АНАКРЕОНТАнтичная лирика. М., 1968 (БВЛ). АЛКЕЙ К АПОЛЛОНУ Когда родился Феб-Аполлон, ему Златою митрой Зевс повязал чело, И лиру дал, и белоснежных Дал лебедей с колесницей легкой.
Слал в Дельфы сына — у касталийских[1] струй Вещать уставы вечные эллинам. Бразды схватив, возница гонит Стаю на, север гиперборейский.
Сложив хвалебный в оные дни пеан, Велят дельфийцы отрокам, с пением И пляской обходя треножник, Юного звать в хороводы бога.
Гостил год целый в Гипербореях Феб — И вспомнил храм свой. Лето горит: пора Звучать треножникам дельфийским. Лёт лебединый на полдень клонит.
Сын отчий в небе, царь Аполлон, гряди! Бежит по лирам трепет. И сладостней Зарю встречает щекот славий. Ласточки щебет звончей. Цикада
Хмельней стрекочет, не о своей глася Блаженной доле, по вдохновенная От бога песен. Касталийский Плещет родник серебром гремучим. Перевод Вяч. Иванова К ГЕРМИЮ[2] Славься, Гермий, царь на Киллене[3]! Сердце, Майин сын, тебя мне велит восславить, На святых горах от владыки мира Тайно зачатый. Перевод Вяч. Иванова К АФИНЕ Афина-дева, браней владычица! Ты, что обходишь свой коронейский[4] храм По заливным лугам священным — Там, где поток Коралийский плещет! Перевод Вяч. Иванова К ЭРОТУ Всех сил бессмертных юный тот бог страшней, Кого — богиня в легких сандалиях — От златокудрого Зефира Радуга нам родила, Ирида[5]. Перевод Вяч. Иванова
К ДИОСКУРАМ[6] Вы, богатыри, Полидевк и Кастор, Леды сыновья и владыки Зевса, Воссияйте нам от земли Пелопа[7] Властью благою.
Пронесетесь вы по земным просторам, По приволью вод на конях летучих, Чудом на скаку от прискорбной смерти Смертных спасая. Высоко поверх корабельных ск а мей сверкнули вы на тугих канатах, В тягостную ночь проливаясь светом Черному судну. Перевод Я. Голосовкера
ГИМН РЕКЕ ГЕБРУ[8] Гебр, близ Эны, ты, красивобережный, В пурпурную зыбь убегаешь к морю, Пенясь и гремя, по фракийским гребням, Славный купаньем.
Девушки кругом у волны толпятся, Ласковые руки бегут по бедрам. Словно маслом стан натирая, нежат Кожу водою. Перевод Я. Голосовкера ВИНА ЕЛЕНЫ[9] Но жива молва — от тебя, Елена, Цепь недобрых дел заплелась Приаму На погибель всем: Илион не ты ли Испепелила?
Не такую взял Эакид невесту, Всех богов созвал он на свадьбу. Деву Нежную увлек из чертогов моря К дому кентавра
На желанный брак. Развязала пояс Девичий любовь, порадев Пелею И красе морей, нереиде. Только Год обернулся,
Родила она полубога-сына[10], Рыжим скакунам удальца-возницу, А Елена град и народ фригийский Страстью сгубила. Перевод Я. Голосовкера
ГИМН МИТИЛЕНАМ Ныне гимном тебя славлю, земля, нежных питомцев мать: С цветом граждан могли поле держать в первых рядах дружин; О себе думы нет; выпал им долг — каждый по-мужнему, С той же волей, что муж дело вершил, мужеством мужем был. Будь я мудрым, как бог, будь одарен мыслью провидящей, Волоска б одного наперекор Зевсу не вырвать мне. Мужи зрелые мы, в свалке судеб нам по плечу борьба, Но не мудро ввергать отроков пыл в ярость смятенных битв. Что ж они? — Чуть на град грозной ордой вдруг навалился враг, Вспыхнув детской душой, не оробев, в руки мечи — и в бой! Перевод Я. Голосовкера * * * Метит хищник царить, Самовластвовать зарится, Все вверх дном повернет,— Накренились весы. Что спим? Перевод Вяч. Иванова * * * Ни грозящим кремлем Не защититесь вы, Ни стеной твердокаменной:
Башни, града оплот,— Бранники храбрые. Ты киркой шевели, Каменотес, Бережно хрупкий пласт:
Не осыпал бы с круч Каменный град Буйную голову! Перевод Вяч. Иванова
* * * Что из кувшина черпать большим ковшом? К чему усилье? Я убеждал тебя Не проводить со мною праздно Дни, опьяняясь вином и песней.
