ГЛАВА 4. В нынешнем Сан-Франциско не осталось не только ничего похожего на страну, по которой он странствовал

 

В нынешнем Сан-Франциско не осталось не только ничего похожего на страну, по которой он странствовал, но и ничего похожего на воспоминания Маркуса Райта. «С таким же успехом эту местность можно принять за пейзаж настоящего ада», – изумленно думал он, продвигаясь вперед. Если же он попал на небеса, значит, священники и пасторы, с которыми он недолго общался в детстве, ошибались гораздо сильнее, чем он предполагал.

И это место, где он наткнулся на остатки разбитого 747-го, принадлежащего другой жизни, осталось загадкой, которую он даже не пытался разгадать. Металлический остов казался заброшенным и пустынным, нигде не было ни единого признака, что кто-то в недавнем прошлом был здесь или хотя бы неподалеку. Проходя мимо, Райт даже задумался, не было ли это воплощение неопределенности построено специально для него. По крайней мере он не увидел ни единого свидетельства того, что место, которое он исследовал, служило пристанищем другому человеческому существу.

Гораздо позже его нога отбросила в сторону какой-то предмет, ярко блеснувший в лучах заходящего солнца. Им оказался осколок красного пластмассового отражателя. Он опустился на колени и разгреб верхний слой песка. В награду за свои усилия он получил возможность полюбоваться на целый шоссейный отражатель. Еще несколько взмахов расширили очищенное от пыли и песка пятно, открыв его взгляду дорожное покрытие и желтую разделительную линию. Какой бы нелепой ни казалась эта черта при отсутствии любых транспортных средств, она дала ему то, в чем Маркус давно нуждался. Управление.

Спустя несколько часов ходьбы он, вместо того чтобы устать, ощутил новый прилив сил. Это казалось невероятным, но, поскольку все остальное было таким же невероятным, он не стал выискивать объяснения. Просто принял этот факт, как принял почти осыпавшуюся надпись на склоне горы, в которой еще можно было разобрать слово: Голливуд. С того места, где он стоял, можно было увидеть большую часть раскинувшегося внизу города.

Вернее, того, что когда-то было городом.

Как и бывшая метрополия, руины простирались во все стороны, насколько хватало взгляда, у самого горизонта темным пятном маячил выступ мыса Палос-Вердес.

И по-прежнему не было никаких признаков жизни. На всей обширной сцене разрушения не двигалась даже пыль.

На то, чтобы добраться до города, ушло довольно много времени. Маркус надеялся отыскать там запасы питьевой воды, хотя до сих пор на пути попадались только горы мусора, осыпавшиеся остовы разрушенных зданий да похожие на скелеты динозавров каркасы грузовиков и легковых автомобилей, в которых иногда обнаруживались бренные останки водителей, припавших к рулю.

Какое-то движение привлекло его внимание, и Маркус заметил высокую фигуру. Даже на расстоянии нескольких сотен ярдов он безошибочно узнал одинокий силуэт человека. Мрак недоверия прорезал луч надежды. Приставив ко рту ладонь, он громко закричал:

– Эй!

Фигура повернулась к нему. Это был гуманоид, но не человек. Никому из людей было бы не под силу удержать огромное орудие, которое тот повернул в его сторону. В то время как потрясенный до мозга костей Маркус молча смотрел на незнакомое существо, словно из-под земли выскочил подросток лет десяти и бросился на Райта.

Они оба покатились по земле позади массивного погрузчика, и в тот же момент очередь крупнокалиберных снарядов ударила в тротуар, где только что стоял Маркус. Он так и не понял, каким образом им удалось избежать гибели. Потрясение пробудило полузабытые инстинкты. Он перекатился ближе к погрузчику и оказался лицом к лицу с подростком. Парнишка заговорил, и тогда показалось, что он значительно старше десяти лет, на которые выглядит.

– Если хочешь остаться в живых, иди за мной.

