ИСТИННАЯ ПРИЧИНА?

— Ты о чем, Нэнси? — прошептала Бесс.

Нэнси изо всех сил старалась сдержать волнение, чтобы не обращать на себя внимание публики. Положив правую руку на плечо Бесс, она посмотрела на рубиновое кольцо на своем среднем пальце, затем снова на Бесс.

— Драгоценности, Бесс. Что, если они настоящие? — прошептала она.

— Настоящие? — также шепотом переспросила Бесс.— Но это же бутафория...

— Да, так все думают,— сказала Нэнси.— После спектакля я тебе расскажу, что думаю я.

Она посмотрела на изумрудные серьги в ушах Бесс. Потом перевела взгляд на брошь Мартины и рукоять веера. А что, если эти украшения вовсе не искусная имитация? А именно поэтому они и были спрятаны в металлическом ларце в чемодане?

И именно поэтому душивший Мартину преступник схватился за брошь. Кто-то охотится за этими украшениями!

Конечно, не нужно торопиться с выводами. Но ее догадка многое проясняет. И к ней в дом преступник наверняка приходил за кольцом. Да, но как тогда объяснить рухнувший балкон и упавшую стойку с оружием? Ведь тогда еще драгоценности не были обнаружены.

Неужели кто-то был настолько помешан на драгоценностях, что собирался физически уничтожить тех, кто их носил?

Во время спектакля Бесс то и дело загадочно поглядывала на Нэнси, а после заключительной сцены схватила Нэнси за руку.

— Что ты еще надумала? — спросила Бесс, когда стихли аплодисменты.

— Через минуту скажу,— ответила Нэнси. Публика начинала расходиться. Мартина поднялась со своего места, и Нэнси подошла к ней.

— Извините, Мартина,— вежливо сказала она.— Я все любуюсь вашим веером и его рукоятью. Не дадите ли мне их до завтра? Разумеется, я верну их вам очень скоро, но я...

— Нет,— резко ответила Мартина.— Я вам не девчонка, чтобы обмениваться безделушками.

И она направилась к выходу. Нэнси была огорчена. Она пока не хотела говорить Мартине о своей догадке. Она собиралась завтра с утра отнести рукоять веера и другие драгоценности к ювелиру-оценщику.

Однако Мартина уже удалялась из зала. Нэнси со вздохом повернулась и увидела, что Бесс, подперев бока руками, стоит и смотрит на нее.

— Не скажешь ли ты мне наконец, что там происходит с этими драгоценностями? — спросила Бесс, и в голосе ее звучало раздражение.

— Скажу, но не здесь. Пойдем захватим Джорджи и поговорим в машине.

Девушки нашли Джорджи за кулисами, и через несколько минут все трое направлялись к стоянке. Они сели в машину, и тут обе кузины с изумлением выслушали предположение Нэнси, что драгоценности, возможно, настоящие.

— Да, на вид они прекрасно сработаны,— согласилась Бесс, сняв серьги и разглядывая их.

— Но это только предположение,— предупредила Нэнси.— Чтобы его подкрепить, мне нужны факты — и поскорей. Завтра последний день фестиваля.

Она попросила у Бесс разрешения взять ее изумрудные серьги к себе домой. Затем девушки условились завтра утром по пути на фестиваль заехать к оценщику.

Придя домой, Нэнси положила изумрудные серьги и рубиновое кольцо в отцовский сейф. Она не хотела рисковать — ведь за драгоценностями мог явиться другой взломщик. Если ее догадка верна, то преступник теперь будет с особой дерзостью пытаться ими завладеть, зная, что они пробудут в Ривер-Хайтсе еще только один день.

На кухне Нэнси нашла записку о том, что ей звонили из полиции. Увы, новости были нерадостные. Из-за вычурного узора на рукоятке старинного кинжала никаких отпечатков пальцев обнаружить не удалось.

Проснувшись на другое утро, Нэнси попыталась вспомнить, когда она заснула. Последнее, что она помнила, было то, что она думала о последних событиях на фестивале.

После душа она позвонила Бесс, которая сообщила, что Джорджи уехала на фестиваль с утра пораньше.

Примерно через полчаса Нэнси и Бесс уже сидели у прилавка ювелира-оценщика миссис Бейли. Молодая женщина в скромном сером костюме рассматривала серьги и кольцо при свете сильной настольной лампы. Она очень внимательно изучала их сквозь специальный, вставленный в глаз окуляр. Нэнси и Бесс, сидя на краешке стула, нервничали в ожидании ее мнения.

Наконец миссис Бейли вынула из глаза окуляр и посмотрела на девушек.

— Это превосходные вещи,— сказала она,— и весьма ценные. Камни великолепны.

