Глава 22. Спокойная красота внутреннего убранства дома правительства на Корусканте, с негромкими фонтанами и тихими искус­ственными водоемами

 

Спокойная красота внутреннего убранства дома правительства на Корусканте, с негромкими фонтанами и тихими искус­ственными водоемами, резными колон­нами и грациозными скульптурами, маскировала смятение, парившее сейчас в Сенате. Известие разнеслось со скоростью гиперпрыжка, по пути обра­стая новыми подробностями. И теперь все были на сто процентов уверены, что Республика трещит по швам, а завтра вообще развалится на части. На­строение в кабинете верховного канцлера было од­новременно подавленным, мрачным и яростным. Правители Галактики еще никогда не стояли так близко от края, за которым начинается отчаяние.

Спокойствия трех магистров не хватало, чтобы уравновесить нервозность сенаторов. Палпатин пригласил к себе Бэйла Органу и Аска Аака, а так­же представителя Бинкса. Разумеется, здесь был и Мас Амедда, который, казалось, был на грани того, чтобы удариться в слезы. Сам хозяин кабинета был погружен в молчание и слушал джедаев, нервно переплетя тонкие пальцы.

Мэйс Винду закончил короткий рассказ, и в комнате стало тихо. И было тихо очень долго. Молчал даже гунган.

Инициативу, которую все ждали от канцлера, проявил тем не менее Йода. Опираясь на крошеч­ный посох, он подковылял к Бэйлу Органе и зап­рокинул голову. Алдераанец понял неприкрытый намек.

— Купеческая гильдия готовится к войне, — заговорил он. — Сообщение джедая Кеноби не оставляет сомнений.

— Если сообщение достоверно, — тут же встрял маластарец.

— Оно достоверно, — осадил его Мэйс Винду.

Аск Аак не стал раздувать дискуссию. Похоже, ему хотелось лишь подтверждения. Или же тут была игра на публику? Аск Аак обожал создавать впечатление радетеля за всеобщее благосостояние в ситуации, когда только решительные меры мо­гут ее спасти. А еще глоткой брать любит, да, напомнил себе Йода.

— Должно быть, Граф Дуку все-таки заключил с ним договор, — задумчиво проговорил Палпатин.

— Мы должны остановить их раньше, чем они успеют подготовиться, — заявил Бэйл Органа.

Палпатин из-под опущенных век бросил стре­мительный взгляд на молодого сенатора. Темново­лосый, что необычно для алдераанца. И огненный темперамент, что тоже не укладывается в рамки этих закоренелых пацифистов.

— Моя проси прощения, — не удержал язык на привязи гунган. — Ваша уважаемая канцлер... Моя говори: может, джедай останавливай ту ар­мию, а?

— Благодарю, Джар Джар, — вежливо отозвал Палпатин и перевел взгляд на Йоду. — Сколько ры­царей и магистров могут отправиться на Геонозис?

— Тысячи джедаев в Галактике, — Йода по­стучал посохом по полу. — Начинать войну не намерены мы.

Его спокойствие все-таки вывело из себя маластарца.

— Дебаты окончены! — взорвался Аск Аак. — Теперь ясно, что нам нужна эта армия клонов!

Йода опустил веки.

— К несчастью, дебаты еще не окончены, — вновь заговорил Бэйл Органа. — Сенат никогда не одобрит применение клонов. Нужно, чтобы сепа­ратисты первыми нанесли удар, вот тогда что-то сдвинется с места. Но тогда будет слишком по­здно.

— У нас кризис, — осмелился подать голос Мас Амедда. — Сенат обязан предоставить верховно­му канцлеру неограниченные полномочия. И тог­да он сможет дать добро на применение клонов и без Сената.

Казалось, Палпатина чуть удар не хватил от подобного предложения.

— Но какой сенатор возьмет на себя смелость выступить с таким заявлением? — дрогнувшим голосом спросил он, глядя в столешницу.

