Глава (Алона)С самого утра я привыкла видеть Уилла слегка помятым. Волосы торчком, измятые простыни, руки широко раскинуты, глаза полуприкрыты, и со сварливым выражением лица. Обычно, очень сварливым. (Он не жаворонок. У меня никогда не было такой роскоши при жизни - ранние часы в спортзале ожидали не одну девушку - и сейчас подавно, нет. Не мог ли автобус сбить меня по пути на обед?) Но это утро, было другим. Он лежал на кровати, лицом вниз, поверх простыней, полностью одетый, в кедах, со следами свежескошенной травы на них. В общем, совершенно ничего схожего с тем, каким я оставляла его вчера вечером. Этого было достаточно, чтобы отвлечь меня на мгновение от желания разбудить его. - Что с тобой случилось? - спросила я. Он подпрыгнул от звука моего голоса, а затем простонал в ответ, не поднимая головы. - Сколько времени? - пробормотал он. Я закатила глаза, хотя он вряд ли мог меня видеть. Как будто я неожиданно начала появляться в полдень. - А сам как думаешь? Он перевернулся на спину и поднял руку, загораживая свет, идущий от окна. - Слишком рано. Я сузила глаза на него. Что-то произошло. - Прошлой ночью сюда приходила Лизель? Потому что я сказала ей... - Что? Лизель? Нет, - кое-как он умудрился привести себя в горизонтально-сидячее положение, - Я в порядке. Мне нужно всего лишь проснуться. - Похоже, ты мало спал. Я должна отдать должное своему образцовому поведению и отсутствию пошлых мыслей, кроме тех, когда на нем оказывалось гораздо меньше одежды, чем обычно. Его бледно-голубые покрасневшие глаза встретились с моими. - Ничего. Просто... прошлой ночью снаружи, я услышал шум. - Так ты оделся, пошел проверить и забыл раздеться, когда вернулся? - спросила я с недоверием. – Что-то в этом роде,– он потер лицо руками. Минуточку... - Приходил Эриксон? - потребовала я. Многолетняя склонность игнорировать духов до того, как я появилась, привила Уиллу несколько дурных привычек, которые я пока не смогла сломить. Первой, была его склонность вставлять наушники в уши всякий раз, когда он не хотел меня слушать. Второй склонностью, было его отношение "забей на проблемы", когда рядом был его друг Эриксон, что к счастью, случалось не часто. Я готова была ко всему, но после того, как увидела свою мать обнимающейся с бутылкой, в попытках забыться, я стала немножко подозрительной, видя кого-то еще о ком можно было позаботиться. – Нет, он в Калифорнии, помнишь? - Уилл медленно встал, как будто у него все болело и побрел к шкафу. Зачем, я не знаю, когда половина его одежды как обычно, кучей лежала на столе и нуждалась, чтобы ее разложили после стирки. Я обошла вокруг кровати, чтобы последовать за ним. – Это так на тебя не похоже,– хмуро сказала я. – Я плохо спал. Он провел рукой по почти пустым вешалкам, сталкивая их между собой и создавая тем самым, громкий грохот – В чем дело? Я нахмурилась. Что-то, все равно было не в порядке, но время ускользало сквозь пальцы. Я уже потеряла прошлую ночь, и каждая прошедшая минута, еще больше моей жизни была выкинута на обочину в мешках для мусора, и мой отец все больше и больше привязывается к будущему отродью его новой жены Джиджи. – Мне нужно, чтобы ты поговорил с моими родителями, – сказала я. Он замер. – Что произошло? Все в порядке? – Да, все нормально. Они просто глупо себя ведут, и я хочу напомнить им о своем существовании, - я хотела сказать это очень холодным, беззаботным тоном. Но вырвалось следующее, – Она выбросила мою ленту Королевы бала! – из-за неожиданного комка в горле, я едва смогла выдавить это. Черт. Я думала, что уже пережила тот момент, когда расстраиваюсь из-за...по крайней мере перед кем-то еще. Уилл обернулся. – Что она сделала? Он принял это близко к сердцу (хотя, скорее он не понял всего, что я имела в виду), безвозвратно сломив ту малую часть сдержанности, еще находящуюся во мне и слезы выступили...