Проблемы культурной самоиндентификации
Вообще, конечно, это культурно-географическое безумие под названием Украинская держава становится еще шизофреничнее оттого, что все основные события в этом шапито, естественно, проходят в его столице – Киеве, который при всем при этом был, есть и остается типично русским городом; более того – русским региональным культурным центром. Вот что, простите, может быть бредовее того, когда под антирусскими лозунгами в русском городе Киеве, на его центральной площади собираются люди, для которых, в основном, русский язык является не только родным, но для многих даже единственным?! А это я вам, между прочим, слегка прилизанный вариант «майдана» описывал… Вот судите, как хотите, но Киев никогда не был никаким городом, кроме как русским. И дело тут даже не в том, что улицы Киева как говорили, так и говорят по-русски – там даже знаменитое мягкое и «жовиальное» малоросское «гэ» считается вполне себе состоявшимся признаком редкой деревенщины. Нет. Не только. Просто, извините, так исторически сложилось, что Киев даже Петр Великий в состав государства российского возвращал отдельным договором с поляками как «нашу исконную вотчину» и «матерь городов русских» – и никакого отношения эта бумага к другой бумаге, о знаменитом воссоединении России и Украины, не имеет, представьте себе. И другой русский государь – Николай, возводивший в городе Киеве стены знаменитого на весь русский мир Владимирского университета (в котором, к примеру, сначала на естественнонаучном, а потом на юридическом факультетах учился великий русский религиозный философ Николай Бердяев), неслучайно назвал его в честь своего великого предшественника, крестителя всея Руси. Это его уже потом в имени Шевченко переименовали – при большевиках, естественно. Ну, а какова была атмосфера в этом прекрасном русском городе до Октябрьского переворота и последовавшей за ним насильственной украинизации, можно легко понять, прочитав замечательный роман киевлянина Михаила Булгакова «Белая гвардия». Там действие происходит как раз в Киеве времен октябрьской смуты, и в этом революционном городе нам не встречается, на удивление, ни одного «этнического украинца», включая Лариосика… А, нет. Есть. «Гетман». Хотя если у этого персонажа, по Булгакову, и есть какая национальность, то она определяется исконно одесским словом «фармазон», и никак иначе. Впрочем, этот фигляр как-то особо Михаила Афанасьевича в данном случае интересовал: он писал трагедию, а не оперетту… Это потом он к этой теме вернется – в лице всевозможных «киевлян» Алоизиев Могарычей и прочей бесовщины, но это уже, простите, тема для совершенно отдельного исследования… Вот не знаю – найдется ли хоть один «оранжевый герой», который посмеет назвать природных киевлян, писателя Булгакова и философа Бердяева (его отец, кстати, помимо всего прочего, был в Киеве предводителем дворянства), своими? Вряд ли, думаю. У них – другая культурная интендификация: Шевченко, Украинка, Франко. Сидящие по схронам бандиты под Лембергом. То есть, простите, село. Ну, наверное, можно понять людей: есть извращения и куда более социально-опасные, в конце-то концов. Но Киев тут при каких, простите, делах?! Хороший русский университетский город, с красивой архитектурой, древней историей, симпатичными девчонками и исторически ненавистной любому нормальному москвичу футбольной командой. Тоже, между прочим, еще и заслужить надо. Мать городов русских, вообще-то. Так что: не мучьте старушку, верните ее на родину. Она этого шапито, честное слово, не заслужила, несмотря на все окаянства, творимые ее футбольной командой в когда-то очень и очень сильном – совместном – футбольном чемпионате. Такие дела.