— Я, например! — тут же вызвался Аск Аак.

Бэйл Органа только грустно качнул головой.

— Боюсь, к вам не прислушаются. И меня они не станут слушать, — добавил он, когда маластарец, злобно щерясь, развернулся к нему. — Мы потратили слишком много времени, обсуждая сепаратистов и отказывая им в инициативе. Сенат посчитает наше выступление истеричес­ким припадком. Нам необходим тот, кто готов к резкой смене курса, учитывая серьезность наше­го положения.

— Сенатор Наберрие подошла бы как нельзя лучше, — горестно вздохнул Мас Амедда.

Гунган, услышав знакомое имя, навострил уши. И без колебаний шагнул вперед.

— Моя досточтимая канцлер, — заявил он, по возможности расправив узкие плечи и выпятив впалую грудь. — Моя уважаемый дружища, — специально для все остальных добавил он, не же­лая никого обижать. — Моя гордая выступай за эти... неограниченный полномочий!

Палпатин переводил недоуменный взгляд с дро­жащего от возбуждения и страха гунгана на вдруг успокоившегося алдераанца.

— Он говорит за Амидалу, — подтвердил Бэйл Органа. — В Сенате все уверены, что слова Джар Джар Бинкса отражают желания сенатора Наберрие.

Палпатин мрачно кивнул.

Йода приоткрыл один глаз. Вокруг верховного канцлера сгустилась ощутимая аура страха.

 

* * *

 

Нет ничего глупее, чем висеть между полом и потолком, медленно поворачиваясь то в одну, то в другую сторону. Ну разве что, не иметь при этом возможности пошевелиться. В поле зрения появил­ся одетый во все черное седовласый человек.

— Предатель, — сообщил ему Оби-Ван, с ра­достью обнаружив, что ему оставили способность говорить.

— И я вас приветствую, — Дуку склонил кра­сивую голову в царственном поклоне. — Это ошиб­ка. Серьезная ошибка. Они зашли чересчур дале­ко. Какое-то безумие!

Судя по лицу, Граф ему сочувствовал. Оби-Ван немедленно преисполнился наихудших подозрений.

— А я думал, что здесь командуете вы...

— Заверяю вас, я не имею ничего общего с этим, — бывший джедай широким жестом обвел зал рукой; лицо его на миг исказилось, словно об­винение причиняло ему сильную боль. — Обещаю, что немедленно потребую вашего освобождения.

— Ну, надеюсь, дело не затянется. У меня еще куча дел...

Сложно все-таки, болтаясь под потолком в ко­нусе силового поля, разбираться в выражении лица человека, который не просто стоит перед тобой, а еще и прохаживается по комнате. Что там такое мелькнуло в глазах Дуку? Намек на гнев?

— Могу я полюбопытствовать, — ровно про­говорил Граф, — что понадобилось рыцарю Орде­на на Геонозисе?

Терять было, в общем, нечего, тем более учи­тель всегда советовал не врать без причины. Тем более что получается все равно плохо, добавил мысленно Оби-Ван.

— Я преследовал охотника за головами по име­ни Джанго Фетт. Вы его знаете?

— Насколько мне известно, на Геонозисе нет охотников за головами, — не моргнув, отозвался бывший джедай. — Аборигены им не доверяют.

Доверие... Какое удачное хорошее слово.

— Ну, кто бы их в этом обвинял? Но охотник здесь, уверяю вас.

Граф Дуку с любопытством взглянул на него, кивнул, очевидно признавая за собеседником то ли право на ошибку, то ли на собственное мнение.

— Какая жалость, что наши дороги не пере­секлись раньше, — тепло сказал он. — Куай-Гон всегда отзывался о тебе очень лестно. Хотел бы я, чтобы он был жив... мне пригодилась бы его по­мощь.

— Учитель не стал бы вас даже слушать!

