Глава двенадцатая

 

Ресторан принадлежал абсолютно другому миру, отличному от того, где существуют неопрятные общежития колледжей. Здесь была уютная, дружелюбная атмосфера. За столиками о чем-то тихо беседовали посетители. В доме Треборнов всегда отдавалось предпочтение именно итальянской кухне – спустя много лет Эван вспоминал вечера по средам как «вечера пасты», – и ресторан «У Джиотто» был гостеприимным оазисом в его полной стрессов жизни.

Андреа промокнула губы салфеткой и улыбнулась.

– Ммм. Это тирамису было великолепным. Слишком калорийным, но все же невероятно вкусным.

Она глотнула минеральной воды из высокого стакана.

– Как ты нашел этот ресторан? Это не совсем твое место.

– Здесь я назначаю особенные свидания, – ухмыльнулся Эван. – Ты не поверишь, но Тампер здесь работал летом и мыл тарелки. Иногда он приносил объедки, и это было вкусно.

Он указал на свою пустую тарелку.

– Они здесь делают отличную лазанью. Хотя, конечно, не настолько вкусную, как твоя.

Его мать улыбнулась, поправив прядь седеющих волос.

– Льстец. Хотя за это я оплачу счет.

Когда один из официантов унес тарелки, она взяла счет со стола.

– Мама, тебе не обязательно это делать.

– Меньшее, что я могу сделать, это оплатить ужин моему гениальному сыну. Кроме того, тебе понадобятся деньги, чтобы рассчитаться за обучение.

Она подписала счет и, подчиняясь импульсу, наклонилась и поцеловала сына в щеку. Он слегка покраснел.

– Прекрати, мама, – сказал он, застеснявшись. – На нас люди смотрят!

– Не могла сдержаться, – с теплотой в голосе сказала она. – Я так тобой горжусь! У тебя лучшие оценки.

Эван робко улыбнулся и отвел глаза в сторону. Весь вечер вопросы вертелись на языке, но каждый раз, когда он уже готов был произнести один из них, нервы в последний Момент сдавали и он не решался. Мать была в прекрасном настроении, и у него не хватало духу начать разговор на тему, которая могла испортить им обоим вечер. Он понимал, что его матери совсем не хочется ворошить угли старого пепелища, оставшегося где-то в прошлой жизни, но не спросить – значит не получить ответы на мучающие его вопросы. Он сделал осторожный глоток кофе и спокойно посмотрел на мать.

– У моего отца… – он едва не поперхнулся, сказав это. – Э, у Джейсона тоже были хорошие оценки в школе?

На какую-то долю секунды в глазах матери мелькнуло беспокойство.

– Ну что ты! – улыбнулась она. – Ему даже не приходилось брать в руки учебники, в то время как остальные продирались через каждую страницу. Здесь память никогда его не подводила.

В ее голосе проскользнула завистливая нотка.

– Мам, – поднажал Эван. – Я просто думал о нем. Ну, о том, что случилось, и все такое. Он никогда не говорил, что нашел способ восстанавливать потерянные воспоминания спустя годы после затмений?

Улыбка исчезла с лица Андреа.

– Почему ты меня об этом спрашиваешь?

Эван постарался, чтобы его голос звучал как ни в чем не бывало.

– Нет, просто странно. Он же такой супермозг, и все такое. Мне просто любопытно, нашел ли он способ вспомнить то, что забыл.

Андреа обеспокоено на него посмотрела. Она не была готова обсуждать то, как вел себя в последнее время Джейсон со своим сыном, особенно в переполненном ресторане, но что-то в его глазах, какое-то непонятное томление, заставило продолжить разговор.

– Когда он был примерно твоего возраста… – она остановилась на середине предложения. – На самом деле, когда Джейсон был именно твоего возраста, подумать только, он сказал, что нашел способ вспомнить прошлое.

Умные, задумчивые глаза Эвана, смотревшие на нее со спокойным интересом, Напоминали ей о Джейсоне.

– Способ? – Эван постарался ничем не выдать своего волнения. – Что он имел в виду?

– Я не уверена, – сказала Андреа. – Он сказал, что может делать это, но я не знала, были ли это его настоящие воспоминания или фантомы.

Она посмотрела на сына.

– Понимаешь, ему могло только казаться, что он на самом деле все вспомнил. Это могла быть иллюзия.

– Конечно, – ответил Эван. – Продолжай.

Следующие слова дались ей с трудом:

– А потом… Как раз перед тем, как все стало так плохо, что ему пришлось лечь в клинику, он сказал, что может…

Она замолчала, и ее глаза потемнели.

– Что? Что он может? Сердце Эвана быстро стучало.

– Мне нужно знать!

Андреа покачала головой, как бы отгоняя какую-то нелепую мысль.