Зачем страшиться моря? Как м о рок злой, Пройдет морозный холод предутренний, Нам бы на борт взойти скорее — В руки кормило, подпоры вырвать.
И от причала прочь, повернув ладью Навстречу ветру. С легкой душой тогда Мы предавались бы веселью,— То-то бы пить и гулять на славу! Перевод Я. Голосовкера
* * * Медью воинской весь блестит, Весь оружием убран дом — Арею[11] в честь!
Тут шеломы как жар горят, И колышутся белые На них хвосты.
Там медяные поножи На гвоздях поразвешаны; Кольчуги там.
Вот и панцири из холста; Вот и полные, круглые Лежат щиты. Есть булаты халкидские, Есть и пояс и перевязь; Готово все! Ничего не забыто здесь; Не забудем и мы, друзья, За что взялись! Перевод Вяч. Иванова
* * * Пить, пить давайте! Каждый напейся пьян, Хоть и не хочешь, пьянствуй! Издох Мирсил[12]. Перевод Вяч. Иванова
К ГОРОДУ МИТИЛЕНАМ Как проходимец, страстно мечтающий По знатным барам запросто хаживать, Тебя не съел он и, бытуя Трудно, в домашнем кругу был сносен.
Когда же в буйстве высокомерия, Упившись властью, стал лиходейничать, Как все безумцы-лиходеи,— Мы не стерпели его безумья.
Не раз скользили мы над погибелью, Но повернулось все к стародавнему: С оскоминою эта сладость, Да не бывает добра без худа. Перевод Я. Голосовкера
* * * Не помню, право,— я малолетком был. Когда мил ы нам руки кормилицы,— Но знаю, от отца слыхал я: Был возвеличен он Пентилидом. Пусть злорадетель родины свергнут им: Меланхр низвергнут! Но низвергатель сам Попрал тирана, чтоб тираном Сесть царевать над печальным градом. Перевод Я. Голосовкера
* * * Всенародным судом Отдали вы Родину бедную, Злополучный наш град, В руки — кому ж? Родины пасынку!
Стал тираном Питтак, Города враг, Родины выродок. Перевод Вяч. Иванова
* * * Ты был мне другом — сиречь одним из тех, Кого послаще потчевать — козочкой, Молочной свинкою — пригоже, Как неспроста нам велит присловье... Перевод Вяч. Иванова
* * * Нам сказать бы ему: флейта он сладкая, Да фальшиво поет дудка за пиршеством. Присоседился он к теплым приятелям, В глотку льет заодно с глупою братией.
За женою он взял, кровной атридянкой, Право град пожирать, словно при М и рсиле, Пока жребий войны не обратит Арей Нам в удачу. Тогда — гневу забвение!
Мы положим конец сердце нам гложущей Распре. Смуту уймем. Поднял усобицу Олимпиец один; в горе народ он ввел, А Питтаку добыл славы желанной звон. Перевод Я. Голосовкера
* * * Не всегда продувной Бестией был Питтак И беспечен умом. Нам, главарям, клялся, На алтарь положа Руку, а сам берег Злорадетелей родины, И за тем лишь глядел, Как бы предатели Не открылись его Давним союзникам. Перевод Я. Голосовкера
* * * За кружкой кружку — только бы бражничать... И днем и ночью полон весь дом вином. Он песни пьяные горланит, И умолкает глагол закона.
Тех буйных оргий не позабыл и Гирр, Когда внезапно бурно возвысился: Он ночи напролет в разгуле... Только и слышно — черпак по днищу.
И ты, пропойцы темное детище, Такою взыскан славой и почестью, Какие подобают мужу Доблести кровной, честного рода. Перевод Я. Голосовкера
АЛКЕЙ В СВЯТИЛИЩЕ ГЕРЫ[13] Там оградили жители Л е сбоса Большой участок, издали видимый, И жертвенники для служенья Установили богам блаженным.
Там призывают Зевса-Дарителя, Там славословит Геру Эолии, Живой исток рождений,— третьим Славят безрогого Диониса.
Склоните ж, боги, благословенный слух К моленьям нашим, дайте же, дайте нам От этой тягости изгнанья — Сердцу скорбящему избавленье.
