ИСТОРИЯ 6 страница

Привезенное добро поступало на боярские усадьбы, где располагались мастерские ремеслен­ников: бояре предоставляли им сырье и продовольствие; оттуда готовые товары расходились по всей Руси. Новгород можно сравнить с близкой по типу аристократически-купеческой республи­кой — Венецией. Но Венеция сумела стать одним из самых богатых государств средневековья и сохранить свою независимость вплоть до конца XVIII в. Она создала собственный торговый и военный флот, самую совершенную в Европе дипломатическую службу, сеть заморских торго­вых факторий, развернула собственное производство знаменитых венецианских стекла и зеркал. Новгородское же боярство создавало свои богатства за счет экспорта природных богатств и вполне этим удовлетворялось.

«Сырьевая» эксплуатация обширных лесных колоний приносила колоссальные доходы бо­ярству, но тормозила развитие передовых для того времени отраслей. Новгородская торговля це­ликом зависела от более предприимчивых и технически оснащенных немецких купцов. Экспорт в Европу и импорт в Новгород шел на немецких судах, а создание собственного флота было за­труднено отсутствием морских гаваней. Технический уровень новгородских мастеров был высо­ким, однако зависимость купцов и ремесленников (по раскопкам известно уже 150 таких «боярс­ких» мастерских) не давала складываться профессиональным корпорациям горожан — цехам, развивавшимся в западноевропейских городах.

Раннее участие в управлении облегчило новгородским боярам подчинение свободных общин­ников, а связи вотчин с городскими усадьбами обеспечили контроль за экономикой и политичес­кое господство. Боярство смогло подчинить своей воле все политические институты Новгорода. Но эта победа как раз и подрывала новгородскую самостоятельность. Еще в XIV в. «черному» люду было что защищать: сохранялось некоторое его влияние на «своих» бояр, а их зависимость от народной поддержки не позволяла усиливать налоговый гнет. Создание же олигархии в XV в. объединило враждовавшие кланы, но фактически ликвидировало вечевой строй, а вместе с ним и желание простых новгородцев защищать боярскую верхушку.

В 1456 и 1471 гг. новгородское ополчение было разгромлено московским войском: Новгород не смог создать не только флот, но и профессиональную армию — боярской олигархии она была не нужна и даже опасна. В самой республике наметился раскол: многие новгородцы не жела­ли сражаться за боярскую власть: «И разделишася людие — инии хотяху за князя (Ивана III), а инии за короля за Литовского». Сами бояре не смогли выступить в борьбе с противником единым фронтом: одни стремились «заложиться» за короля польского и литовского Казимира, другие надеялись на сохранение своей власти и привилегий в обмен на признание московского великого князя Ивана III «государем». В итоге в январе 1478 г. Иван III упразднил Новгородскую республику и присоединил ее владения к Москве.

Волынь и Галицкая земля занимали пограничное положение, и характерной чертой их исто­рии стало постоянное вмешательство соседних государств — Польши и Венгрии — в усобицы, ослаблявшие эти княжества. Причиной усобиц становились напряженные отношения галицких князей с боярами и горожанами. Князя Ярослава Осмомысла (1152-1187 гг.) арестовали его же бояре, изгнали вместе с жителями Галича незаконного сына князя. На рубеже ХП-ХШ вв. Роман Мстиславич (1199-1205 гг.) сумел объединить под своей властью галицкие и волынские земли; но после его гибели на галицкий стол стали претендовать представители других линий: черниговские Ольговичи, владимирские Юрьевичи, киевский князь Рюрик Ростиславич. За богатые галицкие земли сражались также венгерский король Андрей и польский князь Лешко. Приглашенные в Галич дети героя «Слова о полку Игореве» новгород-северского князя Игоря Святославича на­чали настоящую войну с боярством, были захвачены в плен и повешены. В ходе этой смуты в княжество неоднократно вторгались польские и венгерские войска. Там по очереди правили венгерские королевичи Коломан и Андрей, князь Мстислав Удалой, черниговские князья Михаил Всеволодович и Ростислав Михайлович, а в 1212 г. даже стал княжить местный боярин Владислав.

