Студопедия — Глава 11. Со стороны виднее 64 страница
Студопедия Главная Случайная страница Обратная связь

Разделы: Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

Глава 11. Со стороны виднее 64 страница






«Если ты это читаешь, значит, меня уже нет в живых. Понимаю, что это звучит…»

В панике я бросаю пергаменты на полку и машинально вытираю руки о мантию. Глупая, конечно, реакция, но эти строки вызывают самый настоящий животный ужас – такой, что внутри все холодеет, а тело пробирает дрожь. Письмо, конечно, адресовано мне, но… Но ведь он жив! А письмо – предсмертное. Значит, я просто не имею морального права читать его. В предсмертном письме человек может написать то, чего никогда не стал бы говорить лично. А я все-таки рассчитываю, что мы еще увидимся. Если захочет что-то сказать, то скажет. И потом… я просто боюсь читать его. Что Северус мог мне написать, да еще в таком объеме? Благодарность за помощь? Рассказ о любви к матери Гарри? Пожелания счастливой жизни в гордом одиночестве? Просьбу не принимать близко к сердцу наши отношения? Ну уж нет!

Не глядя, я собираю листы и засовываю их в конверт. Не буду я ничего читать. Не буду.

Вернув на место письмо, я, наконец, достаю с верхней полки флакон и исписанный сверху донизу пергамент – по всей видимости, с рецептом. Коль скоро никаких других зелий в тайнике не обнаруживается, это должно быть именно то, что нужно. В списке никак не меньше полусотни ингредиентов, о некоторых из которых я даже никогда не слышал. Ну, надеюсь, Райк разберется.

Теперь надо как-то закрыть тайник. Я неуверенно толкаю стеллаж в обратном направлении. Этого оказывается достаточно, чтобы он начал, поскрипывая, поворачиваться против часовой стрелки, и вскоре моему взору снова предстают безобидные книжные полки.

Убедившись, что все вернулось на круги своя, я покидаю комнаты Северуса и возвращаюсь в Большой зал.

___________________________________________________________________________

1 – «Опаснейший подводный камень для правосудия – это предубеждение».
Жан-Жак Руссо.
(прим. авт.)


Глава 65. Все закончилось

Вручив Райку зелье и рецепт, который тот немедленно начинает читать, я сажусь на свое место, стараясь не морщиться, когда уголок папки впивается в кожу, и залпом допиваю оставшееся в бутылке сливочное пиво.

– Ты нашел тайник? – судя по выражению лица, Гарри до последнего не верил, что у меня получится.

– Нашел, – киваю я и, не сдержавшись, добавляю с усмешкой: – И, кстати, я был прав – тебе бы вряд ли это удалось. И пароль ты бы не подобрал.

– И какой был пароль? – заинтересованно спрашивает Рон.

– Ты же не думаешь, что я скажу?

Ага, муховертку вам в задницу, а не пароль. Если бы не преподаватели, так бы и ответил. И никто бы ничего не понял, голову даю на отсечение.

– Ох ты, ничего себе! – вдруг восклицает Райк, отрываясь от чтения.

– Что там? – интересуется Гермиона.

– Новое слово в зельеварении и целительстве, мисс Грейнджер! Нет, я всегда знал, что Северус – гений, но чтобы вот так… И, главное, ни одного запрещенного компонента! – он восхищенно цокает языком и уверенно заявляет: – Ну, теперь дело пойдет на лад. Несколько тестов для верности, и можно будет приступать к основному лечению. Думаю, завтра ты сможешь навестить его, Невилл.

– Правда? – неверяще спрашиваю я.

– Правда. Только не ожидай, что вам удастся поболтать. Я вообще склоняюсь к мысли, что лучше, если он придет в себя после окончания лечения. Говорить все равно не сможет, а его выражение лица будет мешать мне работать. Да и некоторые манипуляции могут быть весьма болезненными… Но ты все равно заходи.

– Конечно, Райк!

– Я предупрежу Поппи, так что через ее камин ты попадешь сразу в мой кабинет.

– Спасибо! – от души благодарю я.

– Тебе спасибо, – он усмехается и, окинув взглядом присутствующих, добавляет: – И удачи!

Вежливо попрощавшись со всеми, Райк бережно кладет флакон и пергамент в карман мантии и торопливо выходит из Большого зала, оставив меня наедине с жаждущими информации волшебниками.