— Не будь столь уверен, мой юный джедай, — Граф Дуку улыбнулся. — Забываешь, что все учи­теля в свое время были учениками. Куай-Гон чему-то учился и у меня.

— И поэтому вы верите, будто он пошел бы против Совета и Республики?

— Во-первых, с Советом он спорил всегда, а про продажность Сената он знал все, что можно, — усмехнулся Дуку. — Как и все остальные. И Йода, и Винду. Но если бы Куай-Гон знал то, что знаю я, он натворил бы такое количество дел... Если б толь­ко знал правду.

Граф Дуку умел держать паузы. Оби-Ван не выдержал первым:

— Правду?

— Истину, — уверенно подтвердил бывший джедай. — Как ты отреагируешь, если я скажу, что Республику сейчас контролируют ситхи?

Вселенная была создана, чтобы изумлять и по­ражать нас. Эту простую сентенцию Оби-Ван зат­вердил лет с четырнадцати, когда впервые услы­шал ее от учителя. Хотя сейчас уже и не помнил, по какому поводу Куай-Гон Джинн тогда ударил­ся в философствования. Просто выражение было ясным, как формула, и стало частью его личного мироожидания. Вдобавок ко всему жизнь не уста­вала подтверждать ее истинность.

Но почему всегда столь кардинально?

— Нет! Невозможно...

Они с учителем — единственные, кто встре­чался с ситхом, и тот бой стоил Куай-Гону жизни.

— Джедаи должны были знать...

— Темная сторона туманит зрение, друг мой, — невозмутимо пояснил Дуку. — На данный момент сотни сенаторов находятся под влиянием Дарта Сидиуса.

— Я не верю вам!

Очень хотелось, чтобы обрести уверенность можно было так же легко, как громогласно объя­вить о ней.

— Вице-король Торговой Федерации когда-то был союзником Дарта Сидиуса, — продолжал го­ворить Граф Дуку, не смущаясь бурей чувств и слов, рвущихся из собеседника. — Но ситх предал его, и тогда он обратился за помощью ко мне. Вице-король рассказал все. Совет Ордена не поверил ему. Я много раз пытался предупредить магистров, но меня никто не стал слушать. А когда они осознали ошибку, было слишком поздно. Куай-Гон погиб. А я обращаюсь к тебе, Оби-Ван, во имя учителя — помоги мне одолеть ситха.

Согласие чуть было само не сорвалось с языка. Но словно его кто-то одернул, посоветовав загля­нуть, что кроется за правильными словами. Кеноби прикусил губу.

— Я не присоединюсь к тебе...

Граф Дуку не потерял достоинства, не стал впа­дать в ярость, убеждать или кричать. Он просто разочарованно вздохнул.

— Я предвижу сложности с вашим освобож­дением, — обронил он через плечо, выходя из зала.

 

* * *

 

По чистой ли случайности или в рамках иной непрогнозируемой шутки Вселенной, но, прибли­жаясь к Геонозису, Анакин точно так же спрятал­ся от флота Торговой Федерации в астероидном поле. И точно так же, как и наставник, падаван отметил необычно большое количество кораблей.

Его путь к поверхности тоже не отличался раз­нообразием: Скайуокер нырнул в атмосферу на ночной стороне, стремительно снизился и, держась поближе к земле, провел корабль через линию терминатора. Полет над скалистыми плато чем-то напомнил ему гонки. Только теперь он был не один, рядом стояла Падме и в беспокойной тревоге выс­матривала на горизонте что-нибудь необычное.

От Татуина планета отличалась только цветом. Там было все желто-серым, здесь — кирпично-красным.

— Видишь, прямо впереди столбы пара? — спросила Падме. — По-моему, там должны быть вентиляционные отверстия.

— Похоже, — не стал спорить Анакин.

Вентиляционное или нет, но отверстие там было, и какое! Корабль спокойно прошел сквозь него, едва не заблудившись в клубах пара.