Молодого Даниила Романовича (1221-1263 гг.) бояре не раз вынуждали покидать княжество. Только к концу 30-х гг. XIII в. Даниил окончательно утвердился на княжении и даже времен­но подчинил Киев. После разгрома соперника — черниговского князя Ростислава Михайловича и венгерских войск в 1245 г. Даниил стал одним из самых сильных русских князей. Признав свою зависимость от монгольской империи, Даниил в то же время заключил союз с Венгрией и даже, в расчете на помощь против татар, в 1254 г. принял от римского папы королевский титул. В том же году он предпринял успешный поход в литовские земли и «Черную Русь» (часть современной Белоруссии), после чего заключил мир и союз с литовским князем Миндовгом, зятем которого стал сын Даниила Шварн. Другого сына Даниил женил на австрийской принцессе и пытался по­садить его на трон австрийского герцогства. В 1250 г. он выдал свою дочь замуж за брата Алек­сандра Невского, великого князя Владимирского Андрея Ярославича и, по-видимому, заключил с ним союз против татар. Однако в 1259 г. под угрозой татарского похода Даниил вынужден был срыть все свои укрепления и признал себя данником Золотой Орды.

После смерти Даниила его дети на короткое время объединили в своих руках Галицко-Волын- скую землю и Литву, но это объединение оказалось непрочным. Лев Даниилович (1264-1301 гг.) сумел присоединить к своей державе Закарпатье и претендовал на польский трон. Но при его преемниках положение княжества в окружении Орды и крепнувших соседей — Литвы и Поль­ши — стало ухудшаться. Правнуки Даниила Романовича Лев и Андрей Юрьевичи одновремен­но умерли или погибли в 1323 г. (возможно, в результате происков Орды), и в середине XIV в. галицко-волынские земли потеряли самостоятельность — были захвачены Польшей и Великим княжеством Литовским.

1.3.2. Монгольское завоевание и его влияние на историю нашей страны. Экспансия с Запада и ее роль в истории народов Руси и Прибалтики

Объединение монгольских племен произошло на рубеже ХЫ-ХШ вв. под руководством вождя Темучина, принявшего в 1206 г. титул Чингисхана. На просторах Великой Степи и до того не раз появлялись объединения кочевников, становившиеся грозой для соседей: Тюркский каганат в VI в., печенежская орда в Х-Х1 вв. и другие. Но такие союзы обычно скоро распадались и исчезали со страниц истории. На этот раз получилось иначе. В ходе затяжных войн с соседями сложилась централизованная и милитаризованная империя. Держава Чингисхана имела четкое военно-ад- министративное деление, государственный аппарат из китайских и уйгурских чиновников, поч­товую связь, регулярное налогообложение; свод законов («Яса») уравнивал в правах верующих всех религий.

Основой империи стала армия, основанная на поголовной воинской повинности, четкой струк­туре (тумены — «тьмы», тысячи, сотни и десятки) и жесткой дисциплине. Каждый воин в любое время должен был быть готов к походу со всем необходимым снаряжением, «вплоть до шильев, игл, веревок, ездового и вьючного скота, ослов и верблюдов». Квартирмейстеры определяли пу­ти передвижения, места стоянок, запасы воды и фуража на местах военных действий. Сведения о будущих объектах агрессии собирали купцы, руководители караванов и специальные посоль­ства. Штаб планировал военные кампании; командующие не ходили в бой, а руководили войс­ками при помощи сигналов флагами, звуками труб или дымом. Инженерные части могли быст­ро обеспечить форсирование большой реки и на месте изготовить и применить осадные орудия; отдельные рода войск согласованно решали основные задачи. Эта армия могла передвигаться со скоростью до 80 км в сутки. Такая организация давала монгольскому войску преимущество при столкновении с ополченцами или феодальными дружинами как в Азии, так и в Европе.

В результате серии походов Чингисхану и его преемникам удалось создать империю, включав­шую Китай, Корею, Среднюю Азию, Иран, Ирак, Афганистан, Закавказье, Сирию и степи Вос­точной Европы и Казахстана. На юго-восточном направлении монгольские армии высаживались в Индонезии и на Японских островах; на Ближнем Востоке они дошли до Египта, а в Европе — до границ Австрии.

В 1235 г. курултай (съезд монгольской знати) отправил в Великий западный поход половину всех имперских сил — по современным подсчетам, примерно 70-80 тыс. человек. К тому време­ни эту армию можно лишь условно называть «татаро-монгольской» (термин появился в научной литературе в XIX в.). К середине XIII в. в державе Чингисхана монгольскими оставались ко­мандный состав и гвардия; остальные войска являлись имперской армией, где бок о бок сража­лись представители всех покоренных стран — китайцы, аланы, персы и тюрки. После покорения Волжской Булгарии и половцев это войско в декабре 1237 г. подошло к границам Руси.