снова. Он встревоженно взглянул на меня. - Все в порядке. Он протянул руку и нерешительно положил мне на плечо. Я прижалась к нему, и он обнял меня. От него исходил слабый запах пота и чего-то еще, словно корица, но не совсем. Это заставило меня зачесать нос и чихнуть. Это, мягко говоря, раздражало. Но я не собиралась отстраняться от него из-за запаха. - Это сделала твоя мать? Выкинула ленту? - спросил он. Я почувствовала вибрацию от его голоса в груди и у моей щеки. Он, видимо, пытается собрать воедино, всё то, что я ему сказала. - Ну, было не совсем так. - Сказала я, пытаясь отдышаться между рыданиями. - Только в этом мало толку, я исчезну прежде, чем отдам ее обратно. Никто не сохранит эту ленту. - И даже сейчас я уже исчезала. Началась новая волна слез - Мне очень жаль.- Пробормотал он, поглаживая мои волосы, я почувствовала себя так хорошо, что почти потеряла часть - хотя не полностью, - своего контроля. - Что еще? - Что еще она выбросила? Всё что не было прибито. - Нет, я имею в виду, что еще случилось? Я отстранилась от него, чтобы посмотреть на него хмурым взглядом. - Разве этого не достаточно? - Да. - Быстро ответил он. - Конечно. Я просто подумал... -У моего отца будет ребенок. - Фыркнула я. – Не у него конечно. А у моей мачехи. - Мачехи? - Спросил он, и я смогла расслышать смешок в его голосе. Я кивнула, сжав его рубашку. - Поэтому она пикирует и все разрушает. Он молчал довольно долго. Затем он произнес: - Ты знала, что в некоторых фильмах мачеха на самом деле герой, верно? Я отстранилась от него. - Но не в этот раз. - Хорошо, хорошо. – Он оборонительно поднял руки. - Ты права. Немного успокоившись, я позволила ему обнять себя и продолжить успокаивающе поглаживать волосы. - Ее зовут Джиджи. Я имею в виду, мою мачеху. И она беременна. - Последнее слово сорвалось с губ, как тяжелый вздох. - Я думаю, что это наверно хорошо. - Осторожно сказал он. - Ты думаешь так, потому что не знаешь, какая Джиджи сука, и ты наверняка не знаешь, но мой отец всегда ей говорил, что не хочет больше иметь детей, потому что у него есть я. А теперь у него меня нет. - Алона, я уверен... - Он взял фотографию УЗИ и закрыл ею моё фото. - Эти слова быстро вырвались из моих губ, и я спрятала голову у него на плече, поэтому встретиться с ним взглядом я не могла. Я не знала, сделал ли он это со всеми фотографиями или только той, что в офисе. Это было просто слишком грустно и жалко. Его пальцы запутались в моих волосах. - Ты знаешь, что они все еще любят тебя. Они всегда будут тебя любить, не зависимо от того сколько комнат они уберут или сколько у них будет детей. Ага, как же. Он не знал моих родителей. -Поэтому ты поговоришь с ними? – спросила я. Он напрягся. - Я не уверена, что нужно говорить с ними напрямую. - Он склонился к моему лицу. Я могла бы быть более гибкой, однако... - Просто отправь им письмо или каким-нибудь другим способом, как мы обычно делаем. - Твоя мать снова пьет? - Тихо спросил он. - Что? - Я отодвинулась, чтобы посмотреть на него. Выражение его лица было слишком серьезным. Это послало всплеск необъяснимого страха через меня. - Нет. Но, это все что мне известно. - А твой отец счастлив? - Только потому, что он не знает. – Парировала я. – Он наверняка думает, что я научилась играть на арфе или сижу на облаке или что-то типа того. – У людей забавные представления о загробной жизни. Он отпустил меня и снова повернулся к своему шкафу. Но он ничего не взял, просто смотрел, наверное, составлял ответы на вопросы, которых я даже не знаю. - У тебя какая-то проблема? - Потребовала я. Это не было тем, что мы делали для других людей каждый день. - Как это поможет им? - Спросил он. - Что? - Спросила я, уверенная в том, что он не прав. - Если они, наконец, добрались до точки, от, которой могут двигаться дальше и... - Наконец? Прошло всего лишь два месяца! Он посмотрел на меня, с напряженным недовольством. - А что, если им станет еще хуже? Что, если твоя мать спрыгнет с поезда, только из-за того что будет чувствовать себя виноватой, когда узнает о твоем присутствии