И еще немного об Украине
У меня тут приятель гостил. Хохол, естественно. Их вообще что-то в последнее время на мою несчастную голову – с перебором, я бы сказал. Недавно вот один из лучших деловых партнеров выдал: – Вот, Дим, – говорит, нервно прикуривая, – ты, рассказывают, про украинцев плохо отзываешься. А я, между прочим, с Днепра… – Ну и, – злюсь, – что ж ты тогда со мной, сука такая, по-русски-то разговариваешь?! – А как я должен еще с тобой разговаривать? – чуть сигарету не проглотил. – По-чукотски, что ли?! Самое интересное, что мысль попробовать поговорить со мной на «мове» человеку даже и в голову не пришла. Что, в общем-то, конечно и справедливо… Но этот, что называется, – из «стариков». Из тех, с кем когда-то вместе сдавали первые сессии, пили первый портвейн и целовали первых девушек. В отличие от меня, правда, ставший толковым и более чем востребованным экономистом. Востребованным, естественно – в России. На Украине он в последний раз, боюсь, еще при советской власти был, когда родители были живы. Что, разумеется, совершенно не мешает человеку любить «малую родину» и постоянно подчеркивать свое «хохляцкое» происхождение. А так, естественно, в России работает. В одном из, скажем так, крупных нефтедобывающих регионов страны, где и служит топ-менеджером одного из, простите за тавтологию, крупных нефтедобывающих предприятий. Я уже говорил, что Мишка, в отличие от меня, – стал толковым экономистом. Вот и работает. А когда прилетает в Москву, то принципиально не останавливается в гостиницах, предпочитая, по студенческой привычке, гостить у друзей, которых у этой скотины, наверное, – ровно половина города, куда он когда-то приехал учиться из своих родных, если мне склероз не изменяет, Черновцов. Есть где деньги на гостиницах сэкономить. Чисто, кстати, по-хохлятски. Вот. В этот раз, узнав, что жена улетела в командировку, решил оказать честь моей скромной персоне: Машку он, как человек до сих пор упорно неженатый, по собственному признанию, «немного очкует». Ну, сидим. Выпиваем, естественно. А что делать? Футбол одним глазом по телевизору посматриваем: чемпионат мира все-таки. Ну, и заговорили. Сначала, как водится, – о футболе. А потом… – Слушай, – вздыхает, – мы, украинцы, вообще по жизни какие-то несчастные. Ничего у нас по-своему не клеится. Я вот тут недавно влюбился, кажется. Хорошая девочка, с мозгами. Экономистом у нас работает. Женюсь, наконец-то, наверное, и фигня, что на двадцать лет ее старше, здоровья пока что хватает. А вот тут задумался: а как я детей-то буду воспитывать? Я же по-украински даже то, что знал, забыл. Сделал над собой усилие, купил Лесю Украинку, чисто язык вспомнить. Блин. Не могу понять, то ли от языка отвык, то ли просто говно какое-то. Да что там говорить, если даже про Тараса Бульбу малоросс Николай Васильевич Гоголь писал почему-то по-русски, а не по-украински… Я хмыкаю. Разливаю. – Понимаешь, – говорю, – тут все далеко не так просто. Ты вот в детстве на каком языке разговаривал? – Как на каком?! – теряется. – Ну, на смеси. Разные слова: русские, украинские, другие. У нас это суржиком называют… – Вот-вот, – смеюсь. – В этом-то все и дело. Ни в одном городе мира люди не разговаривают на чистом литературном языке, это нонсенс. Литературный язык предназначен для письменного общения. В Лондоне, к примеру, аналог вашего «суржика» называют «кокни», и понять его без специальной подготовки не сможет ни один иностранец, даже безукоризненно владеющий литературным английским языком. А вот литературный язык – это уже язык культурного выбора. И вот