– Луна, а он, правда, твой дядя? – интересуюсь я, пока они не успели на меня наброситься.

– Ты не первый об этом спрашиваешь, – улыбается она и поясняет со свойственной ей прямотой: – Нет, он не мой дядя. Он просто лечил меня, когда я болела после смерти мамы, и мы подружились.

– О!.. Понятно…

Я болван. Нет, правда, болван. Северус говорил, что узнал о болезни Луны от целителя, с которым работал. Выходит, Райк и был этим целителем. Но откуда же я мог знать, что речь идет о том же человеке, что присылает ему дорогое вино?

– Ты лучше нам скажи, как так вышло, что ты единственный знал правду? – предлагает МакГонагалл, пристально меня разглядывая.

– Ну, не то, чтобы единственный, – со вздохом говорю я. – Кентавры наверняка знали – им всегда больше всех известно. Эльфы опять же. Да и призраки, скорее всего, были в курсе.

– Ты же понимаешь, что я имею в виду! – в голосе моего декана появляется намек на раздражение.

– Почему он рассказал именно тебе? – вмешивается Спраут.

– Да он не рассказывал, – я пожимаю плечами. – Я сам догадался.

– Ничего себе! – восклицает Рон и поворачивается к хмурой Гермионе: – Представь, даже ты ничего не поняла!

– Это потому, что тебя не было в школе, – быстро говорю я, пока она не успела обидеться. – Если бы была, наверняка бы разобралась во всем еще раньше меня.

Гермиона неопределенно хмыкает.

– Но как ты догадался? – непонимающе спрашивает Гарри. – Ведь не было никаких зацепок!

– Я просто заметил, что он слишком мягко нас наказывает и то и дело отменяет более жестокие наказания Кэрроу. Ну, и начал рассуждать…

– Но ведь он убил Дамблдора! Как ты это объяснил?

Я прикусываю язык. Почему-то мне не кажется, что моя версия будет понята. Ведь согласно ей Северус убил Дамблдора по собственному почину.

– Ну… я просто вспомнил твоего крестного – тогда ведь тоже были свидетели… Нет, я не думал, что Дамблдор превратился в крысу и сбежал! Просто решил, что очевидное не всегда верно.

Кажется, Гарри не до конца удовлетворяет это объяснение. Но другого я ему не предложу.

– И как он отреагировал, когда понял, что ты все знаешь? Наверное, взбесился? – неожиданно спрашивает Джордж немного хрипловатым голосом.

Все головы поворачиваются в его сторону. С самого окончания войны он ни разу не проявлял никакого интереса к происходящему и даже ни с кем не разговаривал. Я мысленно умоляю всех отвернуться, но Джордж как будто даже не замечает пристального внимания.

– Ты знаешь, нет, – отвечаю я. – Поначалу пытался делать вид, что у меня бред, а потом ничего, признался. Мы так мило побеседовали…

– Замолчи! – прерывает Джордж, дернув плечом. – Если ты еще раз употребишь слово «мило», говоря о Снейпе, у меня голова взорвется, так и знай! Я, конечно, не злюсь на него за ухо – промазал, с кем не бывает – но всему есть предел!

Над столами взлетает смешок.

– Да-а-а… – тянет Лаванда. – А мы-то, как дураки, переживали, когда ты пропадал, непонятно где, и злились, что он постоянно назначает тебе отработки…

– Я не хотел, чтобы вы нервничали из-за меня, – смущенно говорю я, опуская глаза, – но я просто не мог сказать вам правду.

– Да ладно, не извиняйся ты! – усмехается Симус. – Не думаю, что кому-то может прийти в голову тебя обвинять. Значит, и когда Гарри с Луной ушли, ты тоже к нему ходил?

Вдруг раздается звяканье и приглушенный возглас. Я поворачиваю голову и встречаюсь взглядом с Джинни. Ее глаза расширяются, брови ползут вверх, а на лице медленно проступает понимание. Я мысленно умоляю ее молчать.

– Все в порядке, – говорит она с милой улыбкой. – Просто голова закружилась.

Подавив вздох облегчения, я перевожу взгляд на Аба. Если догадалась Джинни, то мог догадаться и он. Лицо старика не выражает ничего определенного, но притаившуюся в бороде усмешку смело можно назвать гаденькой. Очаровательно. Впрочем, и ему, и моей замечательной подруге можно полностью доверять. Они не проболтаются.