здесь? Или, твой отец, который решит, что не сможет любить этого ребенка также, лишь потому, что он может задеть твое самолюбие? Что тогда? Сколько людей окажется в худшем положении, чем были раньше? Я с трудом подавила желание закричать "Ну и что?", потому что я действительно не хотела того, что может произойти, но признать то, что я была здесь, что я существовала, было бы неплохо. Вместо этого, он чувствовал, что всем лучше без меня. И Уилл просто не понимал этого. - С каких пор мы беспокоимся об этом? - потребовала я. - Сколько писем и телефонных звонков мы сделали, даже не задумываясь о людях? Он вздохнул. - Может быть нам стоит задуматься. - Сказал он. - Нет. - Сказала я с нетерпением. - Наша работа это не беспокойство о живых. Они могут менять действительность. Это как, остальная часть нас, которая нуждается в помощи. - Кто сказал? – Спросил он. - Свет? Ты даже не можешь сказать мне наверняка, что случилось, пока тебя не было, ведь так? Я уставилась на него. -Кто ты? С каких пор ты стал думать про это? Ты будто в одночасье изменился… Я остановилась. Что-то загорелось в моей голове. Уилл, был в кровати и вполне счастливый, когда я уходила. Уилл был одет, когда я вернулась этим утром и пах каким-то ночным приключением и незнакомой пряной девушкой, я задалась вопросом о своей цели, его цели и нашей совместной работе. - О. – Поневоле сорвалось с моих губ, большим порывом воздуха, сопровождающее чувство появилось в желудке. Его глаза расширились, и он понял это. Он знал то, что знала я. - Ты встречался с ней снова, верно? - Спросила я. Просто сказала эти слова, чувствуя прилив крови. - Это была не моя вина. - Быстро сказал он. - Она нашла меня. Она нашла мое окно и... Я покачала головой. Конечно. Как глупо, Алона. Стандартная ошибка новичка. Я недооценивала своего врага. Я думала, что здесь дома мне не придется беспокоиться о нем, когда мы были вместе. Она не знала его имени или адреса. Но мне только сейчас пришло в голову, что она, возможно, узнала его имя, обойдя всех призраков этого города. Уилл был относительно известным, по крайней мере, среди мертвых-но-не-ушедших из общества. Я не привыкла, что могут быть другие, которые могут относиться к определенному виду населения. После такого, было бы слишком просто найти его номер телефона в гугле или даже сходить в школу и найти нужную информацию. Киллиан, вероятно, был в списке, и я не думаю, что это довольно сложная процедура, чтобы найти что-то. Я медленно отошла от него, не уверенная в том, что собираюсь сделать, просто я не могла больше стоять так близко к нему. - Это было совсем не так. - Настаивал он, следя за мной. - Она нуждается в моей помощи с коробкой Миссис Руц. Я замерла. - Коробка Мисис Руц? Его бледные щеки порозовели. - Она не пропала. Она была слишком сильной, чтобы все разрушить. Поэтому мы... держим ее, чтобы она никому не навредила снова. - А потом? - Спросила я спокойным голосом. - А что потом? - А что ты потом сделал с миссис Руц? Он поморщился. - Мина забрала ее. Я имею в виду коробку. Часть... не бери в голову. Я почувствовала, что меня сейчас стошнит. Как любой человек, которому выбили дух, я могла бы понять причины появления миссис Руц, но чтобы отдать дух тому, кого не знаешь? Тому, кто смог бы или нет - и я склонялась к последнему варианту - позаботиться о судьбе миссис Руц. Тот, кто разорвал ее... на куски? Не то, чтобы она была замечательным человеком, но я не думаю, что это было наше решение о том, кто пойдет к свету, а кто попадет в ловушку в коробку. Как мы узнаем, где провести черту? Что еще более важно, где бы он это сделал? А что насчет меня? Все это от нежелания что-то изменить, не желая делать этого ни с кем, кроме меня? Что, если он решит, что я должна быть в коробке? Уилл шагнул ко мне, и я сразу же отошла, выставив руки перед собой, как будто он мог ударить меня. - Я не знаю тебя. - Сказала я. Он побледнел. - Я не... она не... мы же только что