тут соображай, какой выбирать твоим детям: язык Гоголя и Толстого или Драча с Иваном Франко. Ничего не хочу сказать плохого про второй список, но фигуры, мягко говоря, несколько несопоставимые. Хотя я вообще с трудом могу себе представить литературу, написанную на языке, в котором даже нет слов, обозначающих человеческие гениталии. Культурные люди язык разрабатывали, сразу видно. Не народ. Народу такое доверять нельзя. Да о чем тут говорить: Тарас Шевченко на русском литературном написал, надо сказать, побольше, чем на малорусском. Только вот в России поэтов его уровня по тем временам было пучок за пятачок. А так видишь – заметили и запомнили. Так что не заморачивайся – пусть твоих будущих детей их будущая мать языку учит. Какой получился, такой получится. Она у тебя, кстати, откуда будет? Сибирячка? – Ага, – опрокидывает в рот стопку своей любимой перцовки и привычно тянется к тонко порезанному салу. – Сибирячка. В общем-то, конечно, из Запорожья. А так – сибирячка, разумеется. Самая настоящая… – Вы, – теряюсь, – между собой-то на каком языке разговариваете? – А сам-то как думаешь? – поднимает на меня глаза. – На русском, разумеется. Она один раз свою скороговорку включила – вообще половину не понял, что говорит… – Вот-вот, – усмехаюсь. – Вот как раз для того, чтобы жители Черновцов понимали жителей Запорожья, и нужен литературный язык. Либо русский, либо, прости Господи, украинский. А дальше – все просто. Кто-то любит Пушкина. А кто-то, не исключаю, прется от Украинки и Драча. Каждому, простите, свое. Вот и выбирай…
К вопросам языкознания
Кстати. На самом деле, вопрос о государственных языках государственного образования Украина собственно к научной дисциплине под названием филология отношения не имеет никакого вообще. Ибо филология, как и всякая научная дисциплина, должна иметь предмет для изучения, а его-то как раз «украинская государственная мова» предоставить украинской «филологии» не в состоянии – тупо за неимением оного. Тут все просто: искусственное лексическое образование, не предусматривающее даже слов, обозначающих, прошу прощения, мужские и женские гениталии, а также сам процесс воспроизводства при помощи этих самых гениталий, в любой, пусть даже и самой «срамной» форме, означает только одно. Это не живой язык. Это искусственный конструкт. Забава типа знаменитого эсперанто (хотя эсперанто, врать не буду, и побогаче, и поинтереснее – так его и создавали профессиональные ученые, а не сотрудники австро-венгерской разведки). Поэтому надо просто признать очевидное: вопрос о государственном языке на Украине никогда не лежал в специфической языковой плоскости, а со всей очевидностью был всего лишь навсего инструментарием в политическом, точнее, идеологическом споре. Просто потому, что это «язык» никогда и никому не был родным языком. По сути, роль «официальной мовы», на которой в быту не говорят даже самые сумасшедшие «западенцы» (они просто предпочитают свои родные диалекты), сводится на современной территории Украины только к одному: она должна была заместить русский литературный язык в качестве языка межрегионального и межнационального общения. Вот и все. Поясняю: здесь просто нет предмета для разговора, как и в вовсю идущей по «либеральным» украинским СМИ «дискуссии по православию». Понимаете»?! Нет, разумеется, кто-то, может, найдет какую-то свою правду и в действиях киевского расстриги, величающего себя православным церковным титулом. Сколько людей, столько и мнений. Вот только к православию это уже не имеет никакого отношения. Обычное сектантство. И ничего более.