— Вы хотите сказать, что они настоящие? — вырвалось у Бесс.

— О да,— с легким недоумением ответила миссис Бейли.— Нет никакого сомнения, что драгоценности настоящие. И в камнях почти нет дефектов.

Пока Бесс пыталась скрыть свое изумление, Нэнси задала вопрос:

— Могли бы вы нам сказать, сколько лет этим драгоценностям? Мы полагали, что они, возможно, елизаветинских времен.

— Вполне возможно.— Миссис Бейли все еще осматривала драгоценности.— Я сразу заметила, что оправы камней в обеих вещицах весьма необычны. На первый взгляд я бы сказала, что им можно дать несколько сот лет.

Бесс тихонько охнула и схватила Нэнси за локоть.

— Но решительно утверждать это прямо сейчас я не могу,— прибавила миссис Бейли.— Надо пригласить специалиста для детальной научной оценки.

— Не согласитесь ли вы это сделать?

— С удовольствием,— кивнула миссис Бейли.— Я могу прямо сейчас обзвонить нескольких человек и пригласить их сюда.— Тут оценщица слегка заколебалась.— А эти украшения — фамильное наследство? — вежливо спросила она.

— О нет,— ответила Нэнси.— Они были подарены елизаветинскому фестивалю, который проходит в нашем городе. Нам, добровольцам, разрешили поносить их с костюмами той эпохи.

Миссис Бейли выслушала ответ с явным удивлением.

— Я подержу их у себя в сейфе, пока не будет произведена оценка. А сейчас я выдам вам квитанцию.

— Благодарю вас,— сказала Нэнси и с оттенком тревоги прибавила: — Нам очень важно получить эти сведения как можно скорей.— Она написала на клочке бумаги свою фамилию и номер телефона.— Буду очень признательна, если вы сможете мне позвонить, как только что-либо выясните.

— Разумеется,— улыбаясь, заверила ее миссис Бейли.

Она пожала руки Бесс и Нэнси, и обе девушки вышли из офиса.

— О Нэнси, ты была права! — воскликнула Бесс, когда они снова сели в машину.— Кто-то все время охотился за этими драгоценностями!

— Ну, этого мы утверждать не можем,— нахмурясь, сказала Нэнси.— Мы же не знаем, известно ли еще кому-нибудь, что драгоценности подлинные.

— Но кто-то должен это знать! Иначе почему сокровища были спрятаны в трейлере? На этот вопрос Нэнси не ответила.

— Ты не против сделать еще одну остановку? — Нэнси достала из сумки листок бумаги.— Я узнала фамилию женщины, подарившей драгоценности фестивалю. Ее мне сообщила Донна Васкес, костюмерша. Дарительница — миссис Пеллуорт. Я хочу с ней поговорить.

— Миссис Пеллуорт? — переспросила- Бесс: фамилия показалась ей знакомой.— О, я о ней слышала. По-моему, она уже не раз дарила всякие вещи для городских художественных мероприятий. У нее репутация очень щедрого человека.

Нэнси подъехала к справочному телефону и узнала адрес миссис Пеллуорт. Немного спустя ее машина уже катила по старому, с причудливой застройкой, району Ривер-Хайтса. У двухэтажного кирпичного дома Нэнси остановила машину, и обе девушки направились к нему по дорожке хорошо ухоженного сада.

Дверь им открыла сгорбленная старушка с приятным лицом.

— Чем могу служить? — спросила она, и в глазах у нее загорелся огонек любопытства.

Нэнси назвала себя и Бесс и объяснила, что обе они добровольно работают на елизаветинском фестивале.

— Чудесно! — улыбаясь, воскликнула старушка.— Нынче я, знаете ли, сама хочу побывать на фестивале.

Она провела девушек в просторную, окрашенную в пастельные тона гостиную и пригласила садиться. Когда все трое уселись в удобные, очень мягкие кресла, в гостиную вошла опрятно одетая светловолосая женщина в белом переднике.

— Вам что-нибудь требуется, миссис Пеллуорт? — спросила она, подозрительно глядя на Нэнси и Бесс.

— О нет, Сусанна,— успокоила ее старушка.— Эти две юные леди — добровольцы на елизаветинском фестивале.

— Меня зовут Сусанна, я помощница миссис Пеллуорт,— сказала женщина уже более спокойно. Она предложила гостьям чаю, но они вежливо отказались.

— Приношу мои извинения, что сама не предложила вам,— смутилась миссис Пеллуорт.— К сожалению, я в последнее время стала так забывчива! И мне становится все труднее управляться с хозяйством. Сусанна очень помогает мне.

Она с благодарностью улыбнулась своей помощнице, которая села с ней рядом. Нэнси сразу перешла к делу.