разговаривали. Она сказала, что расскажет больше о таких, как я. Но как оказалось, она просто использовала меня, чтобы найти миссис Руц. После того, как она нашла Руц, она ушла. Но она вернется. Или, она не остановится пока не найдет ее. Своим уходом она почти гарантировала это. Я уже сейчас могла это сказать. - Теперь я не знаю, что из этого было ложью, а что... - Подожди. - Я не могла в это поверить. - Ты хочешь, чтобы я пожалела тебя? - Она солгала, но я не знаю... - Как ты. - Нет, - Решительно сказал он, качая головой. - Нет, я не пытаюсь ничего менять. Просто я хотел больше узнать о том, кто я такой. - Ты знаешь, что должен сделать! - Даже я услышала в своем голосе панику. Он только посмотрел на меня, и через пелену слез, я увидела, что он не был уверен. Чтобы она не сказала ему вчера вечером, это оставило семя сомнений в его голове. И этого было более чем достаточно, чтобы разрушить все. Он не поможет мне. Он, вероятно, не поможет никому из нас. Ему не придется помогать, если с ним будет блистательная Мина со всеми своими маленькими штучками. И я ему буду не нужна. Я отодвинулась от него, чудом не задев край стола, ища место, где можно было бы обойти его и уйти через стену. Мне необходимо выбраться отсюда, пока я не заплакала. - Алона. - Сказал он. - Пожалуйста, не надо. Я не обратила на него никакого внимания и продолжила идти. Он вздохнул. - Я не сказал, что хочу остановить то, что мы делаем, просто может быть нам стоит подумать об этом с другой точки зрения. - Живым взглядом. - Сказала я. Он откашлялся. - Да. – Его взгляд молил меня о понимании. За окном, я услышала характерный грохот мусоровоза, который находился по соседству. Был день уборки в Гринсборо. Если моя мать была достаточно мотивированна для того, чтобы перетащить все мои чемоданы из комнаты к обочине, вся моя жизнь навсегда могла оказаться на грани исчезновения на свалке. - Мне просто необходимо время, чтобы обдумать все это. - Сказал он. Я яростно кивнула. - Я гарантирую, что у тебя будет много времени, чтобы обдумать все это. - Не прошло и дня, как я гадила всем, кто напрашивался на это и заботился обо мне. Итак, если он собирается сделать что-то большее, чем сердечная мольба, чтобы изменить ход событий, то я не собираюсь ждать, чтобы это ни было. Нет, я покончила с ожиданиями. Моя загробная жизнь в моих руках. - Что ты имеешь в виду? - спросил он, встревоженно глянув на меня. Он знал меня слишком хорошо. Слишком. - Это означает, что я вполне уверена в том, что не подхожу под твои определения "важно", как "жить", это не твое собачье дело. - Затем я отвернулась и прошла через стену. Помимо всего прочего, из-за мелодраматических уходов, вы должны полюбить то, что вы призрак. Всегда существует только один выбор, так ведь? Конкретные действия, и вот ваша личная линия на песке. Ядерную угрозу ты держишь в заднем кармане, даже не упоминая об этом, потому, что только сильнее обострится конфликт за пределами примирения. И все же, я была здесь, объявляя войну, превратив эту линию на песке в простые точки вдалеке от себя. Вестибюль больницы Святой Екатерины был полон людей в это время суток. Некоторые из них ждали встречи с тем или иным врачом. Другие держали в руках передачки для близких на этажах выше. Мой отец прошел через этот коридор в понедельник утром, не так давно, требуя информации, о его дочери и автобусной аварии. Не в первый раз, я хотела пережить этот день. Когда мой отец позвонил утром, я сказала бы ему, что пришла в себя и разобралась с матерью. Затем я бы отказалась разговаривать с каждым из них, пока они не будут вместе. Не повзрослела? Возможно, но я бы решила проблему, будучи посредником, который всегда был бы на первом плане. Ну, конкретно не так. Это - я здесь в Святой Екатерине, готовилась принять крайние меры - все было из-за Уилла. Он не оставил тебе выбора, напомнила я себе. Уже сейчас, я знала, что он никогда не простит мне этого. Не важно, что наши отношения "больше, чем друзья" закончатся, призрака нельзя вернуть к жизни. Но мое сообщение будет доставлено, и он будет знать, что я не должна была делать этого. Это было важной частью. Я направилась к лифту и встала рядом с женщиной с гигантской связкой воздушных шаров со словом "ПОПРАВЛЯЙСЯ" и огромным плюшевым медведем, одна пушистая лапка была перевязана. Она выглядела так, будто идет в нужное место. Теперь, когда я решилась это сделать, я не хочу тратить время на катание вверх или вниз по всем этажам. Мои руки вспотели. Я только однажды это сделала и уже была в отчаянии. Что делать, если это не сработает? Я покачала головой. Нет, это должно сработать. Хотя, если честно, мысль о том, что потребуется для достижения успеха, испугала меня еще сильнее, чем возможность неудачи. Почти. Лифт просигналил о своем прибытии, и я пошла внутрь за женщиной с ее воздушными шарами. Педиатры. Когда двери открылись, показывая те же неприятные и улыбающиеся лица, то я вспомнила свою первую поездку, женщина со своим медведем и воздушными шарами повернула направо. Я повернула налево, мимо стола медсестер, память о второй половине дня я бы предпочла забыть. Когда я гуляла, я считала двери, выходящие в коридор, и остановилась, когда я нашла частично закрытую дверь на полпути. Это единственно верное, из всего, что я смогла вспомнить. Я заглянула внутрь. В комнате царил полумрак, жалюзи опущены и выключен телевизор, но я видела достаточно хорошо, чтобы понять, что я в нужном месте. Лили Тернер выглядела так же, какой я видела ее пару месяцев назад. Но все же удивилась, учитывая ее коматозное состояние. Она лежала на половину поднятой постели, ее блестящие светло-каштановые волосы разметались по подушке сзади нее. На этот раз, по крайней мере, ее глаза были закрыты. Глядя в них, кажется, будто смотришь в, какую-то пустоту и это было жутко, словно видишь ад. Я вошла внутрь, проходя частично через дверь, но не смогла не заметить, что Лили осталась такой же, а комната изменилась Пару месяцев назад, то тут, то там стояли фотографии в рамках. Было похоже на то, что ее семья ждала ее домой... Хотя теперь, было так, как будто ее спальню из дома была кропотливо перенесена кусок за куском и снова собрана вокруг ее больничкой кровати. Простыня с замками, фейри и конные экипажи были прикреплены к одной стене, прикрывая шлакоблоки, видимо Лили не декорировала спальню заново, с тех пор, как ей было шесть лет. Книги и фотоальбомы были сложены в небрежные стопки на ее тумбочке. Мягкие игрушки, затасканные и с отсутствующими частями тел, охраняли подоконник. Рядом с ними лампа-балерина, ее розовая пачка, придала комнате бледно-розовое свечение. И так же там были спиритические доски. Они были повсюду. Это было хуже, чем я когда-либо могла себе представить. Уилл говорил, что это было плохо, но я никогда не думала, что это будет выглядеть так. В дополнение к старомодной деревянной доске в кровати с Лили, ее вялые пальцы покоились на указателе, десятки разновидностей и типов каждой, валялись разбросанными по комнате. Сделанные из дерева, пластика, ярко-розовые (что-то с этим не так, я уверена) и стандартные и черные, старые, новые, большие, маленькие (спиритические доски компактного размера?), даже пара, которые казалась, были сделаны из прозрачного желтоватого материала, который вероятно, светится в темноте. Некоторые были сложены на полу; остальные были бессистемно распределены по комнате, на тумбочке, на пустой кровати, которая должна принадлежать ее соседке по комнате, на столике с колесиками, которым они пользуются, чтобы подавать Лили еду, если она могла бы, есть таким образом. Обертка, по крайней мере, от двух новых досок торчала из мусорного ведра, и стопка упакованных игровых коробок со спиритическими досками покоились на одном из кресел для посетителей. Те доски, я знала, не имели ничего общего с воссозданной спальней Лили, а были связаны с Уиллом и мной. В прошлом году, Лили покинула