Атака мутанта 3 страница

— Не может быть!

С рисунка на меня смотрел я сам.

Я принялся лихорадочно листать пухлую стопку рисунков.

Это просто игра воображения, уверял я себя. Мальчик на рисунках только похож на меня. Ведь я живой, а он нарисованный! Но это был не кто иной, как я сам. С каждого рисунка на меня смотрели мои глаза, не узнать собствен­ное круглое лицо и подстриженные, как у меня, волосы — длинные сзади и короткие с боков — было невозможно. Мальчик на рисунках был точно таким же невысоким и коренастым, как я. Улыбался так же кривовато — один угол рта загибался вверх. На нем была моя одежда — мешковатые джинсы и тенниски с длинными рукавами. Я присмотрелся к одному из рисун­ков и обнаружил у мальчика щелочку между передними зубами, — точь-в-точь как у меня.

— Этого не может быть! — громко восклик­нул я пронзительным от волнения голосом. — Кто это нарисовал меня? Зачем? Почему ху­дожник сделал столько рисунков? Откуда он меня знает? Как сумел разглядеть щелочку между зубами?

По моей спине побежал холодок. Я вдруг испугался. Пока я смотрел на рисунки, мое се­рдце судорожно колотилось. Один из набросков окончательно меня доконал: на нем я от кого-то убегал, вытянув вперед руки. На дру­гом мое лицо было изображено крупным пла­ном: я не просто сердился, а был в бешенстве. На третьем рисунке я демонстрировал свои мускулы и выглядел великолепно: художник изобразил меня с бицепсами супергероя! На четвертом мои глаза были закрыты. Может, я спал? Или умер?

Я продолжал листать рисунки, внимательно их разглядывая, когда услышал, что кто-то во­шел в комнату.

— Кто здесь? — вскрикнул я и обернулся.

— Где ты был? — сердито спросила Либби, подбегая ко мне. — Я обыскала весь подвал!

— А ты где была? Я думал, ты идешь следом.

— Я решила, что ты убежал вперед! Я свер­нула за угол, но тебя нигде не было. — Она тя­жело дышала. Ее лицо раскраснелось. — Как ты мог бросить меня в этом жутком месте?

— Это не я бросил тебя, а ты — меня! Либби покачала головой, силясь отды­шаться.

— Ладно, давай выбираться отсюда, Скиппер. Я нашла несколько лифтов. — И она по­тянула меня за рукав.

Я показал ей папку с рисунками.

— Посмотри, Либби! Ты непременно долж­на это увидеть.

— Ты спятил? — рассердилась она. — Я хочу выбраться отсюда! Мне нет дела до этих дурац­ких рисунков!

— Но это же... — начал я, помахивая папкой. Либби направилась к двери.

— Повторяю, я нашла исправные лифты. Ты идешь или нет?

— Но здесь нарисован я!

— Да ну? Неужели? — Либби остановилась возле печатного станка и повернулась ко мне. — Кому понадобилось рисовать тебя, Скиппер?

— Понятия не имею, — пожал я плечами. — Но эти рисунки...

— У тебя больное воображение, — отрезала Либби. — А с виду ты совсем как нормальный. Пока. — И она зашагала к двери, загребая но­гами ворохи бумаги.

— Подожди! — Я выронил рисунки, сосколь­знул с табурета и бросился за ней. — Постой, Либби!

Я выскочил за ней в коридор. Мне не хоте­лось оставаться одному в этом жутком месте. Надо вернуться домой и как следует поразмыс­лить, разгадать загадку. У меня по-прежнему кружилась голова. Я окончательно растерялся. Вслед за Либби я направился по длинному, похожему на туннель коридору, свернул за угол и увидел двери лифтов. Либби нажала кнопку, и одна из дверей бесшумно открылась. Мы опасливо заглянули в кабину. Она была пуста. Мы оба тяжело дышали, кроме того, у меня стучало в висках и кололо в боку. Мы не обменялись ни единым словом. Либби нажала кнопку с надписью «Вестибюль». Лифт загудел и двинулся с места.

