Страсти и их воплощение в соматических и нервно-психических болезнях 5 страница

Правда, стремление к тому, что приятно телу, вытесняет тяготение к тому, что хорошо для души, приятное и хорошее отождествляется, и опять привносится неразборчивость. Практически никто не учит душу разбираться в ее ощущениях, оценивать их и определять, чем они вызваны, а уж о воспитании души и говорить нечего. Телесными чувствами занимаются люди. Ребенка учат различать цвета, художники и музыканты затрачивают время, силы и средства, воспитывая свои чувства и предоставляя им все необходимое для роста и развития, а душе и потребного для ее жизни не дают; собачкам специальный корм покупают, а собственной душе корку сухую бросить жалеют. Поэтому и бросается изголодавшаяся и запаршивевшая в атеизме душа, чтобы не умереть с голоду, на отравленную пищу лжеучений и умирает уже не от истощения, а от отравления. А умерев, разлагается или мумифицируется. А ведь если бы человек прислушивался к состоянию души и разбирался в них, он легко мог бы ощутить настроение, вызываемое даже одним словом.

Очевидно, что слово "смирение" вызывает одно настроение, а слово "борьба" совершенно иное. Словосочетание "Борьба со смирением" вызывает более сильное и определенное настроение, потому что содержит указание и на способ действия (борьба), и на направленность этого действия (со смирением). Если же добросовестному, доверчивому, но неразборчивому по неопытности человеку дадут "духовный" совет бороться за смирение, то, послушно настроившись на борьбу, он уже никогда не достигнет смирения.

Борьба предполагает устремление к противнику и взаимодействие с ним, а смирение никуда не устремляется и не хочет взаимодействовать ни с какими врагами; смирение стоит, не отлучаясь от Бога, и этим отражает все нападки бесов. Так же ведет себя человек, попавший в реку во время ледохода и ухватившийся за проплывающее бревно. Его толкают волны и бъют льдины, но он не борется с ними, расталкивая их руками; он изо всех сил держится за бревно, видя в нем надежду на свое спасение, и избавляется от всего, что мешает ему держаться за это самое бревно. Только таким образом он может противостоять и противодействовать напору волн и льдин.

Противоречие бесам тоже не в мысленном споре и препирательстве с ними, а в следовании мыслям и в удержании настроения, которое для них несносно; противоречие бесам не в прекословии, а в молитвословии. А спорить с ними бесполезно и проигрышно, ибо, вступая с бесами в спор и пытаясь их в чем-нибудь убедить, человек уже отдает им свое внимание и желание, завладев которым они человека непременно уговорят, обманут или запугают.

В каком нелепом, жалком, смешном и опасном положении оказывается душа, вступающая в спор с бесами, можно, в самых общих чертах, понять из рассмотрения простого примера.

Предположим, что человек, беседуя со своим другом, проходит мимо рынка и слышит: "А вот телятинка парная!.. Молочко, сметанка, творожок!.. Персики, покупайте персики!" Человек оставляет своего друга и сначала бежит доказывать, что ему не нужно молоко, потом - что он не любит баранину и так далее. В своих доказательствах он не преуспеет, друга в людской толчее потеряет, вызовет раздражение покупающих и насмешки продающих. А если начнет еще и обличать торговцев в обмане, а покупателей в "нетрудовых доходах", то его обязательно быстро и сильно поколотят.

Никогда не поступит так человек, дорожащий беседой с другом; он и не услышит рыночных зазывал. Не будет их слушать и человек, у которого совсем нет денег, как не вступит в спор с бесами тот, кто не забывает о своей духовной нищете. Лучше и удобнее трудиться, произвольным сокрушением и смирением постепенно изглаждая из души недолжные желания, чем тяготиться, соглашаясь с желаниями и удерживаясь от их удовлетворения.

