпе: старики, женщины и один ребенок. Те, кто это видел, рассказывали, что народ шагал по трупам, потому что те, кто шел сзади, толкали передних. Все были готовы на все, лишь бы получить питье, которое лечит от мора, – питье, которое спасет им жизнь. Тогда Теана решила установить дисциплину. Толпа – это чудовище, которым управляют звериные инстинкты, и ее нужно укрощать, как зверя. Необходимо мобилизовать солдат, которые будут следить за тем, чтобы не повторились трагические события прошлой недели, и призвать на помощь странствующих жрецов, которые отнесут лекарство тем, кто живет в глуши, и тем, кто не может прийти сам. Теана обучала их как раз в эти дни, чтобы потом разослать по всему Всплывшему Миру. А пока она решила раздавать питье только в том храме, которым управляла сама, – в храме Нового Энавара, самом большом во всем Всплывшем Мире.

Объявления были развешаны за три дня до назначенного срока и на небольшой территории, но Теана была уверена, что людей будет больше, чем она ожидала.

Паломники начали выстраиваться в очередь уже в самом начале ночи. Началась драка за места, но солдаты сумели прекратить ее без большого шума. На рассвете начался дождь, но никто не ушел со своего места.

Под алтарем, в темноте храма, воздух оглашался стонами и жалобами. Они сливались в одну общую мелодию, а фоном для нее служил тихий, ровный гул – дыхание многих тысяч собравшихся. Среди них были умиравшие, которых родные принесли на руках. Несколько больных умерли прямо в храме еще до того, как началась раздача лекарства. Из одного нефа храма в другой ходили Милосердные в своих масках с кривым клювом. Они давали воду тем, кто хотел пить, и помогали несчастным чем могли.

Теана всматривалась в эту бесформенную и беспорядочно волнующуюся толпу с крытой галереи, которая проходила под самой крышей храма. Два ряда мощных колонн делили храм на три нефа. Стоял пасмурный день, редкие солнечные лучи с трудом проникали в здание через алебастровые окна. Фрески на стенах были почти не видны в полумраке. Казалось, что они изображают призраков из страшного сна и что эти жуткие фигуры угрожают собравшимся в храме. Наступивший день был мрачным во всех отношениях.

С этой высоты толпа казалась одним существом с тысячью голов, но лишенным способности думать и имеющим лишь одну цель – выжить. Каждый в ней согнулся под тяжестью своих бед, потерял индивидуальность и стал частью массы, у которой нет ни души, ни прошлого. Толпа жила в настоящем – здесь и сейчас. Но в конечном счете это и есть основная суть любой эпидемии: каждый умирает один, но видит, как одновременно с ним гибнут тысячи других, и эти смерти отрицают его личную трагедию. Смерть перестает быть личным делом: она больше не забирает свои жертвы в уединении их домов, а хватает их всюду и без разбору. Последний стон умирающего сливается с тысячами других стонов, а тела находят приют в общей могиле. Теана видела много таких могил. Они лежат, словно поленница дров, и невозможно отличить один труп от другого.

«Перестань вспоминать это!» – велела она себе и усилием воли прогнала страшное видение недавнего прошлого и бесполезные размышления. Сейчас не время философствовать. Ее ждет день трудный, как на войне.

Перед ней выстроились в ряд те, кто помогал ей раздавать лекарство, исцелявшее моровую болезнь, – то, для которого нимфы отдали свою кровь. Большинство помощников были очень молоды, на их лицах отражались испуг и усталость. Теана понимала их: эта огромная толпа, пришедшая в храм, чтобы получить из их рук жизнь и готовая на все, чтобы выжить, вызывала страх и у нее, особенно после того, что она видела с галереи.

Половина ее отряда помощников состояла из нимф: в соглашении, которое она заключила с их королевой Калипсо, было условие, что представительницы нимф должны присутствовать при раздаче лекарства. Нимфы, конечно, доверяли Теане, но не вполне: они стали осторожными после истории с гномом Уро, убивающим нимф, чтобы получить их кровь. Теперь они хотели быть уверены, что результат их жертвы будет использован наилучшим образом. Теана охотно согласилась с этим условием и с самого начала предполагала, что некоторые из наблюдательниц станут ей помогать. Действительно: достаточно было одной из них всего один раз увидеть, как раздают лекарство больным, и она немедленно предлагала помочь. Отчаяние людей и жалкое состояние, в которое их приводила болезнь, могли вызвать сочувствие у любого. Но сегодня было иначе. Сегодня больные прежде всего вызывали не жалость, а страх.