Воздух вокруг погрузчика разорвала следующая очередь, и существо, которое угрожало Райту оружием, направилось в их сторону. Сверкнули красные глаза; они сканировали местность, разыскивали жертву, горя желанием ее уничтожить. Парень провел Райта за угол одного из покосившихся зданий. Они оказались вне зоны видимости врага, вне зоны поражения его оружия. Пока.

Райт повернулся лицом к своему проводнику и кивком указал назад:

– Что это за дьявольщина?…

Несмотря на разницу в возрасте и явное неравенство в весовой категории, подросток не колебался ни секунды. Открытая ладонь мальчишки залепила рот взрослого мужчины, заглушив его вопрос. В другое время и в другом месте Райт ни за что не потерпел бы столь откровенного физического воздействия и оторвал бы нахальному пацану голову. Но в данной ситуации он был настолько растерян, что просто подчинился.

Подросток показал на двуногое существо, только что обстрелявшее их, потом прикоснулся пальцем к своему уху. Только после того, как Райт дал знать, что все понял, парень убрал руку с его лица. Прошло несколько минут – не очень много, но каждое мгновение было натянуто как струна. Они едва могли видеть своего преследователя, но различали, что его голова повернута в их сторону. И вот дуло скорострельного орудия опять поднялось, и в то же мгновение парень резко ударил кулаком по какой-то железке, торчавшей из стены здания, за которым они прятались. Петля, обвившая руку охотника, казалась очень тонкой, но крепкой. Странное существо, вместе со своим орудием сбитое с ног рывком троса, перевернулось вверх ногами. Разъяренный, но не растерявшийся преследователь энергично заметался, стараясь справиться с препятствием, помешавшим его охоте.

Подросток, не дожидаясь, пока машина освободится, схватил Райта за руку и потащил за собой по улице, на которой они прятались.

Лаз в груде мусора, завалившего вход на заброшенный завод, был не слишком широким даже для десятилетнего подростка. Райту пришлось еще тяжелее: чтобы добраться до конца тоннеля, ему не раз пришлось применить грубую физическую силу. Тем временем мальчишка, остановившись у подножия ветхого лестничного пролета, нетерпеливыми жестами приказывал Райту следовать за ним. Взрослый мужчина был слишком ошеломлен, чтобы спорить, и безмолвно повиновался.

 

* * *

 

Снаружи, на улице, пойманный в ловушку Т-600 уже выпустил два залпа по тросу, обвивавшему его правую ногу. Большая часть снарядов прошла мимо тонкой блестящей проволоки, а те, что попали, – не причинили ей никакою вреда. Заложенная программа приказывала Терминатору продолжать погоню любыми средствами, и, повинуясь ей, он продолжал стрелять, но уже по собственной ноге. Таким образом он освободился и грохнулся на тротуар с такой силой, что расколол старую бетонную плиту.

Затем поднялся и заковылял ко входу на разрушенный завод.

 

* * *

 

К тому времени Райт и его провожатый уже выбрались на крышу здания. По пути Маркусу казалось, что ему не хватит дыхания одолеть этот подъем. Свой успех он отнес за счет выброса адреналина, обязательно сопутствующего любому обстрелу.

Подросток, едва остановившись, начал подавать какие-то сигналы жестами. На его призыв из тени появилась еще одна фигурка. Хрупкая и очень мрачная на вид девочка была одета в какие-то поношенные тряпки, детские ковбойские сапожки и шляпу с загнутым козырьком. На козырьке, над глазами, смотревшими неестественно сурово, блестела одинокая металлическая звездочка. Из-под шляпы выбивались жесткие как проволока каштановые волосы. На вид ей было не больше девяти или десяти лет.

В ответ на жестикуляцию паренька она повернулась к агрегату, напоминавшему старую колесную вагонетку. Огромная коробка из ржавого металла покоилась на самом краю крыши, куда в свое время при помощи этой тележки, вероятно, доставляли необходимые грузы. Управлявший ею механизм давно вышел из строя, и вместо него была установлена целая система клиньев и рычагов.

