Факт 11. Непредсказуемость и нелогичность – главные зазывалы Реальности.

Реальность, она привлекала, наверное, именно этим. Даже меня. Это было по-настоящему интересно. Интересно, порой прекрасно, иногда – противно, а в некоторых случаях – вообще ужасно, возмутительно, но интересно. Интерес не пропадал у людей никогда, к реальности. Это было её главной силой. Её козырем. Многогранность. Никто не знал, как она повернётся завтра, куда поведёт за собой человечество, в ней обитающее.

Элементарно – я не знал, улыбнётся мне встречный человек или оскалится. Может, пройдёт мимо, на меня не обращая внимания, а может, что-то предложит, даже какой-то пустяк, или спросит о чём-то. Я шёл с заискивающим взглядом, вглядывался в лица людей проходящих мимо. Они не были серы, каждое из них о чем-то могло сказать. Сложенные на лбу складки кожи, нахмуренные брови, приподнятые вверх уголки губ, чуть опущенные веки. Люди улыбались, хмурились, просто шли с задумчивым видом. Куда-то спешили.

А может я просто взглядом искал Её.

Нелогичность. Вот чувства порождали желания. А может и наоборот. Человек чувствовал злость – и мог убить объект своей злости. Я читал об этом в газете. Десятки случаев за неделю, и где гарантия, что они пишут всё.

Человек радовался, и мог сделать что-то приятное, подарить что-нибудь, человеку, который вызвал эту радость.

А если человек желал чего-то сильно, он добивался. Или старался добиться своей цели. В зависимости от того, насколько он хотел – мог «пройтись по трупам», как здесь говорят. Мог пренебречь интересами других людей. Незнакомых, знакомых, или даже близких.

У человека было желание чего-то добиться, какой-то цели – и он забывал о куда более важных вещах. О действительно важных. Учёные разрабатывали чудо-устройства для доказательства какой-то одной теории или поиска какой-то микрочастицы, которую и не разглядеть-то, и наличие которой никого, кроме её открывателя, или группы людей, не сделает счастливым. На это тратились огромные по меркам Реальности деньги – мне было сложно оценить их объем, но это были очень большие деньги, тысячи тысяч тысяч. А в это время где-то в другом месте люди копались по мусорным бакам, или просили подати в переходах. Где-то далеко, в каких-то других странах Реальности, дети гибли от голода. Я читал об этом, не знаю – может, это всё было ложью? Иначе, как такое могло сложиться, что человек тратил столько сил и средств на то, чтобы узнать, к примеру, информацию о далекой планете, но даже пропускал мимо глаз - в прессе, мимо ушей - по телевидению и радио, мимо сознания - в своей голове, что точно такие же, как и он, нуждаются в элементарном.

Возможно, это и было тем интересом, который задерживал всех людей здесь. Им нравилась непредсказуемость, и каждый мог оказаться нищим на улице завтра, или миллионером, который выиграл в лотерею, на вершине мира, на обложках журналов, на устах людей.

Но что было самое удивительное, что меня привлекало, удивляло, и пугало одновременно – это то, что я становился точно таким же. Я был одержим своим желанием. Одним единственным – и на данный момент это был не сбор информации, за которым я был сюда послан. И не мечтой вернуться обратно – мой мир померк в моих глазах, за время моего здесь пребывания здесь. Я вспоминал его, как сон. Яркий, но всё же сон. Какой-то призрачный.

А настоящими казались сны о Ней. О ней, о моём желании номер один. Желании отыскать её. И я боялся о том думать, но предполагал, что мне делать, если не получится её вернуть в мой мир. Возможно, это был временный всплеск эмоций, какая-то болезнь, которую нужно было пережить, но сейчас я всерьез взвешивал оба варианта – остаться с ней, но Здесь, или вернуться домой, но Самому. Я старался гнать от себя мысли о том, что что-то может выйти не так, что не получится вернуть её, но реализм говорил об обратном. Что мысли эти гнать нет смысла.

***

Офис фирмы-производителя этого злосчастного продукта, во всем виноватого, находился в одном квартале от моего дома. В двух минутах ходьбы. Прямо у меня под носом. Конечный пункт. А может – и не конечный, и меня пошлют куда-то еще… Нервы, нервы начали сдавать. «Белка в колесе» - это про меня.

Мне пришлось бегать туда, в офис, трижды. Я прятал лицо, опускал его вниз, закрывал воротником от сильного ветра и мелкого снега, хотя температура ниже нуля еще не опускалась. Каждая пробежка давалась с трудом. Этот квартал растягивался до длины целых пяти.

- Извините, но я не в курсе, кто она и откуда. Это должен знать шеф, он сам этот макет принёс.

- А я могу с ним поговорить?

- В принципе, можете, если он Вам не откажет в приеме. Но его сейчас нет. Он будет только после обеда.

- Хорошо, я подойду позже.

Десятый квартал.

- Извините, но он приехал, а через пять минут опять куда-то выехал в срочном порядке. Кажется, на завод, там что-то случилось. Но он обязательно будет, к вечеру, у него на подписи пакет важных документов.