вечеринку - первоклассную вечеринку, ту, которую я бы сама посетила - в слезах, после стычки с ее "бойфрендом" Беном Роджерсом. Бен был игроком, особенно, когда дело доходило до новичков, вроде Лили. Она действительно должна была знать лучше, но затем опять же, у нее, очевидно, не было большого опыта в нашей социальной жизни. Это, по словам Уилла, который был одним из нескольких друзей Лили, преждевременные попытки подняться выше на несколько ступенек по социальной лестнице. В любом случае, она врезалась в дерево, по дороге домой с той вечеринки и отправила себя в больницу. Вообще-то она не умирала, но также ей не становилось лучше. Уилл сказал, что ее душа ушла. Судя по всему, она сразу же перешла к свету, но ее тело просто продолжало жить, до поры до времени. Затем, пару месяцев назад, другая подруга Уилла - Джуни, похитила тело Лили, и доставила его к Уиллу в надежде, что он в состояние найти ее душу и вернуть назад в тело. Из-за странного поведения Уилла и различных подсказок, Джуни раскрыла секрет Уилла о том, что он разговаривает с призраками. Она чувствовала, что инцидент с Лили - ее вина, они поссорились, когда дружили втроем - и она хотела, чтобы Уилл помог ей сделать все правильно. На самом деле, она была безумна, чтобы сделать это правильно. Уилл сказал ей, что невозможно вернуть дух Лили назад в ее тело, но Джуни не поверила ему. Затем отрицательная энергия Джуни - страх, разочарование, вина и сожаления - в сочетании с присутствием Уилла и спиритической доской, проявила себя, как физическую силу. Разочаровавшись при отказе в помощи, Джуни нечаянно сделала Уилла мишенью этой силы. Сила перекрыла воздух и способность Уилла дышать, медленно убивая его. Джуни была слишком погружена в свои собственные страдания, не увидев, что на самом деле происходило. Так что, я сделала то, что должна была сделать, чтобы привлечь ее внимание. В тот момент, когда жизнь Уилла была в опасности, это было легко. Используя тактильные качества, которые пришли от находившегося рядом Уилла, я написала Джуни сообщение, которое ей нужно было увидеть, на спиритической доске. Затем положила свою руку внутрь руки Лили, чтобы коснуться Джуни. Это сработало. Джуни остановилась; Уилл был спасен. Но, очевидно, я так же дала семье Лили причину надеяться. Количество и разнообразие спиритических досок в ее комнате кричали об отчаянии. Если одна не сработает, может быть, другая сработает. Может ей не нравятся эти пластиковые. Может, нужна одна ее любимого цвета. Они возлагали свои надежды на каждую новую покупку, никогда не зна наверняка, что эти доски не были идеальными, и даже если такая существует, Лили не было рядом, чтобы воспользоваться ею. Единственное что имело значение, что Лили ушла. Она перешла в тот мир, то блаженное пространство без беспокойства и страха, в то, которое я могла вспомнить во время самых кратких и самых разочаровывающих вспышках. Но благодаря мне, ее семья думала, что она все еще где-то по близости, и кстати,сегодня я здесь, чтобы использовать эту веру в своих интересах. Я с трудом сглотнула, глядя на бледную, исхудавшую девушку, которая казалось терялась среди покрывал и подушек. Она не была симпатичной, но она могла бы стать поразительной, чуть-чуть уверенности, правильное использование средств для волос и макияж. Сейчас у нее был еще рваный шрам, протянувшийся от линии роста волос вниз к краю челюсти, на левой стороне ее лица. Но даже он выглядел незначительно при взгляде с определенного ракурса. Хотя он уже казался менее опухшим и покрасневшим. Эта ее часть исцелялась, даже если все остальное тело нет, и вероятно, дало ее семье еще одну причину надеяться. Смогу ли я на самом деле сделать это? Когда-то, я вероятно бы замешкалась. Когда я была жива, я по-разному использовала людей, не подумав дважды. На мой взгляд, если ты разрешил использовать себя или достаточно слаб, чтобы позволить этому произойти, тогда ты получил то, что заслужил. Если ты не