Теана оглядела одно за другим лица жрецов.

– Я знаю, что вы боитесь. И это понятно. Но здесь есть солдаты, и они защитят вас. Им уже приходилось успешно подавлять беспорядки, они знают, как поступать в подобных случаях. Постарайтесь не думать о паломниках как о единой массе умирающих. Смотрите им в глаза, ищите под болезнью человека. Это поможет вам понять, что бояться нечего.

– Госпожа, мы сначала отслужим молебен? – спросил один из жрецов.

У Теаны вырвался тяжелый вздох.

– Сколько человек из вас верят, что мы здесь ради Тенаара? Там, на улице, много таких, кто потерял веру. Нет, сегодня мы здесь, чтобы лечить тела, а не души. Молясь, мы потратим лишнее время и можем разгневать народ. Несколько человек уже умерли, дожидаясь нас. Мы не можем допустить новые смерти.

Теана никогда не думала, что однажды скажет такое. Раньше ее вера была гораздо тверже. Но ее поколебали нищета и боль. Верховная Жрица проявила слабость, а ведь она мечтала, чтобы поклонение богу было безоговорочным. Но тяжелые испытания заставили ее отступить.

– Вам дадут два бочонка. В одном будет лекарство, в другом питье с таким же вкусом, как у него, безвредное, но неспособное вылечить.

Ответом ей был шум голосов. Теана расслышала в нем изумление и растерянность. Она подняла руку, и ее помощники замолчали.

– Многие из людей, которые придут к вам умолять о спасении, уже обречены на смерть. Тем, у кого болезнь зашла слишком далеко, наше лекарство не поможет. Поэтому нет смысла давать его тем, кто не сможет выздороветь.

– Но как мы поймем, кто должен получить лекарство, а кто нет? И еще вот что: разве обман не будет замечен? Не начнутся разговоры о том, что мы их дурачим? Если вся эта масса народа поднимется против нас, это будет катастрофа!

Теана новым движением успокоила их:

– Все знают, что лекарство помогает не всегда и у обоих составов одинаковый вкус. С этой стороны вам не о чем беспокоиться. А на твой первый вопрос ответ будет такой: решайте сами. Вы видели тысячи больных. Каждый из вас долго работал с теми, кто заразился этой болезнью. Вы ухаживали за ними, сопровождали их на пути к смерти и в немногих счастливых случаях вылечивали. Так вот: используйте свой опыт. Вспоминайте лица тех больных и сравнивайте с лицами новых. Сердце с первого взгляда подскажет вам, кого можно спасти, а кого нельзя.

– Это ужасно! – заговорила совсем юная девушка. Ее шея была обезображена черными пятнами, которые оставались на коже у выживших после моровой болезни. – Чтобы понять, в каком состоянии находится больной, нужен подробный осмотр и исследования, для которых необходимы время и знания! Я не желаю брать на себя такую ответственность. Мое «нет» будет означать верную смерть. Это будет убийство!

Теана долго всматривалась в нее. В негодовании этой девушки было что-то очень чистое и сильное – что-то, что уже давно угасло в ней самой. Теперь Верховная Жрица знала, что в некоторых обстоятельствах честность может быть вредней хитрости.

– Сегодня здесь собралось больше восьми тысяч больных. У нас не хватит времени, чтобы подробно осмотреть каждого, а лекарства на всех тоже не хватает. Что же нам – велеть им всем разойтись по домам, чтобы никого не обидеть? Или раздавать лекарство всем больным независимо от их состояния, пока оно не кончится?

Девушка сжала кулаки.

– Нет, но… – Она не договорила.