Когда двери открылись, мы снова увидели розово-желтые стены вестибюля. Нас охва­тила радость. Мы выскочили из лифта и по­мчались к входной двери. Только на тротуа­ре я наконец остановился, согнулся, положив ладони на колени, и отдышался, а когда поднял голову, то увидел, что Либби смотрит на часы.

— Мне пора домой, иначе влетит от мамы!

— Ты поверила насчет рисунков? — задыха­ясь, спросил я.

— Нет. Никто бы не поверил в такую чушь. — Помахав, она перешла через улицу и направи­лась к дому.

К остановке приближался автобус. Разыски­вая монетку в кармане джинсов, я в последний раз оглянулся на загадочное здание. Но оно снова исчезло.

Мне хотелось побыть одному и все обдумать. Но дома меня ждал Уилсон.

— Я принес резиновые печати. — Он вытащил из сумки коричневый бумажный пакет и высыпал его содержимое на мой письменный стол. — Они тебе понравятся.

— Уилсон, — начал я, — мне нет никакого дела...

— Смотри, здесь божья коровка, — продол­жал Уилсон, показывая на печать с деревянной ручкой. — Это очень старая печать, ей больше лет, чем мне. Смотри. — Он открыл штемпель­ную подушечку, прижал к ней печать, а затем оттиснул божью коровку на листке бумаги.

— Сколько ей лет? — заинтересовался я.

— Не знаю, — ответил Уилсон и взял вторую печать. — А здесь корова (как будто я не ви­дел!). У меня несколько коров, но я принес только одну.

Я разглядывал корову, притворяясь заинте­ресованным.

— Она тоже очень старая, — гордо заявил Уилсон. — Но сколько ей лет, я понятия не имею. — И он потянулся к следующей печати.

— Уилсон, сегодня со мной произошло что-то странное, — начал я. — Мне надо побыть одному и подумать.

— Что с тобой случилось? — Он растерянно прищурился.

— Это долгая история. Я побывал в том зда­нии в северном районе города. Похоже, имен­но там печатают коллекционные комиксы.

— Правда? Здесь, в Ривервью-Фоллс? — Лицо Уилсона вытянулось от удивления. — И тебя туда впустили?

— Там никого не было. — Я обрадовался, что у меня нашелся слушатель. — Мы просто во­шли — я и Либби, девочка, с которой я познако­мился в автобусе. Мы попытались подняться в лифте наверх, но он отвез нас в подвал. А потом Либби потерялась, а я нашел пачку рисунков, на которых кто-то, ты не поверишь, изобразил меня!

— Постой! — Уилсон поднял руку. — Не так быстро, Скиппер.

Я сообразил, что Уилсон ничего не понял. Но как я мог объяснить, в чем дело? Я пообе­щал поговорить с ним позднее, когда успоко­юсь, помог ему собрать печати — их оказалось около двадцати.

— Двадцать самых лучших, — похвастался Уилсон.

Я проводил его до двери прихожей и пообе­щал позвонить после ужина. Здесь мое внима­ние привлек лежащий на столе коричневый конверт. У меня дрогнуло сердце. Неужели это?.. Да! Конверт со следующим выпуском «Мутанта в маске»! От радости я чуть не опро­кинул стол. Схватив конверт, я одним махом взлетел по лестнице.

Мне хотелось побыть одному и спокойно прочесть комикс.

Закрыв за собой дверь спальни, я присел на кровать. Дрожащими руками я вскрыл конверт и вытащил комикс. На обложке было нарисо­вано лицо Мутанта в маске. Его глаза злобно сверкали. Заголовок гласил: «У Мутанта по­явился новый противник!»

Вот как? Что еще за новый противник? Я затаил дыхание. Успокойся, Скиппер, уго­варивал я себя. Это всего лишь книга комик­сов. Но мною овладело предчувствие, что но­вый выпуск поможет мне разгадать тайну. На­писано ли здесь что-нибудь о загадочном ро­зово-зеленом здании? Может, в книге найдет­ся хоть один ответ на мои вопросы?

