ТЕОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ЦВЕТА В СРЕДНЕВЕКОВОЙ КУЛЬТУРЕ

В средневековой архитектуре цвет выступает в особом тектоническом качестве, и при создании полихромной архитектуры мастера учитывали все свойства цвета, опираясь на тектонические характеристики отдельных архитектурных форм и сооружений. Эмоциональное воздействие цвета взаимосвязывалось с колористикой природной среды и динамичностью цветового образа, когда зарождение, кульминация и умирание цвета соответствуют изменению оттенков эмоционального состояния человека. Наиболее ярким примером цветового разнообразия может служить Венеция с ее необычным природным окружением: переливами цветов неба и моря, игрой света и тени в орнаментации окружающей городской среды, объемами зданий, как бы плавающими на воде, - все это оказывает влияние на формирование особого восприятия архитектуры. От города остается впечатление как о необычно прекрасном цветовом мираже.

Цветовое разнообразие было повседневным атрибутом городской среды. Оно проявлялось в ярких одеждах участников процессий, в разноцветных коврах, украшавших подоконники зданий, в цветных витражах соборов. В отделке фасадов построек, кроме естественного цвета местного природного камня, в том числе и разноцветного мрамора (Италия), употреблялся устойчивый к непогоде вид красок - полив. Эти краски применялись на кровельных черепицах и некоторых частях фасадов. Так, на главном фасаде собора Парижской Богоматери были расписаны красками и позолочены своды дверных портиков, "королевская галерея" и роза окна. Кроме того, особое значение имели рисунки теней, сохранявшие характер утонченной формы городской среды. И эта орнаментация окружения зависела от способности одних форм давать выразительные по рисунку тени, так и от способности других форм и плоскостей располагать на себе рисунок падающих теней.

В создании разнообразия цвета и формы внутри храмов особое значение имели витражи. В ряде соборов употреблялись насыщенные и глубокие тона - синий и красный фон с относительно небольшим рисунком. Позже на более прозрачном фоне из опалового стекла стали размещаться некрупные интенсивные цветовые пятна фигур. Чистые тона использовались и в отделке пола - плиты из цветного мрамора (голубого, зеленого, розового), глазурированные плитки (красные с белым рисунком) или полы с рисунком из цветного цемента. Краски внутри собора - цвет стекол, окраска предметов - так же, как и в городской среде, постоянно менялись, то умирая с заходом солнца, то вновь рождались на рассвете, создавая ряд гармонических переходов, своеобразную цветомузыку.

Но, кроме своей художественно-эстетической функции, цвет в храмах раскрывает прежде всего теологическое значение, которое подчеркивается в изображениях, имеющих символическую основу. Свет, преломленный витражами, раскрывает свое внутреннее богатство благодаря цвету стекла и отражает уже не грубый материальный мир, а становится светом надежды и спасения. В представлении средневековых теологов, искусство витражей согласуется с духом христианства, поскольку цвет соответствует любви, как форма - познанию. В окнах храма преобладает синий цвет - цвет небесного покоя, а небольшое количество красного, желтого и зеленого вызывает образы звезд или цветов, драгоценных камней или капель крови Спасителя. События Ветхого и Нового Заветов в пиктографии витражей сводятся к простейшей формулировке и располагаются внутри геометрического обрамления: они предстают как прообразы, извечно несущие в себе Божественный свет.

Краски, используемые при изготовлении витражей, также имеют символическое значение и олицетворяют минералы, растительный и животный миры. Как ремесло, искусство цветного стекла относится к техникам, направленным на трансформацию материалов: металлургии, глазурированию и изготовлению красок, жидкого золота. Все эти техники, известные со времен Древнего Египта, взаимосвязаны с алхимией как их духовным дополнением, где превращение свинца в золото выражает естественное и сверхъестественное преображение души. К естественному преображению душа предрасположена, а сверхъестественное выражается в том, что истинная природа души, ее равновесие заключается в духе, точно так же, как истинной природой свинца является золото, но переход от одного к другому возможен только благодаря чуду. Так и витражи соборов несут двойное значение - явное и скрытое: одно для непосвященных, другое скрывает в себе мистический смысл.

Мистический смысл цветообозначения играет значительную роль в священных писаниях, особенно в тех, где раскрывается красочный мир образов божественного царства, в видениях пророков Ветхого и провидцев Нового Заветов.

