Золотая клетка
- Том, куда твой братец подевался? Я понимаю, конечно, у вас отпуск, но он что-то совсем как под землю провалился. Даже на мои звонки не отвечает. Я начинаю подозревать, что на последней попойке, которую я смутно помню, я его чем-то обидел. Я посмотрел внимательно на Широ, нашего общего друга, и чуть прищурился. - Это ты должен помнить, чувак. Я зажигал с крутыми телочками, мне до ваших гейских штучек дела нет. Тем более, я всегда думал, что вы только друзья, нет? Широ немного смутился. Еще бы не смутиться, мой взгляд вообще трудно выдержать. А уж мой явно недобрый взгляд – вообще невозможно. Думал, что друзья, как же, как же! Все я знаю о них. Я же не слепой. И мне вообще кажется, что Широ притворяется, что не помнит все, что произошло на той вечеринке, с которой наша с Биллом жизнь поменялась просто в корне. Можно сказать, что именно с того момента я подвинулся головой. И меня это полностью устраивало.
* * *
После того, как наша звукозаписывающая компания дала послабление и прислушалась к совету Дэвида, что «мальчики устали, надо бы их поощрить отдыхом», мы с Биллом вообще не отдыхали. Сплошные вечеринки, приемы, места, где нужно и даже хочется появляться. Мне, конечно, хотелось проводить больше времени наедине с братом, но это выходило только на теннисном корте и на редких вечерних прогулках, когда мы после особо жесткой попойки просто не в состоянии были идти на очередную вечеринку. Почему-то Билл был доволен такой жизнью, а я нет. Может потому что мне просто надоело изображать мачо, плоско шутить о сиськах, сексе и пирсингах на моем члене, и, конечно же, зависать с тупоголовыми девчонками, которые визжат в восторге просто от того, что я трогаю языком кольцо в губе. Даже не знаю почему, но мне не хотелось раскрываться Биллу в этом смысле. Поэтому внешне я всегда был за «Yahooo, party!». В принципе, все было не так плохо, но… Я знал, что Билл гей. И жутко ревновал его. Просто-таки по-звериному ревновал. Когда мы попадали в большую компанию, в которой всегда велика возможность потеряться и общаться не с теми, с кем хочется, я сам себя изводил нервами. Даже если приходилось общаться с кем-то знакомым и не таким отталкивающим, я всегда краем глаза искал высокую худощаво-стройную фигуру моего брата с копной черных волос и белыми дредками среди обсидиановых прядей. Меня очень напрягало, если в такие моменты рядом с ним ошивался Широ. Нет, он, конечно, веселый парень, и, в общем-то, мне нравился, но как-то он в последнее время смотрел на Билла… Хищно, что ли. Обычно я прощаю такие взгляды только себе. И Билл ничего не знает о моей ревности. То есть, конечно, он замечает, что его брат готов растерзать всех тех, кто подходит под описание «гея» и «воздыхателя Билла» одновременно, но не понимает природу этой ревности. Скорее всего, он просто думает, что я близнец, который ревнует, скорее, ко времени, проведенному братом не со мной. Я бы думал так на его месте, но…увы и ах. Все по-другому. Мы занимались сексом с Биллом. И не раз. И лично я, глупый ублюдок, сказал, что это ничего не значит, пусть даже это и лучший секс в моей жизни. Я не считал себя геем, но ради Билла я могу поступиться абсолютно всеми своими принципами, кроме одного. Своего собственнического принципа. То, что принадлежит мне, принадлежит мне безраздельно. Так что… что-то должно было произойти, и оно не заставило себя долго ждать… - Томми! Братишка! Широ зовет нас на вечеринку! - Там опять будут огромные тетки под два метра ростом и куклы-марионетки? Скажи, что это весело только когда ты в умат пьяный или обдолбанный. - Том! - Ну что? - Ты идешь или как? - Да, да… Мы опоздали на эту вечеринку. Но причина была в Дэвиде. Он заехал нас проведать и долго-долго проводил с нами отцовскую беседу насчет того, что мы плохие близнецы. Нам, видите ли, дали время на отдых, а мы шляемся черт знает где, и при всем при том, весь интернет пестрит нашими обещаниями писать альбом во время отдыха. Билл слушал в пол уха. Он красился. У меня еще тогда зашевелились подозрения, что он не просто так наводит марафет так тщательно. Ведь знает же, что мы напьемся, и у него все равно все размажется к чертям. Ах, снова мой брат будет похож на потрепанную шлюху. Как же мне в такие моменты хочется послать все к чертям, забрать его и завалить где-нибудь… Хоть в собственной тачке. Это так неправильно, но этого хочется только больше. Когда Дэйв ушел, мы помчались на вечеринку. Причем, я уже начал нервничать, когда увидел, насколько вызывающе Билл накрасился. У меня неприятно потели руки и сосало под ложечкой. Прям предвидел… А когда, мы приехали, и я увидел, что Широ уже пьян, мне