Зимой 1237-1238 гг. монголы, во главе которых стоял хан Бату (Батый), взяли Рязань, Вла­димир, а затем массы конных войск двинулись по руслам замерзших рек на Углич, Кострому и Тверь. Войска быстро собирались в нужном месте для нанесения главного удара и в считанные дни брали укрепленные города с помощью массированного применения осадной техники. Такая тактика не дала великому князю времени для сбора сил и позволила татарам по отдельности громить спешно собранные полки; в битве на р. Сити 4 марта 1238 г. погиб великий князь Юрий Всеволодович. Хотя князь был извещен о приближающемся войске, за несколько месяцев отпра­вить в другие княжества посольства, договориться о совместных действиях и собрать обученную армию с единым командованием было нереально. Как раз накануне вторжения, в 1235 г., князья Южной Руси затеяли очередную усобицу, и Киев несколько раз переходил из рук в руки. К тому же русские князья не представляли себе, с каким противником им придется столкнуться: они привыкли отражать половецкие набеги, не опасные для укрепленных городов.

Затем в 1239-1240 гг. армия хана Бату прошла по Южной и Юго-Западной Руси, после чего через Польшу, Чехию и Венгрию отправилась на завоевание Европы. Несмотря на желание Бату утвердиться в Венгрии, завоеватели не могли удержать занятые ими земли: сказались и потери, и непривычная горная местность, и явный недостаток сил. В 1242 г. хан привел свое войско из Хорватии в приволжские степи, где и был основан новый улус империи Чингисидов — Золотая Орда.

В то же время конфликты русских с соседями начались и на западе. Продвижение новгородцев в Карелию и Финляндию привело к их столкновению со шведами. На земли южной и центральной Финляндии новгородцы периодически посылали за данью военные дружины, а в состав русской знати входили представители местной племенной верхушки — боярин Микула Чудин и тысяц­кий Семен Емин. В 1187 г. карелы с помощью новгородцев разграбили крупный шведский город Сигтуну.

Собственных крепостей русские, однако, не строили и христианство не навязывали. Шведы повели себя иначе: с середины XII в. их морские экспедиции превратились в организованные го­сударственные мероприятия — крестовые походы против язычников. Шведские отряды не только получали дань, но и колонизировали местные земли: строили там крепости, вводили свои адми­нистративные порядки и церковное устройство.

Укрепившись на севере Финляндии, шведы в начале XIII в. предприняли наступление на юг, на земли карел и берега Невы. В 1240 г. шурин шведского короля Эрика Биргер возглавил очеред­ной поход, в ходе которого произошла битва новгородцев и шведов на реке Неве. В этом сражении войска Биргера были разгромлены новгородцами под командованием молодого князя Александ­ра Ярославича, отныне прозванного Невским. Однако шведы, несмотря на невское поражение, к середине XIII в. покорили Финляндию и в конце столетия приступили к завоеванию Карелии: поставили крепости Выборг на берегу Финского залива (1293 г.) и Ландскруну на Неве (1300 г.). В ответ новгородцы разорили Ландскруну. Только Ореховский мир 1323 г. разграничил владения Новгорода и Швеции и до XVI в. обеспечил относительный мир на Севере.

В начале XIII в. в Прибалтике на границах западных русских земель — Новгорода, Пскова и Полоцка появились новые соседи — немецкие миссионеры и колонисты. В эпоху крестовых походов возникли военно-духовные организации — рыцарские ордена. После основания в 1201 г. прибывшими из Германии миссионерами и рыцарями Риги в Прибалтике появилось подчиненное римскому папе епископство и рыцарский орден меченосцев. Другой немецкий орден — Тевтонс­кий — в 1226 г. перебрался из Палестины на нижнюю Вислу и стал наступать на земли язычни- ков-литовцев и родственных им пруссов с запада. В ходе постоянных войн он создал свое государс­тво между Вислой и Неманом (позднее — Восточная Пруссия).