Голос Теаны стал мягче:

– В нормальных условиях ты была бы права. Решать должен человек жить или умереть, разумеется, тяжело. Но у нас нет выбора. Да, я призываю вас к убийству. Я не желаю вам лгать и хочу, чтобы вы полностью осознавали, что будете делать. Сегодня вы убьете одних людей, но спасете многих других. Вы попытаетесь дать жизнь тем, у кого еще есть надежда, и осудите на смерть тех, кто на самом деле уже осужден. А теперь хорошо подумайте. Я пойму тех, кто откажется.

Когда она закончила, наступило тяжелое молчание. Теана не в первый раз говорила эти слова своим помощникам, но каждый раз сердце у нее сжималось от страха: что, если все они откажутся работать?! Но отказалась лишь одна из всех – та молоденькая девушка.

– Я не согласна. Мне это не нравится. Я не хочу этой ответственности, – сказала она и посмотрела на Теану ясными глазами, ища прощения. Но Теана не могла простить ее.

– Выходи вот в эту дверь, она ведет прямо во двор, и тебе не придется идти через неф.

Девушка помедлила еще несколько секунд и пошла к указанному выходу.

– Еще кто-нибудь? – спросила Теана.

Больше никто не дрогнул.

Тогда они все вместе спустились по лестнице в царивший внизу хаос. Как только они вошли, наступила полная тишина. Тысячи глаз повернулись в их сторону. В воздухе стоял тошнотворный запах смерти. Теана хорошо знала его. Теперь он всегда был вместе с ней, даже когда она молилась в уединении. Она уже не могла избавиться от него.

Перед каждым из них собралась очередь больных. Сама Теана встала в центре нефа. Над ее головой поднимался на головокружительную высоту главный обелиск храма. Никогда Тенаар не казался своей Верховной Жрице таким далеким.

Теана на мгновение закрыла глаза, а потом улыбнулась и обратилась к первому больному в очереди:

– Подходи же!

 

Все ее советы не смотреть на больных как на единую массу быстро потеряли смысл. В ее уме их лица накладывались одно на другое, их черты стирались, и в конце концов они слились в одно общее лицо болезни. Одни и те же слова, которые повторяются сотни раз. Бочка с лекарством, бочка с бесполезным питьем. Половник опускается в жидкость, наполняется до краев, неся больному жизнь или смерть. Так продолжалось весь день и значительную часть ночи. Наконец остались лишь трупы тех, кто не дожил до утра. Члены братства Милосердных, молчаливые и черные, как тараканы, заполнили нефы и начали убирать мертвые тела. Теана смотрела на их работу. Они уверенно делали свое дело и не проявляли при этом никаких чувств: для них это было хорошо знакомым делом.

Вдруг ей показалось, что весь сегодняшний труд ее и ее помощников бесполезен. Конечно, после того, как появилось лекарство, дела пошли лучше. Смертей стало меньше, но в первую очередь улучшилось настроение народа. Теперь моровая болезнь уже не всегда была смертным приговором: существовало лекарство против нее. Но больные продолжали умирать. Теана и ее помощники выбивались из сил, раздавая лекарство, но болезнь распространялась быстрее, чем они успевали протянуть очередному страждущему спасительное средство. А кроме болезни, были еще и вражеские полчища, которые не останавливались ни на мгновение, занимая одну местность за другой и захватывая все, что оказывалось у них на пути. Если так будет и дальше, жителям Всплывшего Мира придется сдаться.

Верховная Жрица вспомнила о Посвященной, которая была рядом с ней и которой она сама позволила уйти.

Теана старалась забыть о ней, изгнать ее из своей памяти и из своей жизни. Сирен, которая не желает принять свою судьбу, становится обычной девушкой. Но могла ли она убежать?

Иногда Теана говорила себе, что пути, которыми действует Тенаар, неисповедимы. Если Адхаре суждено встретиться с Разрушителем и спасти его, так или иначе, она это сделает. Этим она оправдывала себя за то, что позволила Адхаре ускользнуть, и старалась заглушить мучившие ее сомнения. Она устала, невероятно устала.

– Госпожа!

Теана обернулась и увидела одного из молодых жрецов, помогавших ей днем. Он изнемогал от усталости, и его что-то тревожило.

