«Ты высказался? Хватит? – Пьеро спросил и замолчал, а Генри одобрительно кивнул -
Теперь моя пора ему сказать, что есть искусство, когда умру.
Вернее мы умрем. Ты слышишь?
Мы умрем, с тобой вдвоем. Помнишь, как я учил?
Ведь, в этом мире так много лжи.
Лицемерие – он вновь закурил – А смерть – это искусство,
А искусство, увы, бессмертно».
«Наверное – тихо ответил Джимми – Умру-то я когда?».
Тут Генри удивился, ведь не с ним парнишка вышел на контакт.
«Смотри, прошу, в мои глаза. Давай поговорим мы о простых вещах,
Как солнце просыпается с рассветом,
Как много куришь натощак,
Как бесполезен тот маяк, что наградил тебя приветом,
И вместо коньяка, как любишь ты горячий чай».
Вокруг разбитая посуда, осколками играет лунный свет,
А Джимми лишь сидел у старенькой стены,
Опять свое возьмет простуда, а может быть, и нет!
И аромат таблеток снова подарит безнадежность наших дней.
Давай смелей, тебя уже не ждут здесь,
Пропитанный табачным дымом разговор,
Все твои фобии – всего лишь смесь,
И если вздумал ты стрелять, тогда пали в упор!
«Ведь – медленно сказал Пьеро – Ты сам все знаешь,
Не замечаешь, а может, просто не хотел, но вот оно!
Искусство то, когда тела вместо дверей покинут лишь окно,
Оставшись красной лужей на асфальте,
Потом сбегутся дети, чтоб рисовать по контурам мелками,
Они обводят жалкий труп! А где мы будем?
Да плевать, зато уже не тут!
Ты друг мне или нет?! Решай сейчас! Давай, разденем нашу смерть,
Подарим ей свободу!
Пусть жизнь бросает вены в одиночество, без крови,
Смотреть на звезды, тихо так.
Ах, да, забыл. Ведь, мы же говорили о простых вещах.
Ну, как ты там? Любовь еще жива? Или прошла? А может, вовсе не было?
Прости меня, она стала помехой для мечты и грез,
Я должен был сыграть, чтобы забрал ее мороз. Но, знай, я был там не один -
Он пальцем указал на Генри – Знаю, что поступили, как гиены.
Увы, обязаны мы были, пойми».
Неловкий крик внутри души и разума,
Что так разрушен нежными руками,
Дрейфует между тихих фабул,
Где смерть или убийство – стали выбором, наградой!
Закрыв глаза ладонями, стирая слезы,
Он вспоминал пирон, чужие города, проезд,
А время так нещадно бьет по тормозам,
Разрушив психику, что создавали в небесах!
«Представь, как бережно, легко приходит смерть.
Она, как снег, растает в слезных ароматах,
Лаская солью твои щеки.
Ведь, умереть – и есть награда.
А разве ты не рад? Что больше ты не раб семейных неурядиц,
Как можно дальше от касаний языков,
Туда, где океан ласкает руки тех красавиц,
Что предали тебя, смеясь, копали самый мерзкий ров!
Ты не проси меня, тебя жалеть, не стану, знаешь ведь.
Открыть охоту нам на ведьм, чтобы однажды умереть,
Ты протяни ко мне ладони…
Здесь никотин сменяет сотни жалких фобий,
И не желаю тебе больше боли, так что -
Давай покинем этот мир. Искусство слез, кошмаров,
Искусство опустелых тех квартир».
Джимми сидел, не отводя глаза,
Где образы собрались воедино,
Он так хотел вернуться лишь назад,
Но стрелки на часах бежали молчаливо.
Сломать последние преграды перед выбором,
Чтобы так нежно утопать в мечтах,
И почему от тех детей так пахло гнилью,
Увы, он так уже устал.
«Давай решай!» - кричал озлобленный поэт,
Пьеро молчал, собрав тот дивный пируэт,
Был слишком молод и разбит,
Увы, но эта ночь уже не дарит сны.