хищник, ты - добыча, верно? Когда-то. Было так. Мне просто нужно передать сообщение моим родителям. Я подошла ближе к ее кровати, чтобы подождать, пока моё сердце перестанет биться так быстро. Я почти ожидала, что Уилл неожиданно появится в дверях и начнет кричать на меня. Он знал, что я могла сделать так. На самом деле, я была единственным духом, которого он когда-либо видел или слышал, с такой способностью. Он должен был знать, что я подумаю об этом... правильно? Но Уилл не пришел. В комнате было спокойно и тихо, ровное сердцебиение Лили звучало на заднем фоне, нарушая тишину. Затем женщина, с такими же светло-коричневыми волосами, как у Лили вошла в комнату, держа больничный поднос с жалко выглядевшим бутербродом, увядшим салатом, и двумя апельсинами. Ее мать. Должно быть она. Согласно Уиллу, ее мать редко, если вообще когда-нибудь, покидала Лили, надеясь, что та может достаточно проснуться, чтобы снова общаться. Я смотрела, как она подходит. Она двигалась, как будто каждый шаг причинял боль. Ее коричневый вязаный кардиган, казался на три или четыре размера больше ее тонкой фигуры. - Я принесла тебе апельсины детка, - сказала она мягко, будто Лили просто дремала и она не хотела её будить. Она аккуратно обошла вокруг её кровати и села в кресло посетителя на противоположной стороне у изголовье Лили. - Я знаю, как сильно ты их любишь. Я подумала почистить их здесь, чтобы ты смогла почувствовать их запах. Можешь взять кусочек или два, если ты проснешься. Её голос звучал хрипло от усталости. Эта женщина давала всё, в чём нуждалась её дочь, каждый грамм энергии, каждую унцию силы. Если бы Лили понадобиться трубка для подпитки воли к жизни, то мать достанет её в кратчайшие сроки. Это была худшая часть. Для связи через Лили, мне нужен кто-то живой, что бы услышать мои слова. Я могла бы использовать для этого её мать, так же как использовала её. В тот первый раз, последствия общения с Джуни через Лили в моей голове не выходили за пределы непосредственной выгоды - Джуни бы остановилась и Уилл бы выжил. Я не думала о её семье, ожидания в течение нескольких месяцев, когда она проснется, что бы быть с ней в те короткие минуты, чтобы увидеть некоторые моменты сознания. Это наверно было разрушительно… и жестоко. Это было не преднамеренно. Но и сейчас это было вопреки тому, что большинство людей, в том числе и Уилл, полагали, будто у меня была совесть. Рассказывая что-нибудь, она выглядела, как раздутая тыква в своем новом мини-платье (правда) это далекий мир, в котором убитой горем матери дают ложную надежду (именно так). Надо покончить с этим. Ты сможешь сделать это только один раз, а затем, возможно, как только все успокоится, ты сможешь вернуться и сказать ее семье "до свидания" ради нее. Она оценит это, наверное. Я ждала, пока ее мать сядет и сделает оранжевый пилинг, прежде чем я начну. Я не хочу делать это дважды за сегодняшний день. Я вспомнила все слишком ясно те чувства, которые потеряла и ушла с помощью тела Лили, потому что мы слились в одно целое. Это было страшно, очень страшно. И я не очень хотела испытывать это снова. Я наклонилась в сторону кровати Лили. Затем я сделала глубокий вдох, медленно выдохнула, и положила руку поверх руки Лили. Ни на секунду, я не задумалась о том, что произойдет. Я почувствовала тепло ее кожи под своей ладонью, и это было все. Затем я прошла сквозь поверхность, и моя рука оказалась в ее руке. На наших запястьях граница смазывалась, болезненно бледный-смертельно бледный. Стараясь не обращать внимания на тепло, которое ползло вверх по моей руке, даже быстрее, чем в первый раз, я дернула руку, и рука Лили качнулась в ответ. Пластмассовая доска воткнулась в деревянные доски под тяжестью ее руки, но я все еще могла перемещать ее. Было легче, когда здесь был Уилл, и можно было просто перемещать предметы вокруг доски и это сработало бы снова, если бы я захотела достичь большего. МАМА Я поморщилась. Было ужасно называть так