И пусть обрушит ярость эриния На сына Гирра[14],— некогда братству он Над кровью овна клялся свято Недругам друга вовек не выдать.
Иль биться насмерть и под мечами пасть За землю — к славе временщиков лихих, Или, до корня истребив их, Бремя безвременья снять с народа.
Брюхан же властный наедине с собой Не вел беседы — душу не выспросив, Он, клятвы попирая, жадно Жрет Митилены, как жрал их Мирсил.
........................ «Пусть на землю падет. В уединении Глухо ночь проведет. Пусть на урочище За высокой оградой Геры Непорочным пребудет в святилище».[15]
Так живу я, горюн,— как деревенщина Захолустья. В мечтах слышу глашатая Зов привычный, меня на вече Зычно кличущий: «Агесилая сын!»
Кличет, в думу зовет. Клич этот слышали И отец мой, и дед. Слушали, старились Между склок и раскола граждан. Грустно! Сам же себя обездолил я.
В эту глушь убежал, словно Он о маклес, Уподобился здесь волку-отшельнику В пору междоусобий. Распрю Не к добру затевать, коль родник один.
Я, сойдя с корабля н а землю черную, У блаженных богов скрылся в обители, Вдалеке от тревог мятежных — И на сходбищах только бываю я:
В длинных платьях текут хоры лесб и янок, Меж собой в красоте там состязаются. Клики. Жен ежегодный праздник. Завываний священных повторный глас. Перевод Я. Голосовкера
ПОСЛАНИЕ ПИТТАКУ Какой, поведай, бог соблазнил тебя, Злодей, ответить: «Мне не представился Предлог тебя вернуть». Где совесть, Что неповинного ты караешь?[16]
Но чист мой демон. Или ты мнишь: отказ Твой сумасбродный звезды не слышали На небесах? Умолкни! Небо Тьмы наших бедствий моли ослабить.
Твой праздник жизни — время твое прошло. Плоды, что были, дочиста собраны. Надейся, жди: побег зеленый Отяжелеет от пышных гроздий.
Но поздно, поздно! Ведь от такой лозы Так трудно зреет грузная кисть, склонясь. Боюсь, до времени нарядный Твой виноград оборвут незрелым.
Где те, кто прежде здесь пребывал в трудах? Ушли. Не гнать бы от виноградников Их прочь. Бывалый виноградарь С поля двойной урожай снимает. Перевод Я. Голосовкера
О ЛИДИЙЦАХ И ПИТТАКЕ Зевс, в лихие дни неудач лидийцы Нам две тысячи золотых давали, Только бы войти мы смогли всей силой В город священный.
Благ от нас они не видали. Толком Не узнали нас. Насулила много Хитрая лиса, улизнуть лелея Втайне надежду. Перевод Я. Голосовкера
* * * От пределов земли Меч ты принес домой; Рукоять на мече Кости слоновой, Вся в оправе златой. Знать, вавилонянам Воин пришлый служил Доблестью эллинской! Ставкой — жизнь. Чья возьмет? И великана ты Из царевых убил, Единоборствуя, Чей единый был дрот Мерою в пять локтей. Перевод Вяч. Иванова
* * * Моим поведай: сам уцелел Алкей, Доспехи ж взяты. Ворог аттический, Кичась, повесил мой заветный Щит в терему совоокой Девы[17]. Перевод Вяч. Иванова
ДРУГУ МЕЛАНИППУ Пей же, пей, Меланипп, До забвения пей со мной. Если рок в Ахеронт, В эту грустную мглу, меня Окунул,— что мечтать, Будто к солнцу вернемся вновь! Полно, так высоко Заноситься умом не нам. И Сизиф возомнил Превзойти здравый толк людской: Смерть надменно смирить. Но принудил бахвала рок. Хоть и был царь хитер, Безвозвратно, покорно вновь Переплыть Ахеронт. И придумал ему Кронид Небывалую казнь, Неизбывный Сизифов труд, Там, под черной землей. Не горюй же о смерти, друг. Ты же ропщешь,— к чему? Плачь не плачь — неминуем путь. Нам без жалоб терпеть Подобает утрату. Пусть Свирепеет буран И безумствует север. Мы Будем пить и хмелеть: Нам лекарство от зол — вино.
Перевод Я. Голосовкера ЗИМА Дождит отец Зевс с неба ненастного, И ветер дует стужею севера; И стынут струйки дождевые, И замерзают ручьи под вьюгой.