Орден меченосцев, или «Братство воинов христовых», после разгрома литовцами в 1237 г. был преобразован в «отделение» Тевтонского ордена и стал называться Ливонским орденом. Во главе ордена стоял пожизненно избираемый магистр; полноправные члены ордена — «братья» — на­считывали в XIII в. 150-200 человек, позднее — до 400. Кроме рыцарей, в состав ордена входили священники и «полубратья»: ремесленники, клерки, слуги. К началу XV в. общее количество войска составляло 4 тыс. рыцарей и кнехтов-пехотинцев.

В XIII в. силы ордена постепенно продвигались на восток в современную Эстонию, земли ливов, латгалов, земгалов и куршей (современную Латвию) и на юг в языческую Литву. Заво­еванные территории делились на провинции во главе с комтурами и фогтами, находившимися в укрепленных замках, а местное население подвергалось христианизации. После двадцатилетней борьбы местные племена были покорены завоевателями, и их экспансия вошла в столкновение с интересами Новгорода и Полоцкого 1С няжес твя у т экж е собиравших дань с ливов и эстов. В 1224 г. была взята русская крепость Юрьев (немецкий Дерпт, ныне эстонский город Тарту). В 1219 г. датские войска захватили северную Эстонию и основали город и крепость Ревель (Таллинн).

Немецкое освоение Прибалтики прервало процесс формирования на этой территории собствен­ной государственности. Эти земли стали яблоком раздора между соседями — Швецией, Польшей, Россией. Однако отношения с немцами не ограничивались только военными действиями. Войны завершались миром и восстановлением торговых отношений. В них были заинтересованы богатые прибалтийские города, входившие в Ганзейский союз, да и сам Тевтонский орден имел торговые отношения с Новгородом: его агенты скупали здесь в массовом количестве беличьи меха для про­дажи во Фландрии.

Немецкая Ливония (на территории нынешних Латвии и Эстонии) представляла собой средневе­ковую федерацию Ливонского ордена, Рижского, Дерптского и Эзельского епископств и самостоя­тельных городов, входивших в Ганзейский союз. Члены этой торговой федерации североевропейс­ких городов далеко не всегда проводили согласованную с орденами политику. Города Прибалтики уже в XIII в. заключали договоры о торговле со Смоленском, Полоцком, Новгородом, в которых указывалось, что если рыцари начинают войну, то «немецкому купцу дела до этого нет».

Римские папы Гонорий III и Григорий IX в посланиях к «королям Руси» 1227 и 1231 гг. призывали их перейти «к преданности и повиновению апостольскому престолу». В политической борьбе русских земель и княжеств противостоящие друг другу группировки обращались к сосе­дям. В 1228 г. с орденом заключили союз псковичи против Новгорода. В 1213 г. туда бежал из­гнанный из Пскова князь Владимир Мстиславич; позднее он помогал рижскому епископу в борьбе с Полоцком и даже стал фогтом одного из орденских замков. В Ливонии же оказались его сын Ярослав и новгородский тысяцкий Борис Негочевич со своими сторонниками. Псковские воины вместе с немецкими рыцарями ходили в походы против язычников-литовцев; те, в свою очередь, совершали в XIII в. набеги на земли Полоцка, Новгорода и Смоленска.

По-видимому, какую-то часть новгородской знати, заинтересованную в прибалтийской тор­говле, порядки феодальной ливонской конфедерации привлекали больше, чем властная рука вла­димирского князя Ярослава Всеволодовича и его сына Александра, которого они после невской победы изгнали из города. В 1240 г. немцы вместе с князем Ярославом Владимировичем захвати­ли Изборск. Им открыли ворота и власти Пскова, поскольку «перевет держаче с немцы пльско- вичи».

Военная угроза и опасность народного возмущения заставили правителей Новгорода вновь призвать Александра Ярославича. Он отвоевал Псков и разгромил силы ордена в апреле 1242 г. на льду Чудского озера. Экспансия в новгородские пределы была остановлена, но борьба за сферы влияния в Прибалтике продолжалась и после Ледового побоища. В 1256 г. Александр Невский с новгородцами совершили поход в Финляндию; в 1262 г. новгородцы взяли Дерпт, а в 1268 г. поход новгородцев против датских владений в Эстонии закончился кровопролитным сражением под Раковором.