Я перевернул страницу и увидел знакомое здание — сначала вид сверху, затем сбоку. Кто-то подкрадывался к застекленной двери. Кто-то пытался проникнуть в логово Мутанта. Я перевернул страницу и воскликнул:

— Не может быть!

Вероятно, вы уже догадались, в чем дело: это я подкрадывался к логову Мутанта! Вытаращив глаза, я уставился на страницу. Буквы прыгали у меня перед глазами, сливаясь в серые пятна. Дрожащими руками я перелистал страницы. Кажется, я даже не дышал. Я только разгляды­вал картинки, поднеся книгу к самым глазам.

Бегущий Олень сидел в тесной комнате. В ней становилось все жарче. Ему грозила опасность свариться живьем! Мутант заманил Оленя в свое логово, а теперь собирался с ним разделаться.

Я перевернул страницу, чуть не разорвав ее неловкими пальцами.

На одном рисунке я крался по темному коридору. На мне были те же самые теннис­ка и джинсы, которые я надевал сегодня в школу. На другом крупным планом красова­лось мое лицо. По нему катились капли пота — наверное, от страха.

«У меня здесь слишком толстые щеки, — подумал я. — И все-таки это был не кто иной, как я!»

— Мама! — Я захлопнул комикс и спрыгнул с постели. — Мама, папа, посмотрите! Я выбежал из комнаты и кубарем скатился по лестнице, почти не чувствуя ступенек под ногами.

— Мама, папа, где вы? Родителей я застал на кухне: они готовили

ужин. Папа резал лук, обливаясь слезами, мама склонилась над духовкой. Как обычно, духов­ка не включалась.

— Я попал в комикс! — крикнул я, врываясь в кухню.

— Об этом потом! — хором ответили роди­тели.

— Нет, вы только посмотрите! — настаивал я, размахивая книжкой.

Папа продолжал крошить лук.

— В нем опубликовали твое письмо? — спро­сил он сквозь слезы.

— Нет, меня нарисовали! — задыхаясь, объяснил я и поднес книгу к папиному лицу.

— Ничего не вижу! — проворчал папа. — Убери его от меня. Ты же видишь, чем я занят!

— Вот каково резать лук, — заметила мама, склонившись над плитой.

Я бросился к ней.

— Тогда посмотри ты, мама. Я здесь на каж­дой странице! Смотри, это действительно я!

— Никак не могу зажечь духовку. — Мама по­качала головой и нахмурилась. — Наверное, горелка засорилась.

— Я сам проверю ее, когда дорежу лук, — пообещал папа.

— Да посмотрите же сюда хоть кто-нибудь! — возмутился я.

Мама мельком глянула на страницу книги.

— Да, он действительно немного похож на тебя, Скиппер, — равнодушно сказала она и снова повернулась к плите. — Дорогой, нам нужна новая плита.

— Папа, взгляни! — взмолился я.

Но папа вытирал заплаканное лицо кухон­ным полотенцем.

— Ну, теперь-то ты посмотришь? — с надеж­дой спросил я.

Он не ответил, продолжая обливаться сле­зами.

Я застонал. Почему родители не обращают на меня внимания? Со мной случилось нечто невероятное! А они не удосужились даже по­внимательнее разглядеть рисунок.

Я сердито захлопнул книгу и пошел прочь из кухни.

— Скиппер, накрой на стол, — крикнула мама мне вслед.

Накрыть на стол? Я стал героем самого луч­шего комикса, а мне велят накрыть на стол?!

— Почему я, а не Митци?

— Накрой на стол, Скиппер, — строго по­вторила мама.

— Ладно, сейчас. — Я уселся на диван в гос­тиной и заглянул в конец комикса. Я был слишком возбужден, чтобы читать его с само­го начала. Мне хотелось узнать, что ждет меня в следующем выпуске.

Я уставился в книгу. На рисунке Бегущий Олень по-прежнему томился в раскаленной комнате. А за дверью стоял Мутант в маске, празднуя победу. Над головой Оленя были на­печатаны какие-то слова. Что он говорит?

