НИКТО НЕ ЗАБЫТ
"На Кавказе, как нигде в другом месте России, адаты и мусульманские законы шариата еще крепко держат в руках большую часть населения в повиновении, и это нам во многом облегчает задуманную акцию. Горцы по натуре очень наивны и легкомысленны. С ними работать легче, чем с другими национальностями, для которых коммунизм превратился в фанатизм. Нам нужно хорошо вооружить местных бандитов, передать им важные объекты до прихода германских войск, которые они сохранят для нас.
Когда Грозный, Малгобек и другие районы будут в наших руках, мы сможем захватить Баку и установить на Кавказе оккупационный режим, ввести в горы необходимые гарнизоны и, когда в горах наступит относительное спокойствие, всех горцев уничтожить.
Горского населения в Чечено-Ингушетии не так уж много, и десяток наших зондеркоманд может за короткое время уничтожить все мужское население.
Для этой акции в Чечено-Ингушетии много превосходных условий - ущелий, и не будет надобности сооружать лагеря"1.
1 С и м а р з и н В. С. В грозненском направлении. - Блокнот агитатора. Издание Чечено-Ингушского обкома КПСС. Грозный, 1968. № 1. С. 18.
В этой выдержке из немецко-фашистского документа, захваченного нашими войсками, с беспримерной наглостью и циничной откровенностью говорится об участи, которая ожидала чечено-ингушский народ в том случае, если гитлеровцам удалось бы захватить Кавказ.
Но чудовищная политика геноцида была фашистскими извергами уготована не только чечено-ингушскому, но и всем народам Советского Союза.
Ставка на бандитов, изменников и предателей из среды населения захваченной территории была излюбленной, традиционной мерой гитлеровцев: во Франции они опирались на "пятую колонну" и кагуляров, в Норвегии - квислинговцев, а у нас - на изменников-власовцев и бандеровцев.
В такой же откровенной форме геноцид планировался Гитлером и в отношении населения центральных областей России. После завершения "молниеносной войны" планировалось очистить территорию Советского Союза от населения, чтобы создать "жизненное пространство" для арийско-немецкой колонии.
Поставив перед собой эти цели, 22 июня 1941 года фашистская Германия вероломно напала на Советский Союз, одновременно вторгшись в пределы страны по всей границе от Балтийского моря до Черного.
К этому дню гитлеровцы готовились с первого часа прихода к власти. Командование вермахта основательно изучило мощь нашей страны, ее военно-экономический потенциал, оснащенность Красной Армии средствами военной техники и т. п. Фашистский генералитет имел основательное представление о возможностях нашей промышленности и сельского хозяйства в случае перевода их на рельсы военного времени. Больше того, пользуясь чрезвычайной подозрительностью Иосифа Сталина, Гитлеру и гестапо удалось осуществить грандиозную провокацию в отношении руководящего состава Красной Армии.
Гестапо чрезвычайно умело сфабриковало фальшивку, свидетельствующую о готовящемся якобы военном перевороте в Советском Союзе и который якобы должны были возглавить такие блестящие полководцы страны, как М. Н. Тухачевский, И. Э. Якир, И. П. Уборевич и другие. И почти весь высший командный состав Красной Армии и Военно-Морского Флота был уничтожен. Затем необоснованные репрессии обрушились на старший и средний командный состав.
Одновременно необоснованным репрессиям подверглись также и партийные, советские, инженерно-технические кадры, деятели науки, искусства, культуры - по всей необъятной стране, сверху донизу.
Ни в одной стране ни одна война не принесла столь больших потерь в руководящих кадрах армии, какие принесли у нас печально-знаменательные 1937 и последующие годы.
И вряд ли Гитлер легко пошел бы на войну с Советским Союзом, если бы воспитанные за двадцать с лишним лет кадры командиров Красной Армии, возглавляемые столь блестящими полководцами, как Тухачевский, Якир, Уборевич и другие, руководили армией рабочих и крестьян нашей страны.
