Копнем поглубже

Дворецкий дома-офиса доктора Шульмана, как и в прошлый визит Дэвида Йоста, провел гостей в холл и удалился. Парни были явно впечатлены дизайном помещений, но выражали свои эмоции они совершенно по-разному. Билл восхищенно осматривался, останавливая взгляд на каждой побрякушке, которых было бесконечно много, но ни одной лишней, и они все сияли, словно крича: «Посмотри на меня! Потрогай меня, Билли!» И ему ужасно хотелось подчиниться этому зову, но он сдерживал себя, заведя руки за спину и сцепив их там в замок. Том же, прищурившись, скользил глазами по стенам, ища изъяны, к которым можно было бы придраться, а не найдя таковых, одобрительно присвистывал себе под нос и продолжал подъем по лестнице вслед за братом и продюсером.

Доктор уже ждал их в своем кабинете. Он стоял у высокого стеллажа и листал какую-то небольшую книжицу, названия которого вошедшие уловить не успели, потому что брошюра была быстро возвращена на свое законное место на полке. Увидев гостей в дверном проеме, мужчина широко улыбнулся, поздоровался со всем дружелюбием и приглашающим жестом указал на кожаный диванчик у противоположной стены. Младший Каулитц, поджав губы и нахмурив брови, с царственным видом опустился на мягко прогнувшееся сидение. Его старший близнец, с таким же пренебрежением во взгляде, вальяжной походкой пересек комнату и сел на тот же диван, но с другой его стороны. Психолог проводил их изучающим взглядом и, сделав для себя в голове пометку, улыбнулся снова еще шире и доброжелательнее, чем раньше.

-Простите, я не очень хорошо осведомлен... Вы Том? – он внимательно, с легким хитрым прищуром посмотрел на Билла, чьи глаза тут же полезли из орбит.

-Я Билл! – возмущенно-удивленным голосом воскликнул он. – Неужели я так похож на этот мешок с дерьмом, что меня можно с ним спутать? – в глазах явное негодование.

-Следи за словами, селедка! – откликнулся тут же второй.

Шульман пытался разглядеть в их взглядах все эмоции и причины такой реакции. Разумеется, мужчина прекрасно знал, кто из братьев Том, а кто Билл. Его «ошибка» была продуманным ходом, который сразу должен был обрисовать характер их отношений. Все казалось таким простым и сложным одновременно. Было две основные причины такого поведения парней. «Для них непривычно то, что их не узнают, а вторая причина в том, что оба очень уж не хотят быть похожим друг на друга, изо всех сил стараясь как можно сильнее отличаться. Близнецы бегут от своей схожести... И ведь, насколько удалось выяснить у продюсера, это началось в раннем детстве, когда проблем, в принципе, возникать не должно, кроме глупых детских ссор. Но факт остается фактом: даже будучи шестилетними мальчиками, они ненавидели друг друга. А до этого? Неужели здесь дело не в психике этих двоих? Неужели это заложено на генетическом уровне? Да быть такого не может! Они же связаны с рождения, между ними не должно быть столь прочной стены, которая ощущается сейчас почти физически. Но...»

Шульман быстро заморгал, понимая, что только что на минуту выпал из реальности, погрузившись в свои мысли. И теперь на него с любопытством смотрели три пары глаз. Доктор коротко улыбнулся и поднял ладони в примирительном жесте:

-Ребята, простите, я должен был сразу понять, кто есть кто! – он произнес это тихо, про себя делая еще одну заметку: их глаза имеют в некоторые моменты одинаковое выражение, что означает только одно: их мысли все-таки иногда сходятся.

Как же все оказывалось непросто. С каждой минутой, с каждым жестом, словом и взглядом все сложнее. Но с чего-то же нужно начинать работу над проблемой? Психолог несколько секунд переводил взгляд с одного брата на другого, решая, с кого из них сделать старт. Они упорно смотрели в разные стороны, демонстрируя неприязнь друг к другу и нежелание идти на контакт. Билл теребил длинными пальцами цепь, свисающую с его пояса и лежащую на диванной подушке серебряной змейкой. Том сидел, сложив руки на груди, а его правое колено нервно подрагивало, выдавая волнение. Оценив обстановку, Шульман сделал свой выбор:

-Господин Йост, я попрошу вас и Тома подождать здесь. Билл, пойдем со мной, - он приглашающим жестом указал парню на дверь.

Тот бросил осторожный взгляд на продюсера, но, не увидев с его стороны никакой реакции, быстро вышел в коридор, слегка вздохнув, когда поднимался с диванчика. На пороге он оглянулся и встретился глазами с ехидной усмешкой брата.