– Ты хорошо поработал, – улыбнулась ему Теана.

– Я всего лишь выполнял свой долг. У меня к вам важное дело. Я хотел бы поговорить с вами наедине.

Они перешли в маленький кабинет, примыкавший к галерее. Заря начала окрашивать небо на востоке в бледно-голубой цвет. Теана устало села и позволила себе тяжело вздохнуть. Она чувствовала, что предстоящий разговор будет неприятным.

– Я родом из Земли Ветра. Как вы знаете, эльфы почти полностью покорили мою родину, – начал молодой жрец.

Теана кивнула. Как Верховной Жрица, она участвовала в заседаниях Военного совета, который раз в месяц созывал король Калт, и поэтому хорошо знала положение на фронте.

– Недавно я встретил в приюте для зараженных моровой болезнью своего друга-солдата, которого давно не видел, он уже выздоравливал. Ему удалось бежать с территории, захваченной эльфами, его рассказ меня очень обеспокоил. Он сказал, что эльфы на захваченной территории совершают по ночам непонятные обряды, и просил меня объяснить, что эти обряды означают.

Теана выпрямилась и с тревогой спросила:

– Что за обряды?

– Эльфы установили в каждой деревне, которая находится под их властью, что-то вроде обелиска – небольшую геометрическую фигуру из металла с очень острой вершиной и треугольным основанием. Мой друг видел один такой обелиск в деревне, из которой убежал, и сказал, что слышал, что их поставили и в других населенных пунктах. Вокруг этих обелисков эльфы собираются по ночам.

– Ты можешь описать мне, что они там делают?

Юноша кивнул:

– В обряде обычно участвуют не больше трех эльфов. Один из них одет не как обычный штатский и не как солдат. Судя по тому, что мне сказал друг, это может быть жрец или кто-то вроде жреца. Они поют и молятся на своем языке, а потом выливают у подножия обелиска каплю какой-то жидкости, которую приносят в маленьком пузырьке, и в этот момент обелиск вспыхивает фиолетовым светом и гаснет.

Теана прикрыла глаза и стала перебирать в памяти обряды, которые знала, и те, о которых читала или слышала. Вероятнее всего, это лишь вознесение благодарственных молитв эльфов в честь завоевания новых земель. Однако обелиск имеет все признаки предмета, созданного, чтобы способствовать действию магических сил. Но зачем ставить такой предмет и освящать его подобным образом?

– Почему твой друг рассказал об этом тебе?

– Потому что это его встревожило и он захотел узнать у меня, что это значит. Он из народа, который потерял свою землю и видел, как она попала в руки врага. Я думаю, вы сможете понять меня, если скажу вам, что для нас страна, где мы родились, – это все. Когда родину вырвали из наших рук, у нас как будто вырвали кусок сердца из груди. Поэтому моему другу эта церемония показалась насилием. Он знает, что эльфы верят в Тенаара, только называют его Шеврар. Поэтому он решил, что я мог бы объяснить ему происхождение этих обрядов.

У Теаны по спине пробежал холодок.

– Я доложу об этих обрядах на ближайшем заседании Военного совета.

– Нельзя терять время. Эльфы уже владеют почти всей Землей Ветра.

– Чего ты боишься?

– Не знаю. Но если обелиски действительно магические, то это значит, что эльфы устанавливают в каждой захваченной деревне предметы неизвестной нам магии.

– Я поговорю об этом с моими самыми доверенными советниками и направлю кого-нибудь выяснить, в чем тут дело, – заверила юношу Теана.

Несколько мгновений оба молчали не двигаясь.

– А вы сами что об этом думаете? – спросил он наконец.

Теана откинулась на спинку стула и ответила:

– Не знаю, что думать, но разделяю твои опасения. В беспощадном упорстве, с которым этот народ ненавидит нас и выполняет свой план захвата наших стран, есть что-то страшное. – Теана снова на мгновение закрыла глаза. У нее больше не осталось сил. Она так устала за день, а теперь еще это известие… – Я хотела бы успокоить тебя, но не могу. И никто из нас этого не может, – закончила она, печально улыбнулась и посмотрела в окно. Небо на востоке было уже почти белым.