– Да, предупредить хотел, что Гарри в школе, на случай, если он не в курсе, – отвечаю я на вопрос Симуса.

– Вот как, – дрогнувшим голосом произносит Гарри. – Значит, он тогда помочь хотел?

На это я решаю ничего не отвечать – по-моему, все очевидно.

– Слушай, Невилл, а те зелья для Майкла ты тоже у Снейпа брал? – неуверенно спрашивает Терри.

– Ага, у него, – киваю я, стараясь не морщиться от неприятных воспоминаний. – И для вида немного пошарил в кабинете профессора Слагхорна… Простите, профессор…

– Ничего страшного, – потрясенно бормочет тот.

– Значит, и тебе не эльф тогда помогал? – догадывается Ханна.

Я снова киваю. В подробности вдаваться решительно не хочется.

– Мне кажется, это хорошо, – неожиданно говорит Луна. – Хорошо, что ты все узнал. Потому что если бы ты не догадался, профессор Снейп был бы один все это время. А в одиночестве слишком тяжело такое выдержать.

– Я бы без него точно не выдержал, – со вздохом признаюсь я. – Да и вообще, будь он на стороне Волдеморта, я бы и месяца в школе не протянул. И остальным пришлось бы несладко.

– Это уж точно! – поежившись, произносит МакГонагалл, рассеянно кроша на столе имбирное печенье. – Не знаю, как вам, а мне перед ним стыдно. Понимаю, что сохранение тайны входило в план Альбуса, и тем не менее… Есть во всем этом что-то невыразимо гадкое!

Я мысленно аплодирую. Лучше, чем ничего. Гермиона взмахом руки привлекает мое внимание.

– Я вот чего не понимаю, Невилл, – наморщив лоб, говорит она. – Если ты с ним сотрудничал, к чему вся эта история с мечом Гриффиндора?

– Кхм… ну, видишь ли, это была не моя затея…

– Это я виновата, – признается Джинни с мрачным видом. – Мы с Невиллом тогда поцапались, и я решила отыграться. Еще и Луну подбила. Хорошо, Невилл вовремя пришел.

– Он ничего тебе за это не сделал? – интересуется Симус. – Орал, наверное.

– Самую малость, – усмехаюсь я. – Он, вообще-то, не такой уж монстр, знаете ли. Просто все видели в нем только злобного преподавателя. А он ведь еще и человек, который…

К горлу подступает комок, и мне приходится замолчать. Обсуждать все это нет ни малейшего желания. Как бы сбежать?..

– И ведь никому даже в голову ничего не приходило – вот что поразительно! – замечает Флитвик. – Никто даже не задумался ни разу…

– Я задумалась, – вдруг сообщает Спраут. – Когда Невилл подбросил Алекто Ризус Моверию. Меня удивило, что Северус, с его опытом и знаниями, так долго не мог понять, что произошло.

– Ризус Моверию! – ахает Гермиона. – Но, Невилл, это же очень опасно! Вы могли пострадать!

Мне удается выдавить из себя только нервный смешок.

– Гермиона, не хочу тебя огорчать – ты одна из моих лучших учениц – но, поверь, ты при всем желании не сможешь рассказать Невиллу о гербологии что-то, что ему неизвестно, – посмеиваясь, говорит Спраут. – Поверь, это не просто знания, это – гениальность.

– Вы со Снейпом, похоже, друг друга стóите, – хмыкнув, замечает Джордж. – Один в зельеварении гений, другой – в гербологии. Вам бы в паре работать.

– Ну, примерно так мы и работали, – я пожимаю плечами, мечтая, чтобы этот допрос как можно быстрей закончился, и открываю еще одну бутылку. – На самом деле, профессор Снейп – замечательный человек. Ужасно ехидный, конечно, но это даже забавно. Во всяком случае, чувство юмора у него отменное.

Присутствующие недоверчиво смотрят на меня и явно собираются продолжить пытку. Но тут двери снова распахиваются.


В Большой зал заходит Грипхук, беглый гоблин, который помог Гарри сохранить меч, солгав Беллатрикс, и наверняка еще и помог ребятам проникнуть в «Гринготтс». Ему-то что нужно? Неужто поздравить пришел? Гоблин подходит к нашему столу, и я вижу на его лице самое что ни на есть угрожающее выражение. Нет, явно не поздравить.