Смирение вообще свойственно духовно-душевному, а борьба - душевно-телесному устроению человека. И св. Макарий Великий говорит, что "весь видимый мир, от царей до нищих, весь в смятении, в нестроении, в борьбе". Призывать к борьбе даже с грехами не совсем правильно и безопасно для души, поскольку борьба имеет целью победу и, как следствие, прекращение борьбы, в то время как бесы не прекращают своих нападок на человека до конца его жизни. Следствием победы может быть и превозношение, поэтому святые отцы и говорили, что лучше поражение со смирением, чем победа с превозношением, а слово "борьба" употребляли по его понятности людям. Кроме того, когда речь идет о борьбе с бесами и о брани с ними, то в гораздо большей степени имеются в виду действия бесов по отношению к христианам, чем действия и расположения христиан. Подобное положение было и в земных войнах и борьбе: враги предпринимали враждебные действия и воевали, но христиане не относились к ним враждебно, что не мешало успешно отражать все нападения врагов.

Теперь рассудите сами, как относиться к словам "борьба за смирение" и насколько такой совет духовен и приемлем для православных.

Вот противостояние врагам Иисуса Христа и Небесной Церкви может быть смиренным, если совершается не по гордости, а по стремлению услужить Богу, угодить Ему. Надо только при этом, чтобы не обмануться и не впасть в обольщение, не забывать, что неверный в малом неверен и в большом. Следовательно, тот, кто не противостоит внешним и внутренним врагам своего земного царства (своей страны) и своей земной Церкви, не может считать, что противостоит врагам Небесной Церкви и Царствия Небесного.

Еще в одном смысле слово "духовность" употребляется при обозначение лиц, удостоенных чести постоянно поддерживать и восстанавливать разрушаемое греховностью единение между Богом и человеком, между Духом и плотью. Поэтому их именовали духовными лицами, лицами духовного сословия в отличие от лиц военного или купеческого сословия.

Понятно, что к одному и тому же человеку слово "духовность" во всех трех означенных его смыслах может быть применимо крайне редко.

И "духовное лицо" может восприниматься, как православный священник, только если он лично чужд любой ереси и принадлежит к церкви, не допускающей еретических взглядов и высказываний даже у отдельных епископов и пресвитеров. "Молитвами и слезами умоли Бога послать тебе бесстрастного святого руководителя. Также и сам исследуй божественное писание, а особенно же практические сочинения святых отцов, чтобы…сопоставлять, и согласно с божественными писаниями принимать внутрь и удерживать мысли, а ложное и чуждое выявлять и отбрасывать, чтобы не прельститься. Ибо знай, что много стало …прельстителей и лжеучителей".

Слова эти были актуальны во времена Симеона Нового Богослова; неизмеримо большое значение эти слова имеют в наши дни.

Описать поведение духовного человека не представляется возможным, как не представляется возможным предугадать, что будет делать и как себя поведет духовный человек в конкретной жизненной ситуации.

Тому, кто все же хочет узнать как ведут себя духовные люди, можно указать на поведение и отношение к жизни, которое было свойственно нашим соотечественникам и нашему народу до утраты православия. Часто приходится слышать, даже от русских, пренебрежительно-уничижительные отзывы о собственном народе. Не говоря о прямой клевете, злословие проскальзывает даже в невинных, на первый взгляд, словах; "Я так поступил по нашему русскому разгильдяйству (лени, пьянству и тому подобным качествам)". Излишне говорить, насколько "Нравственны" подобные высказывания. Происходит это чаще всего от желания оправдать себя, облив грязью собственный народ и от неспособности понять и принять поведение православных людей.

Когда и где жил св. Ефрем Сирин? А как будто о русском народе идет речь, когда он говорит, что право живущие подвергаются нечестивому осуждению "за великую их скромность, смиренномудрие, нестяжательность и прочие добродетели, и такое мужество в терпении называется часто уклонением от порядка и слабостью духа, и обвиняем оное в лености". Поэтому былое поведение нашего народа будет непонятно утратившим духовно-душевное устремление современным людям, как делается непонятным для них и постепенно утрачивается русский язык. Для такой утраты есть по крайней мере две причины, одна из которых внешняя, а другая - внутренняя.