— Миссис Пеллуорт, нам как добровольным участницам разрешили временно поносить драгоценности, подаренные вами фестивалю.

— Они такие красивые,— вставила Бесс.— Эти вещицы очень украшают наши костюмы.

— Очень рада, что кто-то может ими пользоваться,— улыбаясь, сказала миссис Пеллуорт.— Они так долго пылились у меня на чердаке.

— Вы эти вещи покупали сами или это фамильное наследство? — спросила Нэнси.

— О, они были у нас в доме, сколько я себя помню,— сказала старушка.— Я даже вспоминаю, как надевала их еще моя прабабушка. Но, понимаете ли, детей у меня нет и мне некому оставить, их по наследству. Вот я и решила отдать эти безделушки фестивалю, чтобы люди носили их и радовались.

— Это очень мило с вашей стороны,— улыбнулась Нэнси и немного помолчала, прежде чем задать следующий вопрос.— Вы когда-нибудь показывали их кому-то, чтобы проверить, настоящие ли они? — спросила она как бы невзначай.

— О, об этом я никогда не думала,— махнула рукой миссис Пеллуорт.— Они у меня так давно валяются, и я думаю, единственная их ценность — сентиментальная память о старине. В нашей семье их всегда считали чисто декоративными побрякушками.

— А не знаете ли вы, каково их происхождение?

Миссис Пеллуорт с несколько смущенным видом покачала головой.

— Право же, я о них ничего не знаю. Мне кажется, они были в нашем доме всегда,

После этих слов старушка откинулась на спинку кресла — казалось, она внезапно устала. Сусанна вскочила, побежала на кухню и принесла стакан воды.

— Извините, миссис Пеллуорт,— быстро поднимаясь, сказала Нэнси,— мы, наверное, утомили вас. Мы только хотели поблагодарить вас за щедрый дар. — И она сделала глазами знак Бесс.

— О, да, да! — вскочила на ноги Бесс.— Очень-очень вас благодарим, миссис Пеллуорт.

— Что ж, мне всегда приятно знать, что людям нравятся мои смешные старинные вещицы,— сказала миссис Пеллуорт.— Надеюсь увидеть вас обеих сегодня на фестивале.

Нэнси и Бесс сели в машину и поехали на фестиваль.

— Ты не хотела говорить миссис Пеллуорт, что украшения настоящие? — спросила Бесс.

— Думаю, что она мало смыслит в драгоценностях, не стоит морочить ей голову, пока мы не выясним это окончательно,— ответила Нэнси.

— В конце концов кто же, по-твоему, гоняется за драгоценностями? — снова спросила Бесс, немного помолчав.

— Ну что ж, Мартину тут, несомненно, следует исключить. Она была по-настоящему потрясена, после того как кто-то пытался ее задушить. И если она знала, что драгоценности настоящие, и хотела ими завладеть, она имела полную возможность отобрать их у нас,— напомнила Нэнси.— И хотя она так дорожит рукоятью веера, она ведь ни капельки не старается скрывать ее от чьих-то глаз.

— А как насчет Дина? Разве он не говорил, что намерен погубить фестиваль.

— Вот именно,— сказала Нэнси.— До вчерашнего дня я думала, что кто-то устраивает этот кавардак из-за того, что имеет зуб против фестиваля. И это подтверждали записки. Так что Дин казался мне наиболее подозрительным.— Тут Нэнси сделала паузу.— Но если предположить, что кто-то охотится за драгоценностями, то этот кто-то явно не Дин. Возможно, что записки сочинялись только для отвода глаз. И я не уверена, способен ли Дин отличить настоящие елизаветинские ювелирные изделия от поддельных или хотя бы поинтересоваться ими. Ведь Джош всегда критикует его за то, что он так плохо знает эту эпоху.— Вдруг Нэнси широко раскрыла глаза.— Ох, вот оно что! — воскликнула она.— Джош!

— Что — Джош? — спросила Бесс.

— Джош! Он-то разбирается в драгоценностях елизаветинской эпохи, так ведь? И он не упускал ни одного случая присвоить их.

Нэнси въехала на территорию фестиваля и повернула машину к стоянке.

— Не понимаю, как я раньше об этом не подумала,— сказала Нэнси.— Бесс, нам нельзя терять время. Мы должны найти Джоша и...

Закончить фразу Нэнси не успела. В тот момент, когда она подъехала к ряду припаркованных машин, с находившейся по правую сторону площадки, где стояли трейлеры, вдруг выскочил серебристый седан. Нэнси думала, что, заметив ее, водитель притормозит, но вместо этого седан рванулся вперед, прямо на «мустанга» Нэнси..