Грипхук останавливается прямо напротив Гарри и требовательно произносит:

– Я пришел за объяснениями, мистер Поттер.

– Не понимаю, о чем вы, – сухо отзывается Гарри и, кажется, с трудом сдерживает ярость.

– Вы все прекрасно понимаете! – Грипхук повышает голос. – Вы похитили у нас меч Гриффиндора, и как полномочный представитель сообщества гоблинов я требую…

– Похитили? Требуете? – взвивается Гарри, вскакивая на ноги. – Да как вы можете мне такое говорить? Вы бросили нас в «Гринготтсе» и удрали, прихватив меч, как последний трус, а теперь еще и меня в чем-то обвиняете?

– Я взял то, что принадлежало мне по правду. Или вы забыли, каков был уговор? Я помогаю вам проникнуть в банк, и получаю за это меч Гриффиндора. Я свою часть сделки выполнил. О том, чтобы я помог вам еще и покинуть «Гринготтс», речи не шло.

– Да ведь мы даже не говорили, когда именно отдадим вам меч! – вмешивается Рон. Гермиона пихает его локтем, но слишком поздно.

– Так ведь и я не говорил, когда его заберу, – парирует Грипхук презрительно, всем своим видом давая понять, что никогда не ждал от волшебников ничего хорошего.

Я просто ушам своим не верю. Мало нам проблем, так еще и это! Перехитрить гоблинов, наверное, только Гриффиндору со Слизерином и удалось. С ними лучше не связываться. При всем моем уважении к этим существам, натура у них мстительная, жестокая и эгоистичная. Я и уважаю-то их за ум и хитрость, но уж никак не за душевные качества.

– Итак, мистер Поттер, я требую, чтобы вы вернули мне меч, который по праву принадлежит гоблинам. Меч, который вы украли.

– Да ничего я вам не верну, слышите! – выкрикивает Гарри, окончательно переставая владеть собой. – Где вы отсиживались, пока мы сражались? В тепленьком местечке? А теперь надеетесь, что все будет по-вашему, да?

– Гарри, успокойся! – испуганно шепчут Гермиона и Джинни, пытаясь усадить его на скамью. – Не связывайся, пожалуйста!

– Не смейте обвинять нас, мистер Поттер! Мы не имеем отношения к вашей войне, хотя и вполне удовлетворены ее исходом. Но скажите на милость, каким-таким образом мы могли бы присоединиться к вашей битве, возникни у нас вдруг такое желание, если никто не удосужился нам о ней сообщить? – зло цедит Грипхук, явно теряя терпение. – И я по-прежнему требую вернуть похищенный вами меч.

– Ой, только не говорите, что вы ничего не знали! – Гарри нервно усмехается. – Вам же всегда больше всех надо! Просто вы думаете только о собственной шкуре, вот в чем все дело!

Лицо Грипхука еще больше искажается от ярости. Гарри выглядит немногим лучше. Вмешиваться в этот спор никто не решается, поскольку никто не может толком понять, в чем он заключается.

Я тоже не знаю, что у них там произошло, но понимаю одно: скандала допускать нельзя. Гарри в магическом мире – первое лицо. После победы над Волдемортом простые волшебники будут ловить каждое его слово. Грипхук и раньше, насколько я знаю, был не самым последним гоблином в сообществе. Кроме того, он – единственный из всех, кто принял непосредственное участие в войне, внес свой вклад в победу, да еще и добыл меч Гриффиндора.

Конфликт между ними – это не просто перепалка, он вполне может привести к серьезному конфликту между гоблинами и волшебниками в целом! И что тогда? «Гринготтс» закроется. Гоблины перестанут производить вещи и деньги. Волшебники начнут предъявлять претензии. Снова начнется война? Снова будет проливаться кровь? И из-за чего? Нет, меч Гриффиндора, при всей его ценности, этого не стóит.

Я окидываю взглядом присутствующих. Судя по встревоженным лицам преподавателей, а также Джинни и Гермионы, понимаю это не я один. Пока не поздно, нужно вмешаться. Тем более я имею на это полное право. Отдавать ему меч у меня нет ни малейшего желания, но и другого выхода, похоже, нет.

– Позвольте мне вставить слово, Грипхук, – произношу я и поднимаюсь со скамьи, незаметно придерживая рукой папку.