В экстатическом состоянии видения глаза, как правило, закрыты и провидцы отмечают, что видят "внутренним глазом", то есть духовным зрением. В видениях, как описывается, например, в "Откровении Иоанна Богослова", объяснение цветов является частью толкования самого видения и "божественные цвета" проявляют более высокие характеристики яркости света и обладают изменчивыми фазами интенсивности и яркости.

Цвета неба передаются посредством обозначения материала и качества, имеющего предметное значение, например в виде драгоценных камней или металлов, обладающих соответствующими цветовыми характеристиками. Но в видениях Бога его свет недоступен взору провидца, а представляется перед ним либо за завесой огненного облака, либо в спектре всех цветов - радуге. Радуга часто возникает как слияние небесной и земной игры цвета, а в своем символическом значении представляет собой знамение "вечного завета" между Богом и "всякой душею живого во всякой плоти". Радуга может возникать и при явлении ангела, который приносит раскрытую книгу, или в виде книги, лежащей на столе. При этом книга не читается, а ее содержание изливается божественными цветами. Таким образом, как считают исследователи, Слово Божие раскрывается в цвете. Видимо, благодаря необычайной интенсивности экстатических переживаний, небесные цвета привлекли человека раньше, чем цвета земные.

История теологии цвета занимает значительное место в истории богословия и простирается от раннехристианских апостольских учений до начал современной научной оптики и теории цвета. Немаловажное значение имеют теологические взгляды Дионисия Ареопагита, последователя апостола Павла, на которые повлияли не только полученные из других источников знания, но и впечатления от собственных религиозных переживаний. И его теология цвета напрямую связана с его же теологией света. Ареопагит считал, что Бог является первоначальным непостижимым светом - "свет всех светов", который характеризуется как божественная тьма.

Основная идея теологии света заключается в том, что никто не может взглянуть сам на первоначальный божественный свет и, для понимания своей природы, свет предстает перед созданиями низших сфер в виде символов, аналогий и образов. Из первоначального света исходит божественный Логос, Иисус Христос - Бог Сын, как истинный свет, который распространяет просвещение божественной истины по разным уровням мироздания. Святые являются образами Христа, и здесь идея Воплощения раскрывается через неоплатоническую схему истечения первоначального божественного света (нисхождения божественного Логоса в плоть). Фундаментальной предпосылкой этого нисхождения является иерархическое устройство мироздания, о котором уже говорилось ранее (см. главу "Космологические прообразы средневекового города"). Продвигаясь вниз, божественный свет на различных уровнях разделяется на отдельные цвета в соответствии со способностью восприятия тех, кто относится к этим уровням.

С другой стороны, свет трансформирует создания различных уровней в духовном смысле я проводит отдельных посвященных из низших сфер обратно к божественному единству. Восхождение и нисхождение проходит через упорядоченную иерархию наставников и соответствующую систему таинств. Целью этой иерархической структуры является наибольшее уподобление и единение с Богом. Духовное присутствие Света Христова, невидимого чувственным зрением, обозначают светильники семисвечника за престолом и свечи, лампады, возжженные на престоле. Тот же принцип сохраняется в отношении церкви. Свет в храме является прежде всего образом небесного, Божественного света и знаменует собою Христа как Свет миру (Ин. 8, 12), «Свет от света» (Символ веры), «Свет истинный, Который просвещает всякого человека, грядущего в мир» (Ин. 1, 9). Внешний свет допускался внутрь храма как образ невещественного света в небольших количествах через узкие оконные проемы. Окна группировались по три и по два, что означало несозданный Троический свет и свет Христа, познаваемого в двух ипостасях. В целом путь приобщения к высшему знанию, к «познанию» первопричины в той или иной форме был связан с созерцанием в себе «Божественного света», и «преображенный» человек мыслился как «просветленный».

Духовная интерпретация цвета повторяется и на уровне земной церкви, аналогичной церкви небесной. Ее таинства, символы и обряды, отражают небесную иерархию. Это касается к цветов литургических одеяний, иконических изображений. В связи с этим Ареопагит говорит о том, что художник, воплощая земную копию или образ, должен основываться на небесном оригинале. Но толкование духовного содержания таинств или иконических символов доступно лишь тем, кто уже постиг их духовное значение и способен повести за собой других к первоначальному божественному свету.