Все командиры корпусов, дивизий, бригад, все политработники этих рангов, подавляющее большинство командиров полков, начальников штабов корпусов, дивизий, полков, все командующие военными округами, многие генштабисты, преподаватели военных академий были уничтожены либо сосланы в далекие лагеря.
И это хорошо учитывали гитлеровцы. Многое, очень многое знали они о нашей оборонной способности. Но не знали одного... Они не знали нашего народа. Не знали, какие могучие духовные силы сокрыты в нем. Не знали мощи интернационального Содружества народов Советского Союза.
Фашисты были твердо уверены, что Советский Союз, включающий десятки крупных, мелких, разноязычных, разноплеменных народов, при первых же ударах рассыплется как карточный домик и что в течение 10-15 недель вся наша необъятная страна будет лежать у ног Гитлера, как легли многие западноевропейские государства: Франция, Бельгия, Голландия, Норвегия, Дания, Греция, Польша и другие.
Немецко-фашистский генералитет начал войну против нашей страны хорошо подготовившись. В его распоряжении находилась давно уже отмобилизованная армия в 5 миллионов солдат и офицеров. И у гитлеровского вермахта был двухлетний опыт войны в современных условиях.
В плане "молниеносной войны" с Советским Союзом, носившем кодовое название "Барбаросса", с немецкой педантичной скрупулезностью все было расписано по дням и даже по часам. Все было как будто правильно и непререкаемо с точки зрения военной стратегии. Однако в плане "Барбаросса" вовсе не был отражен один существенный момент: морально-политическое единство советского народа.
Не из лоскутьев состоял Советский Союз, как думали гитлеровцы. Это был железно сцементированный конгломерат братских народов.
На западе фашистский фермахт встречал одно и то же: после первых сокрушительных ударов соединенных сил танков, артиллерии и авиации рушились оборонные линии противника, гитлеровская армия неотвратимым валом вторгалась в чужую страну. Через несколько дней война в захваченной стране кончалась ее капитуляцией.
В Советском Союзе воевали не "по правилам", предусмотренным параграфами немецко-прусской стратегии. Что красноармейцы воюют "не по правилам", гитлеровцы убедились уже в первый день войны на примере героической обороны крепости Брест.
Брестская крепость находилась на пути главного удара наиболее мощной группировки немецко-фашистских войск под наименованием "Центр". Крепость намечено было захватить в первые два часа после начала войны. Фашисты были уверены, что она будет занята сходу. И основания к этому были: крепость, во-первых, лежала на самой государственной границе Советского Союза, во-вторых, нападение готовилось в глубокой тайне и произведено было совершенно внезапно, когда гарнизон крепости безмятежно спал; в-третьих, враг был втрое сильнее. Здесь действовали отборные 45-я, 31-я, 34-я немецкие пехотные дивизии.
Нападение было начато в 4 часа 15 минут утра массированной бомбежкой эскадрильями 2-го немецкого авиационного полка с одновременным открытием ураганного огня артчастями трех наступавших пехотных дивизий и поддержкой многочисленных артбатарей танковой группы генерала Гудериана, вторгнувшейся в пределы нашей страны в районе Брестской крепости.
Артогонь велся по заранее до дюйма рассчитанным целям - расположениям личного состава гарнизона крепости. Хотя задача захвата крепости была поручена хваленой 45-й армейской дивизии, год назад бравшей Париж, и она в значительной части состояла из земляков Гитлера-Шикльгрубера, и нападение было произведено на спящих бойцов, 45-й дивизии не удалось захватить крепость ни через два часа, ни через два дня, ни через двенадцать дней.
Отдельные узлы сопротивления обороняли крепость и через двенадцать дней, когда передовые части немецко-фашистской армии были уже за Минском.
Движущимся с запада немецко-фашистским войскам приходилось обтекать сражающийся Брест, слушая грозную музыку боя, который вели стоящие насмерть красноармейцы.
И среди них было свыше двухсот сынов Чечено-Ингушетии...