– Мистер Лонгботтом? – он смотрит на меня так, словно только что заметил. – Не думаю, что вы сможете разрешить наш спор.

– Думаю, что как раз смогу, – не соглашаюсь я. – Дело в том, что Гарри не крал у вас меч Гриффиндора. Это сделал я.

– Что вы такое говорите, мистер Лонгботтом? – Грипхук недовольно хмурится. – Если вы пытаетесь прикрыть…

– Нет-нет, уверяю, это действительно был я! И вы легко поймете это, едва взяв его в руки. Я не знал, что он у вас, хотя это, конечно, не оправдание. Меч был мне по-настоящему нужен, и я сумел его получить. С его помощью я убил змею Волдеморта… И я хочу поблагодарить вас за это, Грипхук, – добавляю я с почтительным поклоном, – точнее, все сообщество гоблинов, и в первую очередь Рагнука, покойного Мастера. Ни одно оружие, сделанное волшебником, не сравняется по своим качествам с оружием гоблинского производства. Сражаться вашим мечом – большая честь для меня.

– Хм… если это действительно так… – Грипхук неуверенно потирает подбородок.

– Боюсь, вы с Гарри просто не поняли друг друга, – вдохновенно продолжаю я, мимоходом подумав, что врать у меня получается лучше, чем у Гарри. – Он, конечно, не собирался красть у вас меч и, безусловно, планировал вернуть вам его. Но как мудрый гоблин вы наверняка понимаете, в каком мы все сейчас состоянии. Война только что закончилась, мы даже еще не успели похоронить погибших. Гарри взвинчен и не вполне соображает, что говорит…

– Вовсе я не!.. – возмущается Гарри, но Джинни с силой наступает ему на ногу, вынуждая молчать.

– У меня складывается такое впечатление, мистер Лонгботтом, – медленно произносит Грипхук, сверля меня глазами, – что вы просто пытаетесь задурить мне голову.

– Уверяю вас, вы заблуждаетесь! Я пытаюсь извиниться и поблагодарить вас, не более. А еще я собираюсь вернуть вам меч. Коль скоро это именно я его украл, а не Гарри, который даже не держал его в руках в последнее время, думаю, что это мое право.

Не успеваю я позвать Лауди, как он появляется сам и с почтительным поклоном вручает мне меч Гриффиндора. Как же не хочется отдавать его! Но если все пойдет по плану, то и не придется. Забрав сейчас меч, Грипхук покроет позором все сообщество. Такие оскорбления, как то, что он невольно нанес Гарри, во времена Основателей можно было смыть только кровью. А сейчас от них можно откупиться щедрым даром.

Я сгибаюсь в поклоне чуть ли не пополам, чтобы ни в коем случае не возвышаться над гоблином, и протягиваю ему меч. Если эта проклятая папка сейчас выпадет, я просто не знаю, что буду делать.

– Возвращаю вам то, что было украдено, – торжественно произношу я положенную формулу, – и надеюсь на ваше прощение и милость.

Ф-фух! Повезло, что дед немного учил меня гоббледуку! По-английски получилось бы не так эффектно. И папка на месте.

Грипхук принимает меч у меня из рук, изо всех сил стараясь не показывать изумления.

– Что ж… кхм… – он откашливается, благоговейно глядя на меч, и через несколько секунд, взяв себя в руки, с достоинством произносит: – Полагаю, мистер Поттер, мне следует принести вам свои извинения. Мы и в самом деле друг друга не поняли, и я надеюсь, что впредь подобного не повторится.

– Ладно, – бормочет Гарри, с сожалением покосившись на меч. – Надеюсь, что не повторится.

– Мистер Лонгботтом, – Грипхук снова поворачивается ко мне. – С учетом того, что вы признали свою неправоту и не планировали в действительности похищать меч у гоблинов, а также того, что с его помощью вы сумели внести немалый вклад в победу, позвольте от имени сообщества гоблинов принести вам в дар этот шедевр нашего искусства.

Я потрясенно молчу, надеясь, что все-таки ослышался. Грипхук смотрит на меня с торжественной серьезностью, но в глубине умных глаз я без труда различаю самую настоящую издевку. Определенно, ход заслуживает аплодисментов. Разумеется, он ни на секунду не поверил в добрые намерения Гарри, и сейчас готов скорее сожрать этот меч, чем отдать ему. Но и уйти просто так не может. Мерлин, я должен был предусмотреть, что он решит подставить меня, сочтя это меньшим из зол! И как теперь быть? Сказать, что я не могу его принять?