стало еще хуже. Вечеринка была в разгаре, мы решили выпить. К нам подвалила толпа народу, некоторых из них я даже знал. Через минут двадцать я понял, что не вижу среди них Билла. Даже не извинившись, я бросил девушку, с которой имел неосторожность разговориться, и пошел искать Билла. Обойдя весь клуб, я не нашел его. Наткнувшись взглядом на Рию, с которой нам прочили бурный роман, хотя мы были просто приятелями, я подошел к ней. - Я с тобой вообще не разговариваю! – пьяно засмеялась она, - ты даже не поздоровался, хотя я буравила тебя взглядом битых полчаса… - Нет бы самой подойти, чем херней страдать… - пробурчал я, - Ты Билла не видела? Мы как-то потерялись, народу так много. - Ооооо, приятель! – похлопала девушка меня по плечу, - Видела, конечно! Ему сейчас хорошо. Завидую, черт побери… Они с Широ в вип-комнатках. - ЧТО?! - Ты чего так психуешь? Не говори, что не знал, что твой брат – гей… Это уже давно и всем известно. Даже фанатам. Ну некоторым. Кроме тех, кто мечтает выйти замуж за тебя или твоего братца. Я развернулся и помчался к этим комнаткам. Будто не догадывался, Том… Ведь прекрасно знал, что однажды это случится. Перед коридором, где как раз и находились «помещения разврата», я остановился и выдохнул. Что мне даст это? Ну ворвусь я, сломав дверь, ну увижу эту мерзкую сцену, ну поссоримся мы с братом, и он, возможно, совсем уйдет к Широ… И что? Нет. Действовать надо по-другому. Я сжал кулаки, еще пару минут поборолся с собой и вышел снова в танцевальную зону. - Рия, - я подошел к девушке, - ты еще планируешь тут оставаться? - Да, Томми, а что? - Ты не могла бы сказать Биллу, что я устал и домой уехал? - Ого… Наш великолепный танцор и кутила может уставать? - Просто передай, и все. - Окей, не психуй. Я вышел из клуба и поехал домой. План формировался сам собой в моей воспаленной ревностью голове. Я не думал о моральной стороне. Я был доволен, тем, что придумал. Осталось только все реализовать. И, желательно, до завтрашнего утра. Думаю, что Билл вернется еще нескоро. И его будет ждать сюрприз. Благо, есть связи и деньги. А, если присутствуют эти составляющие, любой, даже самый полоумный план, можно не только выносить, но и произвести на свет. В этом моменте не хватает злобного смеха. Муа-ха-ха-ха…
* * *
Я рассчитал все идеально. Когда Билли вернулся, все было готово. Я встретил его в коридоре, включив свет. Лампочка почему-то мигнула… Атмосферно даже. Билл вздрогнул: - Блин, у нас проблемы с проводкой… Надо вызвать электрика… - Как повеселились? - Ох… - его глазки загорелись, но договорить я ему не дал. - Билл. Ты только мой. - Что? – он осекся и непонимающе посмотрел на меня, - О чем ты, Томми? Ты пьян? - Мне некогда было пить. Проходи, чего стоишь на пороге. Я все объясню. Когда он зашел внутрь, ахнул: - Том! Какого фига ты решетки на окна установил? Это же наша вилла, она окружена трехметровым забором, никто сюда все равно не проберется. - Ты думаешь, решетки установлены от внешнего проникновения? – изогнул я бровь. - А зачем тогда они? Я засмеялся: - Билли, ты такой глупый все-таки. Я подошел к нему и погладил по щеке, но тут же отдернул руку: - Бля. Давай, иди в душ. Смой с себя эту мразь. Потом поговорим. - Том, твою мать! – психанул Билл, - да что с тобой не так? Почему ты так резко изменился? Я тебя просто не узнаю. Ты как будто из психушки сбежал. Тебя так задело, что мы с Широ… - Иди в душ! – перебил его я и уселся на диван, включая телевизор. Причем, намеренно прибавляя громкость. Брат все-таки отправился в душ. Я усмехнулся и достал из кармана черную прочную полоску с застежкой. Ошейник. Он ему подойдет как нельзя лучше. Конечно, это еще не все, но я не буду торопиться. Зачем? Билл и так полностью в моей власти. Когда он вышел в своем кремовом пушистом халате с влажными волосами, я подошел к нему. Братишка посмотрел на меня своими шоколадными глазами. - Том, может тебе тоже освежиться? Ты какой-то странный… С наркотой связался что ли? Мы же договаривались, что, если пробуем, то вместе. Я положил руку на его талию и резко притянул к себе. Билл ахнул: - Ты что?.. Дальше я ему говорить не дал, запечатав рот властным поцелуем. Билл сначала уперся руками мне в грудь, но давление я чувствовал недолго. Очень скоро он расслабился и стал мне отвечать, лаская мой язык своим. Я знал, что брат никогда мне не откажет и что он тоже в восторге от нашего с ним секса, но… Мне недостаточно этого. Безраздельно. Он должен был только моим. Поэтому во время поцелуя я надел на него ошейник и быстро защелкнул замочек. - Что это?.. – немного задыхаясь от затяжного поцелуя, спросил Билл. - Твое новое ожерелье для