Немецко-фашистский документ, приведенный вначале, гласит, что сыны Чечено-Ингушетии "наивны и легкомысленны", что для них "коммунизм не превратился в фанатизм".
Но почему же эти "наивные", "легкомысленные", не приверженные к коммунизму до "фанатизма" горцы в первые же часы войны подставили свою грудь под тяжкие удары фашистского оружия и стали насмерть на рубеже наших священных границ? Как дрались с оголтелым врагом эти "легкомысленные" и "наивные" горцы, мы знаем только по рассказам оставшихся в живых участников обороны. Подавляющее большинство их погибло в крепости. И наша задача - разыскать и оставить потомству хоть имена безвестных героев.
Вернемся к документу: "На Кавказе, как нигде в другом месте России, адаты и мусульманские законы шариата еще крепко держат в руках большую часть населения..." Следовательно, гитлеровцы делали ставку на носителей вредных "пережитков" прошлого и приверженцев шариата.
Слово "адат" означает "обычай". Но какой же адат кавказских горцев отрицает пламенную любовь к своей Родине?
Известно, что все верующие горцы Кавказа, не исключая Чеченцев и ингушей, приравняли войну с гитлеровцами к священной войне - к газавату. Казалось, старики должны являться носителями пережитков адатов и шариата. Однако патриотическая роль стариков в Великой Отечественной войне отмечена Чечено-Ингушским обкомом ВКП(б) в постановлении об итогах проведения призыва добровольцев чеченцев и ингушей в Красную Армию, где говорится:
"В результате проведенной огромной партийно-политической работы, партийная организация республики добилась значительного подъема политической активности трудящихся масс, еще больше объединила вокруг себя кадры советских патриотов, особенно патриотов-стариков"1.
1 Ф и л ь к и н В. И. Чечено-Ингушская партийная организация в годы Великой Отечественной войны Советского Союза. Грозный, 1960. С. 43.
Вайнахи, то есть чеченцы и ингуши, наравне с воинами других народов Советского Союза беззаветно сражались в битвах за установление Советской власти в годы гражданской войны, а их сыновья яростно дрались за Родину в годы Великой Отечественной войны.
Лишь благодаря долгой, кропотливой работе, проделанной писателем С. С. Смирновым, всему миру стала ясна потрясающая картина ожесточенной обороны крепости, где красноармейцы бились с врагом до последнего патрона, до последнего вздоха.
По свидетельствам оставшихся в живых участников героической защиты, по скудным документальным данным штабных архивов, по различным косвенным заключениям и доказательствам, имеющимся в музее обороны крепости-героя, известно, что за все дни боев в цитадели и примыкающих к ней трех укреп-районах - Кобринском, Тереспольском и Холмском погибло свыше двух тысяч красных бойцов и офицеров, в их числе - свыше 200 земляков из Чечено-Ингушетии.
Утверждение фашистов, что для чеченцев и ингушей коммунизм и дело партии не есть кровное дело - ложь. Фашисты принимали желаемое за действительность. Дальнейшее участие вайнахов в Великой Отечественной войне показало полную несостоятельность характеристики, данной фашистами чечено-ингушскому народу.
Однако в нашей стране нашлись ревнители культа, которые выразили единомыслие с оценкой гитлеровцев, данной вайнахам и некоторым другим северокавказским горцам.
По проискам Берии уже в начале марта 1942 года без всякой видимой причины чечено-ингушский народ был лишен священного права на защиту Родины. Призыв в армию по воинской обязанности прекратили. Началось это неожиданно.
Весной 1942 года отмобилизованная в добровольном порядке, полностью обеспеченная конным составом, хорошо экипированная, укомплектованная опытным боевым командным и политическим составом, уже получившая армейский номер, чечено-ингушская кавалерийская дивизия по настоянию Берии была распущена. По настойчивому ходатайству Чечено-Ингушского обкома ВКП(б) и Совета Народных Комиссаров из состава дивизии сохранена была лишь одна часть - 255-й отдельный чечено-ингушский кавалерийский полк.