– Забудь. Ничего, – она вздохнула. – К тому моменту он уже был сильно болен.

Эвана так и распирало от любопытства, но он понял, что мать более ничего не скажет на эту тему. Он кивнул.

– А почему ты меня об этом спрашиваешь? Что-нибудь случилось?

– Не, – слишком быстро ответил он. – Я просто о нем вспомнил почему-то. Папа и Саннивейл… Кейли, прошлое и все такое…

Это была неуклюжая попытка усыпить ее бдительность, и он это понимал.

Мать напряглась. Разговор принимал опасное направление, чего ей вовсе не хотелось.

– Теперь это все позади, малыш, – сказала она. – Тебе нужно смотреть в будущее. Я получаю новую работу в отделении для раковых больных, а у тебя есть реальный шанс пробиться наверх.

– Знаю, – ответил он. – Но иногда я все же думаю об этом. О Кейли…

– Эван, в этом нет смысла, – ровным голосом сказала Андреа. Ее настроение начало портиться. – Ты не видел Кейли шесть или семь лет. Возможно, ты ее даже не узнаешь сейчас. Ты пошел дальше в своей жизни, так же как и она.

– Ты не знаешь, что с ней? Мать Эвана помолчала.

– Кажется, она переехала в Риджвуд, – она пожала плечами. – Послушай, я просто хочу сказать, что все прошло. Чем чаще ты вспоминаешь прошлое, тем больше сожалений, – сказала она траурным голосом. – Не живи прошлым, Эван. Твой отец всегда оборачивался назад, и это его уничтожило. Я не переживу, если это случится с тобой.

Он нежно коснулся ее руки. – Не бойся, мам. Я просто спросил, и все. Эван удивился тому, как легко у него получилось солгать ей.

Опираясь на одну руку, Тампер лежал на кровати и наблюдал за тем, как его сосед нервно ходил из угла в угол по комнате, рылся в кучах бумаги, переворачивал старые, пожелтевшие страницы тетрадей и журналов и хмурился, если ему не удавалось найти то, что нужно. Тампер издал неприличный звук неодобрения.

– Чувак, ты меня начинаешь беспокоить своей одержимостью. Сядь и успокойся.

Эван бросил на него пустой взгляд и ничего не ответил. В конце концов, он нашел то, что искал, – перетянутую резинкой стопку тетрадей. Сорвав резинку, он начал их листать.

– Серьезно, Эван, – добавил Тампер. – Я начинаю думать, что ты потихоньку съезжаешь с катушек. Я уже вижу, как в вечерних новостях говорят: «Да, мы знали Эвана Треборна. Такой был тихий парень…» – после того, как ты с «Калашниковым» захватишь химлабораторию.

– Заткнулся бы ты, Тампер, – ответил Эван, доставая один из дневников и разворачивая его на заложенной странице. Прочистив горло, он начал читать вслух: – «Мне все равно никогда не хотелось сниматься в кино, к тому же было холодно, и я не хотел раздеваться, но мистер Миллер снял с меня рубашку».

– Что это еще за херня? – перебил его Тампер, вскочив на кровати. На его лице было написано отвращение.

– Я же сказал тебе заткнуться! – крикнул Эван. – Мне нужна тишина.

Тампер соскочил с кровати. Эван не успел и моргнуть, как варвар выхватил из его рук тетрадь и поднял ее высоко над головой, как баскетболист мяч.

– Ты вообще сдурел, что ли? – поинтересовался он. – Ты вообще понимаешь, с чем ты связываешься?

– Что такое? Отдай мне чертову тетрадь, Тампер!

– Зачем? Чтобы ты мог как следует выебать себе мозг? Нет, чувак, этого не будет.

Эван попытался выхватить у него тетрадь, но промахнулся.

– О чем ты говоришь?

Тампер сделал якобы сконфуженное лицо.

– Ой, блин! Ну, я даже не знаю! Но, возможно, существует хорошая причина, по которой тот день, когда какой-то больной урод переодевал тебя в беленькие колготки, заблокирован твоей памятью, черт бы тебя побрал!

Он бросил взгляд на заложенную страницу и начал читать. Потом горько засмеялся над прочитанным.

– Вот дерьмо! Я бы дважды подумал на твоем месте, прежде чем это читать. Можешь очнуться еще более ебнутым, чем ты сейчас. Уж поверь.

– Это мой выбор! А теперь отдай мне мой дневник! – разозлился Эван.

На секунду ему показалось, что Тампер собирается выкинуть дневник из окна, но сосед пожал плечами и сунул тетрадь ему в руки.

– Послушай, старина, мы друзья, и все такое, и это твой выбор, но я хочу тебе сказать, что все это дерьмо с копанием в прошлом – билет в один конец на экспрессе, который едет в дурдом.

