Глава 40. От охватившего меня ужаса сердце панически забилось, словно выстукивая азбуку Морзе

 

От охватившего меня ужаса сердце панически забилось, словно выстукивая азбуку Морзе. Может, я и выполнила свой долг перед призраком, но все равно останусь связана с ним навсегда, потому что мои кости вечно будут лежать рядом с его скелетом.

И рядом с останками Бена. Затылком я чувствовала его дыхание, от которого шевелились волосы. Одна прядка защекотала мой нос, а ноги начало сводить судорогой. Отчаянно хотелось пошевелиться, но любой покатившийся камешек создаст эхо, что пронесется по всей пещере и выдаст наше укрытие.

Голоса стали четче, когда раздосадованные и злые новоприбывшие заговорили громче. Определенно, мы слышали не Фин и полицейских, а Спаркса и Келли.

– Они ищут нас, – прошептал мне на ухо Бен. – Мы, наверное, оставили след, как раненый буйвол.

Я чувствовала, что его одолевают сомнения, бороться или бежать, но драться здесь было негде, а сматываться некуда.

А потом раздался шорох, такой тихий, что я никогда бы его не расслышала, не будь мы пойманы здесь как в мышеловке. И я заметила кое‑что еще, на что не обратила внимания, отвлекшись на скелет, привидение и уверенность в неизбежной смерти.

– Ты это чуешь? – прошептала я.

Где‑то в темноте Бен вдохнул и тихо закашлялся:

– Помет.

– Если сюда залетают мыши, то где‑то должен быть выход наружу.

Бен осторожно изогнулся, чтобы оглядеть пещеру, и я почувствовала, как он немного расслабился, сказав:

– Вон там.

За местом упокоения солдата, в совсем чуть‑чуть более светлом пятачке у стены, виднелось пологое отверстие. Я не увидела его, потому что не хотела тревожить останки. Но, видимо, не тронуть их не получится.

Нам пришлось перебраться через скелет, чтобы выбраться наружу. Я пыталась перемещаться как можно аккуратнее, но в темноте приходилось нащупывать, куда ставить ногу или руку. Ветхая ткань разлезлась, и остатки плоти на ощупь казались полосами кожи. Кости под руками ломались, как сухие веточки.

Когда мы преодолели это препятствие, Бен повел меня вперед, обходя сталагмиты, потом мы завернули за угол… и внезапно я поняла, где мы оказались.

– Я тут уже бывала. – Я недоверчиво подняла глаза на выход из пещеры, скрытый навесом, на котором гнездились летучие мыши. Две ночи назад я была всего в двадцати или тридцати метрах от тела призрака. – Это моя пещера с летучими мышами.

Бен покачнулся на неровной поверхности, покрытой многими слоями мышиного помета, и вслед за мной посмотрел на выход. Да уж, взбираться далеко.

– Но мы все еще в ловушке.

По кроличьей норе пещеры до нас доносился голос Спаркса, который кричал, что напал на след. Насколько сильно они хотят до нас добраться? Если решат, что пещера заканчивается тупиком, может, просто оставят нас гнить там, как умершего, но не похороненного солдата?

Однако голоса приближались. Майк Келли худощав – возможно, ему удастся просочиться сквозь узкий тоннель. Вопреки своим желаниям я отступила, прижавшись к почти вертикальной стене пещеры. Бен шагнул вперед, сжимая кулаки.

А потом я почувствовала, как резко затянулся узел в груди – предупреждение.

– Cuidado, – шепнул голос в моей голове.

Я инстинктивно потянулась к Маккаллоху и дернула его к стене. Фантомный узел дернулся и ослаб, освобожденный силой того, что произошло в следующие секунды. Раздался взрыв, отзвук которого проник в каждую клеточку моего тела, и каменный навес обрушился с оглушительным треском; летучие мыши взмыли в небо, разразившись визгом, от которого у меня заныли зубы.

Я вытянула нас на единственный участок, где над головой не было камней, и Бен развернулся спиной к грохочущему обвалу, вжимая меня в стену. Мою голову он спрятал у себя на груди, одновременно руками прикрывая свою. Дрожь земли слилась с перестуком моих костей и еще большим трепетом страха в части моей души, еще не готовой умереть.