кого-то, кто не являлся моей мамой. С другой стороны, моя мать не смогла бы даже сохранить мои вещи, не говоря о том, чтобы переехать в другое место. Она просто пыталась выжить единственным способом, который она знала. Я знала это. Но тем не менее. Сердце на мониторе рядом с кроватью Лили ударило раз или два, но это было не слишком громко. МАМА У мамы Лили ушла секунда на то, чтобы узнать звук, который она услышала - скрип указателя по доске. Она вскочила, поднос соскользнул с ее коленей на пол со скрежетом твердой пластмассы и ударился о керамику, чтобы посмотреть на спиритическую доску на другой стороне кровати. МАМА Тьфу. Я вспотела уже от усилий... и я ненавижу потеть. Тепло от руки Лили ползло вверх по моей руке и в мое плечо, и странное ощущение начало тянуть, как вакуумным отсосом, дергая меня вниз. Мышцы моей спины болели от усилий удерживающих меня в вертикальном положении. На этот раз, однако, миссис Тернер поняла. Она побледнела, поднимая дрожащую руку ко рту, ее взгляд зафиксировался на доске, будто если она отвернется, то все исчезнет. Ладно, что теперь? Гм... ПРИВЕТ. Ее мать издала странный смех, вроде плача, её плечи тряслись и слезы текли, но не было не единого звука. Она обошла вокруг кровати и коснулась рукой Лили. Странное ощущение, я чувствовала это на моей руке. НЕ ГРУСТИ Я В ПОРЯДКЕ Её мама дико закивала, слезы текли по её щекам, капали на руки и на постель. Да, я безусловно, должна вернуться и попрощаться от имени Лили. Я не могла оставить все как есть с её мамой. Она не заслужила этого. Она погладила наши руки, и я вздрогнула от странного ощущения. - Детка, я так рада, что ты здесь. Мне нужно, чтобы ты сделала мне одолжение,- сказала она. Хорошо, я не ожидала этого. - Твой отец должен видеть это. Тогда он поверит мне. - Она спешно вытащила сотовый телефон из кармана свитера и начала набирать. - Я могла бы записать это, но ты знаешь, твой папа, он не поверит ничему, пока не увидит сам. Так что я просто должна висеть здесь, пока папа Лили не прибудет от куда-то? Не думаю. Я начала кропотливо излагать мое сообщение, Надеясь, ее мама, поняла текстовое сокращение. СООБЩЕНИЕ ОТ АЛОНЫ - Просто подожди, пожалуйста, детка? Он должен это увидеть, - ее мать прикрыла телефон рукой. - Ты знаешь, он ничего не имел в виду под этим, все те разговоры о том, чтобы отвести тебя домой... отпустить. Он просто не понимает. Что? Сила все тянула меня в Лили, делая сильные рывки, дергая меня пока вся моя рука не стала частью её, и мой подбородок не оказался на её плече. И я начала паниковать. Эта сила в теле Лили медленно тянет меня внутрь. Мне нужно было выйти. Сейчас. Мое послание сможет подождать. Я попыталась отступить и обнаружила, что не могу даже заставить себя подняться в положение стоя. Дерьмо. - Джейсон, она здесь! Она делает это прямо сейчас,- взволнованно сказала в трубку мама Лили. - Ты должен прийти к ней. Голос на другом конце что-то сказал, я не смогла расслышать сквозь рев крови в ушах. Слабое, легкое ощущение, которое обычно сопровождало акт, вращалось вокруг меня. По его силе, я угадала, что от меня почти ничего не осталось ниже колен. Сила страха растворяла меня, даже когда тело Лили взяло контроль над тем, что осталось. Мать Лили нахмурилась, смотря в нашу сторону на доску. - Не совсем в эту секунду, но ей не просто делать это, - сказала она в трубку. Сердце на мониторе в углу запищало быстрее и громче. - Лили? - Спросила миссис Тернер. - Ты всё ещё здесь? Успокойся. Подумай о счастливых мыслях. Я должна была остановить исчезновение. Затем удушающе высокая температура накрыла мое лицо, таща меня вниз, заполняя нос до тех пор, пока я не смогла вздохнуть. Я испугалась и набросилась всем, что у меня осталось, пытаясь вырваться... и мои пальцы, внутри Лили, дернулись. Это была она. Я услышала, как указатель ударился о гладкую древесину, и миссис Тернер издала мучительный крик. Сердце на мониторе встрепенулось... а потом ничего.
|