Как быть зимой нам? Слушай: огонь зажги, Да, не жалея, в кубки глубокие Лей хмель отрадный, да теплее По уши в мягкую шерсть укройся. Перевод Вяч. Иванова
* * * Будем пить! И елей Время зажечь: Зимний недолог день.
Расписные на стол, Милый, поставь Чаши глубокие!
Хмель в них лей — не жалей! Дал нам вино Добрый Семелин сын
Думы в кубках топить... По два налей Полные каждому!
Благо было б начать: Выпить один— И за другим черед.
Перевод Вяч. Иванова
ЛЕТО Сохнет, други, гортань, - Дайте вина! Звездный ярится Пес.
Пекла летнего жар Тяжек и лют; Жаждет, горит земля. Не цикада — певец! Ей нипочем Этот палящий зной: Все звенит да звенит В чаще ветвей Стрекотом жестких крыл.
Все гремит,—а в лугах Злою звездой Никнет сожженный цвет.
Вот пора: помирай! Бесятся псы, Женщины бесятся.
Муж — без сил: иссушил Чресла и мозг Пламенный Сириус. Перевод Вяч. Иванова
* * * Черплем из кубков мы Негу медвяную, С негой медвяною В сердце вселяются Ярого бешенства Оводы острые. Перевод Вяч. Иванова
* * * Мнится: все бы нам пить да пить! Сладко в голову бьет вино,— А там — хоть плачь!
Тяжким облаком ляжет хмель. В мыслях — чад, на душе — тоска. Себя коришь,
Сожалеешь невесть о чем, И веселый не весел зов: «Ну пей же! Пей!» Перевод Вяч. Иванова
* * * К чему раздумьем сердце мрачить, друзья? Предотвратим ли думой грядущее? Вино — из всех лекарств лекарство Против унынья. Напьемся ж пьяны! Перевод Вяч. Иванова
* * * Из душистых трав и цветов пахучих Ожерелием окружите шею И на грудь струёй благовонной лейте Сладкое мирро! Перевод Вяч. Иванова
* * * Позовите мне, други, Приятного сердцу Менона! Без него же невесело мне На попойке веселой. Перевод Вяч. Иванова * * * На седую главу – Буйная бед Мало ль изведала?
Лей мне мирро! На грудь, В космах седых, Лей благовонное! Перевод Вяч. Иванова * * * Помнят в Спарте Аристодема[18] Крылатое слово; в силе слово то. Царь сказал: «Человек — богатство». Нет бедному славы, чести — нищему. Перевод Вяч. Иванова
* * * ...общий лесб и яне Большой земли участок отрезали, Красивый для богов бессмертных, Всюду на нем алтари расставив.
Отца богов призвав милосердного, Затем почтенную эолийскую Богиню-мать, всего начало, Третьим — Диониса-Сыроядца.
Призвавши также бога Кемелия[19]... Так ныне дружелюбно склоните слух К заклятьям нашим: от страданий Тяжких в изгнании нас спасите.
На сына ж Гирра впредь да обрушится Эриний злоба: мы все клялись тогда, Заклав овец, что не изменим В веки веков нашей крепкой дружбе:
Но иль погибнем, землей закутавшись, От рук всех тех, кто правил страной тогда, Иль, их сразивши, от страданий Тяжких народ наконец избавим.
А он, пузатый, не побеседовал С душой своей, но без колебания, Поправ ногами нагло клятвы, Жрет нашу родину, нам же... Перевод С. Лурье
САФО ГИМН АФРОДИТЕ Афродита на троне прекрасном, Ты, плетельщица хитрых сетей, О, дочь Зевса! страданьем напрасным Не томи, мои муки рассей!
Но приди. Ведь и прежде бывало, Лишь заслышав молитву мою, Ты златой дом отца покидала, Колесницу запрягши свою.
Воробьи тебя быстрые мчали Над землею с небесных высот И несли чрез эфирные дали, Взмахом крыл ускоряя полет.
Принесли в один миг. Неземною Озарился улыбкой твой лик; Ты спросила меня, что со мною, Для чего я зову в этот миг.
Чего нужно душе моей страстной. Говорила: «Кого покорить Ты любовью стремишься напрасно? Кто, Сапфо, тебя мог оскорбить?
Коль ушла, — за тобой устремится; Коль даров не брала, — принесет; Не любила, так будет томиться И к тебе поневоле придет».