постоянного ношения. - Шутишь? Нет, я не против поиграть с этими БДСМ-ными штучками, это даже заводит, - он изогнул бровь, - всегда хотелось ролевые игры попробовать. - Можешь называть это так, - милостиво разрешил я, просунул указательный палец под ошейник и потянул его за собой в спальню. Буквально несколько часов назад рабочие, которым я щедро заплатил за сверхурочную работу, вмонтировали в стену огромную железную петлю, от которой шла металлическая длинная цепь. Я специально рассчитал длину так, чтоб хватало дойти до ванной и вообще свободно перемещаться по комнате. Правда, за пределы ее выходить уже не получилось бы. Иначе все пространство комнаты занимали бы кольца излишне длинной цепи. - Том? – вопросительно посмотрел на меня Билл, - Как-то для игры это слишком масштабно что ли… Можно было просто обойтись наручниками. Я наклонился и поднял конец цепи, который удобно крепился к застежке ошейника. Но вот закрепить мне его не дали – Билл вдруг развернулся и побежал прочь из комнаты. Я вздохнул, бросил цепь и погнался за ним. Я и не надеялся, что с ним все будет просто, это же мой братишка. Нагнал я его уже на первом этаже. Правда, сначала неудачно поймал за пояс халата, он развязался, тем самым не позволив мне поймать добычу. Но закрытая дверь спасла положение. Я схватил притормозившего перед ней брата за локоть и дернул на себя. Билл ахнул и врезался в меня по инерции. Полы халата были распахнуты, он тяжело дышал от бега и явно от любопытства. Его так просто не напугаешь. Билл выдохнул и поднял на меня свои умопомрачительные глаза: - Ну что… что ты будешь делать со мной, Том? Можешь объяснить мне, какая муха тебя укусила? - У мухи довольно прозаичное женское имя. - А? - Ревность. Братишка рассмеялся: - А я-то уж испугался, блин. Брось, я никогда не забуду о том, что ты мой близнец, Томми. И всегда буду любить тебя, несмотря на то, сколько еще мужиков у меня будет… Рука сама сорвалась. Я отвесил ему пощечину. Никогда раньше не бил его, если честно. Драки у нас случались по большей степени шуточные, но чтобы вот так вот, с такой яростью, что щека моментально покраснела… Такого не было. Билл в шоке схватился рукой за щеку: - Идиот! Ты пожалеешь об этом! Пусти меня! Я не обратил внимания на его гневные речи, схватил за талию и перекинул через плечо. Он закричал, пытаясь бить меня кулаками по спине, но я просто понес его наверх, к месту, которое специально приготовил для своего нового питомца. Свалив его на кровать, я взял цепь и прицепил ее конец к ошейнику. Застежка была устроена так, что не открывалась без подручных средств. Открыть ее можно было, к примеру, отверткой или еще чем-нибудь, с плоским заостренным концом. Но я позаботился, чтоб в комнате не осталось таких предметов. Взяв за цепь, я заставил Билла подняться и, улыбаясь, посмотрел на него: - Птичка в клетке. - Как позывной в шпионском фильме, - закатил глаза он, - Том, я думал, что ты повзрослел. Оказывается, ни черта ты не повзрослел. Я очень зол на тебя за этот удар. Так что никакого секса. Я буду встречаться с Широ, хочешь ты того или нет! - Ты в этом уверен? – изогнул я бровь. Трудно было сохранять спокойствие, когда внутри все клокотало. Я знал, что он не любит его, просто делает мне все назло. Желание секса еще никогда не доводило Билла до того, что он начинал с кем-то встречаться. Посмотрим, как он запоет еще…Я ведь только начал. - Том, прекрати. Убери цепь. - Нет. Он взялся за нее пальцами у своего горла и дернул. Тест на прочность – успех. Конечно, цепь-то металлическая, а Билли у меня мальчик хрупкий с тоненькими длинными пальчиками. Сомневаюсь, что даже бодибилдер какой-нибудь справился бы с такой цепью. - Билл, это зряшные попытки. Ты будешь сидеть на цепи. И будешь только моим. И я буду трахать тебя, когда захочу. И ни с кем не буду делить тебя, ни с каким Широ или еще кем. Да, я сошел с ума. В его глазах появился испуг. Кажется, до нашей дивы начало доходить. - Томми, братишка… Ну хватит уже. Сними с меня цепь. Хочешь, помиримся? Снимешь цепь – и я весь твой. Обещаю. Я засмеялся: - Ты до сих пор не понял…Ты и так весь мой! Я навис над ним, чуть улыбаясь. Билл нахмурился, что-то обдумывая. Наверное, решал, поиграть или же послать меня куда подальше. Я вздохнул. Он думает, что он тут решает? Наивный. Я наклонился к его груди и провел языком дорожку по коже от адамова яблока вниз, потом завернул к соску, в котором у Билли красовался пирсинг. Моим любимым делом было играть с ним. А братишке, в свою очередь, нравилось, когда я тяну за кольцо зубами. Как только я сделал это, он застонал: - Том! Я не разрешал тебе… - А я не буду спрашивать, - заметил