До конца 1942 года полк этот отлично дрался на южных подступах к Сталинграду. В сражениях у Котельниково, Чилеково, Садовой, у озера Цаца и в ряде других мест полк понес большие потери. Получать дальнейшее пополнение из Чечено-Ингушетии 255-й полк не мог - враг стоял уже у берегов Терека. Остатки полка были влиты в другие кавалерийские части.
Других формирований частей из вайнахов, за исключением еще одного кавдивизиона добровольцев, за все время войны не производилось. Кавдивизион этот стоял в Армавире и с боями отступил к Моздоку.
По проискам Берии и других палачей в феврале 1944 года Чечено-Ингушская АССР была упразднена, а народ переселен в Среднюю Азию. Мотив: за слабое участие в войне с фашистами...
Это было вопиющей неправдой! Чечено-ингушский народ принял в войне не меньшее участие, чем другие братские народы.
Приведем беспристрастное свидетельство бывшего секретаря Чечено-Ингушского обкома ВКП(б) в годы войны В. И. Филькина. Вот что пишет он в своей книге "Чечено-Ингушская партийная организация в годы Великой Отечественной войны Советского Союза":
"В связи с наличием этих фактов в марте 1942 года по настоянию Берии призыв в Красную Армию военнообязанных чеченцев и ингушей был прекращен. Это было серьезной ошибкой, ибо дезертиры и их пособники вовсе не отражали действительного настроения чечено-ингушского народа. В августе 1942 года, когда немецко-фашистские войска вторглись в пределы Северного Кавказа, обком ВКП(б) и Совнарком ЧИАССР обратились в правительство Союза ССР и ЦК ВКП(б) с просьбой о разрешении провести добровольную мобилизацию чеченцев и ингушей в Красную Армию. Просьба была удовлетворена".
Дальше говорится, что добровольные мобилизации проводились после того трижды, и дали они тысячи добровольцев.
В мае 1943 года обком ВКП(б) подводил итоги проведенной добровольной мобилизации. В решении записано следующее:
"Проведенный с разрешения ЦК ВКП(б) в период февраль-март 1943 года призыв добровольцев (третий призыв. - X. О.) чеченцев и ингушей в Красную Армию сопровождается проявлением подлинного советского патриотизма. В результате пройденной огромной партийно-политической работы партийная организация республики добилась значительного подъема полической активности трудящихся масс, еще больше объединила вокруг себя кадры советских патриотов, активистов, особенно патриотов-стариков, в результате чего призыв добровольцев в Красную Армию, безусловно, явился показателем готовности чечено-ингушского народа выполнить свой долг перед Советской Отчизной, против немецко-фашистских захватчиков".
Но, может быть, эти формирования были мизерны по отношению к общему числу чечено-ингушского населения республики? На этот счет В. И. Филькин пишет: "По неполным данным в период войны (не считая призванных до начала войны) было призвано и мобилизовано в действующую армию более 18500 лучших сынов чечено-ингушского народа". Две трети из них состояли из добровольцев.
В кадровых частях к началу войны было не менее 9000 человек, что составляло ко всему чечено-ингушскому населению два процента.
Перед войной с фашистской Германией контингенты военнообязанных привлекались в армию без всяких льгот, полностью, (брали даже учителей). Это было вполне понятно.
В мире, а также у границ Советского Союза, происходили события огромной политической важности: нападение японских милитаристов на дружественную нам Монгольскую Народную Республику (Халхин-Гол), финская кампания, оккупация Польши фашистской Германией. Под угрозой оккупации фашистами были и прибалтийцы: Литва, Латвия, Эстония. В зто же время в состав Союза вошли Западная Украина и Западная Белоруссия, захваченные панской Польшей в 1920 году.
Все эти важные политические события потребовали держать под ружьем все призванные контингенты.