Московское время
Я тут пару дней назад из очередной командировки вернулся. Из Сочи. Бизнес у меня там, так сложилось. Не миллиардный, разумеется. Но все равно надо время от времени контролировать… Так вот, что я, собственно говоря, сказать-то хотел: там очень многое делается, простите, через жопу. Нормально так. Привычно. По-российски. По крайней мере, мой нынешний основной контрагент, недавно вернувшийся в местную власть из бизнеса, выглядел при встрече настолько замотанным, насколько в бизнесе не выглядел никогда. – Ну, и на хрен тебе все это надо? – интересуюсь, вполне, кстати, искренне. Потому как знаю точно, что не за деньгами он туда пошел. На прежнем месте их у него, думаю, точно побольше было. – Да я, видишь ли, местный, – морщится. – Не могу на этот бардак спокойно смотреть… Тут он прав, разумеется. Бардака там достаточно. Как, собственно говоря, и везде в современной России и по окрестностям. Не в этом дело… В Сочи – есть жизнь. Там есть цель, с которой город определился и над воплощением которой в жизнь работает: да, пусть и не без этого самого, уже всех доставшего бардака. Но работает. И эта цель, вы будете смеяться – не Олимпиада. Олимпиада – это только способ ее, этой цели, достижения. Сам же Сочи просто, так сказать, под шумок, хочет стать крупным международным курортом. Не региональным, не национальным, а именно международным. Ну, а поскольку международным летним морским курортом городу Сочи все-таки по ряду причин стать несколько затруднительно, Сочи решил стать курортом международным горным круглогодичным, с восьмимесячным лыжным катанием на снежных цирках и с элементами летнего морского отдыха. «Русская Ривьера», короче. Курорт для богатых, для которых море – не главное. Потому как в Сочи именно море немножко подкачало. Самую малость, так сказать. Нет, оно вполне нормальное и даже экологически весьма себе чистое, просто близко – прилегающий горный рельеф. Кавказ, простите. И любой летний дождичек, помимо всего прочего, обозначает взбухающие вены быстрых горных рек, несущих свою муть именно в море. И никакие очистные сооружения тут не помогут, потому как эта муть – абсолютно экологически чистая фигня. Это обычный горный суглинок и прочая другая почва: Кавказ – горы молодые, сами понимаете. Поэтому «Русскую Ривьеру» в Сочи, в самых северных субтропиках мира, строить, разумеется, можно и нужно. Эдакую забавную смесь Ниццы и Куршевеля, место для престижного отдыха, не предполагающего круглосуточного лежания на пляже. В Каннах море, простите, – тоже, в общем-то, не фонтан. Не за тем едут. А здесь – еще и горы. Не в этом суть… А суть в том, что по «результатам строительства», по его «целям и задачам», по «миссии проекта», если хотите, Сочи для Крыма – ориентированного, прежде всего на сезонный, летний пляжный туризм, – теперь вообще ни разу не конкурент. С этим, кажется, определились. Есть еще, разумеется, Анапа и Геленджик, есть несомненно готовые к возрождению курорты Абхазии. Но все равно, сама экономическая логика подсказывает, что Крыму пора вспоминать, что он когда-то жил по московскому времени. Так было – просто удобнее. И в первую очередь для тех, кто приезжал в Крым оставлять там свои деньги, предпочитая, безусловно, жить в привычном для себя часовом поясе. Одна, простите, страна…
А пишут все равно о «Спартаке»
Меня тут одна дискуссия потрясла. Начавшаяся в Интернете и уже потихоньку выплескивающаяся на экраны телевизоров – по крайней мере, их спортивных каналов. И втягивающая в себя все большее количество внутренне ущербных людей, смертельно обиженных на сам факт существования города-героя Москвы. А началось все с того, что один, простите, дебил публично обиделся: почему это, видите ли, вся спортивная пресса держит в фокусе своего внимания московский «Спартак», хотя в нынешнем чемпионате России по футболу он, вроде как, вообще ничего особенного не показывает. Ну, вообще ничего. Непонятно, как