Внешняя причина - хотя все внешнее всего лишь проявление внутреннего - проявляется в том, что русские люди все чаще и все в большем количестве используют в своей речи иностранные слова и выражения, даже если в этом нет насущной необходимости. Люди делают это совершенно бездумно, не придавая этому никакого значения. Они как бы добровольно отказываются от слов родной речи, душой испытывая безотчетную потребность в словах чужеродного языка. Протоиерей Е. Попов в своей книге "Нравственное богословие для мирян" говорит, что "только народу пленному или потерявшему надежду быть самостоятельным требуется безусловно изучать чужой - иноземный язык" (Т. 1. С. 380). Применимость этих слов к русскому народу подтверждается его безразличием к нравственной оценке окружающих, их поведения в личной и деятельности в общественной жизни. Тот же протоиерей Е. Попов говорит, что "отзыв... "не мое дело"... неуместен; потому что дело общественное есть дело, касающееся каждого в отдельности"... и "ответственность за явные и вопиющие злоупотребления... когда все это не обличается и не преследуется, падает... и на каждого из членов этого самого общества". Здесь уместно обратить внимание на то, что речь идет не об осуждении людей, а об обличении и преследовании их грехов, которые неизбежно ведут к любым злоупотреблениям.

Что же касается внутренней причины утраты родного языка, то она заключается в следующем.

Религия в жизни русского народа имела значение, которое сейчас даже невозможно оценить. С религиозной точки зрения оценивалось все окружающее, и любым действием отдельного человека или общества (сообщества людей) предавалось религиозное значение. И себя, кстати, рассматривая, в первую очередь, как последователей Христа, так и именуя себя - христиане (хрестьяне, крестьяне). Такое отношение находило свое отражение в языке народа. Москву рассматривали как центр не светской, а духовной власти, именуя ее "первопрестольным градом" (первопрестольным считался город, в котором находился престол первенствующего в стране митрополита). К царской власти относились как к Божиему установлению, а к царю - как к помазаннику Божию. Исполнительность и обязательность обуславливались послушанием, а не страхом наказания.

Конечно, имели место и наказания, как и всегда они были в православных странах, ибо, хотя добро и невозможно насаждать принудительно, но можно и должно принудительно пресекать зло. Так, в Римской империи во времена Константина Великого прелюбодеяние каралось смертной казнью, а Славянская Кормчая предписывала "урезать язык" священнику, нарушившему тайну исповеди.

В народе говорили, что нет худа без добра. Современными людьми эта поговорка понимается как указание на чередование в жизни человека темных и светлых промежутков, огорчительных и приятных событий. А ведь русский народ не ухитрился, а умудрился буквально в два слова вместить учение Церкви о том, что зло является только отвержением добра и без добра, которое отрицается злом, его просто не может быть.

Возьмем другую поговорку: вольному воля, а спасенным рай. В ней, совершенно лишенной смысла для материалистического сознания, ясно и просто выразилось понимание того, что человек может спасти свою душу и обрести рай только следуя воле Божией и отказываясь от воли своей, человеческой, независимо от того, какой она представляется: доброй или злой. Даже заповедям можно следовать по своей - или по Божьей воле.

И даже сейчас не вызывает сомнения правильность поговорки: от трудов праведных не построишь палат каменных.

Понимание того, как действуют страсти и отношение к ним, выразилось в словах: лиха беда начало, пришла беда - отворяй ворота, на миру и смерть красна, дай черту палец - он всю руку отхватит. Осознание того, что любая страсть, а не только пьянство, действует опьяняюще на человека, воплотилась в словах: упиваться властью (богатством и пр.) и от трусости (жадности, блудливости, хвастливости) потерял голову.

Православное отношение к жизни и к смерти обнаруживается в слове покойник (успокоившийся от земной суеты), прощай (прости меня перед долгой или окончательной разлукой), спасибо (спаси Бог), пускай (пусти, не принуждай, добро не бывает принудительно), упаси, Господи (паси нас, будь нашим пастырем).