Девочка склонилась над краем крыши и стала внимательно наблюдать за тем, что происходило внизу. Выбрав подходящий момент, она со всех сил налегла на шест, установленный в центре импровизированной системы управления. Рычаги пришли в движение, а вместе с ними двинулась и тележка, заполненная несколькими тоннами строительного мусора. Все это рухнуло на улицу с радующим душу грохотом.

Райт, подбежав к краю, взглянул вниз, но тотчас поспешно отпрянул, услышав стук автоматной очереди. Затем он понял, что ни один из снарядов не просвистел поблизости, и осмелился выглянуть снова. Масса рухнувшего металла прижала преследующую их тварь к земле, но она продолжала бесцельно стрелять. Стрельба закончилась только тогда, когда опустел магазин орудия.

Покачав головой, Райт повернулся к своему юному спасителю:

– Дьявольщина, что это было?

Подросток, сохраняя мрачно-невозмутимое выражение лица, коротко тряхнул головой.

– Сначала ты. Кто ты такой?

Райт проигнорировал его слова и переключил внимание на девочку.

– Что это было?

Подросток шагнул вперед и решительно встал между непонятливым незнакомцем и девочкой.

– Она не будет разговаривать, а тебе придется. Кто ты?

Его голос ничуть не изменился. Настойчивость вопросу придал появившийся в руке пистолет. Райт посмотрел на оружие с той же невозмутимостью, с какой был задан вопрос.

– Я Маркус.

Столь краткий ответ не устроил парня.

– Почему ты носишь форму, если ты, по-видимому, не член Сопротивления?

– Мне нужна была одежда. А мертвому парню, у которого я ее взял, было уже все равно.

Его слова не развеяли подозрительности подростка. Держа Райта на прицеле, он стал свободной рукой обыскивать его карманы.

– Так. Если ты один из тех безумцев, чьи мозги после радиоактивного отравления превратились в мякину, можешь прямо сейчас спрыгнуть с крыши, потому что я не собираюсь из-за тебя умирать.

Он долго рылся во всех карманах, но так ничего и не обнаружил.

Райт безучастно наблюдал за его действиями. Все, что произошло, все, что происходило сейчас, случилось слишком быстро, и у него не было времени поразмыслить и проанализировать ситуацию. Он мог только реагировать.

– Я… я не знаю, что со мной случилось, – искренне ответил он.

Его откровенность тоже не удовлетворила подростка.

– Отличный повод осознать реальность, дорожная падаль.

– Дорожная падаль? – только и смог пробормотать Райт.

– Ты непременно ею станешь, если не очнешься и не посмотришь реальности в глаза. Пора бы разбираться, кто может тебя прихлопнуть, а кто – нет.

Память, несомненно, подводила Райта, и его сознание было еще слегка затуманено, но ничего подобного нельзя было сказать о приобретенных за долгую жизнь рефлексах. Одним быстрым и плавным движением он схватил запястье подростка, вывернул его в сторону, выхватил пистолет и оттолкнул мальчишку от себя. Парень, едва ли сознавая, что произошло, внезапно понял, что лежит на спине, а дуло пистолета пугающе смотрит ему в лицо.

Державшаяся поодаль девочка впервые проявила страх и отошла на несколько шагов назад.

Райт взглянул на лежащего парня. Мальчика била дрожь, и Райт прекрасно понимал, что он сейчас чувствует. Потому что было время – давным-давно, – когда он сам слишком часто оказывался в подобной ситуации.