Громыхание продолжалось и продолжалось, пока я не поняла, что мы стоим, залитые солнцем, а шум раздается лишь в моей черепной коробке. Вокруг столбом стояла пыль, но на открытом воздухе она быстро рассеивалась. Рев в ушах превратился в звон, а Бен поднял голову, чтобы оглядеться, такой же потрясенный, как и я.

– Мы живы? – спросила я, все еще стоя в его объятиях, зажатая между ним и спасшей нас каменной стеной.

– Похоже на то, – отозвался Маккаллох, с трудом поворачивая голову, чтобы взглянуть на меня, и кривясь при попытке улыбнуться. – Для мертвеца мне как‑то слишком больно.

Провал теперь стал размером с олимпийский бассейн, и мы стояли на самом его дне. Потолок пещеры с летучими мышами обрушился по меньшей мере до нижнего закутка, где лежали кости солдата. Это отрезало от нас Келли и Спаркса, но, судя по продолжающемуся грохоту и облачкам пыли, возможно, случилось что‑то похуже. Обвал мог пойти дальше в шахту, хороня под собой мужчин… или их тела.

Я подняла глаза на Бена. Его волосы побелели от белой известковой пыли. Белесая грязь пристала к щекам и облепила кровоточащие порезы. Появилось много новых, причем, похоже, не только видимых мне. И я даже не хотела думать о синяках.

Очень аккуратно я встала на цыпочки и поцеловала не опухшую сторону его рта.

– Спасибо.

– За что? – Губы Бена начали растягиваться в улыбке, но он тут же спохватился: – Не то чтобы я жаловался.

– За то, что сделал так, чтобы я не провела с тобой остаток жизни.

Бен рассмеялся, но тут же скривился и выругался.

– А, к черту, – выдохнул он и поцеловал меня так крепко, как только смог. Было бы слишком лестно сказать, что этот поцелуй не хуже вчерашнего, но он все равно показался мне лучше девяноста девяти процентов поцелуев в мире.

– Коза великого Цезаря, – откуда‑то сверху донесся до нас голос Фин. – Земля рушится, а вы там шалите?

Я вытянула шею, чтобы разглядеть сестру.

– Повтори тоже самое, когда сама едва избежишь смерти, Фин Гуднайт.

Она приложила руку к груди:

– Только что. Ты чуть не довела меня до инфаркта. Благодаря тебе придется изобрести новую категорию нервных мандражей.

Из‑за ее плеча выглянул Марк, в отличие от обычного совсем не жизнерадостный:

– Полицейские кричат, чтобы мы держались подальше от провала, пока сюда не добрались профессиональные спасатели. Они беспокоятся, что землетрясение еще не кончилось.

Бен отпустил меня, предварительно удостоверившись, что я крепко стою на ногах.

– Скажи им, пусть пошевеливаются. Ами нужно в больницу. Она не такая твердолобая, как я думал.

– «Скорая» уже в пути, – кивнул Марк. – Мы нашли тут парня с проломленной головой и обезвоженного, но в сознании. Вот только он твердит, что его ударил по башке призрак. Увидев пыль и услышав грохот, мы не были уверены…

Я отмахнулась от него, сосредоточившись на более насущных вопросах:

– Предупреди их, что под землей целая сеть пещер, Марк. Это шахта. Майк Келли и Стив Спаркс проводили там взрывы, следуя за жилой…

Я замолчала, вспомнив о предупреждении призрака. Неужели он знал, что потолок обрушится? Или сам спровоцировал обвал?

– Взрывы, должно быть, дестабилизировали подземные провалы, – подхватил Бен. – А парни где‑то там внизу.

Желудок виновато сжался, хотя Келли и Спаркс замышляли нас убить. Я посмотрела на Бена, надеясь, что он меня поймет.

– Могли ли они как‑то выжить?

Бен успокаивающе погладил меня по руке и переплел свои пальцы с моими:

– Если вышло у нас, может статься, что и у них тоже.

Уж надеюсь. Не хотелось нести ответственность за чью‑то гибель. Даже второстепенную, из‑за связи с призраком.