Таким образом, в предвоенные два года и в течение Великой Отечественной войны чечено-ингушский народ послал на защиту Отчизны 27500 человек, что составляло более 6 процентов от всего населения. Несмотря на это Вайнахи были переселены в Среднюю Азию якобы за слабое участие в Великой Отечественной войне.
XX съезд партии исправил вопиющие нарушения ленинской национальной политики, допущенные Сталиным и Берией. Народ был возвращен на свою исконную родину.
Однако отрыжка взглядов того времени нередко проявляется и сейчас.
Не всегда такие высказывания делаются сознательно и по злой воле: в головах иных еще не выветрился гипноз периода культа. Такое неверное толкование, умаляющее роль чеченцев и ингушей в борьбе с гитлеровцами, оскорбительно для памяти тех, кто отдал свою жизнь за нашу Отчизну. Болезненно неприятны они и для живых, особенно для участников войны.
В 1965 году в августовском номере журнала "Октябрь" была напечатана, с позволения сказать, повесть Андрея Губина "Созвездие Ярлыги". Нет необходимости останавливаться на деталях этого черносотенного, клеветнического пасквиля на чечено-ингушский народ. В свое время это "творение" вызвало взрыв возмущения нашей общественности. В редакцию "Октября" полетели сотни негодующих писем. Повесть обсуждалась в Союзе писателей РСФСР с представителями чечено-ингушской писательской организации. Было констатировано, что печатать повесть не следовало. Однако автору еще раз удалось издать пасквиль отдельной книжкой. Что же вызвало такое горячее негодование чечено-ингушской общественности?
А. Губин пишет в повести, что чеченцы подарили приехавшему на Кавказ Гитлеру великолепного арабского скакуна с дорогим седлом, украшенным золотом.
Это был прямой выпад, направленный на очернение честного имени народа. В период культа личности такая клевета была бы принята с благодарностью, ибо она "оправдывала" бы в глазах народов Советского Союза жестокий акт выселения чечено-ингушского народа.
Но как могли чеченцы передать Гитлеру коня, если территория Чечено-Ингушетии фашистами ни на один час не занималась? Не могли же чеченцы подарить Гитлеру коня, переправив его через линию фронта на самолете? Вся повесть полна клеветнических измышлений по отношению к чеченцам. По Губину, они не только не сражались за Родину, но даже объявили против Советской власти священную войну - газават.
И кровь защитников Брестской крепости, принявших на себя первый удар и погибших безвестными героями, горит от такой клеветы.
Еще маленький факт. Год назад в Грозном в одном из институтов проходило студенческое собрание. В президиуме сидели руководители института. На собрании выступил генерал запаса, человек видный и всеми уважаемый.
Вот что он сказал:
- Смотрите. У чеченцев и ингушей всего четыре Героя Советского Союза. А у народа соседней республики их 35 человек, хотя их меньше, чем чеченцев. Из этого вы можете заключить, как воевали чеченцы и ингуши.
В зале прозвучал смех. Прикрыв руками рты, смеялись и в президиуме.
Конечно, генерал вовсе не имел в мыслях обидеть кого бы то ни было. Однако студенческая масса из слов генерала могла сделать совсем неправильное заключение об участии чеченцев и ингушей в Великой Отечественной войне.
Несомненно, генерал знал, что с марта 1942 года чеченцы и ингуши были лишены конституционного права призываться в армию и защищать Родину. Генерал, несомненно, знал и то, что половина численности чеченцев и ингушей, участвовавших в Великой Отечественной войне, состояла из добровольцев. Знал он также и то, что после февраля 1944 года, то есть после переселения народа, воины чечено-ингушской национальности были отозваны из действующей армии.
А награды за боевые отличия воинам-чеченцам и ингушам в этих условиях давали очень и очень скупо. Генерал в своем выступлении об этом ничего не сказал.
Чечено-ингушская молодежь, слыша такие высказывания, задает вопросы, полные горечи:
- Неужели наши отцы и старшие братья так плохо дрались с фашистами? Почему о наших героях мало пишут?