— Что бы ни случилось, — инструктировала телохранителя Падме, приводя в порядок причес­ку, — делай только то, что я скажу. Я не заинте­ресована развязывать здесь военные действия. Я — сенатор. Может быть, я сумею найти диплома­тическое решение проблемы.

Анакин, который недавно опробовал диплома­тию лазерного меча и убедился в ее эффективнос­ти, только скорчил рожу.

— Ты мне веришь или нет? — оскорбилась Амидала.

— Не беспокойся, — Скайуокер криво усмех­нулся. — Я зарекся с тобой спорить.

Покинуть корабль без проблем не удалось. Р2Д2 устроил у трапа форменный плач покинуто­го всеми дитяти. Пришлось его утешить, пообе­щать, что они совсем ненадолго и скоро вернутся. А заодно взять с Р2Д2 слово, что он будет вести себя хорошо.

 

* * *

 

Р2Д2 выждал ровно столько, чтобы Анакин и Падме скрылись из глаз, после чего астродроид слез с платформы и покатил, на выход.

— Мой маленький грустный друг, — сказал ему Ц-3ПО, заступая дорогу, — если бы людям была нужна наша помощь, они бы так и сказали. У живых есть чему поучиться.

— Фьюи — би-ип!!! Бип! — сердито сообщил астродроид, объехал робота-секретаря и вновь на­правился к трапу.

— Для механизма ты, кажется, чересчур много думаешь. Я запрограммирован понимать людей.

— Фью? И би-ип-бип-фьюи бип пють?

— Как что это значит? Только то, что я здесь старший!

Астродроид не дал себе труда ответить. Просто добрался до люка и теперь героически преодоле­вал комингс.

— Подожди! Что ты делаешь? Тебе что, забы­ли зашить в чипы здравый смысл?

— Боп.

— Как грубо!

Р2Д2 набрал скорость.

— Подожди! — вновь воззвал к неугомонному астродроиду Ц-3ПО. — Ты хоть знаешь, куда они пошли?

Ответ он получил не слишком уверенный, но больше всего на свете робот-секретарь не хотел сейчас оставаться один. Поэтому он изо всех сил засеменил следом.

 

* * *

 

Коридоры были длинными, с вытянувшейся вдоль стен колоннадой и абсолютно пустыми. Пахло сухой пылью и металлом, от запаха першило в гор­ле. Каменные плиты под ногами едва заметно виб­рировали в такт машинам, работающим где-то в глубине скального массива.

Здесь все было как-то заброшено. По мнению Анакина — чересчур.

— Где народ? — прошептала Падме, словно услышав сомнения падавана.

Анакин жестом попросил ее помолчать, сам он стоял сейчас с сосредоточенным выражением, склонив голову набок, словно к чему-то прислу­шивался.

Падме снова открыла рот.

— Да подожди ты!

Нет, не Кеноби, кто-то совсем другой. Иной. И совсем близко. Прямо здесь, рядом с ним. Ана­кин посмотрел наверх, и глаза его округлились от изумления. Нечасто доводится наблюдать, как по­толок оживает и, распустив крылья и навострив когти, обрушивается тебе на голову.

— Анакин! — взвизгнула Падме.

Скайуокер, не глядя, отмахнулся от пикирую­щей на него твари мечом. Крылатая напасть была жилистая, сильная и красно-оранжевая. А еще она отличалась довольно-таки крупными размерами.

Тварь увернулась, с ходу ударилась о землю, но тут же выяснилось, что она была не одна. Ее место заняла точно такая же, и вот эту Скайуокеру уда­лось развалить на две половины.

Не останавливаясь, Анакин атаковал мечом вправо, потом широким взмахом расчистил про­странство от наседавших оранжевых монстров, выдернул клинок из дымящейся плоти. За расту­щей горой трупов скалились очередные крылатые твари.

— Беги! — крикнул Скайуокер.

