Управление работой мозга

Мечта учителей не совпадает с мечтой обучаемых. Первые хотят, чтобы ученики помнили все, что написано в учебниках, а вторые - защищаются всеми силами мозга от чрезмерного и ненужного накопления интеллектуального хлама в тонкой оболочке сознания. Конфликт только усугубляется. Все силы психологии и педагогики брошены на то, чтобы найти способы, позволяющие удерживать в мозге как можно больше информации. Воспроизводит, значит, знает. При этом никто особенно не задумывается, зачем человеку нужно помнить огромное количество всякой чепухи.

Наш мозг вообще ничего не забывает. Все, что туда попало, будет храниться вечно, да еще перейдет и в генетическую память. Так в чем же наша задача? Сделать так, чтобы человек в нужное время мог вспомнить нужную информацию и воспользоваться ею. Как этого достичь, мы во всех тонкостях пока не знаем.

Установлено, что информация в нашем мозге сохраняется в виде паттернов, символов и ассоциаций. Американские психологи Д. Драйден и Д. Восс образно описывают механизм и процедуру накопления, распознавания и вытягивания информации так: "Если вы научились распознавать какую-то породу собак, то мозг на это знание заводит специальный "файл", где сохраняется информация о собаках. Когда вы научились распознавать другую породу, эта информация дописывается в "файл" и будет сохраняться в мозге в том же месте. То же самое будет и с "файлами" о птицах, конях, с машинами, анекдотами, любыми другими предметами и понятиями" (Драйден Д., Восс Д. Революция в обучении. - М., 2004).

Ученые полагают, что в мозге сохраняется огромное количество понятий, которые перекрещиваются, создавая структуры, подобные ветвям деревьев. Большие участки, посвященные одной теме, могут рассматриваться как отдельные программы мозга, речь о которых шла выше.

рис. 7.3.

Программы - это как бы большие тематические объединения, то есть, хранилища информации, посвященной одной теме. Вот пример. Припомните известные вам сорта яблок, которые записаны в нашем персональном "файле" о яблоках. Вытягиваем их оттуда: Антоновка, Симиренка, Анис... А теперь попробуем пересчитать известные нам фрукты - груши, апельсины, сливы... Они у нас записаны и сохраняются в "фруктовом" файле, в состав которого входит и "яблочный" файл. Имеем типичное "дерево" с разветвлениями, используемое для создания компьютерных каталогов (рис. 7.3).

А теперь усложним задачу для мозга - попробуем пересчитать известные нам предметы круглой формы. Решая эту задачу, исследователи предположили, что этот "файл" должны быть в одном каталоге с яблоками и апельсинами. Так и получилось - апельсины и яблоки сохраняются на дереве памяти в общем каталоге - "круглые предметы". Так удалось установить, что наш мозг сортирует информацию по многим ассоциациям, используя перекрестные ссылки.

Мозг сохраняет информацию благодаря ассоциациям. Он имеет ассоциативную кору, которая помогает извлекать похожие по тем или иным признакам объекты из различных хранилищ информации (банков, программ памяти).

Если мы используем правильную ассоциацию, то сможем вспомнить предметы и события, о которых уже давно забыли. Этот феномен постоянно обнаруживается и подтверждается в опытах. Хирурги, прикладывая электроды к различным участкам мозга во время операций, немало удивляются, когда их пациенты вспоминают все подробности очень давних событий. Нечто подобное происходит и под действием гипноза. Гипнотизер своим влиянием стимулирует глубинные участки мозга, где сохраняется информация о давно минувших событиях.

Сегодня ученые высказывают смелое предположение, что наш мозг вообще ничего не забывает, все сохраняет, все помнит. Обнаружено даже тяжелое мозговое заболевание, связанное с тем, что человек ничего не может забыть. Для него все события - и происшедшие вчера, и много лет назад - имеют одинаковую ценность. Вся информация сохранена. И при необходимости ее можно извлечь из мозга. Нужно лишь найти ключи для "отпирания" тех участков мозга, где она сохраняется.

Мы пока не знаем, как использовать эту особенность мозга. С одной стороны, нам хотелось бы, чтобы обучаемый все знал, все помнил. С другой стороны, если он ничего не станет забывать, то спустя малое время память будет переполнена, и ничего нового в нее не поместится.

Максимально использовать абсолютно фантастические возможности нашего мозга мы можем тремя путями. Мы должны:

· знать, из чего он состоит,

· понимать, как он работает,

· научиться управлять его работой, чтобы максимально использовать всю его мощность.

Задача для педагогов, в свете этих идей, формулируется примерно так - найти способы, помогающие мозгу запустить программу вспоминания нужной информации в нужное время, при условии, что эта информация уже гарантированно поступила в мозг. Порядок вспоминания мы можем сформулировать в такой последовательности:

1) информация гарантированно поступила в мозг,

2) мозг обработал ее и отправил на хранение,

3) наступил целевой случай - информация потребовалась,

4) помогаем мозгу извлечь ее,

5) пользуемся информацией.

Ключевое действие - помочь мозгу вспомнить и выдать именно ту информацию, пор поводу которой поступил запрос.

Человечество с древнейших времен озабочено этой проблемой и неустанно ищет "костыли" для мозга, которые помогали бы ему успешно решать задачу. Нащупаем свои ответы, тогда поймем и советы древних.

Хочется рассказать о "секретных" методах обучения. В начале я немало потешался, когда обнаружил и изучил механизмы их действия, но теперь смотрю на них иначе. Привожу отрывок текста из моей книги двадцатилетней давности "Занимательная дидактика" (1986).