Да. Многие герои, беззаветно дравшиеся за честь и независимость нашей Родины и положившие за нее свои жизни, безвестны или забываются. О них вспоминают только товарищи по оружию при случайных встречах.
Но никто не должен быть забыт! Ничто не должно остаться в тени забвения. На примерах погибших и живых героев войны мы воспитываем новые поколения людей.
Еще до выхода из печати книги "Брестская крепость" нами было послано С. С. Смирнову письмо с просьбой приехать в Чечено-Ингушетию, чтобы поговорить с оставшимися в живых защитниками Брестской крепости. Мы просили его отметить в своей книге и их участие - сынов Чечено-Ингушетии в этой великой эпопее. Мы писали С. С. Смирнову, что в Брестской крепости погибло шестнадцать воинов из нашего села Старые Атаги. Двое вырвались из окруженной крепости живыми. Отступали. В бою у Ельца оба были ранены. Одного из них в палатке госпиталя убила фашистская авиабомба. И только один вернулся с войны. Но С. С. Смирнов и не отозвался.
Мы высоко ценим книгу С. С. Смирнова "Брестская крепость", слава о которой прогремела по всему миру. Но почему же в ней нет и намека на участие в героической обороне крепости воинов из нашего края? А их было немало. Брестской твердыне присвоили наименование "крепость-герой". Чеченцы и ингуши для зтого тоже отдали свои жизни.
В музее обороны Брестской крепости нам пришлось видеть обгорелые, почти полностью превратившиеся в пепел комсомольские документы Даши Эдельханова. Самого комсомольца постигла трагическая судьба - видно, он сожжен в одном из казематов огнеметом.
После коротких розысков нами было установлено, что отец Даши Эдельханова проживает в селе Гвардейском Чечено-Ингушской АССР. Здесь же живут несколько участников защиты Брестской крепости, которые призывались в армию вместе с Дашой и служили вместе с ним.
У Эдельхана Девлетгиреева, отца Даши, было два сына. Оба они погибли: Даша в Брестской крепости, а Эду - у линии Маннергейма. О трагической судьбе Даши отец узнал только теперь, через 25 лет.
Задачу по розыску участников обороны Брестской крепости и описание их боевой деятельности мы ограничиваем рамками Чечено-Ингушетии.
Никаких довоенных архивов в Бресте не сохранилось. Крепость в течение 3-х с лишним лет находилась в руках фашистов. Нет твердо обоснованных списков рядового и сержантского состава полков и частей, стоявших там перед войной. В музее обороны имеются лишь списки офицерского состава, составленные по документам Наркомата Обороны СССР.
Поэтому наша задача усложняется. Точно определить участников защиты Бреста из нашей республики, выявить, кто, когда и где погиб, кто в каком полку служил - трудно, и нам приходится выяснить эти данные путем перекрестного опроса.
Те из защитников, кто остался в живых и смог выйти из окруженной врагами крепости в первые два дня обороны, сумели догнать отступающие на восток части Красной Армии. Во все последующие дни, когда делались попытки выхода из окруженной крепости, вырвавшиеся даже без ранений почти неизбежно попадали в гитлеровский плен. А из плена возвращались немногие. И очень часто прошедшие через фашистский плен встречали обидное недоверие, а порой испытывали явные несправедливости. Чеченцы и ингуши, вернувшиеся из фашистского плена, уже в силу сложившегося недоверия, культивируемого к переселенному народу, прямо попадали в специальные лагеря для длительной "проверки". И с этой дискриминацией покончил XX съезд партии.
Игнорировать свидетельства побывавших в плену нельзя. Только к данным их нужно относиться все же с известной осторожностью и вдумчивостью.
В архивах районных и городских военкоматов Чечено-Ингушетии нам удалось найти лишь несколько списков бойцов, призванных в Красную Армию в октябре 1939 и феврале 1940 года. В списках, обнаруженных в архивах Малгобекского и Надтеречного военкоматов, военнообязанные были направлены прямо в распоряжение командиров стрелковых полков, входивших в гарнизон Брестской крепости. В дальнейшем по опросу живых участников обороны нам приходилось прослеживать судьбы воинов, числившихся в военкоматских списках, узнавать, откуда они, их родственники, кем они работали до армии, разыскивать их письма и снятые в Бресте фотографии.