В ХШ-ХУ вв. Новгород и Псков не раз вели войны: за 125 лет (1348-1462 гг.) новгородс­кие и псковские летописи упоминают о 54 военных конфликтах с Ливонской конфедерацией и Швецией. В 1269, 1300, 1348, 1368 гг. псковичи отбрасывали орденское войско от стен города; нередко они били рыцарей на их территории; случалось, терпели и поражения; в 1407 г. в битве «на Лозговичском поле» они потеряли трех посадников, многих бояр и воинов — всего около 700 человек. Однако большинство конфликтов носили характер пограничных столкновений из-за спорных территорий. Тем не менее западная граница в целом оставалась устойчивой.

1.3.3. Образование Золотой Орды. Русь и Орда

Расцвет Золотой Орды приходится на правление хана Узбека (1318-1342 гг.). Его государство простиралось от Дуная до Алтая; на юге границей был Кавказ, на Севере — районы Центральной России (Курск, Тула и Калуга), где местное население управлялось татарской администрацией. Держава делилась на четыре улуса (Хорезм, Сарай, Крым, Дешт-и-Кипчак) и десятки провинций во главе с «темниками».

Центром Золотой Орды было Нижнее Поволжье, где при Батые столицей стал Сарай-Бату (близ современной Астрахани), в первой половине XIV в. столица перенесена в Сарай-Берке (основан ханом Берке, близ современного Волгограда). Экономической базой государства были процветав­шие города (Азов, Старый Крым, Астрахань, Тюмень). Ордынцы гордились тем, что их города не имели стен — их оберегали многотысячная конница и бескрайние степи. В городах действовали водопровод и канализация, работали мастерские по изготовлению посуды и оружия, строились роскошные виллы ордынских вельмож с мозаичными панно и бассейнами. Развитое производство и торговля стимулировались устойчивой валютой — серебряным динаром. Золотая Орда оказалась на перекрестке торговых путей между Европой и Азией, и международная торговля приносила ей огромную выгоду. Степи пересекали обустроенные дороги с караван-сараями через каждые 30 км. Власть хана опиралась на 200-тысячное войско и централизованный государственный аппарат, где работали среднеазиатские чиновники.

Князь Даниил Галицкий и великий князь Владимирский Андрей Ярославич заключили в 1250-1251 гг. союз, направленный против Орды. По-другому строил отношения с Ордой брат Андрея, Александр Невский. В 1252 г. Александр обратился в Орду с жалобой на брата о невыпла­те хану «выхода и тамги». В результате последовал карательный поход («Неврюева рать»), войска Андрея были разбиты, и великим князем Владимирским стал Александр Невский (1252-1263 гг.).

При Александре Невском оформилась система экономических и политических мер, посредс­твом которых Орда контролировала и эксплуатировала русские земли.

Летописи и акты ХШ-ХУ вв. называют 14 видов различных даней и повинностей: «поплуж- ное», торговая пошлина «тамга», корм татарским послам, «ям» — повоз, чрезвычайные «запро­сы» и др. Самым тяжелым среди них был ордынский «выход» — дань серебром, которую сначала брали на отукуп мусульманские купцы. Регулярную выплату «выхода» обеспечивали проведен­ные в 1257-1259 гг. и в 1275 г. по всей монгольской империи переписи населения. В конце XIV в. с Московского княжества и великого княжества Владимирского «выход» составлял 5 тыс. руб., но размеры дани с Ростовского, Рязанского, Тверского, Смоленского и других княжеств неизвестны. После похода Тохтамыша летописец указал под 1384 г.: «Бысть великая дань тяжкаа по всему княжению великому, всякому без отъдатка, со всякие деревни по полтине». Получается, что ма­ленькая средневековая деревня должна была отдать Орде примерно две тонны зерна.

Все русские князья утратили свой суверенитет: с 1243 г. получение ими княжеского стола зависело от воли хана, подтверждавшейся выдачей им ярлыка на княжение. По призыву хана князья должны были участвовать со своими войсками в ордынских походах на Польшу, Литву и Северный Кавказ. Получивший в Орде ярлык на великое княжение Владимирское князь при­бавлял (временно) к своим владениям обширную территорию великого княжества (Владимир, Переелавль-Залесский, Кострома, Нижний Новгород, Вологда) и становился новгородским кня­зем. Таким образом, избранник оказывался самым сильным среди прочих князей, чтобы подде­рживать порядок, прекращать усобицы и обеспечивать поступление дани. Но как только такой князь становился слишком сильным, ярлык на великое княжение у него отбирался и передавался сопернику, что гарантировало раздоры среди князей и их борьбу за ярлык при ханском дворе.