Таким образом, символика цвета приобрела особое значение в средневековой культуре. В западном христианстве, католицизме, папа Иннокентий III установил для церковных праздников следующие литургические цвета: белые для рождества, пасхи, вознесения, для Девы Марии и святых, не связанных с кровавыми знаками; красные - для распятия и мученичества, зеленые - для крещения и воскресных дней, синие - событиям из жизни Марии, черные – для оплакивания.

Протоиерей Л. Лебедев, исходя из свидетельств Священного писания, творений святых отцов и сохранившихся образцов древней живописи, дает богословское толкование символики цвета в православной церкви и определяет цвета богослужебных облачений, которые объединяет в шесть основных групп.

1. Группа праздников и дней памяти Господа Иисуса Христа, пророков, апостолов и святителей. Цвет облачений – золотой (желтый) всех оттенков.

2. Группа праздников и дней памяти о Кресте Господнем. Цвет облачений – фиолетовый или темно-красный.

3. Группа праздников и дней памяти Пресвятой Богородицы, бесплотных сил, дев и девственников. Цвет облачений – голубой и белый.

4. Группа праздников и дней памяти мучеников. Цвет облачений – красный. (В Великий четверг цвет облачений – темно-красный, убранство алтаря – черное, а на престоле белая пелена).

5. Группа праздников и дней памяти преподобных, подвижников, юродивых. Цвет облачений – зеленый. День Святой Троицы, Вход Господень в Иерусалим, день Святого Духа празднуются в зеленых облачениях всех оттенков.

6. В период постов цвет облачений – темно-синий, фиолетовый, темно-зеленый, черный. Последний цвет применяется преимущественно в дни Великого поста. В воскресный и праздничные дни – темный с золотой или цветной отделкой.

В иконографии же определенные цвета закрепляются за отдельными образами Нового Завета: апостол Петр предстает в синих, белых или розовых одеяниях, Павел - в зеленых и красных, Иоанн Предтеча - в светло-зеленых, Мария Магдалина - фиолетовых, Иуда - темно-желтых. Так и представители различных ангельских чинов имеют свою цветовую индексацию: херувимы окрашены в голубые тона, серафимы - в красные и ангелы - в белые. Одежды Иисуса Христа, в зависимости от изображаемого евангельского сюжета, могут быть голубыми, красными или пурпурными, серыми. Но в момент Преображения, когда Иисус предстает в своей Божественной Славе на горе Фавор, "одежды Его сделались блистающими, весьма белыми, как снег"; (Мк. 9,3) - или "как свет"; (Мф. 17, 2). На отречение от земных ценностей ради служения Богу и духовного совершенствования указывают цвета монашеских ряс. Например, Францисканские монахи носили коричневые рясы, иезуиты - черные, доминиканцы - черно-белые.

В конце остается сказать о значении некоторых дополнительных, кроме цветов спектра, упоминавшихся здесь цветов. Так, коричневый олицетворял отречение от мира, фиолетовый – страдание и покаяние. Он связан с памятью о страданиях и Распятии Иисуса Христа ради спасения людей. Фиолетовый, соединяя в себе красный и синий цвета, обозначает присутствие всех ипостасей Святой Троицы, поскольку, как отмечает протоиерей Л. Лебедев, цветами Пресвятой Троицы могут быть основные цвета спектра. Кроме того, красный цвет открывает спектр, а синий завершает, то здесь, в трактовке фиолетового, можно провести аналогию со словами Христа, которые Он сказал о Себе: «Я есмь Альфа и Омега, начало и конец, Первый и Последний» (Откр. 22,13).

Первым траурным цветом в Европе считался черный, затем серый и, наконец, белый (тройной символ бессмертия). Как смесь белого и черного, серый был в христианстве символом смирения, земной смерти и духовного бессмертия. В России впервые петербургское духовенство облачилось в черные ризы в 1730 г. для участия в похоронах Петра II, и с тех пор черные облачения вошли в обиход погребальных и великопостных служб. В религиозных картинах средневековья серый цвет олицетворял также воскрешение из мертвых, в частности воскрешение тела. Таким образом союз двух ахроматических цветов, черного и белого, раскрывает учение о душе, которая вновь соединится с бессмертным телом в будущем мире.

 

ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ ДЛЯ САМОКОНТРОЛЯ