– Вы не можете отказаться от подарка гоблина, – произносит Грипхук, словно прочитав мои мысли. – Этим вы нанесете оскорбление всему сообществу.

Тут он прав. Гоблины слишком редко делают волшебникам подарки, чтобы от них можно было просто так отказаться. Я обреченно киваю и протягиваю ему раскрытую ладонь. Грипхук медленно проводит по ней острием меча, не раня, и бормочет что-то себе под нос на гоббледуке.

Я напрягаю слух, но из знакомых слов улавливаю только «приношу в дар», «чувствовать кровь» и «до самой смерти». Смысл, в общем, понятен.

Я неловко беру меч у него из рук, стараясь не смотреть на Гарри, и сжимаю усыпанную рубинами рукоять. Кажется, что из теплого металла через мою руку проходит какая-то волна. Кончики пальцев приятно покалывает, а тело как будто становится сильнее. Хоть я и не стремился к такому исходу, этот подарок мне чертовски нравится.

– Надеюсь, вы понимаете, мистер Лонгботтом, что не сможете передать этот меч в дар или по наследству? – деловито уточняет Грипхук, явно чувствуя себя победителем.

– Понимаю, – обреченно киваю я, с трудом отвлекаясь от ощущений.

Грипхук удовлетворенно хмыкает и, церемонно попрощавшись со всеми присутствующими, избавляет нас, наконец, от своего утомительного общества.

– Прости, что так вышло, – я все-таки решаюсь повернуться к Гарри. – Я надеялся, что он отдаст его тебе, но, видимо, гоблины мне пока не по зубам…

– Мне? – Гарри нервно фыркает, верно, не успел еще оправиться от скандала. – Да ты что, Невилл? Странно, что он не ушел с этим мечом…

– Он не мог, – качает головой Гермиона, которая, конечно, поняла все правильно. – Он прилюдно нанес тебе оскорбление. А ты ведь не просто какой-то парень, ты – Победитель Волдеморта. Этого ему ни волшебники, ни другие гоблины не простили бы. Ценный подарок – единственный выход. Я тоже надеялась, что он вернет меч тебе, но, думаю, так все равно лучше, чем если бы вы расстались врагами.

– Ты молодец, быстро сообразил, что нужно делать, – одобрительно произносит МакГонагалл, методично превращая в пыль уже третье по счету печенье. – Я, признаться, несколько растерялась, услышав все эти претензии.

– Просто я знал больше, – смущенно поясняю я. – От профессора Снейпа. А с Грипхуком вообще лет с трех знаком.

– Откуда ты так хорошо знаешь гоббледук? – допытывается Гермиона.

– Да вовсе я его не знаю! Так, дед кое-чему научил…

Мало мне допросов насчет Северуса, так теперь еще и этот инцидент можно в список личных достижений заносить. Это Гарри с первого курса под колпаком, а я за свою жизнь привык, что мало кому есть до меня дело. Последний курс не в счет – то была война.

– Невилл, а что ты собираешься с ним делать? – спрашивает Луна, кивая на меч, который я все еще держу в руках.

– В школе оставлю, конечно. Что же еще? Палочка компактней, да и возможностей больше.

– Ну, мало ли! – ухмыляется Симус. – Мечом уж очень удобно змеям головы сносить. Мог бы заняться на досуге, а то они что-то расплодились.

– Уже не ирландцу жаловаться на расплодившихся змей! – со смехом говорю я. – Так, пожалуй, я прямо сейчас его и отнесу в кабинет директора. Заодно с Финеасом поговорю, а то так и не собрался за эти дни. Назад не ждите – я жутко устал.

– Между прочим, этот тип называл тебя идиотом! – заявляет Рон, нахмурившись.

– Ага, знаю, я сам его попросил, – отзываюсь я уже на пути к выходу. – Это было очень забавно – когда он в красках описывал ваш разговор. Мы давно так не смеялись.

– МЫ??? – ошарашено переспрашивает Рон мне вслед, но к этому моменту я оставляю позади Большой зал вместе со всеми многочисленными вопросами, которые сегодня возникли в его стенах.

