Древо Жизни 6 страница

В полноте Знания и Беседы со святым ангелом-хранителем те­ург, свет разума которого в громадной степени расширяется в гра­ницах, обретает способность предвидеть, какие дальнейшие шаги ему следует предпринять в великом поиске, который с тем про­светлением, что приносит ангел, не только не заканчивается, но, как он вскоре сам увидит, только начинается. Вся вселенная является бескрайним простором духовных иерархий, а святой ангел-храни­тель находится всего лишь на первой ступеньке той великой лест­ницы, которая находится и над Бесконечностью, и под ней. Только сейчас теург начинает понимать, что он суть всего лишь малая искорка, вылетевшая из духовной сущности Бога, и каким бы ве­ликолепным светом ни сиял его ангел, если, как явствует из прин­ципов его искусства, этот ангел также является только искоркой, то как же велик Господь, даровавший ему жизнь? Иными словами, это устремление под водительством ангела всегда направляется вперед и вверх, оно ведет внутреннее видение к Единой Жизни, к Эйн Соф, к Несказанному Источнику всего. Единения с Эйн Соф невозможно достичь разом, вдруг, теург должен входит вверх по лестнице жизни медленно и постепенно, сливаясь в любви и мудрости с каждой из ее ступе­нек, с каждой последующей высшей иерархией, пока не достиг­нет безграничного высшего света. Вот какими словами характери­зует этот процесс Ямвлих: «И когда душа приняла его как своего властителя, демон сразу же начинает управлять ею, придавая жизням ее завершенность, нисходя, он связывает ее с телом. Точно так же он направляет особую жизнь души, вселяет в нас принцип всех на­ших мыслей, рассуждений и умозаключений. Мы выполняем все, что он предлагает нашему разуму, и он продолжает управлять нами до тех пор, пока мы с помощью священной теургии не об­ретем Бога как бдительного стража и властителя души нашей. И только тогда демон либо уступает силе, либо добровольно отдает свою власть более великолепной природе, либо подчиняется ей и в качестве покорного слуги выполняет приказы хозяина или выступа­ет в качестве бдительного стража».

Главное же состоит совсем не в том, что святой ангел-храни­тель уступает управление человеческой душой Божьему присут­ствию, а в подобном единении души, уже слившейся с ангелом и образовавшей таким образом единое целое, с Богом. Может слу­читься и так, что ангел, вобравший в себя жизнь души, соответ­ствующим образом вбирается в громадную и высшую жизнь Бога, который для ангела является тем же, чем он сам является для души человеческой. Далее Ямвлих говорит следующее: «После того как она (имеется в виду теургия) объединила душу с отдельными частя­ми вселенной и с общностью божественных сил, которые проходят сквозь нее, она ведет душу и вкладывает ее в целостность Деми­урга, и делает ее независимой от всякой материальности, объединя­ет ее лишь с одним вечным разумом. Этим я хочу сказать, что она особенным образом соединяет душу с саморожденным и са­модвижимым Богом, со всепитающими и поддерживающими, всеукрашающими силами Бога, равно как и с силой его самого, которая возвышается до истины, а также и с его самосовершенными, великими действенными и другими демиургическими силами, в следствие чего душа теурга утверждается совершенно в энергиях и созидательных разумах этих сил Затем она вкладывает эту же душу в единство творящего Бога Вот что является для египтян конечной целью священного восхождения души к божественному».

Едва ли в какой-либо другой магической работе можно найти более яркое и полное описание. Теургия окутывает человека, постепенно очищает его, если говорить простыми словами, от всего существенного и в конечном счете проникает в самую его душу. Затем душа внутри человека возвышается, тоже постепенно, в конечном счете обретает своего монарха и властелина, Бога возлюбленного. Но и потом она продолжает свое восхождение, находясь в самом человеке, во плоти и крови его, вследствие чего возвышается и сам человек, он поднимается до небес, затем еще и еще и в результате вступает в духовное единение и братство с илами, которые и есть Вселенная, Источник, питающий и дающий жизнь всему проявленному существованию. Но и оттуда душа устремляется дальше, выше самих богов, являющихся с первыми лучами золотой зари, и, достигнув высшего, ни с чем не сравнимого восторга тишины, возвращается к Великому источнику Всего.