я, не разжимая зубов. - Ох, сильнее…давай сильнее! В этом весь Билл. Я выполнил его просьбу. Еще бы, собственного питомца нужно баловать, как без этого. Он вцепился ногтями в мою спину. Были бы следы, если бы я еще не был одет… Надо срочно исправлять. Я разжал зубы и выпрямился. Сначала я снял с Билла его халат, который, хоть и не мешал добраться до тела, но, тем не менее, был совсем не в тему. Немного полюбовавшись обнаженным братом, я уже было взялся за свою футболку, но вовремя остановился. - Билли, раздень-ка меня. - Том! – возмутился брат, - Ну что за фигня? Раздевайся уже скорее и приступай! Ты меня уговорил! Я взялся за цепь и резко потянул на себя. Билл от неожиданности вскрикнул. Моя сила заставила его подняться. Брат зло посмотрел на меня, хотел уже разразиться бранью, как я заткнул его наказывающим поцелуем. Своим языком я буквально насиловал рот собственного брата, не давая ему продохнуть. Сначала он возмущался, да… Отдаю ему должное. Но очень скоро стал стонать и стягивать с меня футболку. Пауза в бешеном танце языке продлилась ровно столько, сколько было нужно, чтоб снять с меня ее. Вот теперь я чувствовал его ноготки на собственной шкуре, как говорится. Билл запустил одну руку мне в штаны, член встретил ее уже в полной боевой готовности. На какое-то время я даже забыл о своем плане, но вовремя звякнувшая цепь напомнила мне. Я уперся рукой ему в грудь и заставил лечь, взирая на него сверху. - Что?.. Не медли, Том…. У меня тоже стоит… - прикусил губку он, причем, это как всегда выглядело очень по-блядски. Я растянул губы в улыбке, встал на ноги прямо на кровати и снял с себя штаны вместе с боксерами, откидывая их подальше. Билл лежал внизу, такой сексуальный и такой желанный… Цепь была настолько кстати, что я не выдержал и прикусил губу, чуть застонав даже от одного вида. - Вот неспроста я с детства хочу быть порнорежиссером… Тем более, что ручная порнозвезда у меня уже имеется. - Посадив меня на цепь, ты вдруг решил, что приручил меня? Как самонадеянно… - Билл фыркнул и изобразил оскал. Тут уж крышу у меня полностью сорвало. Я рухнул на Билла, меняя позу и закидывая его ноги к себе на плечи. Как бы погано не было от того, что растянул его этот мудак Широ, отказаться от секса я никак не мог. Утешу себя тем, что Билл принял душ. Когда я вошел, он так сладко застонал, что я едва удержался от скорострела. Секс с Биллом… О да. Об этом можно много чего сказать, но никто не поймет. Ведь только близнец сможет дать тебе то, чего не даст никакой другой человек. В моменты такой близости нить между нами, натянутая с рождения, становится настолько крепкой, что я буквально чувствую ее в своих руках. Билл отзывается на все прикосновения так, как я этого хочу, потому что я точно знаю, где он хочет, чтобы я прикасался. Мы идеально дополняем друг друга без всяких намеков и знаков. Мы просто знаем друг друга. Через минуту я уже становлюсь неуправляем, даже немного жесток. Но брат позволяет мне это. Он любит грубость. И цепь помогает нам в этом. Вторгаясь в него, я тяну за цепь и кусаю его губки, ловлю его вздохи и стоны. Ловлю свое собственное имя, вытекающее из этого сладкого ротика, как самая нежная в мире патока. Ласкать брата каждой клеточкой своего тела… Это же так просто. Ласкать его грубостью – еще проще. В такие моменты мне кажется, что для меня нет ничего невозможного. Я люблю его. Хотя эти слова ничего не значат. Они не могут описать даже трети моих чувств. Только те, у кого есть близнец, поймут меня. Одновременно дышать, одновременно стонать и двигаться в такт и, конечно же, одновременно кончить… Самое высшее благо. Отдав Биллу всего себя, я лежал рядом и восстанавливал свое дыхание. Все время после секса с ним было ощущение, что я и душу отдал. И сейчас она потихоньку вливается в меня обратно. - Ну вот…теперь мне опять надо в душ, - счастливо улыбнулся Билл. - Я не против, иди. - Спасибо, блин. Цепь-то сними. - Ее хватит до душа, я проверял. - Вода же блин! - Нержавейка. - Том! Хватит уже! Поиграли и хватит! - Нет. Мы не играли, Билл. Сейчас мы как раз не играли. А вот до этого - да. Мы играли в глупую игру. Строили из себя независимых друг от друга… Это ведь не так. Нам хорошо вместе. Поэтому я больше никому не позволю коснуться тебя. Билл сел и посмотрел на меня очень серьезно: - Том, не сходи с ума. Ты меня пугаешь. - Билл, я не просто так сделал все настолько масштабно. Ты и сам знаешь, просто пока отказываешься верить. Я тоже поднялся с кровати и нагишом пошел к выходу из комнаты. - Эй! – возмутился брат. Голос у него дрогнул, - Ты же не можешь так со мной обойтись, Том! Нет! Освободи меня! Он вскочил и