Жена одного из участников обороны Бреста говорила:
- Вы знаете, они, побывавшие в Брестской крепости, настоящие сумасшедшие. Соберутся двое: ничего не слышат, ничего не видят, не едят, не спят и все говорят, говорят о Бресте. А сядут есть - ложку мимо рта несут!
Большую помощь оказывают в установлении имен и фамилий погибших участников обороны местные сельские Советы в Чечено-Ингушетии. Они подтверждают или опровергают факт нахождения на службе того или иного односельчанина в Брестском гарнизоне, оберегают от поспешных выводов и заключений по тому или другому лицу.
По военкоматским сведениям, перед войной призывники из Чечено-Ингушетии отдельными группами направлялись в Западный особый военный округ. Иногда полки, куда были направлены призывники, дислоцировались недалеко от Бреста, но не входили в его гарнизон. Случалось, что военнообязанные, направленные в другие полки, оказывались все же в частях Брестского гарнизона, например, некоторые бойцы 222-го и 487-го стрелковых полков.
При установлении имен и фамилий участников обороны или погибших в крепости случалась путаница: живые указывали на некоторые фамилии бойцов как на погибших в крепости, а в военкоматских списках значилось, что при отправке из Чечено-Ингушетии они были направлены не в крепость, а в другие полки Брестской области.
Некоторое разъяснение дала книга генерал-полковника Л. Сандалова "Пережитое", где он сообщает, что молодых красноармейцев из полков, расположенных в Брестской области, для скорейшего обучения посылали в старые кадровые полки, стоявшие в крепости. Каждую осень и весну 1939-1940 годов, а также в марте 1941 года эшелонами, следовавшими в Брестскую область, направлялись из Чечено-Ингушетии новые призывники. Грузились они на станциях Гудермес, Грозный, Назрань, Наурская.
* * *
В крепости Брест было расположено пять стрелковых полков: 333-й, 125-й, 84-й полки 6-й Орловской Краснознаменной дивизии и 455-й и 44-й стрелковые полки 42-й дивизии. Вместе с некоторыми другими стрелковыми (например, 459-м стрелковым полком 42-й дивизии, стоявшим в районе с. Жабинка), артиллерийскими, саперными частями и частями специальной службы эти полки составляли 28-й стрелковый корпус, штаб которого находился в городе Бресте.
Из состава стрелковых полков ежемесячно по одному или два батальона выводились на работы по сооружению оборонительных укреплений вдоль государственной границы по правому берегу реки Западный Буг. Выводили батальоны к границе в полном боевом снаряжении: с пулеметами, автоматами, минометами. Проработав месяц-полтора, батальоны возвращались в крепость. Заступившие вместо них другие батальоны продолжали работу.
Наше командование, однако, знало, что в современных условиях при высокоразвитой военной, в частности, артиллерийской технике и особенно военной авиации, старая Бресткая крепость вовсе не представляет собой могучего опорного пункта.
Если двухметровые кирпичные внешние стены оборонительней казармы и представляли некоторую преграду даже мощному огню тяжелой артиллерии, то со стороны кровли, крытой простым листовым железом, крепость была совсем беззащитна против бомбовых ударов авиации.
По плану командования 4-й армии в случае боевой тревоги все части гарнизона, за исключением одного стрелкового батальона и одного артиллерийского дивизиона, должны были немедленно покинуть крепость и занять назначенные им участки обороны по государственной границе. Таким образом, роль крепости сводилась к тому, что она служила казармой для пяти расквартированных там стрелковых полков и частей различных родов оружия. С другой стороны, в крепости были сосредоточены сравнительно небольшие склады вещевого, провиантского довольствия и боеприпасов.
|