 

ГЛАВА ШЕСТАЯ

БОГИ

 

Как было показано в предыдущих главах, одна из главных целей магии заключается в единении, как сейчас, так и после, с божественным, то есть союз, который может быть достигнут не простым размышлением о доктринах, а практическим приме­нением качеств и сил в обрядах и церемониях. Под божественным теурги понимают вечный, духовно активный и динамичный прин­цип и его отраженное проявление в Существах, степень тонкого духовного сознания которых, как личностного, так и общего, на­столько велика, что может быть приравнена к сознанию богов и охарактеризована как божественная. Разумеется, я высказываю здесь объективную точку зрения, придерживаясь которой и буду говорить в данной главе о богах, оставляя за читателем право либо придерживаться ее, либо интерпретировать сказанное как ему за­благорассудится.

Однако в самом начале мне хотелось бы предостеречь читателя. Ему не следует думать, что теурги и божественные философы были политеистами в общепринятом смысле этого слова. Подоб­ный вывод был бы в корне неправильным и не отражал реально­го положения вещей Даже древние египтяне, с их богатым и кра­сочным пантеоном богов, включавшим в себя множество иерархий, и которых нередко обвиняют в примитивном и грубом поли теизме, на самом деле не были таковыми.

Э. А. Уоллис Бадж приводит немало доказательств этого. Он пишет: «Хотя простому народу и нравилось верить во многих бо­гов, элита общества, жрецы и люди образованные придерживались единобожия, они верили в одного Бога как творца всех существ как на небе, так и на земле, и всех их для простоты называли богами».

Аналогичная точка зрения господствует и в магии. В соответ­ствии с магической традицией считается, что есть только одна Вечная Жизнь, распространяющаяся во всем космосе. Она пронизывает каждый уголок космического пространства и пульсирует там, поддерживает жизни всех существ, находящихся на бескрайних просторах космоса, в его бесчисленных мирах. Эта неведомая жизнь, вечная и бесконечная, неподвластная пониманию в своем величии, непознаваемая и непостижимая для человеческого разума. Но следует иметь в виду главное — это она произвела на свет и всех богов, и всех людей, и всех духов, и все предметы, вообще все, что существует.

Отрицательная и пассивная энергия, однородно рассеянная по бес­крайнему космическому пространству, образом, недоступным для нашего ограниченного понимания, получила жизнь, создала пер­возданные активные центры, которые по прошествии многих и многих эонов расширились и постепенно утвердились в космосе. С этими центрами, первыми проявлениями, из дремлющей, латент­ной однородности возникли неоднородные группы божественных существ или космические Разумные Силы, которые стали архи­текторами и строителями вселенной.

Из их индивидуальной духовной сущности появились мень­шие иерархии, они же, в свою очередь, породили или создали из себя еще меньшие группы; в конечном счете этот процесс привел к возникновению человеческих душ, отражений и производных от благословенных богов. Эти разумные силы назывались по-разно­му: богами, демонами, универсальными сущностями, дхьян-чоханами, эонами, телетархами и т. д. Но как бы их ни именовали, им всем присуща фундаментальная идея сознательных (хотя и не обя­зательно самосознательных, интеллектуальных) центров силы, муд­рости и разума, которые тем или иным образом создают из себя проявленную конечную вселенную.

Древнеегипетские теурги тщательно изучали эти силы или богов, и обнаруженные вследствие этого их качества и свойства записывали в форме сказаний, аллегорий, мифов и легенд. Даже в обычных изображениях божеств каждая из деталей ри­сунка имеет свое особое значение, все в них, даже самый не­существенный знак имеет свою символику, несет на себе отпе­чаток того ли иного качества. К примеру, голубое перо в руках одного из богов или на его головном уборе служит знаком исти­ны, непреклонности, честности; скипетр же несет в себе идею о том, что владеющий им бог обладает высшей властью. Каждый отдельный символ и знак на изображении бога содержит в себе ключ к раскрытию характера и качеств его, присущей ему при­роды.