О, приди же, от горькой напасти Разреши истомленную грудь; Исполненье пошли моей страсти И сама мне союзницей будь!
* * * Приди, Киприда, В чащи золотые, рукою щедрой Пировой гостям разливая нектар, Смешанный тонко. Перевод В. Вересаева
ПЕЩЕРА НИМФ[20] Вы сюда к пещере, крит я не[21], мчитесь, К яблоневой роще, к священным нимфам, Где над алтарями клубится о блак Смол благовонных,
Где звенит в прохладе ветвей сребристых Гулкий ключ, где розы нависли сенью И с дрожащих листьев струится сонно Томная дрема.
Там на луговине цветущей — стадо. Веет ароматами трав весенних, Сладостным дыханьем аниса, льется Вздох медуницы.
Ты любила там пировать, Киприда, В золотые кубки рукою нежной Разливая нектар — богов напиток Благоуханный. Перевод Я. Голосовкера
К БРАТУ ХАРАКСУ[22] Если ты не к доброй, а к звонкой славе Жадно льнешь, друзей отметаешь дерзко, - Горько мне. Упрек мой — тебе обуза: Так уязвляя,
Говоришь и пыжишься от злорадства. Упивайся ж досыта. Гнев ребенка Не преклонит сердце мое к поблажке — И не надейся.
Оплошаешь. Старую птицу в петли Не поймать. Дозналась, каким пороком, Щеголяя, прежде болел, какому Злу я противлюсь.
Лучшее найдется на белом свете. Помыслы к иному направь. Поверь мне, Ум приветливостью питая,— ближе Будем, к блаженным. Перевод Я. Голосовкера
* * * А они, хвалясь, говорили вот что: «Ведь опять Дориха-то в связь вступила, Как и мечтала». Перевод В. Вересаева
МОЛЕНИЕ К ГЕРЕ Предо мной во сне ты предстала, Гера, Вижу образ твой, благодати полный, Взор, который встарь наяву Атридам Дивно открылся.
Подвиг завершив роковой Арея И причалив к нам от стремнин Скамандра[23], Им отплыть домой удалось не прежде В Аргос родимый,
Чем тебя мольбой, и владыку Зевса, И Фионы сына[24] склонить сумели. Так и я тебя умоляю: дай мне Вновь, как бывало,
Чистое мое и святое дело С девственницами Митилен продолжить, Песням их учить и красивым пляскам В дни твоих празднеств.
Если помогли вы царям Атридам Корабли поднять,— заступись, богиня, Дай отплыть и мне. О, услышь моленье Жаркое Сапфо! Перевод Я. Голосовкера
К АНАКТОРИИ[25] Конница — одним, а другим — пехота, Стройных кораблей вереницы — третьим… А по мне — на черной земле всех краше Только любимый.
Очевидна тем, кто имеет очи, Правда слов моих. Уж на что Елена Нагляделась встарь на красавцев... Кто же Душу пленил ей?
Муж, губитель злой благолепья Трои. Позабыла все, что ей было мило: И дитя и мать — обуяна страстью, Властно влекущей.
Женщина податлива, если клонит Ветер в голове ее ум нестойкий, И далеким ей даже близкий станет, Анактор и я.
Я же о тебе, о далекой, помню. Легкий шаг, лица твоего сиянье Мне милей, чем гром колесниц лидийских В блеске доспехов.
Знаю, не дано полноте желаний Сбыться на земле, но и долей дружбы От былой любви — утоленье сердцу Лучше забвенья. Перевод Я. Голосовкера
ГОНГИЛЕ ......... Мне Гонгила сказала: «Быть не может! Иль виденье тебе Предстало свыше?»
«Да,— ответила я,— Гермес — Бог спустился ко мне во сне. К нему я: «О владыка,— взмолилась,— Погибаю.
Но клянусь, не желала я Никогда преизбытка Благ и счастья. Смерти темным томленьем Я объята,
Жаждой — берег росистый, весь В бледных лотосах, видеть Ахерона, В мир подземный сойти, В дома Аида». Перевод Я. Голосовкера
* * * Я к тебе взываю, Гонгила,— выйди К нам в мелочно-белой своей одежде! ' Ты в ней так прекрасна. Любовь порхает Вновь над тобою.
Всех, кто в этом платье тебя увидит, Ты в восторг приводишь. И я так рада! Ведь самой глядеть на тебя завидно Кипророжденной!