побежал за мной, гремя цепью. Поймал меня за локоть. Я глянул на него. Почему-то внутри голову поднимала злость. Стоило просто вспомнить о том, что его до меня уже поимел Широ. Я оттолкнул Билла. Он споткнулся о цепь и упал на пол. Я просто молча вышел и захлопнул дверь. Закрывать на замок не стал, цепи все равно не хватало на то, чтоб выйти за пределы комнаты. - Тупой мудак!!! – закричал Билл, хотя было слышно приглушенно, - Я тебя убью! Я разобью все твои тачки! Сожгу все кроссовки! Уничтожу тебя самого! Это просто истерика. Он привыкнет. Я хмыкнул и пошел вниз. Там его криков совсем не было слышно. Улегшись на диван, я натянул на себя плед и включил телевизор. Сверху послышался топот. Что-то падало. Пусть побеснуется. Все равно устанет и примет все, как есть. А выбора-то и нет у него. Птичка в клетке может чирикать как угодно громко, но выбраться ей это не поможет.
* * *
На следующий день я проснулся поздно. Не спеша умылся, оделся, сделал завтрак и на подносе понес его Биллу. Когда я вошел, на меня неожиданно набросили одеяло и свалили на пол. Поднос рухнул, вся посуда разлетелась осколками, а тосты с джемом и ореховым маслом шлепнулись, разумеется, липкой стороной вниз. Я и забыл, что у меня на цепи дикарь сидит, а не пушистая кошечка. Из-за одеяла я был несколько дезориентирован в пространстве. - Какого черта? Где нож?! Или вилка? Билл сидел на мне сверху, чтоб я не вырвался. Он что, думает, что я дурак, чтобы так рисковать?! Конечно, я не принес приборов, потому что ими как раз и можно было разобраться с застежкой цепи. Брат зарычал и приложил меня кулаком куда-то в район затылка. Больновато, но терпимо. Я дотянулся рукой на ощупь до цепи и изо всей силы дернул ее. Несмотря на то, что я делал это из неудобно положения, лежа, все вышло как нельзя лучше. Билл захрипел и свалился с меня. Я вскочил на ноги, сбрасывая с себя одеяло, и опрокинул его на живот, заламывая руку. Брат вскрикнул: - Больно! Я чуть ослабил хватку. - Билли, нельзя так делать. Ты же знаешь, что я все равно сильнее тебя. Просто будь послушным, и все. - Ты что, Том! Ну правда! Я же не могу сидеть здесь всегда. Прекрати это. Мне страшно! Не надо так со мной поступать, ну пожалуйста, Том! Я нахмурился, но не успел ответить, как заметил у него на руке кровь. - Блин, ты порезался. Подняв его, я усадил брата на кровать. - Посиди спокойно. Я сейчас. Я сбегал за аптечкой. Ранка была не глубокой, но прямо на предплечье. Должно быть, неудачно я его свалил. Я обработал ее перекисью и заклеил пластырем. Билл все смотрел мне в глаза. - Готово. Жить будешь. - Том… - Нет, Билл. Ты только мой. Я присел на корточки и стал собирать крупные осколки на поднос: - Я сделаю тебе новый завтрак. Брат молчал. Я знал, о чем он думает. Ему страшно, и в то же время, он считает, что я просто скоро приду в себя и отпущу его. В его голове просто не может уложиться, насколько мне надоело мучиться ревностью. Для меня это лучшее решение. Да и забавно все это. Почему нет? Снова сделав завтрак, я поставил поднос на кровать и стал убирать последствия не только нападения братишки на меня, но и его вчерашней истерики. Просто смел весь мусор в кучу, а кучу отправил в мешок, который и вынес на улицу, к бакам. Мне еще нужно было заехать в несколько мест, поговорить с Йостом и просто затарить холодильник. Дэвиду я хотел сказать, что Билл приболел, так что мы продлим наш отпуск на неограниченное время. Проблемы, конечно же, будут, но не сразу. Сначала мне поверят. Ну вот, когда проблемы возникнут, тогда и буду решать их. Не буду париться раньше времени. Как я и предполагал, Дэйв забеспокоился, но я сумел его успокоить. Настроение было более менее на уровне. Удовлетворение от того, что воплотил свой план в жизнь, поднимало его на ура. Странно, но моральная сторона не беспокоила меня до сих пор. Я совсем двинулся и отчетливо понимал это. Домой я вернулся под вечер немного усталым и весь в пакетах с едой. Убив еще какое-то время на то, чтоб расфасовать продукты по холодильнику, шкафчикам и прочим уголкам кухни, я, наконец, смог пойти и проведать Билла. Братишка лежал на кровати в джинсах и футболке. Шкаф с его вещами я не трогал почти. Только разве что убрал «опасную» одежду: с шипами, с клепками и всякими металлическими прибамбасами. - Томми… - он отложил книгу и вдруг томно посмотрел на меня. У меня аж ехидный вопрос «Чего дома сидишь?» в глотке застрял… Билл медленно встал и подошел ко мне. Цепь волочилась за ним. Хитрющие шоколадные глаза согревали меня, приковывая к месту и лишая возможности двигаться. Он облизнул губки, отчего я почувствовал сухость во рту. Что он задумал? Что точно