«Только мальчик может спасти меня, — ду­мал Бегущий Олень. — Только ему под силу из­бавить мир от Мутанта в маске. Но где же он?»

Я прочел эти слова несколько раз. Неужели это правда? Значит, только я могу спасти Бегу­щего Оленя? Но ведь для этого мне придется вернуться в загадочный дом!

 

На следующий день после уроков я поспешил к автобусной остановке. День был солнеч­ным, но холодным. Земля замерзла. Небо на­поминало огромный кусок голубого льда. Ежась под порывами ветра, я размышлял, встречу ли в автобусе Либби. Мне не терпелось рассказать ей про комикс и сообщить, что я снова направляюсь в странное здание. Согла­сится ли она пойти со мной? Вряд ли. Либби так перепугана, что теперь ее туда ничем не заманишь. Едва я миновал школьную площад­ку, как меня окликнул знакомый голос.

— Эй, Скиппер! — Обернувшись, я увидел, что за мной мчится Уилсон. Полы его расстег­нутой куртки трепетали, как крылья. — Скип­пер, ты домой?

Из-за угла вывернул бело-синий автобус.

— Нет, по делам. Мне некогда разглядывать твои печати.

— Я больше не собираю печати. — Он по­серьезнел. — Бросил.

— Почему? — удивился я.

— Они отнимали у меня слишком много вре­мени.

Автобус подъехал к остановке, двери откры­лись.

— До завтра, — попрощался я с Уилсоном.

Войдя в автобус, я вдруг вспомнил, куда еду, и подумал, увидимся ли мы с Уилсоном завт­ра? Может, эта встреча была для нас послед­ней?

Либби в автобусе не оказалось, и я обрадо­вался. Значит, мне не придется посвящать ее в свои планы. Она наверняка только посмея­лась бы надо мной.

Но ведь про непроницаемую завесу я узнал из комикса! А теперь в нем было написано, что только я способен спасти Бегущего Оленя и обезвредить Мутанта в маске.

«Это же просто комикс! — сказала бы Либ­би. — Каким глупым надо быть, чтобы верить в комиксы!»

Вряд ли я смог бы ответить на это что-то вра­зумительное. Если честно, то я обрадовался, что не встретил Либби.

Я вышел из автобуса возле знакомого пус­тыря и долго на него смотрел, стоя на проти­воположной стороне улицы. Я уже знал, что это вовсе не пустырь. Розово-зеленое здание, сто­ящее на нем, скрыто за непроницаемой заве­сой.

Когда я переходил через улицу, то почувство­вал, что мной овладевает страх. Во рту вдруг пересохло: в горле встал тугой ком, желудок сжался, колени стали ватными и перестали сги­баться.

Я остановился и попытался успокоиться.

 

Это просто комикс. Всего-навсего комикс, твердил я себе. Наконец я набрался смелости и зашагал прямо по пустырю. Один шаг, дру­гой, третий...

Внезапно передо мной выросло знакомое здание. Я ахнул. Хотя я уже проходил через непроницаемую завесу, неожиданное появле­ние здания вновь меня изумило. Набрав воз­духа в легкие, я открыл застекленную дверь и вошел в ярко освещенный вестибюль с розо­во-желтыми стенами. Не отходя от двери, я огляделся. Вокруг было пусто. Ни души. Я от­кашлялся. Мой кашель повторило эхо. Стуча по мраморному полу кроссовками, я направил­ся к лифтам.

Где же все? Сейчас полдень. Почему в огром­ном вестибюле никого нет? Я остановился пе­ред лифтами, поднял руку, чтобы нажать кноп­ку, но она повисла в воздухе.

«Как жаль, что со мной нет Либби, — поду­мал я. — Будь она здесь, мне было бы легче бороться со страхом! Однако не отступать же».

И я нажал кнопку.

— Вот так. — Я ждал, когда откроется дверь. И вдруг кто-то засмеялся за моей спиной противным, зловещим смехом.

