Групповая работа в Ирландии

Смена ролей обладает огромной силой; она позволяет избегать уничтожения не только среди элементарных частиц, но и в групповых процессах. Поразительная сцена из нашей работы с конфликтами в Ирландии показывает, насколько могущественной может быть такая смена ролей.

Первоначально мы планировали работать в Белфасте, но в пригородном районе, куда нас пригласили, было слишком много насилия, чтобы устраивать там встречу по разрешению конфликтов. За пару месяцев до того, как мы должны были работать в Ирландии, инициативу перехватила группа процессуальной работы из Дублина и организовала семинар в этом городе. Примерно двести человек со всех концов Ирландии встретились в большом театре в Дублине всего за два дня до подписания мирного соглашения 1998 года. Мне вспоминается одна особенно сильная сцена из происходивших в те дни групповых процессов.

После того, как несколько выступавших обсудили проблемы с северной и южной точек зрения, один мужчина из Ирландии ввязался в яростный конфликт с политическим активистом из Северной Ирландии. Они учинили словесную баталию, крича друг на друга, в то время как все остальные собрались вокруг них.

Каждый говорил о том, какую мучительную боль он пережил, когда у него на глазах представители противоположной стороны убили его семью. Каждый пострадал от бомб. Ни тот, ни другой не хотел перестать неистовствовать. Один даже сказал, что вообще не собирается успокаиваться. Он впервые за двадцать пять лет получил возможность высказать все человеку с противоположной стороны.

В какой-то момент мужчина из Северной Ирландии заявил, что хотя он и живет в Британии, он все равно коренной ирландец. Это утверждение произвело эффект разорвавшейся бомбы, и поднялся адский шум. Мужчина с юга, с побагровевшим лицом, обрушил на северянина нескончаемую спутанную тираду. Тем временем группа приветствовала, поддерживала или освистывала спорщиков. Создавалось впечатление, что все невысказанное наконец прорвалось наружу.

Но затем я вспоминаю сознание и осознаваемость. Ярко красный цвет шеи одного из мужчин заигрывал со мной. Потом я заметил, насколько побагровел и второй мужчина. Я уловил это, казалось бы, иррациональное заигрывание и спросил себя, почему они оба были такими красными. Я задумался внутри себя и понял, почему я такой красный; я был напуган и разъярен, страшась насилия и смерти. Я чувствовал, как смерть преследует меня.

Я спросил одного из мужчин, почему у него такая красная шея, и, к моему потрясению и удивлению всех присутствующих, человек, к которому я обратился, перестал кричать. Он остановился! Внезапно в комнате воцарилась тишина. Он выслушал меня и ответил. Он сказал, что за несколько недель до этого пережил инфаркт. Но предстояли еще более поразительные вещи. Сразу после того, как он кончил говорить, его противник сказал, что у него тяжелая гипертония и он также боится смерти.

Внезапно из меня полились слова. Из своего опыта я знал, как тягостно быть активистом общественного движения и как часто такие люди страдают серьезными заболеваниями. Я воскликнул: «Будьте осторожны, иначе вы убьете себя раньше, чем сможете уничтожить другого». Все остановились. Затем эти удивительные люди сделали нечто такое, чего никто не мог предвидеть.

По какой-то необъяснимой причине мужчина с Юга перешел на сторону человека с Севера. Отбросив свою прежнюю роль, он обнял рукой узкие плечи своего оппонента. Я был ошеломлен. Все были поражены. Люди в группе плакали и восхищались этими двумя людьми, показавшими пример сближения Севера и Юга как раз перед тем, как на следующий вечер в Дублине был подписан действительный мирный договор.

По-видимому, я помог мужчине с Юга вспомнить о смерти. В тот момент человек с Севера мог присоединиться к нему. Темой спора было уже произошедшее убийство. В каком-то смысле, во время этого спора смерть происходила повсюду. Смерть была общим знаменателем, Сновидением, которое соединяло эти противников.

Эти два человека заново утвердили мою надежду на жизнь. Они многому меня научили. Они показали мне, что их ярость была вызвана тем, что каждый видел, как противник убил его семью. Благодаря им я понял, что смерть повсюду. Война — это люди, убивающие друг друга. Война — это Сновидение Смерти.

Большинство человеческих существ ненавидят смерть, мы избегаем ее, забываем о ней, пытаемся ее преодолеть. Но смерть — это просто неизбежность перемены. Быть может, война — это смерть, Сновидящая свое бытие, старающаяся заставить нас увидеть себя и понять, что она неизбежна. Смерть окружает нас, напоминая нам, что жизнь коротка, уязвима и слишком ценна, чтобы тратить ее попусту.

Природа ставит нас перед выбором. Мы можем уничтожать друг друга, подобно тому пресловутому электрону, который упрямо продолжает свое движение вперед во времени и уничтожается своей противоположностью. Или мы можем жить осознаваемой жизнью существа, которое, попадая в напряженное поле, выходит в вечность. Вторая возможность в групповом процессе сводится к тому, чтобы сохранять осознаваемость, добираться до чувственной сущности диалога, замечать, что заигрывает с вашим вниманием, выявлять сущность горячих точек, заигрывающих с группами. За этим следуют смена роли и Сновидение.

Конфликт — главный учитель. Вы узнаете, что представляете собой нечто большее, чем просто еще одного человека. Вы и другой соединяетесь в универсальном начале, недвойственности Сновидения, недвойственности, следующей за смертью или относительностью вашего маленького «я».

Как сохранять ясность 24-часового Осознаваемого Сновидения в интенсивных групповых процессах? Необходимо быть внимательным, сосредоточенным и не избегать событий, которые вам не нравятся. Практикуйтесь. Сосредоточивайтесь. Тренируйтесь. Мир — это удивительный зал для медитации. Учитесь сохранять осознаваемость и сознание посреди всего этого. Мне вспоминается совет Сэмюэла Беккета, о котором мне рассказал один из участников конфликта в Дублине: жить — это все равно, что давать скрипичный концерт в то время, как вы учитесь играть на скрипке.