К ней молюсь я... Перевод В. Вересаева
К ЖЕНЩИНАМ Им сказала: женщины, круг мне милый, До глубокой старости вспоминать вам Обо всем, что делали мы совместно В юности светлой.
Много мы прекрасного и святого Совершили. Только во дни, когда вы Город покидаете, изнываю, Сердцем терзаясь. Перевод Я. Голосовкера
* * * Твой приезд — мне отрада. К тебе в тоске Я стремилась. Ты жадное сердце вновь — Благо, благо тебе! — мне любовью жжешь.
Долго были в разлуке друг с другом мы, Долгий счет прими пожеланий, друг,— Благо, благо тебе! — и на радость нам. Перевод Я. Голосовкера
* * * Мнится, легче разлуки смерть,— Только вспомню те слезы в прощальный час,
Милый лепет и жалобы: «Сапфо, Сапфо! Несчастны мы! Сапфо! Как от тебя оторваться мне?»
Ей в ответ говорила я: «Радость в сердце домой неси! С нею — память! Лелеяла я тебя.
Будешь помнить?.. Припомни все Невозвратных утех часы,— Как с тобой красотой услаждались мы.
Сядем вместе, бывало, вьем Из фиалок и роз венки, Вязи вяжем из пестрых первин лугов,—
Нежной шеи живой убор, Ожерелья душистые,— Всю тебя, как Весну, уберу в цветы.
Мирром царским волну кудрей, Грудь облив благовоньями, С нами ляжешь и ты — вечерять и петь. И прекрасной своей рукой Пирный кубок протянешь мне: Хмель медвяный подруге я в кубок лью...» Перевод В. Иванова
* * * Стоит лишь взглянуть на тебя,— такую Кто же станет сравнивать с Гермионой[26]! Нет, тебя с Еленой сравнить не стыдно Золотокудрой,
Если можно смертных равнять с богиней... Перевод В. Вересаева
* * * Между дев, что на свет солнца глядят, вряд ли, я думаю, Будет в мире когда хоть бы одна дева столь мудрая. Перевод В. Вересаева
* * * Словно ветер, с горы на дубы налетающий, Эрос души потряс нам... Перевод В. Вересаева
* * * ...Те, кому я Отдаю так. много, всего мне больше Мук причиняют. Перевод В. Вересаева * * * Венком охвати, Дика моя, волны кудрей прекрасных. Нарви для венка нежной рукой свежих укропа веток. Где много цветов, тешится там сердце богов блаженных. От тех же они, кто без венка, прочь отвращают взоры... Перевод В. Вересаева
* * * Эрос вновь меня мучит истомчивый — Горько-сладостный, необоримый змей. Перевод В. Вересаева
* * *[27] Издалече, из отчих Сард К нам стремит она мысль, в тоске желаний.
Что таить? В дни, как вместе мы жили, ты Ей богиней была одна! Песнь твою возлюбила Аригнота.
Ныне там, В нежном сонме лидийских жен, Как Селена, она взошла — Звезд вечерних царицей розоперстой.
В час, когда День угас, не одна ль струит На соленое море блеск, На цветистую степь луна сиянье?
Весь в росе, Благовонный дымится луг; Розы пышно раскрылись; льют Сладкий запах анис и медуница.
Ей же нет, Бедной, мира! Всю ночь она В доме бродит... Аттиды нет! И томит ее плен разлуки сирой.
Громко нас Кличет... Чуткая ловит ночь И доносит из-за моря, С плеском воды, непонятных жалоб отзвук. Перевод В. Иванова
* * *[28] Дети! Вы спросите, кто я была. За безгласную имя Не устают возглашать эти у ног письмена. Светлой деве Латоны меня посвятила Ариста, Дочь Гермоклида; мне был прадедом Саинеад. Жрицей твоей, о владычица жен, величали Аристу; Ты же, о ней веселясь, род наш, богиня, прославь. Перевод В. Иванова
* * * Тело Тимады — сей прах. До свадебных игр Персефона Свой распахнула пред ней сумрачный брачный чертог. Сверстницы, юные кудри отсекши острым железом, Пышный рассыпали дар милой на девственный гроб. Перевод В. Иванова
* * * У меня ли девочка Есть родная, золотая, Что весенний златоцвет — Милая Клеида! Не отдам ее за все Золото на свете. Перевод В. Иванова * * * И какая тебя так увлекла, в сполу[29] одетая, Деревенщина?.... Не умеет она платья обвить около щиколки. Перевод В. Вересаева
* * *
Срок настанет: в земле Будешь лежать, Ласковой памяти
Не оставя в сердцах. Тщетно живешь! Розы Пиерии[30]
Лень тебе собирать С хором подруг. Так и сойдешь в Аид,
Тень без лика, в толпе Смутных теней, Стертых забвением.
