Изменения в культуре и быту в петровскую эпоху

Начало нового XVIII столетия вместе с переменой старого летоисчисления ошеломило росси­ян потоком всевозможных новшеств. Царские указы предписывали носить «немецкое» платье, учиться в новых школах, отмечать новые праздники, читать новые книги и даже хоронить в но­вых, по английскому образцу, гробах. В стране появились первый музей — Кунсткамера, первая библиотека, первая газета. Не ставя целью перечислить все достижения культуры того времени, подчеркнем особенности ее развития.

Петр I был глубоко убежден в своем праве вводить любые культурные новшества и «переме­ны обычаев». При этом он сознательно шел на разрыв со сложившейся традицией, утверждал новые ценности и новую «знаковую систему» культуры. Образцом для подражания стало теперь не православное благочестие, а культурный уклад Западной Европы. Бороду надо было менять на парик, русский язык — на немецкий; античная мифология («еллинская ересь») и искусство ста­ли официальным средством эстетического воспитания, и не случайно Петр I приказал поставить аллегорические статуи «каменных девок» в Летнем саду.

Петр лично вносил изменения в русский алфавит, отменил в 1722 г. старинный порядок пре­столонаследия, упразднил патриаршество — и при этом всемерно поощрял культурные, произ­водственные, торговые контакты с иноземцами. Для царя «европеизация» означала прежде всего овладение прикладными знаниями, техникой. А дворянские недоросли предпочитали менее труд­ный путь для сближения «во нравах с обученными народами» — поверхностное знакомство с «за­морской» жизнью: балами, модой, светскими развлечениями, новыми стандартами потребления.

Поспешные преобразования вызвали своеобразный «культурный раскол» нации, отчуждение «верхов» и «низов» общества, заметное даже столетие спустя. Для крестьянина живущий в ново­модных палатах и говорящий на чужом языке барин в немецком парике и кафтане мог представ­ляться почти иностранцем — тем более что внедрение европейского просвещения в России шло рука об руку с утверждением наиболее грубых форм крепостничества — галантные и образован­ные господа распоряжались имуществом и жизнью своих рабов, не видя в том ничего предосу­дительного. Усиление крепостного и государственного гнета неизбежно связывалось в массовом сознании с «немецкими» обычаями и вызывало их резкое неприятие: восставшие в Астрахани выступали за «христианскую веру», т.е. традиционные культурные ценности. Самого Петра I, законного царя, в народе воспринимали как самозванца, а то и антихриста.

Петр был уверен: «Мы от тьмы к свету вышли», — и тем самым способствовал утверждению представлений о косности и невежественности допетровской Руси. Такой резкий поворот привел к тому, что образованные «верхи» утратили понимание ценностей средневековой русской культуры.

Другая важная сторона петровских преобразований — утверждение светского начала и откры­тость культурных процессов. За короткое время были сделаны огромные шаги в области просве­щения, технических знаний, творческого освоения культурных достижений Европы.

При Петре I началась работа по изучению природных богатств страны; в путь отправились экспедиции Д. Мессершмидта и В. Беринга. С 1701 г. стали открываться новые школы, за гра­ницу посылались группы «пенсионеров» для изучения не только навигации, но и «изящных ис­кусств» — в их числе будущие крупнейшие художники петровского времени И. Никитин и А. Мат­веев, архитекторы П. Еропкин и И. Коробов. В 1724 г. Петр утвердил проект создания Академии наук, которая должна была совмещать функции ученого сообщества, университета и гимназии.

На смену церковной литературе пришли отечественные и переводные учебники по математи­ке, механике, географии, фортификации; руководства по составлению писем («письмовники») и приобретению светских навыков («Юности честное зерцало»). В круг чтения людей той эпохи вошли сочинения античных авторов Квинта Курция, Юлия Цезаря, Иосифа Флавия и занима­тельно-авантюрные повести («Гистория о российском матросе Василии Кориотском» или «О Алек­сандре российском дворянине») — о храбрых, благородных и галантных героях.

Подчеркнутое внимание к человеческой личности можно найти в живописи XVIII в., ведущим жанром которой становится портрет. Русские художники получили возможность знакомиться с произведениями искусства Ренессанса и барокко и использовать опыт иностранных коллег, мно­гие из которых долго жили и работали в России. Русские мастера под руководством французов Ф. Пильмана и Н. Пино украшали дворца Петергофа; в сотрудничестве со знаменитым мастером А. Шхонебеком работали русские граверы братья Зубовы; целые профессиональные школы сло­жились на стекольных заводах, Петербургской шпалерной мануфактуре.

Не менее успешным было сотрудничество русских и иностранных мастеров в архитектуре. Но­вые постройки в стиле барокко появились в Москве (церковь Архангела Гавриила — «Меншикова башня», Арсенал в Кремле) и в Петербурге, где наряду со строгими зданиями Петропавловской крепости и Летнего дворца были возведены торжественные дворцово-парковые ансамбли в Петер­гофе, Ораниенбауме, дворец Меншикова на Васильевском острове.

В архитектуре, как и в других сферах культурной деятельности, заметно сказывались «госу­дарственный заказ» и централизованное руководство. Государство финансировало школы и экс­педиции, постройки. Академия наук, Кунсткамера, типографии были казенными учреждениями. Сам Петр через полицию приказывал собираться на ассамблеи и лично обучал придворных хоро­шим манерам: «Не разувся, с сапогами и башмаками, не ложиться на постели». Он редактировал первую газету «Ведомости», покупал за границей статуи и картины и даже приказывал кормить и поить посетителей Кунсткамеры или раздавать непроданные тиражи учебных книг — лишь бы приходили и читали. Использовались и более привычные средства — грозные указы и суровые наказания, от которых школяры убегали в монастыри и даже в Сибирь. Но петровские реформы заложили тот фундамент, без которого не мог бы впоследствии появиться тип европейски образо­ванного интеллигентного человека и гражданина — главное культурное достижение XVIII века.

Допетровская культура, однако, никуда не исчезла. Типографии не вытеснили рукописную книгу: по-прежнему переписывались и читались богословско-учительные и исторические сочине­ния, жития, хождения Х1-ХУ1 вв. Старообрядцы создавали свои культурные центры (Выголек- синская пустынь), бережно хранили и копировали дониконовские богослужебные книги. Сохра­нялась и иконописная традиция (Палехская школа), где старинные приемы письма соседствовали с новыми влияниями. Принципиально не изменился и быт простых крестьян и горожан с их повседневными заботами и праздниками.