Понимание того, что духовное значимей материального, отразилась в словах: не по милу хорош, а по хорошу мил, не место красит человека, а человек место. С детства человеку делалось понятным, что самое радостное - это жить поживать, да добра наживать, наживать добрые мысли, расположения и поступки, а не домашний скарб.

Непонимание русского языка новыми русскими - а эти слова применимы не только к удачливым коммерсантам или мускулистым олигофренам - приводит к тому, что в беде новые русские ищут добрую бабку-ворожейку или, что то же самое, если выражаться наукообразно, хорошего экстрасенса. Но ворожея - это то же, что ворог, враг, только женского рода, обращение к которому всегда пагубно. Уму непостижимо, как можно искать доброго врага, в надежде получить от него помощь, пребывая в здравом рассудке.

Но утрачен русскими людьми православный дух и перестал быть нужным глубоко духовный русский язык для обозначения сугубо материальных интересов и отношений. Поэтому можно сказать, что, по скудости мыслей и чувств, по душевной скудости забывается и утрачивается язык, в котором все больше воплощается поскудство, скудость душевная. Душа русского народа настолько оскудела, что сделалась понятной даже иноземцам, которые уж больше не считают ее загадочной русской душой.

Но если имеет место непонимание языка, то, тем более, должно иметь место и непонимание всей жизни народа. Поэтому у того, кто интересуется поведением, обусловленным православной духовностью, перед мысленным взором есть жизнь не отдельного человека, а целого народа. Но есть ли душевные силы, чтоб понять и принять эту жизнь?

Душа (дух) человека способна усваивать и перенимать характер других духов произвольно, по необходимости или неосознанно вступая в общение с ними. Такая духовная общность может привести к духовному единству, которому совершенно не обязательно сопутствует одинаковость.

В зависимости от нашего душевного устроения в повседневной жизни нам бывает приятно или радостно общение с человеком, который близок нам по духу. С таким человеком легко прийти к взаимопониманию, легко найти общий язык. А другого человека, даже если он умен и образован, мы "на дух" не принимаем, не всегда имея возможность понять и объяснить такое неприятие и пытаясь обосновать это неприятие чисто внешними факторами. Так легче. Злые духи всячески способствуют духовной неразборчивости и поддерживают ее, пытаясь свое духовное влияние скрыть за внешними, материальными причинами. И люди привыкают формировать свое отношение оценивая только внешнее.

Когда говорят о характере человека, то преимущественно имеют в виду его нравственность, его духовно-нравственное состояние. А говоря о способностях, преимущественно описывают его телесно-душевное устроение. Отсутствие общепринятой терминологии несколько затрудняет рассмотрение этого вопроса, но не лишает возможности подыскать нужные слова. Вполне допустимо считать, что способности народа в целом - прежде всего отражают те требования, которые предъявляет к народу среда его обитания и возможности для деятельности, которые эта же среда народу представляет. Избыточность душевных и телесных способностей отмечается так же редко, как и их недостаточность, и только в отдельных представителях народа. Следовательно, если для проживания в данных климатических, географических и прочих условиях требуются определенные способности, то народ будет наделен именно ими, как будет наделен способностями для осуществления любой деятельности, которая возможна в данной стране. Поскольку человек наиболее приспособлен, пригоден для проживания в своей стране, то и его способности во всей полноте могут раскрыться только в его же стране. Это одна из причин, по которым и говорилось, что где родился - там и пригодился. А негодный для своей страны вряд ли будет полезен в другой. Все хорошо только на своем месте. Поэтому, если мы не видим в другом народе дарований, которые у нас считаются как бы обыденными, то это отнюдь не следует расценивать, как бездарность. Говорят, что в языке какого-то индейского племени в Южной Америке насчитывается около 300 слов для обозначения одного цвета - зеленого. Средняя полоса, пожалуй, допускает возможность самой разнообразной деятельности, и поэтому жители средней полосы одарены разносторонними необходимыми способностями, но кто из них способен распознать 300 различных оттенков зеленого цвета?

Способности и свойства, которыми наделены народы, весьма постоянны и не изменяются ни из поколения в поколение, ни при изменении среды обитания. Поэтому попытки привнести в жизнь народа то, что ему не свойственно, как правило, обречены на неудачу.