 

* * *

 

Пастбище было запружено служебными машинами: полицейские, департамент шерифа, пожарный автомобиль, неотложка и готовый к взлету вертолет экстренной медицинской помощи.

Я предложила привлечь Лилу к поискам людей под завалами, но к месту трагедии уже ехала еще одна команда спасателей с собаками. Медики разрешили мне лишь сидеть и смотреть, виновато заламывая руки. Они хотели отправить меня на магнитно‑резонансную томографию, а Бен угрожал силой доставить меня в больницу, но Марк заметил, что друг, вероятно, рухнет из‑за собственных увечий, если попробует.

Полицейские пригодились, чтобы конфисковать детонаторы и динамитные шашки, которые я не успела увидеть. Оперативно составили протокол, и, согласно ему, обрушение произошло вследствие неудачного взрыва, который спровоцировала пара нарушителей границ частной собственности, хотя помощник шерифа Келли настаивал, мол, он нисколько не оправдывает брата, но Майк работал на бурильную компанию, а значит знал, как обращаться со взрывчатыми веществами. Полиция штата не совсем согласилась с ним, и у нее появились вопросы к помощнику шерифа, почему же он смотрел сквозь пальцы на то, что некие люди нелегально работали со взрывчаткой под землей в этой части округа.

Я уже догадалась, что Стив Спаркс и Майк Келли воспользовались слухами о Безумном Монахе, чтобы подогреть градус истерики насчет привидений – и направить мысли местных о странных звуках, прокатывающихся по холмам, в потустороннее русло, – но никогда не задумывалась, посвятили ли они в свои планы остальных Келли.

Фин нажала на кнопку отбоя и решительно спрятала мобильник в карман.

– Мама уже едет в больницу. Погнали. И не спорь со мной.

Я подняла на нее глаза, сидя в одной из патрульных машин:

– Но я хочу посмотреть, найдут ли они Келли и Спаркса. Думаю, управляющий Маккаллохов завяз в этом слишком глубоко.

– Ами, они пытались тебя убить.

– Знаю.

– И обрушили пещеру своими же детонаторами и взрывчаткой.

Тут я замерла.

– Нет. Ну, то есть, да. Но это был последний поступок призрака. Я почувствовала, что связывающий нас узел распутался. Я нашла привидение, а оно меня спасло.

Фин на секунду ушла в мысли.

– Что ж, справедливо. Прости, что называла его неблагодарным.

– Но из‑за этого я теперь ответственна за… – Я указала на зияющую дыру в земле и обвела рукой служебные машины вокруг.

– С чего ты взяла?

– Я позвала призрака, и он отвел нас к выходу и предупредил…

Сестра задумчиво посмотрела на меня:

– Ты могла предупредить Келли и Спаркса?

– Нет.

– Ты заставляла их взрывать динамит, бить людей по головам и пытаться тебя убить?

– Нет.

– Какое облегчение! Я‑то беспокоилась, что ты переоценила свои способности воздействия на разум и перемещения во времени. Потому что потребовались бы именно они, чтобы обвинить тебя.

Я просто пялилась на нее, гадая, уж не моя ли головная боль причина того, что в словах сестры мне чудится непревзойденная ирония. Я осторожно пощупала шишку на затылке.

– Не знаю, что и думать о твоем прогрессирующем чувстве юмора, Фин.

– Подразумевается, что ты не веришь в мою способность построить машину времени или в совершенстве освоить искусство принуждения?

Я не была уверена, что на это ответить, поэтому промолчала.

Фин взяла меня за руку и помогла встать. Я думала, она еще что‑нибудь скажет, но сестра довольно долго рассматривала каждый синяк и царапину на моем лице, словно вносила эти травмы в реестр для какого‑то эксперимента. А потом крепко‑крепко меня обняла.

Я придержала сдавленный стон и постаралась не хлюпнуть носом.

Через пару секунд Фин меня отпустила и притворилась, что ничего не было.

– А теперь хватит спорить. Мы с Марком везем вас с Беном в больницу, потому что вы, очевидно, можете позаботиться о ком угодно, кроме самих себя.