Мифы и легенды о богах, передававшиеся жрецами из поко­ления в поколение, это не просто упражнения в красноречии и фантазии невежественных людей, которым нечем больше было заняться, кроме как придумывать красочные велеречивые радост­ные или страшные сказочки, упражняясь друг перед другом в крас­норечии и игре воображения. Напротив, в этих легендах нет ни единого слова вымысла, каждое слово в них, каждое яркое опи­сание бога имеет тайный смысл, содержит массу трансценден­тальных знаний, которые увидят, поймут и воспримут те, кто спо­собен это сделать. Трудно себе представить, чтобы египтяне, на­род, как известно, мудрый и лукавый, создавший цивилизацию, память и памятники которой дожили до наших дней, будут бездар­но тратить время на составление ничего не значащих, пусть даже и очень интересных мифов, детских фантазий о том, что не су­ществует.

Не стоит думать, что египетский пантеон, а особенно боги, которые ассоциируются с теургическими культами, появились в результате прослушивания или прочтения мифов, как следствие игры богатого развитого воображения. Примитивные люди не тво­рили себе богов, как теперь привыкли считать многие представи­тели сравнительного религиоведения, лишенные элементарного со­чувствия и понимания религиозного гения. Фактически древние египтяне, возможно, сами того не очень понимая, давали этим си­лам, в том числе и природным, имена (но даже и эти имена имели большое значение) и наделяли их квазичеловеческими каче­ствами, в точности им соответствующими, присущими именно им, которые могли бы символизировать или проявлять божествен­ное.

Все мысли и идеи, все великие знания египтян нашли свое красочное отображение в сказаниях и аллегориях, в притчах, а также в рисунках. В таком виде они дошли до нас. Отвергать их тщательно разработанную систему наставительного иносказания как детски надуманную — значит проявить если не отсутствие ра­зума, то, по крайней мере, полное невежество. Легко можно про­демонстрировать, что для раскрытия в них неведомых доселе глубин знаний их нужно внимательно прочитать и изучить.

Кроме того, различные знаки и рисованные символы богов, которыми египтяне любили украшать папирусы, по тем же причи­нам нельзя считать простыми, не несущими никакого смысла эле­ментами. Каждый бог в египетской мифологии имел четко опре­деленные функции в космосе: он либо созидал, либо охранял, либо, в зависимости от обстоятельств, разрушал, — и функции эти выявлялись в результате тщательного наблюдения, как секулярного, так и теургического, проводимого в течение долгого времени, после чего все качества бога, его природа выражались в рисун­ках.

Лично я не совсем верю, что древние египтяне считали бога солнца Ра именно таким, каким они изображали его на своих рисунках. В равной степени я не убежден в том, что они безого­ворочно верили, что солнце в полночь принимает форму жука. Думаю, единственно, во что они верили — это в то, что скара­бей может служить символом солнца, так как до некоторой сте­пени отражает природу солнца после заката. Полагаю, то же са­мое обстоит и с коровой, считавшейся в Древнем Египте симво­лом богатства и изобилия, и с ибисом, символом мудрости и выс­ших рассудительных способностей. Сокол, по причине своей способности застывать в небесах, как нельзя лучше отражал выс­шее «я», которое, оторвавшись от всего земного, включая форму, невозмутимо взирает вниз, на материальное.

Символизм древних египтян нуждается в серьезном углублен­ном исследовании, поэтому я хотел бы заметить здесь читате­лям, что, если изучать богов хотя бы с половиной того внимания, которое обычный человек уделяет чтению ежедневных газет, из этого занятия можно извлечь массу полезнейших знаний, имею­щих громадное значение в практической магии.

Эволюция космоса, духовная и физическая, впервые была отмече­на философами в виде геометрических изменений формы. В каж­дой из эзотерических космогонии используются круг, точка, треугольник, куб и т.д. Последние были включены в простую гео­метрическую форму, известную в каббале под названием Древа Жизни.

Каждому космическому развитию была присвоена цифра и бог или иерархия богов, существующие в виде особого значения цифры или особой фазы эволюции. Таким образом в каббале мы имеем десять главнейших эманации. Каждой из них соответствует своя цифра, каждой цифре — определенный бог.

Существует десять наборов иерархий космических сил, духов­ных, динамичных и разумных, результатом согласованных дей­ствий которых становится физическая вселенная. В соответствии с теургической традицией иерархии классифицируются по нисходя­щей шкале чистоты и духовности, начиная от богов и заканчивая архангелами, разумами и духами.