будут в Европе выступать. А пишут все равно – только о «Спартаке»… И ведь не объяснишь идиоту, что внимание к той или иной команде зависит далеко не только от ее спортивных успехов. И что матч, к примеру, «Спартак» – ЦСКА любой Первый канал поставит в сетку своего вещания даже в том случае, если обе эти команды будут болтаться где-нибудь в середине таблицы, или, не приведи Господи, вообще в зоне вылета. И вовсе не потому, что руководство ОРТ болеет за «Спартак» или за ЦСКА. Я оттуда пару людей знаю: у них футбол вообще где-то между вязанием на спицах и детской игрой «Ручеек» располагается. Короче, по флагу им – и на футбол вообще, и на «Спартак» с ЦСКА в частности. Просто именно этот матч вне зависимости от текущего положения дел в этих двух коллективах физкультуры привлечет наибольшее количество зрителей. Даже не обсуждается. Всего доброго. Даже если одновременно в параллельном матче «Терека» и «Томи» будет решаться судьба золотых медалей и просить поменять трансляцию будет лично сам Рамзан Ахматович Кадыров – и тогда не шелохнутся. Рейтинг. Бабло. В спорте ведь тоже не все зависит от результата. Вот, к примеру, о выдающейся российской спортсменке Анне Курниковой даже сложно навскидку сказать – где и когда именно она «выдавалась». А «выдающаяся», и никто даже не спорит. Тут ведь все просто. Взгляните на Курникову и на сестер, скажем, Вильямс – и угадайте, кому именно из них рискнет доверить рекламировать свои лифчики производитель, допустим, «X»? Вот и я о том же. Это из того же приблизительно разряда вопросов, как и тот, который мне не так давно задал некий обиженный украинский журналист: – Вот почему, – спрашивает, – в Киеве постоянно освещают то, что происходит в Москве: премьеры, спортивные события, книжки, фильмы, даже о ночной жизни пишут. А в Москве о Киеве – нет. Вот почему?! Я аж чуть пивом не подавился. – Ты где, – спрашиваю в ответ, – дружок, работаешь-то? В прессе? И что, ответа не знаешь?! Тут все просто: в газетах пишут только то, что может быть потенциально интересно читателю этих самых газет. Все. Больше ни о чем. Я вообще даже представить боюсь, как ржал внутри себя Медведев, говоря о разрешении вещать в России аж целым двум украиноязычным каналам. Да хоть десяти! Особенно в свете перехода на «цифру». Кто их смотреть-то будет?! Даже украинцы, работающие в России, предпочитают смотреть куда более качественно и интересно сделанные новости на не менее родном для них, чем суржик, русском литературном языке. Ты вообще сейчас о чем?! Сделают что-то интересное для избалованной столичной московской публики – тут же напишут. Пишут же сейчас усиленно в столицах про действительно очень интересных харьковских фантастов, их там целый выводок образовался? Пишут! Да еще как пишут! А про «вышиванки», или про что-то на «мове» – извини. Не втыкает. Такие дела…
Не нам и менять
Украинские политики – очень странные персонажи. Особенно те, которые, так сказать, пребывают на реальных должностях. Они полагают себя исключительно умными и деловыми людьми. Прочих же своих коллег – что в Евросоюзе, что, самое интересное, в Москве – предпочитают считать теми, кого молодая бандитская поросль в девяностые во всех странах постсоветского пространства на чистейшей русской уголовной «фене» именовала «сладкими лохами». Мол, «я человек, а ты – предмет для разводки». Не более того. Ничем больше «разочарования» по поводу того, что Москва не дает Киеву никакой новой газовой цены, или, того смешнее, «новой газовой формулы», по которой цена на газ должна формироваться не от нефти, а от угля, лично я объяснить, честно говоря, просто не в состоянии. Нет, я все понимаю. Понимаю даже, зачем эта новая формула нужна для экономики Украины, которую ВТО и «прочие международные обязательства», ну, прямо никак не пускают в Таможенный союз. А поэтому и встает такой вопрос: а можно ли нам, украинцам, цены и преференции такие же, как