- Я обязательно буду к его приезду.

И еще пять.

- Да, он есть. Пройдите в приёмную, Вам секретарь всё объяснит.

Секретарь выслушала мою речь, отточенную до идеала, и попросила подождать. Она зашла в кабинет директора, через широкую распашную деревянную дверь, и вернулась через три минуты.

- Вы знаете, ему некогда. У него много дел, он не сможет принять Вас.

- А завтра? – спросил я.

- Боюсь, что завтра тоже.

- А послезавтра?

- И послезавтра.

- И в ни один другой день, правильно?

- Да. Верно… - почему-то грустно констатировала она.

- Меня не устраивает это вариант, – я встал со стула, где ожидал от неё положительного результата. - Я поговорю с ним.

Секретарь подскочила в ответ со своего, и, цокая каблучками, заградила дверь в кабинет.

- Нет, что Вы! Он не станет с Вами разговаривать.

- Станет. Это жизненно важно для меня, - я попытался дернуть за ручку двери, но она оттолкнула мою руку.

- Меня уволят, поймите… Если я вас пущу. У нас всё строго.

- А что прикажете делать мне? Какое мне до вас дело? У меня своя цель, ради которой я жертвую очень многим, очень! – едва не кричал я.

Девушка опустила голову, и сделала шаг в сторону.

- А знаете, выйдете на задний двор. Там увидите черный «Мерседес», это его машина. Он уезжает минут через десять, и Вы можете словить его возле неё, - тихо проговорила она.

Я посмотрел на неё. И мне стало её жаль. Она дорожила, видимо, этим местом, этой должностью. А я, я превращался в обыкновенного жителя Реальности. Который ради своего желания сметёт на своем пути всё.

- Хорошо… Хорошо, я так и сделаю. Извините меня, пожалуйста. И спасибо Вам, – сказал я, и вышел из приёмной.

А на заднем дворе действительно стоял большой черный автомобиль, метрах в десяти от выхода.

Я встал возле него, и ждал. Возле него ветер не чувствовался так сильно. И мелкий не прекращающийся снег, который сметало к бордюрам и деревьям, мне не попадал в лицо.

Минуты тянулись вечностью. Одна за одной. Одна за одной. И темнело. Быстро темнело, опустились сумерки.

Дверь открылась, вышел крупный мужчина, и держал дверь одной рукой, за ним вышел еще один, худой, высокий, в длинном черном пальто, и еще один, намного крупнее, такой же здоровяк, как и первый. Я догадался, что это охранники. Его охранники. Но пошёл ему на встречу.

Директор поднял воротник, и шел, как будто не замечая преграды, меня, на своем пути.

- Постойте, - сказал я ему громко.

Сразу же один из охранников отгородил его от меня, чтобы директор смог беспрепятственно пройти к машине.

Я что есть силы толкнул его, хотя получилось лишь немного сдвинуть эту груду плоти, и подскочил к человеку в пальто. Второй охранник схватил меня за шиворот.

- Стой, - взял за руку здоровяка, которой тот меня держал, директор. – Ну, чего тебе?! – нетерпеливо бросил он. – Это ты что ли ко мне рвался?

- Да. Мне нужна информация о девушке с плаката. Из рекламы, на ваших рекламных стендах она изображена, волнуясь, рассказывал я.

- Я её не знаю, - коротко ответил он и сделал шаг вперед, но я зацепил его рукой за пальто. Тут же охранник отбросил от него, и я едва удержался на ногах. И все равно шагнул к нему.

Директор остановил охрану.

- Чего ты хочешь? Ты хочешь знать кто она? Зачем? – со злостью произнес он.

- Я хочу её найти. Это важно для меня, я должен её вернуть… долгая история. Обязательно найти. И Вы – последняя моя надежда.

Он рассмеялся.

- Я? Надежда? Вот ты парень даёшь! Идиот… Да она – никто.

- Как?...

- А так. Никто. Сын купил эту фотографию через интернет, в фотобанке, и сам же слепил макет. Она – никто. Девушка без имени. Без фамилии. Без адреса. Одна из миллионов. Никто. Я ответил на твой вопрос? Ни-кто.

- Ты лжёшь! – крикнул я и бросился на него, с желанием выбить, выдавить из него правду, он знал, знал где она, но не говорил.

Меня схватили, и как мешок, отбросили от него. Я упал на землю, спиной вниз. Больно ушиб локоть и расцарапал ладони, которыми пытался удержаться.

- Забудь её, – сказал директор, и сел на заднее сидение.

Я приподнялся немного, на здоровом локте.

Автомобиль заработал, рыкнул, и, объехав меня, исчез в потоке других таких же.

А я не стал подниматься. Наоборот, я убрал локоть и лёг на холодную землю, глядя в небо, на изредка показывающиеся среди летящих с бешеной скоростью облаков, звёзды.

Я сложил на груди руки.

Ветер обдувал меня со всех сторон.

Снег лип к моему лицу.

Моё дыхание перестало быть слышимым.