Отсюда следует, что поскольку основная цель магии — дости­жение тем или иным образом тесного и неизменного духовного единения с этими космическими божествами, которые есть основ­ные реальности и источники поддержания жизнедеятельности, то крайне желательно дать и их описание, продемонстрировать чита­телям, как их понимали древние египтяне. В нижеприведенной таб­лице дается их классификация в соответствии с их иерархиями и шкалой. Кроме того, таблица содержит указание на сефирот, что также поможет читателю лучше понять сущность богов, если, ко­нечно, он помнит содержание предыдущей главы, где автор при­водил характеристики самих сефир.

Основываясь на оригинальных древнеегипетских текстах, автор даст каждому из богов краткое описание. Делать же окончатель­ный вывод предстоит самим читателям. Природа архангелов, разу­мов и духов, приведенных в таблице, будет раскрываться на осно­ве свойств управляющего божества.

Космическому развитию, представленному в каббале сефирой Кетер, Венцом, соответствует египетское божество Птах. Имя это переводится как «Открыватель». Для египтологов этот факт пред­ставляется камнем преткновения, ибо не вписывается в их класси­фикацию, так как если предположить, что Птах ассоциируется с рассветом, с открытием дня солнцем, то становится непонятным, почему нигде в оригинальных текстах, посвященных божественным иерархиям, не указывается, что он входит в какую-нибудь важную группу богов. Этот бог именуется Птахом потому, что его появ­ление знаменует или открывает цикл космического проявления, потому что именно Птах есть тот самый скрытый Логос, центральная метафизическая сущность, давшая жизнь всему.

Такая интерпретация, очень похоже, имеет иллюстративное подт­верждение, ибо на многих рисунках Птах изображается у гончар­ного круга вылепляющим яйцо мира. Бадж также приводит дока­зательство в пользу данной точки зрения, где указывает, что эти­мологически корень имени Птах очень близок к другому слову, означающему «вырезать» или «работать стамеской». Данное значе­ние помогает абсолютно точно найти Птаху достойное его место, поскольку и само слово «мастер» нередко попадается в древнееги­петских текстах. Таким образом, мы обнаруживаем, что Птах есть не только открыватель революционного цикла, но и вышедший из «в высшей степени неведомого мрака», тот самый Великий Архитектор Вселенной, давший вместе с Тотом и Исидой рожде­ние всем проявленным вещам. Его называли «тем самым великим богом, который появился на заре времен», а природа его решитель­но определялась тем, что Птах считался «отцом всех начал, сотво­рившим яйцо (или яйца) Солнца и Луны».

Бог Амон принадлежит к той же категории божеств, что и Птах, то есть соответствует тому же набору философских кате­горий, связанных с Венцом. Его рассматривали как невидимую со­зидательную силу, бывшую источником всей жизни на небесах, на земле и в подземном мире. В конечном счете Амон проявил себя в Ра, боге солнца. Само это имя подразумевает нечто сокры­тое или тайное, во времена правления Птолемеев оно ассоцииро­валось со словом, означающим «обитать», «пребывать», «быть по­стоянным»

В одном из священных документов содержатся весьма кра­сочные приветствия к нему, из которых можно легко получить полное представление о его истинной природе. Священная душа, появившаяся в самом начале... первая божественная сущность, давшая рождение двум другим божественным сущностям; бытие, от которого получили существование все остальные боги.

Кроме того, существует значительное количество свидетельств, основываясь на которые легко поверить, что к той же катего­рии богов можно причислить и Осириса. В изданной Британс­ким музеем брошюре о «Книге мертвых» говорится, среди проче­го, о некоей египетской принцессе, которая считала Амона-Ра и Осириса не двумя разными богами, а двумя аспектами одного и того же Бога. Она, в частности, верила в то, что сокрытая твор­ческая сила, заключенная в Амоне, являлась всего лишь другой формой той же самой силы, олицетворением которой был Оси­рис.