членам вышеупомянутого союза, но – только чтобы без обязанностей? Потому как обязаны мы, в общем-то, извините, – не вам. Мы – в Европу стремимся. Но нам и молодой украинской демократии в нашем лице очень нужен ваш русский газ. И желательно – подешевле. А еще лучше, если мы будем вам за него платить по такой цене, которую сами и назначим. Сегодня – исходя из цен на уголь. А завтра, глядишь, что-нибудь с биотопливом еще каким накалдырим. Нам не сложно. Нам, самое главное, – чтобы платить поменьше. Исходя, так сказать, из потребностей нашего очень демократического рынка… Куда-куда, вы говорите, нам надо идти?! Как это? А демократия? Вы знаете, мы крайне разочарованы вашей негибкой и империалистической, можно сказать, позицией. И будем жаловаться в Брюссель, а, возможно, даже и в сам Вашингтон. Не, ну дайте скидочку! Ну, чего вам стоит, в конце-то концов? Вы же такие большие. Не убудет… У меня в начале «нулевых» был такой приятель, рекламист, агентство которого занимало одну из ключевых позиций на рынке российской прессы. Так вот, этот негодяй для всего рынка, не очень деля его на «своих» и «чужих», давал приблизительно одинаковые условия размещения. И договориться об их изменении было практически нереально. Только предложив что-то очень и очень серьезное взамен. А что тут предложишь, если его позиция фактически уникальна: он и так брал все, что хотел. Серьезные игроки все это знали и позицию данную уважали. Поэтому больше положенного просто не просили. Предпочитая спокойно действовать в существующем «коридоре возможностей» – это, в принципе, совершенно нормально. Если преференций на данной площадке не получаешь не только ты, но и твой конкурент, то к этому нужно относиться, как к состоявшемуся историческому факту, и искать возможности для улучшения позиций в других местах. Благо, их на рынке – предостаточно. А тут, на данной «площадке» – просто зарабатывать деньги. Столько, сколько возможно, зато – не сильно беспокоясь о происках конкурентов. Нормальная тема. Вполне. Но это – для «серьезных игроков»… А вот для всевозможных «создателей схем», «разводчиков» и прочих «агрессивных менеджеров с дипломами МВА» эта «позиция» выглядела очень и очень соблазнительной. Ну, еще бы! Вот, кажется, – один раз договорись со «сладким лохом», уговори, очаруй, а потом можно весь рынок прессы «раскачать»: улучшая условия и немного теряя на этой площадке, зато перехватывая большие заказы по всему рынку. Нормальное, кстати, явление: людей, почему-то считающих себя умнее других, всегда больше, чем тех, кто, как минимум, адекватен своим собственным возможностям. Так вот, когда к нему приезжали подобного рода «переговорщики», предлагающие всеразличные союзы, картели и прочие совместные действия (разумеется, без всякой ответственности, ибо какая может быть ответственность при дележке шкуры зверя, который еще и из берлоги-то не вылезал?), то он сначала долго слушал их презентации, а потом делал всего одно-единственное предложение: – Хорошо, ребят. Я вас понял. И понимаю, почему этот договор вам так нужен. Еще как понимаю! Очень доходчиво объясняете. А теперь потрудитесь, пожалуйста, расшифровать: для чего он нужен именно мне?! Обратите внимание – не вам. Мне! Про вас-то я уже и так все знаю, целых три часа своего рабочего времени потерял… Ответа, как правило, на этот простейший, в сущности, вопрос почему-то так и не поступало. Потому как экономику, безусловно, можно отнести и к области гуманитарных дисциплин. В которых нынешний «региональный» и «стремящийся в Европу» Киев готов с Москвой, безусловно, «во многом сотрудничать». Но вот только простейшие правила арифметики тоже еще пока что никто не отменял. И уметь складывать, умножать, делить и вычитать, по крайней мере, любой уважающий себя «гуманитарный экономист» обязан – просто по определению. Даже если он по образованию не экономист, а юрист, и работает в настоящее время на несколько не гуманитарной, а технической, можно сказать, должности премьер-министра государства под названием Российская Федерация. Ну, вот так вот уж было заведено. Не нами.Не нам и менять…