– Допустим, ты хочешь ограбить человека, опустошить его карманы. Если тебе приходится делать это самому, ты находишься к нему слишком близко, и это дает ему возможность поменяться с тобой местами. Никогда не подходи ближе чем на две длины руки к тому, кому угрожаешь. – Почти не обращая внимания на мальчика, Райт немного развернулся, вытащил из пистолета обойму, спрятал ее в карман и приставил дуло к груди парня. – Если наставляешь на кого-то пистолет, будь готов нажать на курок.

Он посмотрел в лицо подростку, и тот не отвел взгляда, а медленно кивнул.

– Это правильно, – проворчал мальчик.

После чего Райт нагнулся и разжал пальцы. Подросток подхватил выпавший из его руки пистолет, а потом с тревогой посмотрел на протянутую руку, но все же решился принять помощь. Незнакомец, помогая ему встать, почти приподнял парня над полом.

– А теперь я снова тебя спрашиваю. – Райт показал на край крыши. – Что это был за дьявол?

Подросток, снова вернувшись в свою стихию, частично обрел прежнюю уверенность.

– Терминатор Т-600. Убийца. Стоит ему только тебя почуять, он уже не остановится. Никогда. Пока не прикончит.

Райт поднял голову, окинул взглядом картину тотальной разрухи, задержался на опустевшей бухте, очертания которой растворялись в жарком мареве.

– Какое сегодня число? – Когда мальчишка посмотрел на него как на безумца, Райт уточнил вопрос: – Какой сейчас год?

– Две тысячи восемнадцатый, – ответил мальчик. Райт снова посмотрел на руины.

– Что здесь произошло? Что за катастрофа?

– Настал Судный День. – Парень взглянул на Райта с любопытством. – Ты глуп или…

Он не закончил, вероятно считая, что любые «или» не играют роли, когда главная задача – пережить еще один день.

Райт потер затылок, как будто мысли причиняли ему физическую боль.

– Надо двигать, – пробормотал он. – Подальше отсюда.

Подросток пожал плечами, всем своим видом показывая, что географические понятия вроде «подальше отсюда» ему ни о чем не говорят.

– Пешком ты далеко не уйдешь. Машины мигом тебя найдут. Если хочешь куда-то добраться, надо передвигаться быстро.

– По крайней мере появился хоть какой-то смысл. Мне нужна машина. Желаю удачи.

Мальчик искоса взглянул поверх края крыши.

– Ты это серьезно? Что ж, дело твое. Движущаяся машина представляет собой более отчетливую цель. – Он показал рукой немного вверх, на близлежащие холмы. – Последний раз, когда я там был, я видел у обсерватории Гриффитса несколько уцелевших автомобилей. Можешь попытаться. Хотя вряд ли хоть один сдвинется с места.

– Отведи меня туда.

У парня уже был готов очередной язвительный ответ, как вдруг девочка замерла, словно подстреленная, и упала на землю.

– Ложись! – крикнул подросток. – И лежи смирно, не шевелясь. Притворись мертвым – иначе притворяться уже будет поздно.

Райт повиновался. Лежа плашмя, лицом вниз, он уже почувствовал себя полным идиотом, но затем послышался отдаленный гул. Звук быстро усиливался, становясь все более пронзительным. Не осмеливаясь поднять голову, Райт все же уловил отражение какого-то движущегося объекта в уцелевшем окне соседнего здания. Он был огромным, двигался целенаправленно и пролетал уже почти над их головами.

 

* * *

 

Воздушный корабль с угрожающей неспешностью пролетал над ущельями улиц разрушенного города и обыскивал местность при помощи различных сенсорных приборов. Аппаратура была настроена на звук и движение, и три распростертых на земле тела не привлекли его внимания.

 

* * *

 

Райт слегка поморщился, когда неподалеку от вибрации двигателей рухнула одна из оставшихся башен.

Все трое лежали не шелохнувшись даже после того, как вдали стихли последние отзвуки моторов. Райт решил следовать примеру своих молодых, но более осведомленных спутников, и не поднимался, пока они не встали. Подросток не стал дожидаться очередного вопроса и сразу приступил к объяснениям.