Пусть они как-нибудь без меня все это обсудят. А то сил уже нет.


– Так-так, Лонгботтом опять во что-то ввязался, – вместо приветствия насмешливо произносит Финеас, растягивая слова. – В кабинет аппарирует домовый эльф, хватает меч и исчезает, не пискнув ни слова, – как это понимать? Тебе настолько понравилось убивать змей, что ты никак не можешь остановиться?

– Нет, просто сюда пришел гоблин…

Я вкратце рассказываю ему о Грипхуке и обвинениях, возвращая меч на прежнее место под его портретом. Бывшие директора благожелательно поглядывают на меня. Отсутствие на портрете Дамблдора даже не удивляет. Его мне только не хватало.

– Занятная история. Но, признаться, я рассчитывал, что ты зайдешь сюда раньше. От Поттера ведь не дождешься адекватного разговора.

– Так я потому и не заходил. Думал, что Гарри наверняка захочет поговорить с Дамблдором, – объясняю я, усаживаясь в кресло. Папка по-прежнему чертовски мешает, но директорам я тоже не собираюсь ее показывать. – Никто ведь тогда не знал, что я помогал профессору Снейпу…

– «Профессору Снейпу»… – передразнивает он ехидно. – В спальне ты тоже его так называешь?

– Финеас, ну зачем обязательно быть такой скотиной, скажи на милость? – вмешивается Дайлис Дервент, грозя ему волшебной палочкой. – Только смущаешь мальчика.

– Судя по звукам, которые на днях доносились из гостиной, он давно уже не мальчик и его не так-то просто смутить! – невозмутимо парирует Финеас.

– Звукам? – с ужасом переспрашиваю я, чувствуя, как щеки заливает краска.

– Похоже, вы двое были настолько рады друг друга видеть, что не только забыли о заглушающих заклинаниях, но и дверь толком не заперли, – он явно наслаждается моим смущением.

– О, Господи! – выдыхаю я и закрываю руками пылающее лицо.

Черт, как же так вышло? И как мне теперь им в глаза смотреть? Я даже не помню, что именно тогда кричал. Помню только, что мне было безумно хорошо. Так хорошо, как никогда уже не будет…

– Невилл, не переживай так, – мягко говорит Дайлис. – В конце концов, мы все здесь по себе знаем, на что способны люди в такие моменты. А ты, Финеас, мог бы и придержать язык. Что за привычка ставить окружающих неловкое положение?

– Это не привычка, это моя натура, – возражает Финеас. – Лонгботтом, прекрати уже изображать из себя почтенную старую деву, впервые увидевшую обнаженного мужчину. Это нелепо. Лучше скажи, ты, случайно, не знаешь, как там дела у этих Верховных эльфов?

– Пока скверно, – отвечаю я, радуясь, что он решил сменить тему, и убираю руки от лица. – Выглядят не лучше умирающих. Но, думаю, все будет в порядке, когда мы восстановим замок.

– Я всегда говорил, что это так называемое бессмертие еще по ним ударит, – холодно произносит он без особого сочувствия. – Ну, ничего, выкрутятся – эти уродцы живучие.

Я решаю, что нет смысла призывать его к толерантности. Если у него до сих пор «грязнокровки» нет-нет, да и срываются с языка, чего уж об эльфах говорить?

Побеседовав с директорами еще немного, я ухожу, дав Финеасу клятвенное обещание регулярно докладывать о состоянии Северуса, если не лично, то хотя бы через портреты или эльфов. Портрет Дайлис Дервент висит в вестибюле, много она не узнает, а другие портреты в Сент-Мунго почему-то не отличаются общительностью.


Оказавшись в маленькой комнатке, которую я уже начал считать своей, я, наконец, облегченно вздыхаю. Ничего себе денек вышел. И это ведь еще не самое страшное. Впереди похороны. А о том, что будет на суде, я вообще думать боюсь. Уж там-то мне от вопросов и ответов не отвертеться. Пока, правда, не очень понятно, когда именно этот самый суд состоится.

Я прячу папку с компроматом в комод и вызываю Минси, которая появляется только через две минуты, причем, вид имеет крайне недовольный. С Кричером опять общалась, не иначе. Интересно, как они досуг проводят? Мотаются друг к другу в гости? Впрочем, с их способностями они вообще где угодно могут быть.