Идиотизм в качестве видового признака
На постсоветском пространстве есть по крайней мере одно государственно-территориальное образование, как минимум не уступающее Украине идиотизмом собственной «элиты». Это, безусловно, Молдавия. Их новоизбранные лидеры – еще похлеще Ющенко в некоторых аспектах будут, мне почему-то так кажется. Тот, по крайней мере, могильные плиты в центре своей собственной столицы не устанавливал и не говорил прямым текстом в эфире, что главная цель его президентства – уничтожение возглавляемого им государства как такового. Ну, вот так вот. И действительно, кому она на хрен нужна, эта возглавляемая ими Молдавия?! Ну, кроме румын, разумеется. Ага. Которые не так давно жутко обрадовали всю, так сказать, «цивилизованную» старую Европу бескомпромиссным решением о совершенно безвозмездной раздаче сотен тысяч ЕС-овских паспортов своим молдавским соплеменникам. После чего соплеменники, радостно взвыв, бодро рванули в Европу – и не в Бухарест, разумеется. Есть еще немало красивых городов, не знавших до сего часа великого мастерства молдавских плиточников: те же, скажем, Париж с Мадридом и Севильей. И ничего ведь не скажешь. Граждане ЕС, извините. Обалдеть. Президент Румынии Траян Бэсеску обещает на радость немцам с прочими разными французами и итальянцами теперь молдаванам по десять тысяч таких паспортов в месяц раздавать. Видимо, как раз для того, чтобы к концу следующего десятилетия в Молдавии не осталось вообще ни одного молдаванина. Забавно тут, конечно, другое. Ведь именно этим клоунам бывший «нэзалэжный» президент Ющенко, по родственному, так сказать, фактически своими руками подарил немалую – и, что немаловажно, вполне себе нефтеносную часть своей «суверенной территории». За которую, помимо всего прочего, проливали кровь наши общие предки – и русских, и украинцев. И, кстати, молдаван. Что делает этот интернационал жизнерадостного идиотизма как отличительного видового признака «национально-ориентированных восточноевропейских политиков» – уже совсем не смешным. Есть такое понятие – трагифарс. «Красное и черное» – это ведь не только роман Стендаля. Это еще и цвета крови и нефти – самых популярных жидкостей начала наступившего тысячелетия…
Характеристика государства
Мне уже приходилось об этом писать: на постсоветском пространстве есть только одно государственное образование, которое выглядит даже еще смешнее, чем прячущееся то за косу Тимошенко, то за щеки Януковича государственное образование Украина, – и это, безусловно, Молдавия. Именно поэтому, когда из Кишинева только-только начали приходить известия об аресте и посадке по обвинению в организации массовых беспорядков писателя Эдика Багирова (помните такого – он еще «Гастарбайтера» написал), я сначала, естественно, хохотал, внутренне поздравляя этого отмороженного на всю голову негодяя с удачной пиар-акцией. А то у него в последнее время с этим стало довольно проблемно: ряд вялых сетевых «срачей» со всеми подряд – начиная от «либерастов» и «антифа», кончая «фашистами» и бывшим «фратрийским вожаком» Ваней Комбатом – желательных результатов явно не принесли. И учитывая вечно напряженные отношения Эдика с финансами (пьет, скотина), хороший скандал ему бы явно не повредил. Я, к сожалению, знаю, о чем говорю: немного приятельствуем. И именно поэтому сама идея о том, что Багирова могут всерьез где-то арестовать за «организацию массовых беспорядков», особенно в Молдавии, где сейчас правят «социально и национально близкие» Багирову персонажи, ничего, кроме истерического веселья, нигде в Москве не вызывала. Ну, так сложилось. Эдик, вообще-то, конечно – редкостный типаж, сочетающий в себе весьма разнообразные, большей частью, отрицательные личные качества и