Но Падме не нуждалась в приказе, она уже мчалась со всех ног по коридору, пригибаясь и прикрывая голову руками.

Отмахиваясь от упрямых монстров, Анакин припустил следом. Они с Падме нырнули в двер­ной проем и чуть не сорвались вниз: дальше до­роги не было. Короткий мостик обрывался в пус­тоту.

— Назад... — Падме не договорила, дверь за ними закрылась.

Твари, как будто только и ждали сигнала, а судя по их количеству они кликнули на помощь собра­тьев из других коридоров. А чтобы окончательно осложнить ситуацию, мостик стал втягиваться в стену.

Падме не задумалась ни на секунду — она про­сто прыгнула вниз, целясь на одну из конвейерных линий.

Скайуокер от неожиданности и испуга заорал, но в следующее мгновение уже летел следом. Кры­латые твари с радостным визгом бросились на до­бычу.

 

* * *

 

— Ох, беда! — в пятнадцатый раз воскликнул Ц-3ПО и всплеснул манипуляторами. — Машины создают машин. Куда катится наша Галактика? Это же извращение!

Р2Д2 недоуменно чирикнул. С его точки зре­ния, в цеху автоматической сборки не происходи­ло ничего ужасного.

— Успокойся. О чем ты говоришь? Я не стою у тебя на пути!

Р2Д2 не был в настроении спорить. Он набрал скорость и боднул робота-секретаря под колени. Ц-3ПО, естественно, не удержался на узком кар­низе и с душераздирающим воплем рухнул вниз. При падении он пострадал гораздо меньше робо­та-сборщика. Ц-3ПО просто свалился на конвей­ер, а рабочего разнесло на куски.

Р2Д2 покинул уступ еще эффектнее. Он вклю­чил небольшие ракетные двигатели, которые по правильной дуге перенесли его к пульту управле­ния чем-то.

— Проклятия на твою металлическую голову! — негодовал тем временем андроид. — Мог хотя бы предупредить! Или посвятить в свой план! Или...

Ему удалось встать на ноги — как раз под го­ризонтальный резак, поэтому в следующий момент лезвие аккуратно отделило его голову от плеч.

Голова металлическим мячиком запрыгала в сторону, а осиротевшее тело сделало неуверенный шаг, оступилось и повалилось навзничь. Так они и ехали по параллельным линиям, пока не добра­лись до сборщика.

Ц-3ПО в ужасе оглядел свое новое тело: под­жарое, стандартное, покрытое свежим слоем ан­тикоррозийного лака. И непристойно белое.

— Какое убожество! — возмутился робот-сек­ретарь. — Проектировать непривлекательных дроидов — крайний грех!

Он оглянулся и увидел, как на его прежнее тело деловито насаживают голову боевого дроида.

— Какой стыд! — простонал Ц-3ПО. — Я смущен...

Ему пришло на ум, что стоит отловить винов­ника трагедии и заставить его все вернуть на мес­то. Но Р2Д2 рядом не было, он покатил по све­жим следам хозяйки, которая только что шлепну­лась на конвейер, вскочила и, пригнувшись, нырнула под опускающийся сверху пресс. Выпрямилась, мелко пятясь назад, чтобы оставаться на одном месте, и выжидая, когда тяжелая голова формо­вочного автомата пойдет наверх. Она так увлек­лась процессом, что не сразу заметила, как крыла­тая тварь пикирует на нее из-под потолка. Тварь сшибла ее с ног, но не удержала. Падме на четве­реньках ловко проскочила под следующим прес­сом. Ей повезло, и на противоположную сторону она появилась целая и невредимая.

Чего нельзя было сказать о ее преследователе. Он остался лежать, расплющенный в прокатный лист.

Падме не оглянулась, потому что дальше ее ждал еще один пресс, который ей тоже удалось мино­вать благополучно. И с ходу влететь в распахнутые объятия очередного крылатого существа.