***

Билл остановился в растерянности посреди коридора, не зная, куда идти. За спиной послышался звук закрываемой двери, и крепкая рука легла на его плечо. Доктор Шульман обошел его, отпуская, и поманил за собой, словно наивную овечку, прямо по коридору к самой дальней двери. За ней находился еще один кабинет, но обставлен он был менее официально и был намного уютнее. Обстановка напоминала чем-то библиотеку: высокие стеллажи по периметру и пара столов с несколькими стульями вокруг. Все здесь навевало спокойствие и умиротворение.

-Присаживайся, Билл, - мужчина подошел к одному из стеллажей и провел кончиками пальцев по корешкам довольно старых книг. – Можешь выбрать любое кресло, стул. Даже на стол можешь сесть, если тебе будет удобно.

Парень на миг остановился возле стола с небольшой стопкой книг. Ему вообще было все равно, на чем сидеть, хотя, если подумать, он больше предпочитал высокие стулья, но здесь таковых не обнаруживалось, и он опустился на обычный стул с мягкой спинкой. Тут же он закинул ногу на ногу и, взяв в пальцы ту же цепь, которую теребил несколькими минутами раньше, посмотрел выжидающе в спину Шульману. Тот не заставил себя ждать и улыбнулся Биллу.

-Что же, начнем, - он сел на точно такой же стул напротив Каулитца, но повернулся в пол оборота. – Думаю, не будем начинать издалека: ты взрослый человек, прекрасно понимаешь, для чего ты здесь. Поэтому не стану медлить. Билл, скажи мне, как ты думаешь, в чем причина таких отношений с близнецом?

Парень на секунду задумался, разглядывая собеседника. Тот всем своим видом излучал дружелюбие, внушал доверие, но Билл-то знал, что это всего лишь уловка, маска, чтобы расположить «пациента» к откровению. А раскрывать душу перед незнакомым человеком не хотелось, тем более, выставлять напоказ их отношения с братом. Пусть это и не самые лучшие братские узы, но все-таки, их личное дело. В руках собеседника не было ни листков, ни блокнота для записей, что показалось необычным, ведь в фильмах и немногочисленных телешоу, что удавалось посмотреть при их плотном графике, все психологи ходили с ручкой и блокнотом, чтобы записывать наблюдения за людьми.

-А вы ничего не будете писать? – спросил он, прищурившись.

-Нет, зачем нам это? Лишние бумажки, не более. А моя записная книжка в моей голове, не беспокойся. Просто отвечай на вопросы, - терпеливо объяснил доктор. – Все, что думаешь. Выкладывай!

-Да что тут говорить? – Билл сцепил пальцы замком на колене, принимая закрытую позу. – Мой недоразвитый братец – просто недоносок в широких штанах! – он поджал губы и замолчал, всем видом показывая, что к большим откровениям он не готов.

-Значит, дело в одежде? – уточнил Шульман, как будто не поняв.

-Да при чем здесь одежда?! – парень даже взмахнул руками и поставил обе ноги на пол, что говорило об эмоциональности, которая заставляет забывать о нежелании открываться. Это уже говорило о многом. – Пусть он хоть в мусорные мешки оденется. Хотя, он и так это делает... – Билл на пару секунд задумался, закусив губу, а потом принял прежнюю позу, видимо, успокоившись. – Нет, дело в другом. Я думаю, что мой брат идиот. Это недостаточно веская причина? - его правая бровь насмешливо поползла вверх.

-И в чем это выражается?

-Ну... – казалось, он ищет причины там, где их нет, потому что молчал довольно долго. – Он постоянно меня оскорбляет, - заключил он в результате.

-Почему он это делает, как ты думаешь? – дружелюбно улыбаясь, продолжал вопросы психолог.

-Да что вы заладили: «Почему-почему?» Я откуда знаю, чем угодил этому недоумку? Может, он с рождения запрограммирован на это. Может, в его мозгу не хватает серого вещества? У него спросите! – парень снова взмахнул руками, его глаза метали искры.

-А ты заметил, что сам его в каждом предложении обзываешь? – подметил Шульман.

-А как иначе? Он других слов не понимает! – он оперся руками о колени и подался корпусом вперед в агрессивном порыве, что не ускользнуло от цепкого взгляда напротив.

-Но сейчас ведь его нет рядом, - мужчина обвел руками вокруг себя в подтверждение своей правоты, и Билл тут же откинулся назад, стушевавшись.

-Это... привычка, должно быть... – понизив тон, сказал он, опуская глаза на руки, которые вновь принялись теребить цепочку.