обладающий, бесспорно, довольно гнусным провокационным характером. Это, безусловно, отнюдь не тот персонаж, которого можно охарактеризовать как «белый и пушистый». Таких, в принципе, довольно заслуженно не любят. И даже иногда стараются побить. Я, так уж получилось, лично знаком с парой-тройкой золотых ребят, которые ему с удовольствием при встрече немного подрихтуют «таблицу». Вплоть до состояния «ого-го». Ну, просто так. Чтобы жизнь медом не казалась. Если б не потрясающее чувство юмора и умение иронизировать над самим собой, общаться с фигурантом было бы вообще, если честно, невозможно. А так – ничего, справляемся. Просто потому, что прекрасно понимаем: всю ту пургу, которую время от времени гонит писатель Баги ров, тупо не следует воспринимать всерьез – работа у него такая. Творческий человек, что вы хотите. И только, пожалуйста, не говорите никому в Москве, что Эдик способен замутить какие-нибудь беспорядки, кроме беспорядков в очереди за бухлом, – вам все равно не поверят. Так что его арест и, более того, посадка за организацию массовых беспорядков, по моему скромному мнению, значительно больше характеризуют тактико-технические характеристики государства, которое эти идиотские действия осуществляет, чем тактико-технические характеристики самого «русского писателя Багирова». Короче – слив не засчитан, Эдик. Давай, возвращайся. В паб, кстати, новое пиво завезли, «узник совести» хренов…
Горе побежденным
Нет, скажите, это у меня у одного такое ощущение, что в Госдепе США народ сейчас потихоньку сходит с ума, рассматривая фигурки выращенных ими самими «демократических големов» во главе «новых независимых государств»?! Похоже, у ребят просто карма такая. Вот за что только ни возьмутся – все равно получается либо полный импотент, либо Бен Ладен какой-нибудь. Уж даже и не знаю, что лучше. Один «нэзалэжный руководитель», уволенный по причине полной профнепригодности, нацистским пособникам на Украине высшие государственные награды раздает, другой – в Грузии памятники Победе над фашизмом взрывает. Но дальше всех пошли отважные молдаване, чей высокий начальник прямо сказал, отказавшись присутствовать 9 мая на Параде Победы, цитирую дословно: – Меня ничего не связывает с Москвой и с этой победой. Туда едут лишь победители, что делать там побежденным? Я, вообще, считаю, кстати, что чувак нормально выступил. Вот так вот, прямым текстом: Гитлер – наш командир. А и вправду, чего тут рассусоливать… Шансы непризнанного Приднестровья внезапно стать признанным, думаю, после таких откровений стали расти просто в геометрической прогрессии. Причем, даже неизвестно, кто первыми признает. Не исключено, к примеру, что – и Израиль. А перед стратегами из Госдепа окончательно вырисовалась гигантская проблема, с которой совершенно непонятно, что делать: потому как стало окончательно ясно: бывшие советские республики могут быть либо «прорусскими», либо – откровенно фашистскими. Третьего не дано. Просто таков единственный источник происхождения, можно сказать, их «антисоветских национальных элит»: от Прибалтики и до Молдовы. И это – отнюдь не единичный случай. Это – система, господа. А США и Великобритания все-таки воевали немного на другой стороне. И их народы, как бы ни хотелось «поколению Сороса», это очень хорошо помнят. По крайней мере, за Британию точно могу поручиться: там даже в пролетарской и скинхедской среде память о предках, воевавших с Гитлером, просто возведена в культ. Зайдите в любой «локал паб» в любой английской деревушке: там обязательно будут висеть пожелтевшие фотографии ветеранов. Да и еврейское лобби тоже такое не забудет. Причем – никогда. Словом – проблема. Причем, к сожалению, нас эта проблема тоже напрямую касается. Потому как нам этих уродов рано или поздно, но все-таки придется мочить. Хотя бы для того, чтобы время от времени напоминать молдавскому руководству о том, что на самом деле делают с побежденными.