Получив от меня четкий приказ сообщить министру, чтобы завтра он непременно заглянул в Хогвартс, Минси с видимым облегчением аппарирует. Совсем обнаглела.

Я сажусь на кровать. Мерлин с ними, с эльфами, не до них сейчас! Ведь от меня наверняка не отстанут… К завтрашнему дню еще какие-нибудь вопросы появятся. Нет, все! Завтра скажу, что не хочу обсуждать эту тему, и никто из меня больше ни слова не вытянет. А то ведь если начну говорить, то и сам потом не остановлюсь. Потому что от слов «просто поразительно, что он оказался на нашей стороне!» меня начинает трясти. И мне хочется что-то сказать в его защиту, как-то доказать, что ничего удивительного в этом нет, даже если не учитывать мать Гарри.

Вот только не получается ее не учитывать. Пусть все и забыли об этой истории, но я-то помню. Если бы она была жива, я бы, наверное, ее возненавидел. Но ее давно нет. Да и не виновата она в том, что он ее любит. Любит…

Вздохнув, я достаю из комода волшебную палочку Северуса. Цейлонское черное дерево и сердечная жила дракона, тринадцать дюймов. Я фыркаю, вспомнив выдвинутую каким-то оптимистом теорию о том, что размер палочки волшебника якобы должен совпадать с размером кое-чего другого. Ну-ну. Представляю, что бы сейчас со мной было, будь оно так! А женщин этот шутник, по-видимому, вообще в расчет не принимал.

Я провожу пальцем по полированной, идеально гладкой поверхности. Раздобыть что ли где-нибудь «Ведьмополитен» и почитать гороскоп совместимости волшебных палочек? Девчонки утверждают, что он ужасно точный. Наверняка там будет написано что-то вроде «даже и не думайте» или «взрывоопасное сочетание». Интересно, а какая волшебная палочка была у матери Гарри?..

Мерлин, я так с ума сойду! Я возвращаю палочку на место, забираюсь на кровать и сворачиваюсь калачиком. Говорят, что время лечит. Сейчас бы уснуть лет на десять и проснуться здоровым. Чтобы сердце не болело. И чтобы к горлу не подкатывал то и дело этот мерзкий комок. И чтобы я мог просто жить и не думать о нем. И о ней тоже.


Из полудремотного состояния меня вырывает негромкий, но решительный стук в дверь. Я твердо решаю не открывать и притвориться спящим – в конце концов, я ведь говорил, что устал – но тут из коридора доносится голосок Джинни:







Дата добавления: 2015-09-04; просмотров: 361. Нарушение авторских прав; Мы поможем в написании вашей работы!



Вычисление основной дактилоскопической формулы Вычислением основной дактоформулы обычно занимается следователь. Для этого все десять пальцев разбиваются на пять пар...

Расчетные и графические задания Равновесный объем - это объем, определяемый равенством спроса и предложения...

Кардиналистский и ординалистский подходы Кардиналистский (количественный подход) к анализу полезности основан на представлении о возможности измерения различных благ в условных единицах полезности...

Обзор компонентов Multisim Компоненты – это основа любой схемы, это все элементы, из которых она состоит. Multisim оперирует с двумя категориями...

ПРОФЕССИОНАЛЬНОЕ САМОВОСПИТАНИЕ И САМООБРАЗОВАНИЕ ПЕДАГОГА Воспитывать сегодня подрастающее поколение на со­временном уровне требований общества нельзя без по­стоянного обновления и обогащения своего профессио­нального педагогического потенциала...

Эффективность управления. Общие понятия о сущности и критериях эффективности. Эффективность управления – это экономическая категория, отражающая вклад управленческой деятельности в конечный результат работы организации...

Мотивационная сфера личности, ее структура. Потребности и мотивы. Потребности и мотивы, их роль в организации деятельности...

Типология суицида. Феномен суицида (самоубийство или попытка самоубийства) чаще всего связывается с представлением о психологическом кризисе личности...

ОСНОВНЫЕ ТИПЫ МОЗГА ПОЗВОНОЧНЫХ Ихтиопсидный тип мозга характерен для низших позвоночных - рыб и амфибий...

Принципы, критерии и методы оценки и аттестации персонала   Аттестация персонала является одной их важнейших функций управления персоналом...

Studopedia.info - Студопедия - 2014-2024 год . (0.014 сек.) русская версия | украинская версия