А национальный народный характер зависит от усвоения определенных духовно-нравственных ценностей; в конечном счете от религии, которую исповедует народ и от степени его религиозности. Этим и определяется духовность народа, его дух. И носители духа иной религии, носители иного духа, духовно ощущаются как нечто чужеродное, ибо духовность не знает границ и наполняет всю жизнь человека, весь его повседневный быт, не ограничиваясь временем посещения богослужений и вычитывания правил. Дух иной веры делается приемлемым для представителя любого вероисповедания только в том случае, если он отрекается от своей веры. Поэтому к иноверцам можно и нужно относиться хорошо, но нельзя считать их друзьями, поддерживая с ними дружеские отношения. Ведь что такое "друг"? Человек того же духа; такой же, как я; другой "я". Друзья - это друзи, други, другие "я" точно так же, как семья - это семь "я". Как же мало осталось в России людей, которые могут сказать о себе, что у них есть "семь я". Вот товарищами или товарками, людьми, с которыми поддерживаются чисто деловые, товарно-денежные отношения, иноверцы быть, безусловно, могут.

Дух русского народа, русский дух был православным. Само собой разумеется, что он противостоял своему прямому антагонисту, духу иудаизма, ни в коей мере не являясь духом антисемитизма. Русский народ и не мог иметь антисемитских настроений, поскольку и Спаситель, и Апостолы были евреями, как и тысячи их единоплеменников, уверовавших во Христа.

Последователей иудаизма любой национальности называли иудеями, а не только евреев. "В Иерусалиме же находились люди набожные, из всякого народа под солнцем. Парфяне и Мидяне, и жители Месопотамии, Иудеи, и Каппадокии..." (Деян. 2, 5). Это были не евреи, а иудеи в вероисповедном смысле этого слова, как и "... муж ефиоплянин, евнух, вельможа Кандакии, царицы Ефиопской,... приезжавший в Иерусалим для поклонения" (Деян. 8, 27). И русские, как и люди других национальностей, сами того не замечая, тоже могут оказываться в числе последователей или пособников иудаизма, если усваивают его дух, его отношение к жизни.

И от общения с иудеями, с духом иудаизма, а не с евреями, охраняла Православная Церковь христиан XI правилом шестого Вселенского Собора: "Никто из принадлежащих к священному чину, или из мирян, отнюдь не должен ясти опресноки, даваемые иудеями, ни вступати в содружество с ними, ни в болезнях призывать их, и врачества принимать от них, ни в банях купно с ними мытися. Аще кто дерзнет сие творити: то клирик да будет извержен, а мирянин да будет отлучен".

Правило это распространяется на отношения с иудеями, приверженцами и носителями иудейского духа, любой национальности и - никакого антисемитизма. Но сказалось разлагающее влияние коммунистической идеологии, жидковат стал русский народ и стало ему не под силу смиренно следовать церковному правилу.

Итак, антисемитизм противен православию и большинству русского народа даже до настоящего времени. Кого же можно считать виновником этой мерзости, которая преступна и по земным, и по духовным законам? Еще римское право утверждало, что вероятнее всего виновником преступления можно считать того, кому оно приносит пользу или выгоду. А пользу антисемитизм приносит только духу иудаизма, поскольку отдельные, исчезающе малые, проявления антисемитизма позволяют преследовать любую попытку противостоять духу иудаизма.

Низведите верность православию на уровень национально-племенной вражды - и вера легко может оказаться уголовным преступлением.

Св. Писание заповедует христианам "испытывать духов". Испытанию подлежит дух отдельного человека и целого народа. Заповедь эта духовна, и поэтому следование ей не может быть приостановлено пространственно-временными категориями или законами государственными, потому что Божие неподвластно ни времени, ни временному властителю. Не следовать ей православный человек может, только игнорируя Св. Писание.

