ГЕНЕТИЧЕСКИЕ И СТРУКТУРНЫЕ ВЗАИМОСВЯЗИ В РАЗВИТИИ ЛИЧНОСТИ

Теория и метод развития в современной психологии яв­ляются одним из новейших подтверждений материалисти­ческой диалектики. Генетические подходы полностью ут­вердились в сравнительной, возрастной (детской), общей и прикладной психологии, эти подходы проникают в диффе­ренциальную психологию и характерологию, в психоло­гию воспитания и социальную психологию личности.

Генетическая психология личности — одно из приме­чательных явлений современного исследования так назы­ваемой социализации личности, становления ее отноше­ний, установок и свойств в ходе общественного воспитания и обучения, в зависимости от смены общественных ролей и общностей.

В настоящее время, как можно судить по состоянию всей проблемы человека в современной науке, вычленяют­ся три основных, генетических подхода к человеческому развитию.

Первым из них является онтогенетика человека, исс­ледующая метрические и топологические свойства време­ни индивидуальной жизни человеческого организма, про­цесс ее становления в определенной последовательности смены состояний или фаз развития (возрастов) [Анань­ев Б. Г., 1968а, 19686].

Вторым, более поздним по времени и лишь оформляю­щимся в наше время является генетический подход к эво­люции личности как общественного индивида. Этот подход можно условно обозначить как генетическую персоналистику, представляющую собой теорию и метод биографи­ческого исследования жизненного пути человека, основ­ных событий, конфликтов, продуктов и ценностей, развер­тывающихся на протяжении жизни человека в данных общественно-исторических условиях.

Биографический метод является одним из историче­ских в исследовании, применяемый в области психологии личности.

Наконец, третий генетический подход ориентирован на изучение истории развития деятельности той или иной конкретной личности, продуктов этой деятельности, то есть созидаемых личностью материальных и духовных ценностей.

Этот праксиологический, или праксиметрический, ана­лиз личности со стороны истории ее деятельности близко соприкасается с биографическим анализом истории жиз­ненного пути личности в обществе.

Фазы жизненного пути датируются историческими со­бытиями, сменой способов воспитания, изменениями в об­разе жизни и системе отношений, сумме ценностей и жиз­ненной программе — целях и смысле жизни, которыми данная личность владеет. Фазы жизненного пути наклады­ваются на возрастные стадии онтогенеза, причем в такой степени, что в настоящее время некоторые возрастные ста­дии обозначаются именно как фазы жизненного пути, на­пример, преддошкольное, дошкольное и школьное детство. Практически ступени общественного воспитания, образо­вания и обучения, составляющие совокупность подготови­тельных фаз жизненного пути, формирования личности, стали определяющими характеристиками периодов роста и созревания индивида.

В процессах общественного воспитания и образования у всех формирующихся личностей в данных подрастающих поколениях складываются «типичные характеры эпохи», социально ценные свойства поведения и интеллекта, осно­вы мировоззрения и готовность к труду. Индивидуальная изменчивость всех этих свойств человека как личности оп­ределяется взаимодействием основных компонентов ста­туса (экономического, правового, семейного, школьного и т. д.), сменой полей и систем отношений в коллективах (макро- и микрогруппах), в общем социальном становле­нии человека. Соответственно характеру этого взаимодей­ствия развитие отдельных свойств происходит неравно­мерно и в каждый отдельный момент этого развития — гетерохронно с еще большим диапазоном расхождений между «старыми» ролями, более ранними, общими й более поздними специальными общественными функциями лично­сти, чем это происходит в возрастной эволюции организма.

Внутренняя противоречивость развития личности, про­являющаяся в неравномерности и гетерохронности смены ее состояний, усиливает внутреннюю противоречивость онтогенетической эволюции, особенно вследствие специ­фического влияния социального развития личности на ин­тенсификацию корковых, прежде всего вербальных, рече-мыслительных, процессов мозговой деятельности челове­ка. Однако такое влияние истории становления личности на онтогенетическую эволюцию индивида возникает толь­ко на определенной стадии онтогенеза и постепенно возра­стает по мере накопления жизненного опыта и социальной активности личности. Это и понятно, поскольку начало личности наступает намного позже, чем начало индивида.

Социальная обусловленность развития и наличие слож­ного индивидуально приобретенного нервно-психического аппарата поведения еще недостаточны для утверждения, что новорожденный младенец — личность, что начало личности — моменты рождения, начало лепета, появле­ния первых избирательных реакций на человека и т. д. Нельзя считать более убедительным доказательством и тот факт, что типологические свойства нервной системы и темперамент, равно как и задатки, считающиеся так назы­ваемой природной основой личности, проявляются в эти периоды с достаточной полнотой. Все эти свойства челове­ка как индивида, генотипически обусловленные, первона­чально существуют независимо от того, какая личность, с какими наборами социальных характеристик будет ими обладать.