Падме дралась самоотверженно, но противник оказался сильнее. Он поднялся в воздух, не выпус­кая добычу из когтей, отлетел в сторону и без осо­бых церемоний сбросил свою ношу вниз. Девуш­ка совершила далеко не мягкую посадку внутри большой металлической емкости. Впрочем, опом­нилась она на удивление быстро и попыталась выб­раться, но емкость была глубока, а стенки плохо предназначены для лазанья.

Анакину не пришлось бороться с формовочны­ми машинами, зато на его долю досталось основ­ное количество крылатых врагов. Впрочем, проис­шествие с Падме от его внимания не ускользнуло. Скайуокер помчался на выручку, но быстро сооб­разил, что емкость гораздо скорее окажется возле литника с расплавленным металлом, чем он, Анакин, возле емкости.

Тем более что крылатые твари вовсе не соби­рались оставлять его в покое. Дорогу пришлось прокладывать мечом.

Анакин врезался в сборочную линию, с кон­вейера на пол посыпались детали. Падме беспо­мощно барахталась в емкости. Анакин вспрыгнул на движущуюся ленту. Можно было бы восполь­зоваться Силой, позволить ей действовать самой, но Скайуокер боялся. И не только того, что в ре­зультате может оказаться слишком близко к како­му-нибудь прессу.

Он впечатал каблук сапога в бок ближайшей летающей твари. Над головой со свистом прошло широкое лезвие резака. Падаван присел, ожидая, что сейчас лишится какой-нибудь части тела. На­пример, руки. Конечность осталась при нем, а вот рукоять лазерного меча оказалась аккуратно раз­резана пополам.

И эта могла быть меньшая из его потерь.

— Падме! — закричал падаван. — Падме!

Тем временем Р2Д2 сумел добраться до пуль­та управления и усердно трудился над ним, под­ключившись через внешний разъем. Все конвей­ерные ленты вдруг остановились, емкость с Пад­ме замерла в метре от литника, Анакин вздохнул с облегчением, даже не подозревая, что главные неприятности еще даже не начинались.

Крылатые твари перегруппировались и органи­зованно, словно звено истребителей, зашли на цель. Они выдернули девушку из чана. А в цех вкати­лись металлические шары в рост человека. Развер­нулись, продемонстрировав горе-спасателям тяже­лые бластеры и усиленное дефлекторное поле. Да и крылатых бойцов с каждой минутой станови­лось все больше. И в то мгновение, когда твари расступились, пропуская вперед невысокую фигу­ру в серых легких доспехах, Скайуокер с беспо­койством сообразил, что совершенно напрасно принимал их за неразумных.

Прямо у себя перед носом он увидел бластер.

— Не двигайся, — негромко посоветовал вновь прибывший.

 

* * *

 

По одну сторону длинного стола сидела сена­тор Падме Амидала Наберрие, за ее спиной угрю­мо высился Анакин. Оба были изрядно потрепа­ны, взмылены и нуждались в визите в ванную ком­нату. Напротив них, по другую сторону стола, сидел высокий седой человек в черном. За спинкой его стула тоже стояла охрана; шлем страж снимать не стал. И вся эта встреча со стороны могла пока­заться мирными переговорами, если не обращать внимания на то обстоятельство, что одна сторона была вооружена, а вторая нет. Да и строй геонозианской стражи, ошибочно принятой сенатором и падаваном за местных зверей и не слишком довольной этим, не прибавлял вдохновения.

Пока Амидале удавалось сохранять ровный, надменный, почти презрительный тон, которым она столь успешно пользовалась при переговорах в Сенате.

— Вы удерживаете у себя рыцаря-джедая Кеноби, — говорила она. — Я официально требую, чтобы его передали мне.

Человек в черном погладил серебристую корот­кую бородку, обрамляющую его красивое лицо. Улыбнулся.

— Местные власти обвинили его в шпионаже, сенатор, — невозмутимо сообщил он. — По здеш­ним законам за это полагается смертная казнь. И боюсь, ваш друг будет казнен. Через несколько часов, как мне кажется.