– Спасибо за совет, доктор Фрейд, – неубедительно сказал Эван.

Открыв страницу, он вздохнул и снова начал читать с того места, где остановился. Его пальцы чувствовали тугие углы страниц, и внезапно по ним пробежала дрожь. Дневник затрясся в руках, и кровь застучала в ушах, грозя переполнить его этим звуком.

Движением запястья он закрыл тетрадь и уронил ее на пол.

– Черт! Я не могу это сделать.

– Ты так говоришь, будто это что-то ужасное, – покачал головой Тампер. – Знаешь, что тебе нужно со всем этим сделать? – Он ткнул толстым пальцем в стопку тетрадей. – Тебе просто нужно пойти в подвал и сжечь, к ебеням эту хуйню. Избавься от них и забудь.

– Не могу, – выдавил Эван. – Ты не знаешь, что это такое – жить с дырой в голове, не иметь возможности вообще ничего вспомнить о каком-нибудь определенном дне!

– Да ты шутишь! – резко хохотнул Тампер. – Я курил столько травы, что не помню происходившее в течение месяцев!

Эван оставил без внимания это легкомысленное высказывание.

– Если существует способ заполнить пробелы в моей памяти, то я должен его найти.

– И в процессе поиска свихнуться? Не слишком ли велика цена? – поинтересовался Тампер. – Ты же психиатр, Эван, и ты прекрасно разбираешься в мозгах. Будешь продолжать – свихнешься, как и твой старик, – он покрутил пальцем у виска. – Mui loco.

– Я должен попытаться, – тихо сказал Эван.

Тампер со всего размаха упал на кровать.

– Наверняка существуют более легкие пути достучаться до прошлого… – он сделал рукой волнообразное движение. – Поговори с кем-нибудь, кто был там. Твоя мама не захочет терять…

– Не впутывай ее сюда, – резко оборвал его Эван.

Тампер кивнул.

– Хорошо, ты не можешь поговорить с мамой и уж точно не можешь поговорить с твоим старым дружком Ленни, потому что он надолго ушел пообедать. А как насчет твоей школьной подружки? Как там ее, Кейти, что ли?

– Кейли. Я не мог с ней увидеться. Мы разговаривали с ней последний раз, когда мне было тринадцать. Я с ней расстался…

– Ну, вот тебе и прекрасная возможность с ней все наладить. Ты же знаешь, где она живет?

– Риджвуд. Рядом с Саннивейлом. Несколько домов и пара магазинов.

Эван вспомнил о том, что рассказала ему мать. Тампер развел руками.

– Классно. Тогда ее легко будет найти, не так ли?

Эван молча смотрел на мраморную обложку закрытой тетради, затем, подчиняясь внезапному порыву, он схватил ключи от машины и выбежал из комнаты, оставив позади удивленного Тампера.

– Двадцать долларов в час! Всегда пожалуйста! – крикнул тот ему вдогонку.

></emphasis >;

 

Эван ехал весь день, остановившись лишь раз на заправке, чтобы сделать несколько звонков. Как ни странно, но он очень быстро выследил Кейли. В глубине души он надеялся, что ее будет невозможно найти и у него будет оправдание, чтобы развернуться и поехать обратно, но он почувствовал, как забилось сердце, когда узнал, что она действительно там, что она жива и что он на самом Деле снова увидит ее.

Эван поговорил с дружелюбной женщиной в офисе шерифа Риджвуда, притворившись, что разыскивает одноклассников для вечера встречи выпускников, и с язвительным пожилым джентльменом – хозяином «Лесного парка», стоянки трейлеров, в одном из которых жила Кейли. Старик сказал, что она там практически не появлялась, так как работала в вечернюю смену. Ее можно найти на выезде из города, в забегаловке для дальнобойщиков. Эван записал адрес на бумажке и уехал.

Чем ближе он подъезжал к закусочной, тем сильнее нервничал. Когда мимо проехал грузовик, осветив его фарами, он посмотрелся в зеркало заднего вида и отметил про себя, что выглядит измученным и нездоровым. Эван безуспешно пытался отогнать беспокойные мысли. Убрав пятерней грязные волосы со лба, он крепко сжал руль и прибавил газу, словно скорость могла развеять его беспокойство и страх.

Когда в конце концов Эван свернул с дороги и подъехал к закусочной, на Риджвуд опустилась ночь. Это был пустынный островок хромированной стали и грязного стекла посреди моря асфальта. Он выключил двигатель и посидел минуту. Место было одиноким и казалось заброшенным, хотя Эван не был уверен в том, что не проецирует собственные чувства на здание, стоящее перед ним.