"Секретные" методы обучения

Что делает человек, которому посулят возможность овладеть в считанные дни и без особых хлопот какой-нибудь сложной наукой? Радуется, конечно: обучение пока дело трудное и затяжное. Иметь в своем распоряжении "легкий" метод -заветная мечта многих. Куда лучше было бы, конечно, вовсе ничего не учить. Но раз надо, пусть будет хотя бы "быстрый" метод.

История дидактики знает немало примеров изобретения "быстрых" и применения "секретных" методов. Ловкачи от педагогики во все времена делали из них средство, как сказали бы мы теперь, для извлечения доходов. Околпачивали простофиль, попросту говоря. И как было их не дурачить, если они сами этого требовали.

Сердобольные родители согласны отдать все на свете, лишь бы облегчить ученье милому дитяти. Помните?: "... Ученье-то не уйдет, а здоровье не купишь, здоровье дороже всего в жизни. Вишь, он из ученья как из больницы воротился; жирок весь пропадает, жиденький такой... да и шалун: все бы ему бегать!

- Да, - замечает отец, - ученье-то не свой брат: хоть кого в бараний рог свернет!".

В конце девятнадцатого века в Германии объявился "профессор мнемоники" некий X. Пельман. Газеты запестрели рекламой его таинственного метода с малопонятным названием "Gedachtnisslehre". Рекламные призывы, надо сказать, были составлены броско, с отличным знанием дела. Рядом с сообщением о могуществе нового метода неизменно во множестве печатались "благодарности" от весьма известных и даже титулованных особ. Как тут было устоять обывателю?

Высокие таксы за обучение и письменные обязательства не разглашать "секретов" довершали дело. Всякий, решивший вступить в круг учеников Пельмана, должен был подписать следующий документ: "Я обязуюсь перед г. Хр. Людв. Пельманом никому, без его письменного разрешения, не сообщать его учения о памяти, уплачивая по сотне марок за каждое лицо, которому я, целиком или частично, сообщу его учение о памяти". Хорошее средство для предупреждения не "благодарственных" писем!

Самозваному профессору удавалось долго водить за нос доверчивую публику и зарабатывать на этом немалые деньги. И лишь со временем, когда его "секретным" методом заинтересовались настоящие ученые, удалось разоблачить шарлатана.

Что же оказалось? Из всей обширной науки о памяти Пельман обратил внимание исключительно лишь на то, что запоминание нередко обуславливается чисто внешней, случайной связью событий. Содержание всякой науки представлялось Пельману не в виде системы понятий, а виде ряда слов. Его то и нужно было запомнить. А для этого прежде связать искусственным внешним способом в целое, или, лучше сказать, во что-то такое, что представлялось целым Пельману.

И для геометрии, и для истории, и для всех прочих наук совет "профессора" был один: если вам нужно запомнить какое-нибудь трудное слово, "перепендикуляр", например, то подберите к нему другое слово, вам понятное. Вспомните одно, всплывает в памяти и другое.

Главным затруднением при изучении истории Пельман считал запоминание хронологии и собственных имен. Эти затруднения он разрешает так же просто, как и все остальные. Собственные имена советует сопоставлять с какими-нибудь похожими на них словечками: Наполеон - наплевал он, Геродот - идиот, Аристофан - баран.

Хронометрические даты у него тоже превращаются /при помощи условного способа/ в ряд строчных слов. Из всех этих слов Пельман рекомендует составлять для простого заучивания особого рода рассказ. Это ничего, что он не имеет никакого отношения к истории. Зато удивительно "способствует" усвоению этой науки. Вот и весь "секрет".

Если бы Пельман был один, его "деятельность" на поприще методики можно было бы считать досадным недоразумением и отнести ее к разряду курьезов, не заслуживающих внимания. Дело однако приняло широкий размах. Благо обстоятельства благоприятствовали: ученье день ото дня становилось все труднее.

У Пельмана появились последователи. В России горячей любовью к "секретным" методикам воспылал одессит Файнштейн, объявивший себя "профессором мнемоники" и последователем Пельмана. Было это уже в начале XX века. Фейнштейн также предлагал доверчивым людям за высокую плату, разумеется, обучение искусству запоминания. Таинственность, с которой обставлялись уроки "профессора", нередко внушала убеждение, что в его руках действительно находится особый "секрет", совершенствующий память.

"Секрет" Файнштейна ничем не отличался от "секрета" Пельмана. Понятия механическим образом превращались в слова, между которыми устанавливалась внешняя, случайная связь. Что при этом само значение неузнаваемо уродуется, не беда: зато запоминается. Даже там, где уже существует логическая или образная связь, Файнштейн не пасовал. Для примера всей бессмысленности этой системы, покажем, как рекомендовалось запоминать стихотворение А. С. Пушкина "Цыгане":

Над лесистыми брегами

В час вечерней тишины,

Шум и песни под шатрами,

И огни разложены.

Здравствуй, счастливое племя!

Узнаю твои костры.

Я бы сам в иное время

Провожал сии шатры.

Чтобы запомнить это стихотворение по методу Файнштейна, нужно было одно слово каждого стиха связать с одним словом следующего стиха при помощи какого-нибудь нового слова. Для этой цели нужно "прибегнуть к помощи воображения". Под "воображением" в данном случае разумеется только внешняя случайная связь.

"... Мы представляем себе, - учит Файнштейн, что цыгане находятся

"Над лесистыми брегами";,

которые особенно приятны для нас