Достаточно легко понять дух мусульманства или буддизма, но далеко не сразу делается очевидным, какой дух обусловил пропагандируемый и насаждаемый ныне в нашей стране "американский образ жизни" и довел американский народ до его нынешнего состояния. Совершенно неожиданно проливает свет на это недоумение Генри Форд, приведя в своей книге "Международное еврейство" следующие слова:

"На первый взгляд может показаться, что американская хозяйственная система не зависит от евреев. Тем не менее, я продолжаю утверждать, что Соединенный Штаты (может быть. более, чем какая-либо другая страна) пропитаны в высшей степени еврейским духом. Это признается многими, и прежде всего теми, которые в состоянии лучше, чем кто-либо иной, судить об этом предмете.

Ввиду этого не является ли справедливым мнение, что Соединенные Штаты обязаны своим существованием евреям? И если это так, то не имеется ли достаточных оснований утверждать, что еврейское влияние сделало Соединенные Штаты тем, что они есть, то есть Американскими? Ибо то, что мы называем американизмом, не что иное, как очищенный еврейский дух".

Для полноты картины необходимо заметить, что США обязаны евреям не только своим существованием, но и возникновением, и служат тактическим и стратегическим интересам иудейского духа. И не случайно практически все президенты США были масонами, как не случайно носители одного духа - евреи и американцы - никогда не вызывали большой симпатии и любви ни в одной стране мира.

С материалистической точки зрения США представляют из себя в настоящее время самую могущественную страну на земном шаре. О могуществе России можно даже не упоминать. Противостоит она своим врагам только огромностью пространства, для освоения и перепланировки которого потребны огромные средства, силы и некоторое время. Пока эти задачи успешно решаются с помощью мероприятий, которые уже традиционно положено считать повышающими обороноспособность и укрепляющими экономику. Особенно трогательна забота о благосостоянии народа.

Если же дать США духовную оценку, то окажется, что на текущий момент это всего-навсего колония Израиля.

Такое расхождение между материалистической и религиозной оценками наблюдается почти всегда не только потому, что материализм ограничен видением только материальной составляющей мира, но и по исходному отвержению материализмом религии и религиозных мнений.

Можно даже сказать, что материалистическая ориентация привнесла в видимый мир смерть через отпадение Адама от Источника Жизни, от Бога. Тяготясь ощущением собственной смертности, человек хочет заглушить его ощущениями телесными. Спасаясь от смерти, человек "и жить торопится, и чувствовать спешит", приближая и укрепляя власть смерти над собой своими же собственными согрешениями. И чем сильнее ощущение смерти душевной, тем с большей силой человек устремляется к ней, в заблуждении своем, в поисках сильных и разнообразных чувственных удовольствий и ощущений.

А православная ориентация избавляет человека от ощущения смерти и не понуждает его искать все новых и новых подтверждений того, что он все еще живет.

 

 

Н.Д.Гурьев

СТРАСТИ И ИХ ВОПЛОЩЕНИЕ В БОЛЕЗНЯХ

(соматических и нервно-психических)

 

ПЕРЕЧЕНЬ НЕКОТОРЫХ БОЛЕЗНЕЙ С УКАЗАНИЕМ ВЫЗЫВАЮЩИХ ИХ КАЧЕСТВ

 

ПСИХИЧЕСКИЕ ЗАБОЛЕВАНИЯ

(чаще формируются при удовлетворении грехам)

Шизофрения - мечтательность, самоуверенность (самомнение), своеволие. Часто наблюдаемая манерность - воплощение самолюбования; аморфность, инфантильность - безответственности.

Прицельно "врачующие" качества - определенность, вера, послушание.

 

Эпилепсия - жестокость, самонадеянность, нетерпение (мятежность), упрямство.

Врачуется жалостью, надеждой, терпением.

 

Любая истерическая симптоматика - тщеславие (привлечение внимания к себе, к своим мыслям, эмоциям, состояниям; "профессиональная" болезнь актеров).

 

Любая невротическая симптоматика - заносчивость (варианты зависят от присоединившихся отрицательных качеств).

 

Алкоголизм - вторичное проявление плотолюбия.