Столовая отбрасывала маслянистый свет, собиравшийся вокруг нее, словно лужа подтаявшего воска, и над ней светились ярко-розовые неоновые буквы, пульсировавшие без всякого ритма. Эван некоторое время смотрел на тени в окнах, неясные очертания людей в кабинках и за длинной стойкой. Время от времени между ними пробегал светлый силуэт. Официантка?

Кейли работала в этом месте. Эван попытался совместить эту мысль с воспоминаниями о ней, печальной и красивой Кейли, и ее жестокой и несправедливой жизни.

Дверь столовой внезапно распахнулась и извергла из себя двух водителей-толстяков во фланелевых рубашках и бейсболках.

– За каким хреном мы остановились в этой дыре? – прохрипел один из них. – Еда здесь воняет.

Другой дальнобойщик пожал плечами:

– Это единственное место на пятьдесят миль. Хотя ты прав: еда здесь воняет, как жареная блевотина.

Водители засмеялись. Их голоса затихали по мере того, как они удалялись по направлению к стоянке грузовиков.

Сердце Эвана упало. Он явно не ожидал найти Кейли в такой забегаловке. Может, в каком-нибудь дорогом ресторане, где ее ценят и хорошо платят, но не в «Закусочной Риджвуда».

«Это моя вина, – сказал он себе. – Я мог помочь ей устроить жизнь по-другому».

Грузовики проехали мимо него, осветив габаритными огнями хромированную сталь столовой. Из-под их колес вылетал гравий. Он снова увидел пробежавший по залу белый силуэт, вспыхнувший, подобно яркой бабочке, в грязном окне.

– И что я здесь делаю? – вслух спросил себя Эван. – Я что, и дальше буду сидеть здесь и тайком наблюдать за ней или все же зайду внутрь и поговорю с ней?

Надев на лицо уверенную улыбку, он вышел из машины и пошел к столовой. По пути он уже не в первый раз мысленно повторил слова, которые намеревался ей сказать. «Я тут мимо проезжал… Ну и совпадение, что ты работаешь именно в этой столовой! Я тебя искал, и…»

Все слова звучали плоско. «Я просто поговорю с ней, – решил он. – Этого будет достаточно».

Дверь жалобно скрипнула, когда он вошел внутрь столовой. Внутри «Закусочная Риджвуда» была такой же неприятной, как и снаружи. В этом придорожном кафе почти за всеми столиками сидели криминального вида типы из Риджвуда и Саннивейла, а также, естественно, дальнобойщики, поглощающие с волчьей жадностью пережаренную еду и ядовито-крепкий черный кофе. В воздухе висело облако сигаретного дыма, а все поверхности были серыми от грязи.

Едва Эван успел переступить через порог, как из дверей кухни выбежала Кейли, неся в руках несколько тарелок. На ней была застиранная красно-белая униформа, напоминавшая о пятидесятых и выглядевшая так, словно ее протащили пятьдесят миль по грязной дороге. Ее растрепанные волосы падали на бледное и потное лицо.

Она выглядела измученной и истощенной. Крутящаяся дверь кухни отпружинила назад, как флиппер в бильярде-автомате, и ударила ее по ноге. От удара она уронила тарелку с чили на грязный бетонный пол.

– Ради всего святого… – раздался скрипучий мужской голос. – Ты можешь хоть один день отработать, не разбив чего-нибудь?

Эван выскочил обратно, спрятавшись за рядами телефонных автоматов, стараясь не попасть ей на глаза. Он видел, как она покраснела от смущения, наклоняясь, чтобы убрать с пола. Ее унижение заставило Эвана сжать кулаки.

Здоровенный лысый мужик в поварском белом халате выглянул из кухни.

– Не стой там. Убери все это дерьмо и возвращайся обратно к работе! – Он толкнул ее в грудь. – Сотни таких вот королев трейлерных стоянок готовы встать на четыре точки, чтобы получить эту работу, так что будь аккуратнее!

Кейли не ответила. Она просто молча вернулась к уборке. Эвану хотелось войти внутрь и сказать что-нибудь, но он не решался. Он не мог вот так вот ниоткуда влететь в ее жизнь, как белый рыцарь, подвергая ее риску увольнения. Он должен поговорить с ней наедине.

Она собрала с пола еду и осколки тарелки и понесла к мусорному ведру на кухне. По пути ее ущипнул за попку один из клиентов, жирный урод в кепке Mach, в котором Эван узнал одного из типов, ошивающихся в «Грязном Хэнке».

– Хорошее мясцо! – хрюкнул он, демонстрируя полный гнилых зубов рот.

Эван наблюдал ее реакцию. Он видел, как ее глаза блеснули ненавистью, но она лишь натянуто улыбнулась и пошла дальше.

Он сел в машину и стал ждать, глядя на циферблат часов на приборной доске. Время медленно ползло к полуночи.