Для контроля и информации о положении на Руси в крупных городах оставались доверенные лица хана — баскаки, которые наблюдали за сбором дани и деятельностью князей. Периодически из Орды наведывались на Русь «сильные послы» с вооруженными отрядами, которых необходи­мо было обеспечивать подводами и всем необходимым («татарский проезд» и «татарский ям»). В случае неповиновения следовали карательные экспедиции («Неврюева рать» в 1252, «Дюденева рать» в 1293, поход на Тверь в 1327 г. и др.). По мере упрочения господства Орды сбор дани переходил из рук откупщиков к самим князьям, а карательные походы сменялись репрессиями против отде­льных князей (казнь Михаила (1318 г.) и Александра (1339 г.) Тверских, Ивана Рязанского (1327 г.), Федора Стародубского (1330 г.)).

Что же касается последствий татарского ига, то можно говорить о непосредственном и опосре­дованном влиянии ордынского господства.

Первое включает в себя прежде всего разорение: археологические исследования свидетельс­твуют о погроме 49 городов. Смерть или угон в рабство нескольких десятков мастеров приводили к утрате секретов и исчезновению самого производства. Вещи той поры свидетельствуют об огрубле­нии ремесленной техники, исчезновении ряда ремесленных технологий (мозаики, перегородчатой эмали, зерни). Сокращение производства и торговли привело к ослаблению торговых связей, умень­шению импорта. Из обихода исчезли шиферные пряслица, сердоликовые бусы, амфоры-корчаги.

На Черниговщине к концу XIII в. сохранилось всего лишь 2 % селищ домонгольской поры. Население лесостепной полосы частично было уничтожено или покидало свои жилища и пашни, находившиеся в опасной близости от ордынских набегов. На треть сократилось население даже далекой от степи Смоленщины. Людские потери, в том числе количество угнанных рабов и ре­месленников, очевидно, учесть невозможно. Многочисленные жилища русских «переселенцев»- ремесленников (тесные землянки с русской керамикой и нательными крестиками и даже целые «общежития» рабов) выявили раскопки в ордынских городах Булгаре и Сарае. Излишки рабочей силы продавались на рабских рынках Крыма и Кавказа. Оттуда рабов, в том числе и русских, продавали в Египет и страны Западной Европы.

Применительно к опосредованному влиянию ига можно говорить о создании условий, на про­тяжении столетий тормозивших или деформировавших развитие экономики и социальной струк­туры. Регулярные поборы выкачивали из страны средства, которые при иных условиях могли быть вложены в развитие собственной экономики и культуры — в то самое время, когда в За­падной Европе появлялись первые мануфактуры, банки, биржи, возникали торговые компании и ассоциации.

Тяжелым последствием ига было ослабление русских городов, а ведь именно средневековые го­рода являлись очагами новых форм экономики, социального строя и культуры. К XV в. исчезают вечевые собрания в городах, а по мере объединения страны все города становятся «государевы­ми», и управляют ими назначаемые из Москвы наместники.

Истребление в ходе завоевания знати — князей и дружинников — прервало процесс склады­вания основных ячеек феодального общества — боярских вотчин. Возрождение их в XIV в. про­исходило уже в новых условиях в результате княжеских раздач. Сами же владения могли быть легко отобраны, т.е. меняли хозяев; с конца XV в. московские князья начали проводить массовые переселения своих слуг. Так же легко могли потерять престол и князья, ставшие данниками хана. Вместо прежней дружины появился княжий «двор», а вассально-договорные отношения со слугами постепенно заменялись иными — по принципу «полновластный государь — бесправный холоп».

Наконец, политическое господство Орды стимулировало раздробленность; так, по распоряже­нию хана Узбека в 1341 г. выделилось (для ослабления Москвы) великое княжество Нижегородс­кое; в 1328 г. разделилось надвое великое княжение Владимирское.

Ослабли контакты Руси с другими странами, сузился горизонт русских летописцев. Ордын­ское иго означало не только материальные тяготы; оно произвело сдвиг в традиционном укладе жизни и отменило привычные морально-правовые нормы. Князья северо-восточных земель после смерти Александра Невского вели почти беспрерывную борьбу за великокняжеский престол. Ле­тописи и литературные произведения тех лет содержат немало примеров произвола и преступле­ний боровшихся за ярлыки князей, «несытовства имения» их слуг и подручных. «Ненависть на другы» сочеталась с сознанием собственной беззащитности; летописец с горечью записывал свои впечатления от творившейся вокруг несправедливости: «И бяше видети дело стыдно велми страш­но, и хлеб в уста не идет от страха».