-То есть, в целом, тебе не за что ненавидеть брата, так? Только его отношение к тебе заставляет так реагировать даже на его присутствие? – попытался вернуть Каулитца к беседе.

-Есть, - уже спокойно продолжал парень. – Он просто невыносим. Эти его постоянные шутки ниже пояса. Вечные тусовки, с которых он буквально выползает. Он как балласт – тянет меня на дно. Лучше бы я один родился, честное слово. Даже дышать было бы легче. А так, он будто отнимает у меня половину моего кислорода...

-Но он старше. Разумно подумать, что, если бы уж кто-то родился один, это был бы он, а не ты.

-То, что он на каких-то десять минут раньше появился на свет, не значит, что он лучше! А ведь даже в детстве, когда мы малышами совсем были, он во всю пользовался этим, хотя вряд ли осознавал факт своего старшинства! Представляете: ребенок еще толком говорить не научился, а уже дрался! Я в синяках и ссадинах ходил, и все из-за него! – похоже было, что парень снова начинает заводиться, поэтому психолог поспешил закончить беседу.

Картинка начала медленно складываться, оставляя белые участки, которые теперь мог заполнить только Том. Но вряд ли пазл когда-нибудь станет полным, ведь ситуация такая непростая...

***

Билл с хмурым видом вошел в кабинет, где скучали в ожидании Дэвид и Том. Он, ни на кого и ни на что не глядя, прошествовал к дивану и сел, демонстративно отвернувшись. Брат смерил его насмешливо-презрительным взглядом и встал.

-Я так понимаю, моя очередь? – спросил он, шагая к двери, в проеме которой стоял доктор Шульман. Он улыбнулся и пропустил гордо задравшего голову парня в коридор.

Тот же кабинет, то же самое, до последней буквы, предложение присесть, и психолог с едва заметной, тщательно скрываемой улыбкой и блеском в глазах отмечает, что старший Каулитц выбрал тот же самый стул, что и Билл. Несколько секунд поерзав, Том успокоился и принял излюбленную позу: одна нога на другой с высоко задранным вверх коленом, и руки сцеплены на животе в замок. Схожесть поведения и жестов бросалась в глаза такому внимательному человеку, как Шульман.

За вечер после встречи с Йостом он изучил историю группы, просмотрел в интернете уйму видео и интервью, где они изображали из себя дружных, почти зависимых друг от друга близнецов. Несведущий человек не заметил бы негатива, проскальзывающего во взглядах парней, но так же бросалась в глаза некоторая синхронность. Причем не та синхронность, которая была тщательно продумана перед съемкой, а именно такая, какая бывает у близнецов на подсознательном уровне. Они даже дышали одновременно. Такие противоречащие друг другу моменты вызывали при просмотре очередного видео улыбку. И сейчас со всем этим было просто необходимо разобраться.

-Начнем, Томас? – вернулся к реальности доктор.

-Том. Пожалуйста, просто Том, - тихо поправил парень, дружелюбно улыбаясь.

Улыбка казалась искренней, но только не такому хорошему психологу, как Шульман. Он видел настороженность и нежелание идти на контакт, как и у брата. Но, не смотря на это, нужно было продолжать разговор.

-Хорошо, Том. Перейдем сразу к делу. Как думаешь, в чем причина ваших ссор с Биллом?

-Да все очень просто, - насмешливо произнес Каулитц. – У него кретинизм высшей степени тяжести. Как с таким мирно жить?

-Кретинизм? – доктор выгнул брови дугами. – Ты серьезно? Вообще-то это диагноз. И, по-моему, он этим не страдает.

-Вы его плохо знаете. Корчит из себя Диву, пытается что-то кому-то доказать. Я не знаю, что там насчет диагноза, но он идиот, однозначно!

Том, по-сравнению с Биллом, был сдержан в эмоциях, но так же несдержан в словах. Ничто не мешало ему выражать презрение ничуть не меньшее, чем то, что выказывал его близнец. После еще нескольких контрольных вопросов, доктор понял. Что глубже копать не получится. Он отпустил парня, а сам сел в свое кресло и на минуту прикрыл глаза. Во всей ситуации было о чем подумать. Он не смог добраться до истоков таких тяжелых отношений братьев, поэтому найти верное решение было крайне трудно.

Очевидно, обычными регулярными посещениями психолога это не исправить. Вмешательство посторонних здесь будет только мешать, раздражая юные нервы. Нужно искать путь, в котором Том и Билл сами нашли бы точки соприкосновения... Полное уединение, изоляция от внешнего мира... Постоянно вместе... Это было безумием, но другого варианта среди скучных стандартных методов он не находил.

#4#