Однако, если уж быть абсолютно точным, то Осириса следует рассматривать как человеческое воплощение этой творческой силы, как воплощение Наивысшего Бога в образе человека; как, если хотите, Аватару, Высшего Духа. Есть масса доказательств, подтверждающих истинность такой точки зрения. Ибо Осирис призывал к обновлению и возрождению, к духовному воскресе­нию, и в этом смысле его можно уподобить просветленному адепту, очищенному страданиями и испытаниями, нисшедшему после смерти в подземный мир и чудесным образом восставше­му во славе для вечного царствования на небесах. И если принять подобную точку зрения, то получается, что Осирис как тип принад­лежит к Тиферету. Тем не менее в нем есть один аспект, Асар-Ун-Нефер, Осирис, Ставший Благодетельным или Совершенным, и в данной божественной форме он полностью соответствует той фазе Кетер, которая является самым реальным и самым глубо­ким аспектом — личностной индивидуальностью (см. рисунок на с. 145).

Природа Тота или Тахути, а также описание характеристик, которые древние египтяне приписывали ему, не оставляют ни ма­лейших сомнений в его прямом соответствии Хокме. Как замечает Бадж, он — бог Мудрости и сама Мудрость, он — воплощение разума всего сонма богов. Имя Тахути, как выяснилось, — произ­водное от древнего названия птицы ибис, которая в конечном сче­те благодаря своим привычкам, спокойствию, невозмутимости — действительно создается впечатление, что она постоянно о чем-то думает, — стала ассоциироваться с мудростью.

В этом смысле качества Тота блестяще описаны в работе Баджа «Боги египтян», откуда я позволю себе процитировать один абзац: «Прежде всего, Тота считали сердцем и языком, то есть он был разумом и рассудительными способностями Бога, средством, с помощью которого их воля превращалась в речь, в одном из аспектов он был и самой речью, позднее же он, ве­роятно, как указывает доктор Бирч, стал для Платона тем самым Логосом. В каждой легенде, где Тот является одним из главных действующих лиц, мы видим, что именно он произносит слово, соответствующее воле Ра, в результате чего она выполняется, и что, если он отдает какой-то приказ, он также выполняется тем или иным способом Тот произносил слова, в результате чего были сотворены и небо, и земля... Это он своими знаниями и силой исчисления измерил небо, задумал и сотворил землю и все, что есть на них, это его воля и его сила удерживают небо и землю в равновесии, это Тот своими познаниями в небесной математике соответственно использовал законы, на которых соз­давались небеса и земля и на которых они зиждутся; это он отме­тил движение небесных тел, часы дня и времена года». В ко­нечном счете именно Тот есть воплощение разума Бога, или Логос, и как всепроникающая, направляющая и управляющая не­бесная сила, он формирует особенность египетской религии, «которая так же величественна, как и вера в воскресенье мерт­вых в духовном теле, и доктрина о вечной жизни».

Афина Паллада, древнегреческая богиня мудрости, которая, сог­ласно легенде, родилась в полном вооружении и доспехах из го­ловы своего отца, Зевса Уран, бог звездного неба, вполне может быть помещен в один ряд с Тотом и Афиной, поскольку Хокма традиционно называется сферой Неподвижных Звезд.

Богиня Исида, соответствующая Бине, считалась родительницей вселенной, первой из отпрысков веков, правительницей неба, моря и всего, что есть на земле, Небесной Матерью, кото­рую, под разными именами, чтил весь древний мир. Ей покло­нялись, ее горячо и искренне любили за то, что видели в ней, Царице Небес, сострадательную и справедливую покровительницу обеих миров. Суммируя все те качества богини, которые приво­дил Бадж, можно сказать, что в Исиде видели великую и благо­детельную Матерь, влияние и любовь которой проникало в каж­дый уголок небес, земли и обиталища мертвых, для древних она олицетворяла великую пассивную силу продолжения рода, мысли которой были беспорочны и которая давала жизнь всему живу­щему.

Все, порожденное ею, она защищала, обо всем заботилась, вскармливала, лелеяла, все свои жизненные силы Исида использо­вала величественно и в высшей степени результативно, она не только создавала новое, но и возвращала к жизни умерших. По­мимо всего прочего, она олицетворяла собой высший тип верной и любящей жены и матери. Именно за эти качества египтяне почи­тали Исиду.

Согласно давно известной семейной легенде, Осирис, ее муж, был убит хитростью своего брата Тифона, или Сета (он символи­зирует разрушительный аспект Природы), тело его было положе­но в ящик и сброшено в Нил, и воды реки унесли ящик с телом Осириса в море. После долгих и утомительных поисков Исида все-таки обнаружила его и спрятала, как ей показалось, в безопас­ном и тайном месте, которое, однако, злобный Тифон нашел, после чего расчленил тело Осириса.