что-то задумал, сомневаться не приходилось - я его такой взгляд знаю… Но вот раскусить, что именно… У меня это никогда не выходило. Душа моей дивы потемки. - Томми… - повторил Билл, кладя руки мне на плечи, - я так скучал по тебе, мой хозяин. - Чтоб ты, да признал меня своим хозяином? – я прищурился и приобнял Билла за талию, - Коварный питомец… - Вовсе нет. Я правда скучал. А ты так напряжен, Том… - он чуть помассировал мои плечи, - я хочу помочь тебе расслабиться, детка. Ты мне можешь довериться? О чем я спрашиваю, конечно, можешь… Я же на цепи. Куда я денусь? Я улыбнулся, покачав головой: - Как всегда отличный психологический ход. Билл надул губки: - Ты слишком много думаешь. Это нам не нужно. Просто ляг. Братишка толкнул меня к кровати. Я сел на нее. Все равно мне было любопытно, что он станет делать. Билл подошел к ноуту, интернет на котором я предусмотрительно заблокировал, и включил музыку довольно-таки эротической направленности. Потом отошел немного и встал так, чтоб быть в паре метров от меня. Поймав мелодию, он стал танцевать, рисуя телом музыку. Я облизнулся. Мне всегда нравилось, как брат танцует. Но этот танец отличался от его прыжков на сцене, даже от движений в клубе… Такого я еще не видел. Мне показалось, что я чем-то обдолбался, с телом творилось просто невыразимое. Конечности стали ватными, глаза широко открылись, а во рту стало ну совсем сухо. Билл раздевался, точно угадывая повороты и завихрения мелодии, четко попадая в них, отчего шоу становилось более зрелищным. Стриптиз-клубы многое потеряли, похоже. Футболка резко отлетела мне в лицо. Я постарался быстро избавиться от помехи для зрения. Билли двигал бедрами, руками забираясь в собственные штаны и лаская сам себя. При этом у него было такое довольное лицо, что я почувствовал себя подглядывающим в замочную скважину. Тем временем братишка стал постепенно походить ко мне. Чуть присев, он снял с себя джинсы и грациозно шагнул из них, уже полностью обнаженный… Я помню, что он терпеть не может нижнее белье, хотя и позволяет себе не носить его только, когда мы сидим дома. Я поднял глаза на него. Впалый животик был как раз перед моим лицом. Я провел языком от пупка вверх. Билл сладко застонал, чуть запрокидывая голову назад. - Том… - выдохнул он, - я сделаю тебя счастливым… Я усмехнулся и чуть отстранился, давая ему свободу действий. Билл присел, держась за мои колени и чуть раздвинул их. Я смекнул, что он собирается делать и обрадовался. Билл усмехнулся, поняв, что до меня дошло, и устроился между моих ног. Потянувшись ртом к моей ширинке, он расстегнул замок зубами. С ремнем ему, конечно, пришлось расправляться руками, но у меня и так уже стоял. Приспустив мои штаны, братишка принялся обрабатывать меня язычком, иногда холодя металлом пирсинга. Я запустил пальцы в его черную гриву, сжимая волосы и, возможно, причиняя боль. Билл постанывал, причмокивал, умело доводя меня просто-таки до вершин блаженства. Я хотел откинуться на кровать, но так бы я потерял из виду свою драгоценную зверушку, поэтому остался сидеть, хотя силы покидали меня… Такое ощущение, что Билл высасывал их. Я застонал. Не то слово, что просто приятно. Я словно куда-то улетал… Куда-то, где есть только я и мой брат. Может быть, это и пошло, что только в минуты сексуальной близости я ощущаю такую сильную любовь к брату. Может быть, даже в чем-то слишком извращенно… Но я ничего не могу поделать с собой и со своими чувствами. Я кончил, даже не пытаясь сдерживаться. Билл все проглотил и отстранился, вытирая губки тыльной стороной ладони. - Детка, ты просто великолепен… - выдохнул я и все-таки обрушился на кровать. - Я знаю. Ты ведь ради этого посадил меня на цепь. - Нет, - лениво возразил я, - я же говорил тебе, для чего. Билл влез на кровать на четвереньках и пополз по мне, нависая сверху и смотря мне в глаза. - Том, неужели ты не наигрался? Я ведь даже подыграл тебе с этим «хозяином», сделал минет, станцевал… Что еще нужно? Скажи, чего ты хочешь. Ну же! Лампочка опять мигнула. Я изогнул бровь и усмехнулся: - Вот как будто специально поджидает острых моментов… Снова себе напоминаю про электрика… Билл зарычал и быстро укусил меня за нижнюю губу. Железный привкус… я вскрикнул и скинул его с себя на кровать рядом. - Сучка! – я сел и прижал пальцы к губе. Правда до крови. И до боли. - Кто бы говорил! Том! - Отвали! – я встал с кровати, на ходу надевая штаны и выходя из комнаты. Разозлился я не на шутку, поэтому и шибанул дверью, что есть силы. Он просто не хочет понимать! Просто отказывается в упор! Ну неужели так трудно усвоить то, что ты принадлежишь кому-то и тебе уже это не изменить, а?!..