Приглушенно вскрикнув, я обернулся. Ни­кого. Смех повторился. Он был тихим, но злоб­ным. Я обвел взглядом вестибюль, но никого не увидел.

— Кто здесь?

Смех прекратился. Я продолжал оглядывать­ся — над дверями лифтов на стене висел ма­ленький черный динамик. Должно быть, смех доносится оттуда, решил я и уставился на ди­намик, ожидая продолжения.

«Беги прочь отсюда! — советовал мне внут­ренний голос — голос рассудка. — Прочь из этого здания, Скиппер! Удирай, пока тебя слу­шаются ноги!»

Не слушая свой внутренний голос, я снова нажал кнопку лифта. Дверь слева бесшумно открылась, и я шагнул в кабину. Дверь закры­лась. Я уставился на пульт. Куда мне ехать — вверх или вниз?

В прошлый раз я нажал кнопку, стрелка на которой указывала вверх, и лифт привез нас с Либби в подвал. Мой палец замер в воздухе. Что будет, если я нажму кнопку со стрелкой, указывающей вниз? Выяснить это я не успел. Лифт вдруг резко тронулся с места. Я схватил­ся за поручни холодной и потной рукой. Лифт громко гудел. Я понял, что он везет меня вверх, вот только куда?

Лифт поднимался целую вечность. Я смот­рел, как на панели вспыхивают номера этажей. Сорок... сорок один... сорок два... Каждый раз, проезжая очередной этаж, лифт издавал некий сигнал. Он остановился на сорок шестом эта­же. Может, выше уже некуда?

Дверь открылась. Я отпустил поручни, вы­шел из кабины и очутился в длинном сером коридоре. Я растерянно заморгал: мне показа- '\ лось, что я вдруг попал в черно-белое кино. Стены, потолок, пол, двери по обе стороны | коридора — все было серым, словно я стоял в густом сером тумане или в дыму. Вокруг ни души. Коридор выглядел необитаемым.

Я прислушался, надеясь различить голоса, смех или шум офисной техники. Но услышал только тишину и стук собственного сердца.

Сунув холодные ладони в карманы джинсов, я медленно зашагал по коридору Свернув за угол, я оказался в еще одном длиннющем сером ко­ридоре. Его конец терялся в сером тумане.

Я вдруг вспомнил рисунки из последнего выпуска «Мутанта в маске». На развороте был нарисован точно такой же коридор в тайном логове Мутанта, правда, на рисунке его стены были ярко-зелеными, а потолок — желтым. И комнаты заполняли злобные существа, со­общники Мутанта.

Медленно продвигаясь вперед по этому странному коридору, я вдруг поймал себя на жуткой мысли: а не попал ли я в карандашный рисунок, который еще не успели раскрасить? Иначе откуда эта расплывчатая серость? Воз­можно, она мне пригрезилась от страха, отче­го еще могут лезть в голову нелепые мысли, убеждал я себя.

И вдруг я услышал шум. Стук по чему-то твердому. Я насторожился, сердце ушло в пят­ки. Я застыл посреди коридора и прислушал­ся. Стук повторился. Похоже, он доносился откуда-то спереди — может, из-за следующего поворота?

Я заставил себя сдвинуться с места, свернул за угол и ахнул, пораженный буйством красок. Стены в этом коридоре были ярко-зелеными, а потолок — желтым. Я ступал по толстому бор­довому ковру. Стук не прекращался. Яркие краски слепили глаза. Прищурившись, я по­смотрел в конец коридора, где маячила запер­тая на железный засов желтая дверь. Стук до­носился оттуда. Я медленно к ней направился. Остановившись возле двери, сдавленным ше­потом спросил:

— Есть здесь кто-нибудь? Откашлявшись, повторил:

— Есть здесь кто-нибудь? Никто не ответил. А затем снова раздался

стук. Похоже, стучали деревом по дереву.

— Кто здесь? — крикнул я чуть громче. Стук прекратился.

— Ты поможешь мне? — спросил из-за две­ри мужской голос.

Я похолодел.

— Ты поможешь мне? — повторил незнако­мец. I

Секунду я колебался. Надо ли помочь ему?