– Охотник-Киллер. Этого не остановишь капканом из проволоки. – Он махнул рукой. – Надо двигаться дальше.

Когда все трое зашагали по улице, Райт показал глазами на девочку.

– Как она узнала о его приближении?

Впервые после их встречи Райт заметил на лице мальчика замешательство.

– Не знаю. Просто радуюсь, что это так. Это лучше, чем уметь говорить. У нее насчет машин какое-то шестое чувство. Она много раз спасала меня от смерти. – Мальчик зашагал быстрее. – Здесь слишком открытое место. Поторопись.

Райт без труда догнал подростка.

– Теперь ты знаешь мое имя. А кто ты?

– Какое это имеет значение? – Парень свернул в сторону, чтобы обойти обгоревший остов городского автобуса. – Ты отобрал у меня пистолет. А почему не пристрелил?

– Зачем мне это? Я не стреляю в людей только за то, что…

Неожиданным потоком хлынули воспоминания. Скверные. Райт замолчал, не закончив фразы.

Мальчишка окинул его хмурым взглядом, нерешительно помолчал, затем пришел к какому-то решению.

– Меня зовут Кайл. Идем дальше.

 

* * *

 

К тому времени, когда прибыла команда специалистов в сопровождении вооруженного эскорта, снаружи совсем стемнело. С брезента, в который была завернута их ноша, капала вода. Когда предмет положили на заранее подготовленное место, лабораторный стол заскрипел под его тяжестью. Под брезентом яростно забились детали, напоминавшие щупальца. Коннор предпочитал держаться подальше.

Старший техник осторожно откинул брезент, открывая взглядам неповрежденный Гидробот. Превосходная, хотя негуманоидная, конструкция машины предусматривала подводную деятельность, но агрегат пытался продолжить выполнение заложенной программы и на суше. Соблюдая все меры безопасности, солдаты молча привязали объект к крышке стола. Старший техник, мрачно усмехаясь, наблюдал за их действиями.

– Мы выдернули из него передатчик и дублирующую схему, чтобы он не смог оповестить своих приятелей. Но он способен принимать сигналы.

Коннор кивнул. Ему об этом уже доложили. Он внимательно рассматривал собранный наспех передатчик, лежавший на соседнем столе.

– Вы закончили? Включайте прибор.

Техник кивнул:

– Давайте его сюда.

Взяв в руки прибор, он повернул выключатель. Генератор негромко загудел. Устройство никак нельзя было назвать произведением искусства, но оно работало.

Действенность программы и передатчика была подтверждена поведением Гидробота. Он отчаянно содрогнулся, а потом неподвижно замер. Коннор показал технику на единственный светодиод в корпусе Гидробота – он сменил красный цвет на желтый, но не погас.

Техник кивнул:

– Закодированный сигнал прерывает основную программу. Это не окончательное выключение, иначе мы могли бы просто послать мощный сигнал и остановить все машины.

– Это скорее «пауза», чем «выключение», – проворчал Коннор.

– Боюсь, что так, – вздохнул техник. – И сигнал должен быть непрерывным, чтобы эффект сохранялся. Любой сбой…

Он выключил передатчик.

Гидробот немедленно пробудился к жизни и яростно, хотя и безрезультатно, забил своими конечностями по крышке стола и стягивающим его ремням. Поймав взгляд Коннора, Гидробот отчаянно рванулся в его сторону. Тот бесстрастно наблюдал за машиной; так могла бы смотреть на капкан удачливая мышь, избежавшая ловушки. Техник снова включил передатчик, и Гидробот замер.

– Длительная передача сигнала может быть отслежена противником. Это выдаст наше местоположение. Но он работает. – Он с нескрываемым отвращением окинул взглядом дремлющий Гидробот. – А пока он работает, мы можем подойти вплотную к любой машине и разнести ее в клочья.

– Я бы предпочел рубильник, – проворчал Коннор.