— Кеноби — подданный Республики и ее офи­циальный представитель, — Амидала возвысила голос. — Вы не посмеете!

— Милая девушка, архигерцог попросил меня переговорить с вами, поэтому давайте обойдемся без громких слов и красивых поз, — улыбнулся в усы человек в черном. — К тому же у Республики здесь нет полномочий. Но если вы сумеете объяс­нить, что ее официальный представитель делал на Геонозисе, совершив посадку без разрешения и оповещения местных властей, а позднее он же пытался незаметно скрыться и передать на Корускант развединформацию...

Он опять ободряюще улыбнулся сенатору и ее телохранителю.

— И если вы от имени своей планеты захотите предложить поддержку нашему союзу, то я с лег­костью мог бы выслушать прошение о смягчении приговора.

— И если я не присоединюсь к восстанию, то джедай, который сопровождает меня, тоже ум­рет, я правильно понимаю?

Человек в черном сокрушенно вздохнул.

— Вы всегда слушаете только себя, барышня? Но специально для вас я повторю, что у Республи­ки здесь нет полномочий, а значит, нет и понятия неприкосновенности представителей высшего эше­лона власти.

Он помолчал.

— Я вовсе не собираюсь никого ни к чему при­нуждать или действовать против вашей воли, се­натор, но вы — умный, — по его губам опять скользнула улыбка, — и честный представитель своего народа. Полагаю, что вы действуете в его интересах. Разве набу не сыты по горло коррупци­ей? Бюрократами, лицемерами? А вы? Будьте че­стны, сенатор...

Амидала прикусила губу. Слова собеседника жгли, потому что он был прав. Десять лет назад она, не колеблясь, распорядилась жизнями своих подданных, чтобы восторжествовали ее идеалы. Теперь ради ее драгоценных убеждений мог уме­реть человек, которого она любила.

— Идеалы еще живы, — услышала она соб­ственный голос, — даже если общество прогнило.

— Но мы с вами верим в одни и те же идеа­лы, — возразил человек в черном. — Знаете, де­сять лет назад меня так поразили слова одной юной девы в Сенате... О том, что ее избрали королевой не для того, чтобы спокойно наблюдать, как поги­бают ее подданные, пока на бесконечных заседа­ниях обсуждаются подробности вторжения на ее планету. А еще о том, что если нынешний Сенат недееспособен, ему нужен новый руководитель. Я принял эти слова за руководство к действию. И теперь сражаюсь за те же самые идеалы, за кото­рые боретесь вы.

— Если это — правда, то вам следовало остать­ся в Республике, — холодно заметила бывшему джедаю бывшая королева. — И помочь канцлеру Палпатину все наладить.

— Так же, как вы помогли Валоруму? — па­рировал Граф Дуку. — Палпатин пообещал урезо­нить бюрократов, но они сейчас сильны как ни­когда. Видимо, вы давно не присутствовали на за­седаниях Сената... Республику уже не исправить. Пришло время начать все сначала. Демократичес­кие процессы в Республике — сплошная фикция. Игра, которой обманывают избирателей. О, не утруждайте себя возражением! На свой пост вы назначены Джамиллой, а не избраны. Наступит время, когда возведенная в культ алчность, кото­рую вы зовете Республикой, потеряет даже види­мость демократии и свободы.

Амидала старалась сохранить лицо, твердя про себя, что ее собеседник, конечно же, преувеличи­вает, переворачивает все с ног на голову, лишь бы урвать еще один кус. Но разве не те же самые слова она повторяла в каждом углу дома прави­тельства? Невозмутимости и спокойствию меша­ла одна только мысль, что Кеноби находится под замком. Стоит ли Республика жизни Оби-Вана? Стоит ли она жизни Анакина?

— Я в это не верю, — безапелляционно заяви­ла сенатор.