— Конечно!

Обеими руками я взялся за засов, сделал вдох и изо всех сил потянул его вверх. К моему удив­лению, засов легко поддался. Дернув за ручку, я распахнул дверь, ввалился в комнату и в изум­лении уставился на того, кто в ней находился.

— Ты... настоящий? — воскликнул я.

Его плащ измялся, маска покосилась. Но я знал, что передо мной Бегущий Олень.

— Ты и вправду живой? — еле выговорил я.

— Конечно, — раздраженно отозвался он. — Развяжи меня, парень. — Он покосился на от­крытую дверь. — И побыстрее.

Только теперь я заметил, что его мощные руки и ноги привязаны к стулу. Чтобы позвать меня на помощь, ему пришлось раскачиваться на стуле, стуча ножками об пол.

— Глазам не верю! — Я был так потрясен и испуган, что растерял все слова.

— Автограф получишь потом, — пообещал Олень, не сводя глаз с двери. — Скорее! Развя­жи меня! Надо выбраться отсюда. Времени у нас в обрез.

— В обрез?

— Он вернется, — объяснил Олень. — Надо найти его прежде, чем он найдет нас.

— Нас?! — изумился я.

— Развяжи меня, — повторил Олень, — а с ним я справлюсь сам. — Он покачал головой. — Жаль, что товарищи по «Лиге» ничего не знают. Веро­ятно, они разыскивают меня по всей вселенной.

Не успев оправиться от потрясения, я подо­шел к стулу и начал развязывать веревки. Хитроумные узлы были туго затянуты. Грубая ве­ревка царапала руки.

— Скорее же! — поторопил Олень. — Кста­ти, как ты нашел тайное логово?

— Просто наткнулся на него, вот и все, — ответил я, возясь с узлами.

— Не скромничай, парень. Ты ясновидящий, да? Ты прочел мои мысли и бросился на по­мощь?

— Нет, просто сел в автобус.

Я и вправду не знал, как ему ответить. На­верное, Олень меня с кем-то перепутал.

«Почему я здесь? Что будет с нами — точ­нее, со мной?» — эти вопросы вертелись у меня в голове, пока я возился с веревками, стараясь не обращать внимание на боль от ссадин. Но мне все-таки было больно.

Наконец один из узлов поддался. Бегущий Олень напряг мускулы, расправил мощную грудь, и веревки лопнули.

— Спасибо, парень. — Он вскочил на ноги и поправил маску. Затем расправил длинный плащ и перекосившийся пояс. — А теперь давай-ка нанесем неожиданный ви­зит, — предложил он, подтягивая перчатки, и направился ровной плавной поступью к двери. Подошвы его сапог гулко постуки­вали по полу.

— Ты хочешь, чтобы я пошел с тобой? — не­уверенно спросил я, медля возле стула.

Олень кивнул.

— Я знаю, что тебя тревожит, парень. Ты боишься, что не угонишься за мной, ведь я самый быстрый мутант во всей вселенной! Я пожал плечами. — Не бойся, я пойду помедленнее. — Он не­терпеливо взмахнул рукой. — Следуй за мной.

Я чуть не запутался в упавших на пол верев­ках и схватился за стул, чтобы сохранить рав­новесие, а затем вышел вслед за Оленем в жел­то-зеленый коридор.

Он помчался по коридору и вскоре превра­тился в размытое разноцветное пятно, а затем и вовсе скрылся из виду. Несколько секунд спу­стя он вернулся шагом.

— Слишком быстро для тебя? Извини.

Я виновато кивнул. Он положил тяжелую руку в перчатке на мое плечо и испытующе поглядел сквозь прорези в маске мне в глаза.

— Ты умеешь взбираться по стенам?

— К сожалению, нет. — Я покачал головой.

— Ладно, поднимемся по лестнице, — решил Олень.