– Мы все этого хотим, – сочувственно кивнул техник, – но это лучшее, что мы можем сделать на основании Информации, полученной после атаки на антенный комплекс Скайнета. Многие люди на поле боя были бы счастливы иметь такой прибор.

– Я как раз хотела напомнить о тех, кто сейчас сражается, Джон…

Он обернулся и увидел стоящую в дверях Кейт. Она шагнула вперед и мягко улыбнулась:

– Ты не забыл? Пора начинать радиовещание для тех, кто остался в живых.

Он ответил резче, чем ему бы хотелось:

– Мне некогда. Не сегодня.

Кейт подошла ближе и положила руку на его плечо.

– Там остается множество людей. И не только тех, кто участвует в Сопротивлении. Люди еще живут на фермах, прячутся в горах, бродят по пустыням. Они собираются небольшими группами в национальных заповедниках, в тоннелях подземки, на небольших судах в море. – Ее пальцы легонько сжали плечо. – Им необходимо услышать передачу. Необходимо услышать твой голос, Джон.

Она помолчала в нерешительности, затем прибегла к безотказному аргументу:

– Тебе ведь известно, кто там находится, Джон.

Он оглянулся, но уточнять, кого она имела в виду, не требовалось.

– Хорошо. Все равно мне надо навести порядок в голове. – Обернувшись, он увидел, что старший техник и вся остальная команда ждут его распоряжений. Коннор показал им обездвиженный Гидробот. – Уничтожьте его. И постарайтесь сделать портативный передатчик. Мы должны испробовать его на объекте покрупнее. Это необходимо, иначе мы будем буксовать на месте.

– Так, скорее, могла бы сказать машина, сэр, – заметил один из бойцов охраны, и все остальные засмеялись его шутке.

 

* * *

 

В замаскированной радиостудии, куда они пришли, не было ни души, кроме дежурного радиста. «Тоже ждет меня», – подумал Коннор. Ждет утешения, ждет слов надежды. Как ни хотелось ему оправдать ожидания, Коннор знал, что это только слова. Радиовещание с базы Сопротивления через скрытые, тайно поддерживаемые станции проводилось зашифрованным сигналом, который преобразовывался в слова только в конечных пунктах – немногочисленных обветшавших, но все еще действующих ретрансляторах, разбросанных по всему континенту. И каждый из них был запрограммирован на самоуничтожение при любом контакте с машинами.

Каждый месяц они теряли по несколько ретрансляторов. С каждым проходящим месяцем голос Сопротивления становился все слабее, территория охвата неуклонно уменьшалась. Но они будут продолжать разговаривать с людьми до самого конца. «Каким бы он ни был», – говорил себе Коннор.

Он занял место за столом перед микрофоном. Сидящий слева радист сосредоточился на проверке аппаратуры. Он должен был убедиться не только в рабочем состоянии оборудования и устойчивости волны, но и в том, что сигнал не отслеживается противником. Как только всесторонняя проверка завершилась удовлетворительными результатами, техник молча показал ожидающему Коннору поднятые большие пальцы.

Джон кивнул и повернулся к микрофону. Он ощущал на себе взгляд Кейт – внимательный, выжидающий, полный надежды. Несмотря на то что ему не раз приходилось проводить такие передачи, слова нелегко приходили на ум.

Что он может сказать такого, чего еще не было сказано? Что еще он может посоветовать тем, кто продолжает сопротивляться, как подбодрить людей, сражавшихся с врагами?

Что он может сказать Кайлу?

Через мгновение он смотрел в пространство, затем наклонился к микрофону.

– Я надеюсь, что он нас слышит, – пробормотал Коннор, прежде чем начать передачу. – Мы сражаемся уже долгое время. Мы понесли огромные потери. Погибли наши родные и наши близкие. Но мы не одиноки. По всей планете разгораются очаги Сопротивления. Мы стоим на пороге…