Перевод В. Иванова * * * Кто прекрасен — одно лишь нам радует зрение, Кто ж хорош — сам собой и прекрасным покажется. Перевод В. Вересаева
* * * Я роскошь люблю; блеск, красота, словно сияние солнца, Чаруют меня... Перевод В. Вересаева
* * *
...но своего гнева не помню я: Как у малых детей, сердце мое... Перевод В. Вересаева
* * * Покрывал этих пурпурных Не отвергни, блаженная! Из Фокеи[31] пришли они, Ценный дар... Перевод В. Вересаева
* * * Киферея[32], как быть? Умер — увы! — нежный Адонис! «Бейте, девушки, в грудь, платья свои рвите на части!» Перевод В. Вересаева * * * Критянки, под гимн, Окрест огней алтарных Взвивали, кружась, Нежные ноги стройно, На мягком лугу Цвет полевой топтали. Перевод В. Иванова * * * Уж месяц зашел; Плеяды Зашли... И настала полночь. И час миновал урочный... Одной мне уснуть на ложе! Перевод В. Иванова * * * Ты мне друг. Но жену в дом свой введи более юную. Я ведь старше тебя. Кров твой делить я не решусь с тобой. Перевод В. Вересаева
* * *[33] Ты, Киприда! Вы, нереиды-девы! Братний парус правьте к отчизне милой! И путям пловца и желаньям тайным Дайте свершенье!
Если прежде в чем прегрешил — забвенье Той вине! Друзьям — утешенье встречи! Недругам — печаль... Ах, коль и врагов бы Вовсе не стало!
Пусть мой брат сестре не откажет в чести, Что воздать ей должен. В былом — былое! Не довольно ль сердце мое крушилось Братней обидой?
В дни, когда его уязвляли толки, На пирах градских ядовитый ропот: Чуть умолкнет молвь — разгоралось-с новым Рвеньем злоречье.
Мне внемли, богиня: утешь страдальца! Странника домой приведи! На злое Темный кинь покров! Угаси, что тлеет! Ты нам ограда! Перевод В. Иванова
* * * Мать милая! Станок Стал мне постыл, И ткать нет силы.
Мне сердце страсть крушит; Чары томят Киприды нежной. Перевод В. Иванова
* * * Эй, потолок поднимайте,— О Гименей! — Выше, плотники, выше! О Гименей! Входит жених, подобный Арею, Выше самых высоких мужей! Перевод В. Вересаева
* * * Яблочко, сладкий налив, разрумянилось там, на высокой Ветке,— на самой высокой, всех выше оно. Не видали, Знать, на верхушке его? Аль видали, да взять — не достали. Перевод В. Иванова
* * * Все, что рассеет заря, собираешь ты, Геспер[34], обратно: Коз собираешь, овец,— а у матери дочь отнимаешь[35]. Перевод В. Вересаева
* * * «Невинность моя, невинность моя, Куда от меня уходишь?» «Теперь никогда, теперь никогда К тебе не вернусь обратно». Перевод В. Вересаева
* * * С амвросией там воду в кратере смешали, Взял чашу Гермес черпать вино для бессмертных. И, кубки приняв, все возлиянья творили И благ жениху самых высоких желали. Перевод В. Вересаева
СВАДЬБА АНДРОМАХИ И ГЕКТОРА ...Глашатай пришел, Вестник Идэй быстроногий, и вот что поведал он: ………………………………………………………. Слава по Азии всей разнеслася бессмертная: «С Плакии[36] вечнобегущей, из Фивы божественной Гектор с толпою друзей через море соленое На кораблях Андромаху везет быстроглазую, Нежную. С нею — немало запястий из золота, Пурпурных платьев и тканей, узорчато вышитых, Кости слоновой без счета и кубков серебряных». Милый отец, услыхавши, поднялся стремительно. Вести дошли до друзей по широкому городу. Мулов немедля в повозки красивоколесные Трои сыны запрягли. На повозки народом всем Жены взошли и прекраснолодыжные девушки. Розно от прочих Приамовы дочери ехали. Мужи коней подвели под ярмо колесничное,— Все молодые, прекрасные юноши ……………… …………………………………закурилися ладаном. В радости жены вскричали, постарше которые, Громко мужчины пеан затянули пленительный, Звали они Дальновержца, прекрасного лирника, Славили равных богам Андромаху и Гектора. Перевод В. Вересаева