Схватив мою руку, он потащил меня по ко­ридору. Он несся так быстро, что мне казалось, что я лечу за ним, не успевая дышать. Похоже, он просто не умел ходить медленно. Стены пе­ред моими глазами слились в одну размытую полосу Мы дважды повернули за угол. Еще один поворот. Открытая дверь. За дверью — тускло освещенная крутая лестница. Я заглянул за пе­рила, но внизу царил мрак. Я думал. Бегущий Олень сразу потащит меня вверх по лестнице, но, к моему удивлению, он остановился...

— Здесь включен луч-дезинтегратор, — со­общил он, задумчиво потирая квадратную че­люсть.

— Что?

— Луч-дезинтегратор, — повторил он, не сводя глаз со ступенек. — Если он тебя заде­нет, ты мгновенно распадешься на атомы.

Я задрожал.

— Ты сумеешь подпрыгнуть вверх, не задев две первые ступеньки? — спросил Олень. — И приземлиться на третью? Но сначала надо как следует разбежаться.

Само собой, мысленно ответил я, глядя на крутые ступеньки. Я вдруг пожалел обо всех съеденных мною пирожных и хлопьях с глазу­рью. Не будь я таким упитанным, я легко пе­ремахнул бы через две ступеньки.

— Разбегись и прыгай, но не останавливай­ся на третьей ступеньке. Если ты попадешь на первую или вторую, то разлетишься на ато­мы. — Олень прищелкнул пальцами.

Я издал приглушенный стон — сдержаться мне не удалось. Я так хотел выглядеть смель­чаком, но тело мне не повиновалось. Оно дро­жало, как желе.

— Я прыгну первым, — решил супергерой, повернулся к лестнице, согнул колени, вытя­нул вперед руки и перелетел через невидимый луч-дезинтегратор. Он приземлился на пятую ступеньку и, обернувшись, поманил меня за собой.

— Видишь? Это совсем легко.

«Тебе-то легко, — мрачно подумал я. — Но не у всех такие мускулистые ноги!»

— Поторопись. Чем дольше ты будешь мед­лить, тем труднее тебе будет прыгнуть.

«Да не могу я так сразу», — чуть было не крикнул я. Как я мог прыгнуть не раздумывая?

— Спортсмен из меня плохой. Мысленно я поправил себя: не плохой,

а никудышный. В любой игре меня брали в команду, только когда в ней не хватало игрока.

— Скорее! — настаивал Олень, протягивая вперед руки. — Как следует разбегись и поста­райся попасть на третью ступеньку. Это не вы­соко. Я подхвачу тебя.

Мне же казалось, что до третьей ступеньки целая миля. Я задержал дыхание, согнул ноги в коленях, разбежался и... с грохотом призем­лился на первую ступеньку!

 

Вскрикнув, я зажмурился, чувствуя, как луч-дезинтегратор пронзает меня, превращая в пыль. Но чувства обманули меня: со мной ни­чего не случилось.

Открыв глаза, я обнаружил, что стою на нижней ступеньке. Целый и невредимый.

— Я... я... — Я осекся.

— Похоже, дезинтегратор выключен. — Бе­гущий Олень спокойно улыбнулся. — Тебе по­везло, парень.

Меня по-прежнему била дрожь, по лбу стекал пот. Я не мог выговорить ни слова.

— Будем надеяться, что удача тебя не поки­нет. — Он зашагал вверх по лестнице. Плащ развевался у него за спиной. — Идем, встре­тим свою судьбу.

Эти слова мне совсем не понравились. Как и все происходящее. Бегущий Олень сказал, что мне повезло. Но я вовсе не чувствовал себя счастлив­цем, пока шагал за ним по темной лестнице.

На верхней площадке Олень открыл боль-тую железную дверь, и мы вошли в удивитель­ную комнату. Она была яркой и пестрой, отде­ланной как самый роскошный кабинет. На полу лежал пушистый белый ковер, такой мяг­кий, что ноги тонули в нем до щиколоток. Окна прикрывали шелковые синие драпировки. С потолка свисали искрящиеся хрустальные люстры. Между столиками темного дерева были расставлены бархатные диваны и крес­ла. Одну стену от пола до потолка украшали полки, заставленные книгами в кожаных пе­реплетах. Другую — огромные картины, изо­бражающие зеленые пастбища. Гигантский эк­ран телевизора занимал весь угол. Рядом по­мещались неизвестные мне электронные при­боры. Посреди комнаты стоял сияющий стол с золотой столешницей. Кресло за ним выгля­дело как королевский трон.