Рассказ о ее поисках тела убитого мужа, о его воскресении и о рождении сына, Гора, потрясал воображение египтян, особенно в одном из ярчайших мест повествования, где говорилось о том, как Исида обратилась за помощью к Тоту, богу мудрости и ма­гии, и он, обладая высшими тайнами теургического искусства, на­учил Исиду, как и с помощью каких слов она может на время оживить своего мужа Осириса и зачать от него божественного сына Гора.

Помимо этой, существует и другая, весьма туманная легенда о том, как Исида, как это ни парадоксально прозвучит, оказывала помощь Тифону в его борьбе против Гора, который, узнав о пре­дательстве матери, пришел в такую ярость, что убил и обезглавил ее. Правда, Гор тут же пожалел о своем поступке и, превратив отрубленную голову Исиды в голову коровы, приставил к ее телу. Эта легенда отчасти проливает свет на ту связь, которая прослежи­вается между Исидой-матерью и Хатор, богиней-коровой; очень многие значительные качества последней в большой мере соотно­сятся с качествами Исиды.

Древо Жизни, на рисунке которого графически отображает­ся процесс эволюции, частично может помочь в понимании идеи, лежащей в основе этой легенды, равно как и древнегре­ческая легенда о Кроносе, который также соотносится с сефирой Бина.

В легенде о Кроносе рассказывается о том, как он лишил сво­его отца, Урана, власти над миром, но, в свою очередь, был ли­шен ее со стороны своего сына, Зевса.

В книге «Тайная доктрина» вполне убедительно раскрывается сокровенный смысл этой легенды. Грубо говоря, под Кроносом следует понимать Вечную Длительность, не имеющую ни начала, ни конца, существующую вне разделенного времени и простран­ства. Боги, рожденные для того, чтобы совершать поступки в про­странстве и времени, то есть чтобы вырваться из круга духовного царства и попасть в земной план, выражаясь языком аллегорий, восстали против Кроноса и вступили в битву с одним сущим и высшим Богом.

В то же время, когда легенда говорит о Кроносе как об убийце своего отца, то смысл здесь в следующем. Абсолютное время ста­новится конечным и условным, из целого извлекается кусок и, таким образом, показывается, что Кронос, отец богов, из Вечной Длительности превратился в ограниченный период времени. Ана­логичную интерпретацию можно применить и к обезглавливанию Исиды, вследствие чего совершился переход небесной созидающей богини в низший, земной план.

Богиня Маат, соответствующая сефире Хесед, в древнеегипетской системе иерархий по своим свойствам очень напоминает Тота, строго говоря, напоминает так сильно, что может считаться его двойником в женском образе.

Символом и опознавательным знаком Маат является страусиное перо, иногда одинарное, иногда сдвоенное, в руке богини или на ее головном уборе. Само слово «маат» некогда означало «то, что является прямым» и использовалось в физическом и моральном смыслах, однако впоследствии стало выражать такие понятия, как «справедливость», «истинность», «праведность» и «прямолиней­ность». Иными словами, в Маат воплотились идеи физического и морального закона, порядка, истинность космической упорядочен­ности. Можно легко проследить, что многие из качеств Маат приписываются астрологами планете Юпитер, которая соотносится с той же сефирой, что и богиня.

В моральном плане Маат считалась величайшей из богинь, она стала хозяйкой Зала Суда в подземном мире, в Туате, где, соглас­но религиозным представлениям древних египтян, в присутствии Осириса происходило взвешивание сердец умерших. Изображается

Маат, как правило, стоящей или сидящей на троне, со скипетром верховной власти в одной руке и анкхом, символом жизни, в другой.

На некоторых рисунках она изображена с крыльями на каждой руке, на других — правда, крайне редко — на ее голове, не ук­рашенной никакими головными уборами, видно стоящее прямо перо Истины.

Римский Юпитер изначально считался божеством стихий, ему поклонялись как богу дождя, бурь, грома и молнии. Повелитель не­бес и владыка света, он мог предсказывать будущее, а также со­бытия, ставшие результатом проявления его воли. В Древней Гре­ции аналогом ему был Зевс. Оба они, и Юпитер, и Зевс, принад­лежать сефире Хесед.

