Деятельностный подход в культурной психологии Майкла КоулаВесьма интересным психологическим направлением в деятельностном подходе является культурная (или культурно-историческая) концепция деятельности Майкла Коула. Этот исследователь интересен для нас вдвойне, поскольку он является непосредственным учеником А.Р.Лурии. В своих работах Майкл Коул неоднократно подчёркивал влияние советского культурно-исторического подхода на собственные методологические позиции. С другой стороны, как представитель прагматического подхода к деятельности, он даёт самобытные и, на наш взгляд, достаточно спорные трактовки и оценки как современной деятельностной ситуации в психологии России, так и марксистской позиции в психологии, так и самому философско-психологическому содержанию понятия «деятельность». Майкл Коул считает, что приоритет в культурно-исторической психологии по праву принадлежит советским психологам, именно советская культурно-историческая психология, по его словам, явилась основой его собственной позиции в культурной психологии: «… Представление о культурно-исторической психологии объединяет ученых многих национальных традиций, но обычно связывается с российскими учеными Алексеем Леонтьевым, Александром Лурией и Львом Выготским. Именно на основе их идей я пришел к формулированию культурной психологии. Получившийся в результате подход, для которого я принял название культурно-исторической теории деятельности, дает один из продуктивных путей преодоления дихотомии вундтовских двух психологий и одновременного включения культурных процессов в развитие психики …» [7, с.127]. Многие положения культурно-исторической концепции деятельности М.Коула созвучны общим положениям марксистского подхода, более того, иногда в тексте своей книги он прямо приводит цитаты из К.Маркса, обосновывая собственные утверждения. Так, например, ссылаясь на Росси-Ланди, М.Коул утверждает практически марксистский тезис о том, что: «… Система деятельности включает как объектно-ориентированный продуктивный аспект, так и личностно-ориентированный аспект человеческого поведения. Производство и коммуникация неразделимы (Rossi-Landi,1983) …» [7, с.164]. Говоря о деятельности в непривычных для нашей психологии терминах «контекста», он выступает приверженцем генетического метода, высоко ценит роль совместной деятельности в происхождении психики, трактует человеческого индивида в терминах субъектности, и что особенно для нас важно, подвергает критике каузальный тип детерминации: «… Культурная психология подчёркивает, что всякое действие опосредовано контекстом; - настаивает на важности широко понимаемого «генетического метода», включающего исторический, онтогенетический и микрогенетический уровни анализа; - пытается основывать свой анализ на событиях повседневной жизни; - считает, что психика возникает в совместной опосредованной деятельности людей. Психика, таким образом, в существенном смысле созидательна и распределена; - считает, что индивиды являются активными субъектами своего развития, однако их действия в конкретной среде не полностью определяются их собственным выбором; - отвергает линейную причинно-следственную парадигму «стимул-реакция» в пользу утверждения эмерджентной природы психики в деятельности и признания центральной роли интерпретации; - опирается на методы гуманитарных, а также социальных и биологических наук …» [7, с.127]. Но внешнее сходство культурной психологии Майкла Коула с основными положениями деятельностного подхода отечественной психологии и его явная личная симпатия к советским психологам, к нашей культурно-исторической психологии и её деятельностной ветви, тем не менее, не должны вводить в заблуждение по поводу философско-психологического содержания категории «деятельность», лежащей в основе его собственной концепции. И дело здесь вовсе не в том, чтобы оценить позицию М.Коула или ещё кого-нибудь, а в кризисном положении нашей собственной деятельностной психологии. Нам необходим содержательный анализ проблем и выявление их причин, поэтому-то и необходима объективная оценка методологии самого М.Коула. В связи с этим, можно утверждать, что его методологическим основанием является философия прагматизма. При этом, он не совсем верно, по нашему мнению, интерпретирует Гегеля. Т.