* * *
Так дни побежали за днями. Целые сутки Билл отказывался есть, посылая меня в грубой форме, но потом не выдержал и послал уже свою голодовку. Так и жили, то ссорясь, то трахаясь. Что бы Билл ни говорил, от секса он отказаться не мог. Это было нужно ему, как и еда. Пять дней он пытался меня уломать на освобождение, но я не сдавался. Йост звонил очень часто, но я не позволял ему услышать Билла. Тогда он приехал. Но я не пустил его внутрь, сославшись на то, что болезнь заразная, и я не заболел только потому, что сделал прививку. Я знал, что Дэйв не поверил мне ни на йоту, но доказать никак не мог, поэтому он просто ушел, настороженно пожелав Биллу выздоровления. У меня создалось впечатление, что в следующий раз я увижу продюсера на нашем крыльце уже с копами… Но, разумеется, я просто забил. Не до этого. Многие друзья расспрашивали про Билла. Конечно, я не шлялся по вечеринкам без брата, но часто пересекался с ними в городе. Я говорил то же самое, что и Йосту. Правда, друзья проявляли меньше интереса и сразу отваливали. Ну, кроме Широ. Этот-то субъект очень даже интересовался Биллом. Особенно, тем, почему он не может взять сотовый телефон. Ну и пришлось сказать ему, что братишка никогда не дружит с тем, с кем случилось переспать… Я не со зла, правда. Так требовала легенда о болезни Билла. Якобы. На шестой день я стал замечать, что Билл начинает выходить из себя чаще. Мы ссорились все чаще, даже во время секса. Впервые за все время мне стало казаться, что я перегнул палку с этой цепью… но теперь я не могу выпустить его по другой причине. Как только я освобожу Билла, весь психоз, что у него накопился может вылиться в то, что… я потеряю его. Может даже окончательно и бесповоротно. Сегодня он уже сказал, что ненавидит меня всей душой. Это задело меня. Больно. Я ушел из дома просто катался по городу бесцельно. Может все это чудовищная ошибка? И мне лучше скорее освободить его? Ведь такой человек, как Билл, не может взаперти… Возможно, что он правда заболеет, если я продолжу так сходить с ума. Осознание собственного эгоизма все-таки подвигло меня поехать домой. Я твердо решил освободить Билла. Взяв из ящика с инструментами отвертку, я поднялся наверх и зашел в комнату. Но Билл вдруг с самого порога огорошил меня криком: - Чертов ублюдок! Я ненавижу тебя! Ненавижу!!! Не приходи больше в эту комнату!!! Дай мне просто сдохнуть тут на этой гребаной цепи! Почему я не родился единственным ребенком?! Я ненавижу своего близнеца, потому что он трахнутый на голову извращенец! Пусти меня! Выпусти!!! Эти слова будто избили меня. Я попятился, на автомате засовывая отвертку в глубокий карман толстовки. На глаза навернулись слезы. Я не плакал с самого детства, поэтому слезы особенно разозлили. Захотелось этой самой отверткой выковырять собственные слезные железы. Развернувшись, я помчался к выходу, запрыгнул в тачку и снова дал деру из дома. Руки тряслись, но водил я и в состоянии похуже, поэтому вполне справлялся с управлением, направляясь подальше от дома. Слова Билла до сих пор гулко раздавались в моей голове. Хм. А что я хотел? Чтобы он, просидев почти неделю на цепи, был со мной мил и ласков и хотел принадлежать только мне? Почему пелена с моих ревнивых глаз спала только сейчас? Я остановился на обочине, уронил голову на руки, что лежали на руле, и просто зарыдал. Будто плотину прорвало. В голос. Я понял, что потерял брата. Он будет ненавидеть меня всю оставшуюся жизнь… И никогда больше не подпустит близко к себе.. И никогда больше не будет доверять. Что я за мудак такой? Трудно поверить, что ревность, которая присуща многим людям, довела меня до такого. Казалось бы, банальное чувство. Но она смешалась с эгоизмом, моей жестокостью и превратилась просто в сумасшествие. Да. По мне плачет психушка. Я не имею права говорить, что люблю его. Какая же эта любовь, если я думаю только о своем благополучии? Билл ведь не соловей, которого можно посадить в клетку