1.3.4. Образование Великого княжества Литовского. Русские земли в составе Великого княжества Литовского

Сведения о литовских племенах и их вождях появляются в немецких и польских источниках начиная с X в. В середине XIII в. князь Миндовг сумел объединить литовские племенные сою­зы под своей властью. В борьбе с Тевтонским орденом Миндовг то принимал от римского папы королевский титул, то искал союза против крестоносцев с Александром Невским. Не знавшая татарского ига Литва расширяла свою территорию за счет ослабевших западнорусских княжеств и уже в XIII в. представляла собой балто-славянское государство, включавшее в себя западные земли нынешней Белоруссии.

Это было раннесредневековое государство; определять его как «русское» или «литовское» зна­чило бы применять современные понятия об этничности по отношению к другой эпохе, в которой термин «русский» чаще всего означал религиозную принадлежность. В то же время источники XV-XVI вв. свидетельствуют о том, что восточные славяне в границах Польши и Литвы считали себя единой этнической общностью — «русским» народом, «русскими», или «русинами», но при этом не отождествляли себя с «московитами».

В XIV в. литовские князья Гедимин (1316-1341 гг.) и Ольгерд (1345-1377 гг.) создали державу, в состав которой вошли Полоцк, Витебск, Минск, Гродно, Брест, Туров, Волынь, Брянск. В 1358 г. послы Ольгерда заявили тевтонским рыцарям, что «вся Русь должна принадлежать Литве». Оль­герд первым выступил и против Орды: в 1362 г. он разгромил татар при Синих Водах и закрепил за Литвой Киев и Чернигов. Но в это же время «собирать» земли стали московские князья. Так к сере­дине XIV в. сложились два центра, претендовавшие на объединение древнерусских земель: Москва и Вильно (основан в 1323 г.). Конфликт между ними был неизбежен, тем более что в союзе с Лит­вой выступали соперники Москвы — тверские князья; перейти «под руку» Литовского государства порой стремились и новгородские бояре. В 1368-1372 гг. Ольгерд в союзе с Тверью совершил три похода на Москву; но силы соперников были примерно равны, и договор 1372 г. разделил «сферы влияния».

После победы на Куликовом поле Дмитрий Донской склонил молодого литовского князя Ягай- ло к заключению династического союза. Ягайло должен был жениться на дочери Дмитрия Донс­кого и принять вместе со своими подданными православие (Литва оставалась последним язычес­ким государством в Европе). Был составлен даже проект договора. Но Дмитрий Донской не смог противостоять хану Тохтамышу: в 1382 г. Москва была разорена и вновь стала платить дань Орде. Союз с несостоявшимся тестем перестал быть привлекательным для Ягайло; уния же с соседней Польшей давала ему королевскую корону и реальную помощь в борьбе с сильным противником на западе — Тевтонским орденом.

Ягайло женился не на московской княжне, а на польской королеве Ядвиге и принял крещение не из Москвы, а из Рима; он стал королем Владиславом и основателем новой династии на польско- литовском престоле. Вместо московского союза состоялась Кревская уния 1385 г. между Литвой и Польским королевством, на столетия определившая развитие соседа и соперника Москвы. С это­го времени история Литвы тесно связана с историей Польши: в ХГУ-ХУ1 вв. эти государства были объединены личной унией (у них был один глава из династии потомков Ягайло — Ягеллонов).

При великом князе Витовте (1392-1430 гг.) княжество вступает в период своего наивысшего расцвета. В союзе с двоюродным братом Ягайло — Владиславом — Витовт разгромил Тевтонский орден при Грюнвальде (1410 г.), присоединил Смоленскую землю (1404 г.) и княжества в верховь­ях Оки. Витовт сажал своих ставленников на ордынский престол. Огромную дань-откуп платили ему Псков и Новгород, а московский князь Василий Дмитриевич женился на его дочери и называл Витовта «отцом», что по тогдашнему феодальному этикету означало признание вассальной зависи­мости. Тогда земли Великого княжества простирались от Балтийского моря до Черного, а восточная граница проходила под Можайском и Калугой.