е., утверждая сходство позиций Гегеля и: «… американского прагматизма – философии, которая [по мнению М.Коула. – В.А.] вслед за Гегелем размещала источник познания внутри повседневной культурно организованной исторически развивающейся деятельности конкретной социальной группы …», он незаметно для себя субстанциализм всеобщей гегелевской категории «деятельность» трансформирует в эмпиризм прагматического понятия единичной «деятельности» [7, с.49]. Эта, вроде бы несущественная на первый взгляд, процедура, переводит деятельность из универсальной категории, описывающей сущностные характеристики человека как универсального существа, во вспомогательный способ описания эмпирических ситуаций. Это утверждение можно подтвердить словами самого М.Коула, интерпретирующего уже К.Маркса: «… Третье основное положение культурно-исторического подхода, воспринятое от Г.В.Ф.Гегеля через К.Маркса [первое – опосредование артефактами; второе – историческое развитие. – В.А.], состоит в том, что анализ психических функций человека должен основываться на его повседневной деятельности. Только посредством такого подхода, как утверждал К.Маркс, можно преодолеть противостояние материализма и идеализма, поскольку именно в деятельности люди осваивают идеальное и материальное наследие предыдущих поколений …» [7, с.133]. Оказывается, что проблема заключается в том, чтобы рассматривать деятельность либо как эмпирическую категорию, либо как универсальную категорию. Нам представляется, что именно этот факт различного толкования содержания этой категории привел к тому, что даже Майкл Коул, наиболее подготовленный по сравнению с другими зарубежными психологами к восприятию наших философско-психологических идей, не в состоянии адекватно понять основания внутридеятельностных противоречий между отечественными школами. Эти противоречия, на наш взгляд, носят глубокий и весьма содержательный характер, но оценить их можно только в том случае, если принимать идею универсальности деятельностной сущности человека. Поэтому не случайно, наверное, что Майкл Коул пеняет российским коллегам на то, что свой анализ они не строят на деятельности как эмпирической действительности: «… Российский культурно-исторический подход отправляется от обыденной деятельности лишь в самом абстрактном смысле. В центре внимания психологов были не конкретные параметры обыденных обстоятельств, но то, что они считали ядром всякой деятельности, - её опосредованная природа …» [7, с.372]. Причина непонимания заключается в том, что прагматизм при анализе конкретной ситуации не различает единичного и всеобщего. С этих позиций нам становится понятна оценка, данная самим М.Коулом содержательности внутрироссийских споров: «… Длительное время наблюдая за дискуссиями по этому поводу среди российских психологов, я убедился, что они редко бывают продуктивными. Опосредованное действие и его деятельностный контекст – это два момента единого процесса …» [7, с.368]. И если Майкла Коула ещё можно понять, то сегодня, по нашему мнению, уже нельзя принять всерьёз предложения решать деятельностные проблемы за счёт сведения проблемы человека как универсального предметного существа к проблеме человека как эмпирического субъекта. КУЛЬТУРНАЯ ПСИХОЛОГИЯ
Что такое культурная психология? Культурная психология - это научная поддисциплина, которая рассматривает культуру как одну из определяющих составляющих психологии. Кризис в психологии становится все заметнее и ряд психологов хватаются за культурную психологию как за спасительную соломинку. Не за культурную психологию в целом, а за некоторые из ее положений, за некоторое из ее направлений, ибо культурная психология представляет собой совокупность множества подходов, ни одно из которых не представляют ее в вполне.
Предыстория культурной психологии В конце XVIII Иоганн Гердер развивая идеи Джамбаста Вико, утверждал, что традиции, неявно выражающиеся в языке и обычаях, и создают то органическое единство, которое дает человеческим группам присущее им ощущение человеческой идентичности. Гердер ввел понятие “Volk” (народ) — сообщества людей, чьи общие язык и исторические традиции формируют умственные процессы его членов и служат сущностным ресурсам его развития. Он полагал, что следует ценить разнообразие народов и явно отстаивал положение, согласно которой каждый народ следует оценивать по его собственным меркам.
|
