Культурная теория и ее отношение к зрелищам

популярной культуры и медиа'

В самом начале своей статьи М.Риэл дает такую беглую характеристику популярной культуры: “Популярная культура - это повсеместное проявление широко распространенных репрезентативных практик современной жизни” (с. 167). Основные задачи предлагаемого автором анализа развития теории культуры связаны с тем, насколько далекими друг от друга по их отношению к реальным культурным практикам являются общая культурная теория и теория популярной культуры. Первая как правило объясняет проявления популярной культуры действием "коммерческих сил" или уравнивает в статусе популярного как небольшое художественное течение, так и массовую вовлеченность аудиторий в "медиа-спорт". Вторая же часто увлекается анализом "квази-литературных нарративов" в случае, например, с бейсболом, или интертекстуальностью хип-хопа.

Определение культуры и дестабилизация "предпочтительных допущений";²

За последние полтора столетия происходило ускоренное развитие популярной культуры, и теория популярной культуры пыталась как-то за этим следовать. При этом в ее становлении отнюдь не наблюдается характерная для других теорий кумулятивность, то есть постепенное наращивание объяснительного потенциала. Напротив, эта теория всячески стремилась к опровержению существующих "предпочтительных допущений", под которыми Риэл имеет в виду стремление к рациональному объяснению любых культурных проявлений. В первую очередь это касается антропологической традиции, коренящейся в тех исследованиях "дикарей", которые

' Реферативное изложение С.Ерофеева по: Real, M. 'Cultural Theory in Popular Culture and Media Spectacles', in Lull, J. (ed.), Culture in the Communication Age, Routledge, 2000, pp.167-178. В оригинале - "destabilizing privileged assumptions". - C.E.

были предприняты в XIX в., и которые внесли основополагающий вклад в понимание культуры как “системных способов конструирования реальности, осваиваемых определенным народом вследствие совместного проживания” (с. 168)'. В то же время "образованный" Запад выработал и иное понимание культуры - как практики рационального постижения всего наилучшего в мировой истории. При этом сама культура Запада представлялась как рациональная по своей природе, а другие культуры - как нерациональные. При этом антропологическая научная деятельность поддерживалась с позиций колониального владычества, а попытки заниматься тем же в отношении метрополий и их культур отнюдь не приветствовались.

Такой “имперский конфликт определений” привел к середине XX в. к вычленению четырех “уровней культуры”: 1) “"элитарной" культуры, то есть высокой, серьезной, производимой известными художниками в пределах осознанного эстетического контекста и суждений, соответствующих принятому набору правил, норм и классических образцов” (там же)² - таков в частности британский имперский подход; 2) культуры и искусства •'фольклора" как анонимных, традиционных и племенных практик, не опосредованных и не разделяющих принципиально общину и художника - таков подход классической антропологии; 3) культуры "массовой", основанной на массовом производстве, стандартизации, коммерции, массовых поведенческих образцах - таков подход социологической критической теории середины XX в., в частности Франкфуртской школы; 4) культуры "популярной", понимавшейся или практически идентично массовой или же как нечто среднее между массовым с его широкой доступностью и фольклорным с его легитимностью и целостностью. Однако в последнее время под популярной культурой понимают “любые культурные выражения или продукты, широко представленные в жизни определенного народа вне зависимости от влияния на нее элитарных, фольклорных или массовых элементов” (с. 169). В частности ученые Центра исследований популярной культуры государственного университета Bowling Green в США связывают ее с “опосредованными формами коммуникации, культурными выражениями, передаваемыми с помощью технологии как в интерактивных формах, разделяемых посредством Интернета и телефона, так и через масс-медиа” (там же).

' Здесь автор ссылается на критику теории мифа Эрнстом Кассирером: миф и ритуал имеют "символическую" власть - так же, как и язык, религия, наука, искусство, история. Отсюда - теоретические основания для признания властной роли популярной культуры (см. Cassirer, E. The Philosophy of Symbolic Forms. Yale University Press, 1965). -C.E.

² См.: Handlin, 0. 'Mass and Popular Culture', in Jacob, N. (ed.) Culture/or Millions, New York: Van Nostrand, 1961; Williams, R. 'On High and Popular Culture', in The New Republic, 23 November: 15; Gans, H. Popular Culture and High Culture: An Analysis and Evaluation of Taste, New York: Basic Books, 1974.

Сегодня понятно, что определение популярного в качестве "недостойного" имеет классовую подоплеку. В Великобритании Ричард Хоггарт и Раймонд Уильяме в 1950-е гг. внесли значительный вклад в разрыв с традицией Мэтью Арнольда, Томаса Элиота и классицистов. В это же время в США в исследованиях массовой коммуникации утверждалась общественная ценность и культурная власть спорта, поп-музыки, голливудской продукции, телевизионного прайм-тайм и прочих неэлитных культурных выражений. Так, Бернард Берельсон отмечал значимость нерациональных, неинформативных факторов в культуре капитализма на примере забастовки газетчиков в Нью-Йорке в 1947 г.' Посредством этого и других исследований (например, исследований мыльных опер или уличных парадов) выяснилось, что культура рационального Запада вовсе не так уж рациональна.

Дальнейшей дестабилизации исходных предпосылок теории популярной культуры способствовала деятельность Бирмингемского Центра современных культурных исследований, Стюарта Холла, Анжелы Макробби и других, показавших, что популярная культура часто выражает ценности рабочего класса и не только его - она связана также с культурными практиками маргинализованных групп, таких, как определенные слои молодежи и женщины. В итоге под влиянием исследований выражений классового, рыночного, протестного, "нелакированного" вся действительность стала восприниматься в качестве “сложной современной культуры, актуально проживаемой и выражаемой” (с. 170).