и изредка показывать ему небо в окошке. Широ бы так с ним никогда не поступил… Я сжал брейды в кулаке, намеренно причиняя себе боль. Сейчас я так жалок… Да и был жалок, обманывая Дэвида, друзей и себя. Себя, в первую очередь. Жить иллюзией в конце концов становится невозможно, жестокая реальность прорвется и расправится с тобой. Но казнить себя можно вечно. А мне надо набраться смелости и второй раз вернуться в дом с тем же «твердым решением» освободить брата. А там уже будь, что будет. Ошибки надо исправлять. Я вытер слезы рукавом толстовки и поехал домой. Специально на низкой скорости и петляя, хотя мог выбрать прямой путь. Нет же. Я минут двадцать мотался туда-сюда, лишь бы оттянуть момент. Я трус. Подумать только, сколько своих негативных сторон я узнал за один день. Что там за день, за последние два часа… Подъезжая к дому, я вдруг учуял запах дыма. Что за… Я газанул, едва не сбил поднимающиеся ворота, резко затормозил у дома и выскочил из авто. На первом этаже нашей виллы полыхал настоящий пожар! Я поднял голову и увидел в окне за решеткой фигуру собственного брата. Он же сгорит заживо! Не подумав ни о чем, я метнулся к дому. Коснувшись стальной дверной ручки, я вскрикнул, обжегшись. Я расстегнул толстовку, не снимая ее, и, обернув одной полой ручку, попытался открыть дверь, но она не поддалась. Замок расплавился, похоже. О нет… я же сам замуровал там Билла… а на окнах решетки! Как я в дом попаду? Я почти запаниковал, но вспомнил вовремя. Гараж! Через него есть вход в дом. Я побежал туда. Кажется, пожар бушевал пока в северной части дома, не добравшись до гаража. Я ткнул в пульт управления на стене. Дверь гаража поднялась, но как только я вбежал на первый этаж, сразу же судорожно закашлялся. Глаза стали слезиться, от дыма ничего не было видно. Запах гари, треск горящих перегородок… Я на ощупь добрался до лестницы и побежал по ней. Перила горели, я подцепил огонь на рукав толстовки, но быстро сбил его ладонью, уже не обращая внимания на жар. Хотя сначала мне показалось, что глаза лопнут просто… Я забежал в комнату. Билл был около крюка, истерично пытаясь вырвать его из стены. - Том! – рыдая, крикнул он, - Мне страшно! Я подскочил к Биллу: - Тише, тише, малыш… все будет хорошо… Он кинулся в мои объятия, будто пытаясь спрятаться. Закашлявшись, брат зажмурился. Я погладил его по волосам и попытался снять ошейник. Черт… отцепить цепь ведь не получится без… Боже, отвертка в кармане. Никогда еще так не радовался инструментам. Достав отвертку, я стал отмыкать застежку цепи. Именно в этот момент огонь начал пожирать единственный выход из комнаты. Билл закричал, я едва удержал его на месте, чтоб случайно не поранить отверткой. Когда цепь брякнулась на пол, огонь уж полыхал в комнате. Мы оба дико кашляли, казалось, дым просто раздирает легкие. Силы покидали меня, но я не мог просто так сдаться. Я подбежал к окну и попытался ногами высадить решетки. В комнате становилось все жарче и жарче. Вскоре лопнуло стекло. Я обернулся и увидел, что Билл лежит… бросив решетки, которые никак не хотели сдаваться, я подбежал к нему. - Братик… - я закашлялся, почти падая рядом, - Билл… Огонь подкрадывался к нам все ближе. Я стянул с себя толстовку и укутал голову Билла, чтоб хоть как-то уменьшить контакт с ядовитым дымом. - Я все врал… - услышал я его тихий голос, - я не хотел сдохнуть на цепи… и не ненавидел тебя… Том, я просто злился… Я прижал его к себе, понимая, что вот я и довел дело до самого трагичного из всевозможных завершений. А ведь даже не вызвал пожарных… - Билл, тебе было, на что злиться. Прости меня… - было трудно говорить, горло болело так, будто в нем перекатывались осколки стекла, - Правда, прости… я совсем не подумал о тебе… - кашель снова прервал меня, но я быстро подавил его, - Я действительно люблю тебя, Билл… Ты нужен мне. И я не могу терпеть, когда ты с кем-то… мне больно… Я даже не знал, слышит ли меня брат, вполне возможно, что он уже
|