 

Депрессивные состояния - тоска (может сопровождаться гипотонией), уныние (желание "не просыпаться" утром), печаль (сонливость к вечеру), саможаление (сопровождается изысканием плохого там, где его нет).

 

Причины психопатий прослеживаются достаточно легко в каждом отдельном случае путем определения главенствующего греха.

 

Суицидальные тенденции (не демонстративные) - отчаяние, трусость, нетерпение (последнее может обнаруживаться через тошноту, беспричинное повышение температуры тела).

 

Наркомании (небарбитуровые) - душелюбие.

 

СОМАТИЧЕСКИЕ ЗАБОЛЕВАНИЯ

(возникают тогда, когда человек не удовлетворяет греховным качествам)

Язвенная болезнь желудка - трусость.

 

Язвенная болезнь 12-перстной кишки - опасливость (может обнаруживаться как по желанию со всеми быть в хороших отношениях, так и по умению наживать себе врагов).

 

Облитерирующий эндартерит - боязливость. Повторное многократное нажатие кнопки, которое каждый раз сопровождается сильным местным воздействием электрического тока, легко может привести к спазму сосудов. Наиболее часто повторяющиеся поступки - это ходьба, шагание, которое у охваченного боязливостью человека приводят к заболеванию, так как вызывают те же последствия из-за боязни каждого шага.

 

Заикание - пугливость (часто связано с самонадеянностью).

 

Бронхиальная астма (бронхит) - напористость. Легко заметить, как преодолевающий сопротивление человек произвольно задерживает выдох: в споре, при поднятии тяжести, при прицеливании перед выстрелом и т.д. Когда настроение, воплощающееся в задержке дыхания, делается преобладающим, задержка выдоха происходит помимо воли больного. Врачующие качества - целеустремленность, определенность, постоянство или уступчивость.

 

Тиреотоксикоз - рвение. Может рассматриваться как результат гормональной "самостимуляции" организма. Врачующие качества - умеренность, постепенность или усердие и старательность; надежда.

 

Ишемическая болезнь сердца - жестокость. Ранее возникала при снижении возможностей человека в сочетании с желанием сохранить прежнее положение, влияние. Заболевание "помолодело" в связи с ростом уровня притязаний. Профессиональное заболевание чиновников. Врачующие качества - благодарность, уважительность, человеколюбие или строгость, суровость, требовательность.

В основе всех болезней лежит, разумеется, гордость, которая трудно замечаема сама по себе, но делается легко заметной по отсутствию благодарности или по уровню внешних притязаний, так как человек претендует только на то, на что считает или ощущает себя имеющим право.

Врачующими качествами могут быть качества, противоположные грехам и требующие изменения сложившегося стереотипа поведения, или качества, отличающиеся внутренней ориентацией души и поведенчески, внешне, сходные с вызывающими заболевание грехами.

Корреляция грехов и болезней далеко не исчерпывается описанными сочетаниями, но разрешение этих и многих других нужных и интересных вопросов требует слаженных коллективных усилий и времени.

А вот создание православной психологии и психиатрии в больших усилиях не нуждается, ибо они уже созданы трудами святых отцов, но даже только систематизация содержащихся в этих трудах знаний непосильна одному человеку, хотя, вне всяких сомнений, принесла бы людям не меньше пользы, чем вся психофармакология при полном осознании огромного значения последней.

 

 

Н.Д.Гурьев

СТРАСТИ И ИХ ВОПЛОЩЕНИЕ В БОЛЕЗНЯХ

(соматических и нервно-психических)

 

КРАТКОЕ ИЗЛОЖЕНИЕ МЕТОДИКИ БЕСЕД С БОЛЬНЫМИ

Предлагаемую методику можно считать применимой при лечении любой болезни уже хотя бы потому, что болезнь рассматривается как воплощение греха, а при противостоянии любому греху человек, практически всегда, прибегает к одним и тем же средствам. Участие врача, конечно, желательно, но носит несколько своеобразный характер, поскольку поставить сам себе диагноз и назначить медикаментозное лечение больной чаще всего не может, но только он сам может признать грех, отыскать его и противостать ему.