* * * Пели мы всю ночь про твою, счастливец, Про ее любовь и девичьим хором Благовоннолонной невесты с милым Славили ночи. Но не все ж тебе почивать в чертоге! Выйди: светит день, и с приветом ранним Друга ждут друзья. Мы ж идем дремотой Сладкой забыться, Перевод В. Иванова
К АЛКЕЮ Когда б твой тайный помысл невинен был, Язык не прятал слова постыдного,— Тогда бы прямо с уст свободных Речь полилась о святом и правом. Перевод В. Вересаева
* * *[37] Мать моя говорила мне: [Доченька]: «Помню, в юные дни мои Ленту ярко-пунцовую Самым лучшим убором считали все, Если волосы черные; У кого ж белокурые Кудри ярким, как факел, огнем горят, Той считали к лицу тогда Из цветов полевых венок». Ты ж велишь мне, Клеида, тебе достать Пестро шитую шапочку Из богатых лидийских Сард, [Что прельщают сердца митиленских дев,], Но откуда мне взять, скажи, Пестро шитую шапочку? Ты на наш митиленский [народ пеняй,], Ты ему расскажи, не мне О желанье своем, дитя. У меня ж не проси дорогую ткань. О делах Клеонактидов, О жестоком изгнании — И досюда об этом молва дошла... Перевод С. Лурье * * * Лира, лира священная, Ты подай мне свой голос![38] Перевод В. Вересаева * * * Музы мне почет принесли, к искусствам Приобщив своим. Перевод В. Вересаева
* * * Мне не кажется трудным до неба дотронуться. Перевод В. Вересаева АНАКРЕОНТ АРТЕМИДЕ Преклоняю я колена, Артемида, пред тобой, Русой дочерью Зевеса, Ланестрельною богиней, Зверовластницей лесной! Снизойди на оный берега Где крутит волну Лефей, Взором ласковым обрадуй Город страждущих мужей: Ты найдешь достойных граждан Не свирепых дикарей. Перевод Л. Мея
ДИОНИСУ Ты, с кем Эрос властительный, Афродита багряная, Черноокие нимфы Сообща забавляются На вершинах высоких гор,— На коленях молю тебя: Появись и прими мою Благосклонно молитву. Будь хорошим советником Клеобулу! Любовь мою Не презри, о великий царь, Дионис многославный! Перевод В. Вересаева
* * * Клеобула, Клеобула я люблю, К Клеобулу я как бешеный лечу, Клеобула я глазами проглочу. Перевод Я. Голосовкера
* * * О дитя с взглядом девичьим, Жду тебя, ты же глух ко мне: Ты не чуешь, что правишь мной, – Правишь, словно возница! Перевод Г. Церетели
* * * Глянул Посидеон[39] на двор, В грозных тучах таится дождь, И гудит зимней бури вой Тяжко-громным раскатом. Перевод Г. Церетели
* * * Не сули мне обилье благ, Амалфеи волшебный рог, И ни сто, да еще полста, Лет царить не хотел бы я В стоблаженной Тартессе. Перевод Я. Голосовкера
* * * Бросил шар свой пурпуровый Златовласый Эрот в меня И зовет позабавиться С девой пестрообутой. Но, смеяся презрительно Над седой головой моей, Лесбиянка прекрасная На другого глазеет. Перевод В. Вересаева
* * * ...бросился я в ночь со скалы Левкадской И безвольно ношусь в волнах седых, пьяный от жаркой страсти. Перевод В. Вересаева
* * * Поредели, побелели Кудри, честь главы моей, Зубы в деснах ослабели И потух огонь очей. Сладкой жизни мне немного Провожать осталось дней: Парка счет ведет им строго, Тартар тени ждет моей. Не воскреснем из-под спуда, Всяк навеки там забыт: Вход туда для всех открыт — Нет исхода уж оттуда. Перевод А. Пушкина
* * * Кобылица молодая, Честь кавказского тавра, Что ты мчишься, удалая? И тебе пришла пора; Не косись пугливым оком, Ног на воздух
|