— Ого! — Я застыл на пороге, пораженный этой роскошью.

— Он любит побаловать себя, — заметил Олень. — Но его время истекло.

— Ты хочешь сказать...

— Ему от меня не уйти, — хвастливо заявил супергерой. — Я буду бегать вокруг него все быстрее и быстрее, пока не превращусь в смерч, который затянет его навсегда!

— Ого! — Я не знал, что и сказать.

— Он поймал меня, застав врасплох, когда я спал, — продолжал Бегущий Олень. — Ина­че он ни за что не догнал бы меня. Я бегаю быстрее всех в мире. Знаешь, за сколько я пробегаю стометровку?

— За сколько?

— За десятую долю секунды. Это олимпий­ский рекорд. Но меня не допустили к участию в Олимпиаде, потому что я мутант.

Вслед за Оленем я прошел на середину ком­наты и вдруг замер, услышав смех. Тот же ле­дяной смешок, который слышал в вестибюле, Я похолодел от ужаса. А в это время стол зашевелился и начал менять форму. Блестящая сто­лешница гнулась во все стороны, обретая очер­тания человеческой фигуры.

Я попятился, пытаясь спрятаться за спину Бегущего Оленя. На месте стола возник Му­тант в маске. Его темные глаза зловеще свер­кали в прорезях. Он оказался гораздо выше ростом, чем в комиксах, и еще страшнее. На­много страшнее. Он поднял кулак, грозя Оленю.

— Как ты посмел вторгнуться в мой каби­нет? — грозно спросил Мутант.

— Попрощайся со всей этой роскошью, — посоветовал ему Олень.

— Лучше я попрощаюсь с тобой! — Мутант и маске перевел взгляд своих холодных глаз на меня. — Я легко разделаюсь с тобой. Олень, — продолжал самый опасный злодей мира, — но сначала ты увидишь, как я уничтожу этого мальчишку!

 

Я съежился, а Мутант шагнул ко мне, потря­сая сжатым кулаком и сверля меня свирепым взглядом. Я огляделся в поисках убежища. Но прятаться здесь было негде. Убежать я тоже не мог: дверь кабинета захлопнулась. Я вскрик­нул и закрыл лицо ладонями, словно надеялся защититься. Я не мог видеть этих холодных безжалостных глаз!

«Сейчас он уничтожит меня, — вертелось у меня в голове. — Мне не спастись!»

Но когда Мутант шагнул еще ближе. Бегу­щий олень преградил ему путь.

— Сначала ты будешь иметь дело со мной. Мутант! Я не дам мальчика в обиду.

— Ладно, покончу сначала с тобой, — зло­радно отозвался Мутант, но выражение его лица изменилось, когда Олень начал носиться вокруг него кругами, на глазах превращаясь в красно-синий смерч.

«Олень реализует свой план, — пронеслось у меня в голове. Я попятился к стене. — Он бу­дет бегать вокруг Мутанта до тех пор, пока не затянет его в вихрь и не развеет по воздуху».

Вжавшись спиной в стену, я жадно следил за удивительным поединком. Олень крутился все быстрее, поднятый им ветер трепал шторы, опрокинул вазу с цветами, сбросил с по­лок книги.

Ура! Я радостно потряс кулаками в воздухе. Мы победили! Но вдруг я сжался от ужаса и застонал, увидев, что Мутант подставил Оле­ню подножку. Споткнувшись, Олень рухнул лицом вниз на пол. Вздрогнув, он застыл, как мертвый. Ветер утих, шторы опустились.

Мутант в маске выпрямился над повержен­ным супергероем и торжествующе подбоче­нился.

— Вставай! — вскрикнул я, не понимая, что делаю. — Олень, вставай, прошу тебя!