Граф Дуку приподнял одну бровь. Амидала смутилась.

— Мне известно о договорах с Торговой Феде­рацией, гильдией купцов и банкирами, — с уси­лием продолжала она. — Уместно говорить не о правительстве, которое состоит из рвачей, а о рва­чах, которые хотят стать правительством...

— Неплохое высказывание от представителя народа, который живет на всем готовом, а основ­ной статьей дохода считает торговлю... — негром­ко вставил Дуку.

Амидала не стала слушать.

— Ради всего, что я почитаю и над чем рабо­таю, я не предам Республику, — высокомерно за­явила она.

— То есть предать своих друзей вам удобнее? — удивился Дуку. — Без вашей помощи я ничего не сумею для них сделать.

— И так вы намерены улучшать положение в Республике? — без обиняков спросила сенатор.

Чего она ждала? Что он вот так просто возьмет и ради ее удовольствия откроет свое истинное лицо? И каким оно должно быть, это лицо?

— А что будет со мной? Меня тоже казнят? — вдруг вырвалось у нее.

— Такая мысль мне в голову не приходила, — вежливо отозвался Граф. — Но знаю кое-кого, кто весьма заинтересован в вашем уничтожении, моя госпожа. С политикой это никак не связано. Чисто личное дело, к тому же эти... интересую­щиеся уже потратили значительные суммы. А деньги они умеют зарабатывать и знают им цену. Уверен, что они будут ратовать за казнь. Мне очень жаль, но поскольку сотрудничать вы не хо­тите, я вынужден передать вас властям Геонозиса для свершения справедливости. Это все, что я могу для вас сделать.

— Справедливость! — негодующе воскликнула Амидала. — Что вы понимаете в спра...

И замолкла.

— Я — джедай, — улыбнулся Дуку. — Спра­ведливость — мое ремесло. Можно даже сказать, я — и есть справедливость.

Он странно посмотрел на человека в необыч­ных доспехах, который стоял за спинкой его крес­ла. Тот впервые за весь разговор пошевелился.

— Увести их, — распорядился он, обращаясь к страже.

 

* * *

 

К своему глубочайшему неудовлетворению и даже ужасу, Ц-3ПО оказался именно там, куда приказал доставить его краснокожий абориген. А именно — в группе дроидов-солдат, проходящих проверку боевых рефлексов. Каре — двенадцать рядов по двенадцать машин — маршировало на тестирование перед погрузкой.

Для солидного дроида-секретаря это было со­всем неподобающее место! И новое тело было таким непривычным... просто чудовищный стыд. Ему скомандовали: «Налево», Ц-3ПО послушно крутанулся на месте в противоположную сторо­ну. А потом стало еще хуже, вы только подумай­те! По команде «шагом марш» он лоб в лоб стол­кнулся с соседом.

— Прошу вас, прекратите! — умолял Ц-3ПО, но никто не собирался его слушать. — Вы меня поцарапаете! Перестаньте!

Ответа не последовало. Дроиды были запрог­раммированы отзываться только на приказы ин­структора.

— Остановитесь!

Робот-секретарь очень боялся, что его собьют с ног и затопчут. В конце концов, он догадался вос­пользоваться преимуществами, которые предостав­ляло ему новое тело. Ц-3ПО поднял правый ма­нипулятор и выстрелил навскидку. Грудь соседа раз­воротило.

— Ох, беда! — всполошился Ц-3ПО.

— Стой-ать-два!

Шеренги машин застыли на месте. Кроме бе­долаги секретаря, который неловко поворачивался из стороны в сторону в надежде выяснить, что де­лать дальше. Он слышал, как инструктор потребо­вал «отвести-четыре-точка-семь-на-перепрограммирование». Кажется, речь шла о нем.

— Подождите, это ошибка! — взвизгнул Ц-3ПО. — Произошла ужасная путаница. Я зап­рограммирован на знание языков, а не на муштру!