Имя пятой сефиры, Гебуры, переводится как «мощь», в астроло­гии ей соответствует планета Марс, а их общие характеристики воплотились в Горе. Гор, в традиции древних египтян, — бог вла­сти, имеющий множество форм, важнейшие из которых — Гоор-паар-Краат и Хру-Хути. В первой ей соответствует греческий Гарпократ, он изображается с локоном в правой части головы, сим­волизирующим сверкающую юность; иногда, правда, голова его украшена трехзубчатым венцом с пером и дисками, и еще реже — диском и пером.

В большинстве случаев указательный палец Гора поднят и каса­ется губ, это знак молчания. В форме Хру-Хути (Гора двух гори­зонтов) он изображается либо в образе сокола, с солнечным дис­ком, окруженным уреем, либо в трехзубчатом венце, или короне атеф.

Гор очень тесно ассоциировался с богом солнца; достаточно сказать, что он олицетворял солнечный диск в его ежедневном пути по небесам от рассвета до заката. Но с сефирой Гебура он связан именно как Гор, как потомок Исиды и Осириса, мстящий за насилие, совершенное над его отцом, отдающий возмездие за его смерть.

Изображался Гор в образе сокола, с высоты небес он находил врагов своего отца и нападал на них. Атаковал он столь стреми­тельно и яростно, что враги полностью теряли зрение и слух, от охватывавшего их ужаса глаза и уши отказывались служить им.

Вот как описывается Гор в уже упоминавшейся мной брошюре, изданной Британским музеем. Полагаю, приведенный абзац не оставит читателя равнодушным:

«Когда Гор пришел в зрелые лета, он дал клятву найти Сета и начать войну с убийцей отца своего. После долгих поисков Гор наконец нашел его, и тогда началась между ними жестокая битва. И хотя Сет еще до того, как был повержен на землю, уже был побежден, он смог из последних сил протянуть руку, вырвал пра­вый глаз Гора и рухнул, держа его в своей руке. Даже и после этой битвы Сет преследовал Исиду, и Гор ничего не мог сделать с ним, поскольку, лишившись глаза, сделался беспомощным. Тот заставил Сета отдать ему глаз Гора. Затем Тот принес Гору его глаз, вставил, помазал своей слюной, и он стал видеть. После этого Гор отправился на поиски тела своего отца Осириса с целью оживить его. Найдя тело, он снял связывающие его пелены, чтобы Осирис мог двигаться и встать. Под руководством Тота Гор, при­несший Осирису дары, прочитал несколько заклинаний... Он об­нял Осириса и через объятие передал тому свое ка, то есть свою живую личность и мужество, а также отдал ему глаз, который вырвал у него Сет и который ему принес Тот. Как только Оси­рис съел глаз Гора... он сразу же восстал, как и прежде, полный физических и умственных сил, работу которых приостановила в нем смерть. Он вышел из похоронных носилок, в которых нахо­дился, и сделался Повелителем Мертвых и Царем Подземного Мира».

Греческому богу Марсу соответствует древнегреческий бог Арес. Обоим им поклонялись как богам войны и битвы. Здесь, как мы видим, продолжается основная идея Гебуры, воплощающая в себе силу, мощь, власть и энергию.

Я хотел бы немного дольше задержаться на рассмотрении соответствия богов сефире Тиферет, поскольку они более всех остальных имеют отношение к главному качеству, которым дол­жен обладать маг, а именно к целеустремленности. Поскольку Тиферет — это сефира Красоты и Гармонии, а также дом души, то боги, традиционно ассоциирующиеся с ней, особым образом символизируют прославляемую душу, или святого ангела-храни­теля. Дионис, Осирис, Митра и многие другие в той или иной степени олицетворяют бессмертие, красоту и гармонию.

Все эти качества великолепно охарактеризовал и свел воедино, в одну философскую концепцию Морис Метерлинк, «Дионис, — пишет он, — это и Осирис, и Кришна, и Будда, он присутствует во всех божественных воплощениях, он бог, который нисходит или, скорее, проявляется в человеке, он и смерть, временная и иллюзорная, и возрождение, фактическое вхождение в бессмертие, он временный союз с божественным, который есть лишь прелю­дия к конечному единению, бесконечному циклу вечного станов­ления».