На основе самых различных типов нервной системы мо­жет быть сформирован один и тот же тип характера, равно как контрастные характеристические свойства могут обна­ружиться у людей с одним и тем же типом нервной систе­мы. Лишь в ходе формирования человека эти свойства включаются в общую структуру личности и ею опосреду­ются. Однако на первых этапах формирования личности эти свойства влияют на темпы и направления образова­ния личностных свойств человека, сущность и история ко­торых связана, однако, не с онтогенезом и филогенезом, а с современным для данного общества и народа укладом жизни, с историей общественного, особенно культурного, политического и правового развития, определившего ста­новление современного образа жизни, в котором начинает свою жизнь человек, родившийся в определенном месте данной страны, в семье, занимающей определенное поло­жение в обществе, родители которого обладают тем или иным экономическим, политическим и правовым статусом (соотношением прав и обязанностей). С момента рожде­ния человек поставлен в эти условия, он застает их гото­выми, и его первоначальное развитие, конечно, есть фор­мирование новых свойств, не отделимое от адаптации к этим условиям.

Статус семьи объективно есть и его статус; однако пройдет несколько лет, когда ребенок постепенно начнет осознавать себя частью определенного социального цело­го, все компоненты статуса своей семьи как собственные характеристики.

С момента рождения ребенка происходит существенное изменение образа жизни супругов, у которых появились новые общественные функции и роли родителей как вос­питателей — матери и отца.

Современная психология личности достаточно убеди­тельно показала, что как во всем человеческом развитии, преобразовавшем инстинктивные механизмы поведения, так и в родительском поведении мы не найдем прямых не­посредственных проявлений родительского инстинкта жи­вотных предков человека. Женщина, родившая ребенка, выполняет свои материнские функции в зависимости от обычаев, норм поведения в семье, положения женщины в обществе, принадлежности к определенному классу, пра­вовой организации семьи и т. д. Она может и не стать ма­терью, выполняя функции кормления и некоторых забот о ребенке. Мать — воспитатель и духовный наставник де­тей, она для ребенка — олицетворенная любовь. Функции матери-воспитательницы осваиваются с неодинаковым ус­пехом, так как существует огромный диапазон материн­ских дарований и талантов.

Тем более все это относится к социальным функциям общества и освоению молодым мужчиной-супругом новой для него роли отца.

Формирование ребенка как личности происходит в за­висимости не только от статуса семьи, который он застает сложившимся, но и от освоения его родителями новых для них семейных ролей. Духовная атмосфера семьи, относи­тельное согласие или напряженность во взаимоотношени­ях, близость родителей к ребенку, общность стратегии и тактики воспитания зависят в большей степени от этих социальных функций и ролей родителей, чем от статуса семьи, несмотря на его весьма важное значение.

Но как статус, так и эти роли, объективно формирую­щие ребенка, в первые месяцы жизни еще не составляют его собственной биографии. Роль сына или дочери, содер­жащиеся в ней общественные функции, ребенок начинает осваивать и осуществлять позже, и это составляет один из моментов становления личности.

Для ее образования недостаточно дифференцировки среди многих раздражителей человеческого лица или голо­са, недостаточно улыбки или гримасы в ответ на улыбку или гримасу взрослого, лепета при обращении к ребенку речи взрослого, то есть всего того, что нередко считается исходными моментами социализации и персонификации. Это весьма важные предпосылки, внутренние условия, не­обходимые для формирования личности. Однако лишь с образованием постоянного комплекса социальных связей, регулируемых нормами и правилами, средств общения с их знаковым аппаратом (прежде всего словарным составом и грамматическим строем языка), предметной деятельности с ее социальной мотивацией, освоением семейных и других ролей связано формирование начальных свойств личности.

Подобно тому как начало индивида — долгий и много­фазный процесс эмбриогенеза, так и начало личности — долгий и многофазный процесс ранней социализации инди­вида, наиболее интенсивно протекающий в двух-трехлетнем возрасте.

В последующем становление свойств личности проте­кает неравномерно и гетерохронно, соответственно после­довательности в усвоении ролей и смене позиций ребенка в обществе. Эта гетерохронность личностного формирова­ния накладывается на гетерохронность созревания инди­вида и усиливает общий эффект разновременности основ­ных состояний человека.

Бесспорно, точки отсчета для начала онтогенеза и исто­рии личности разделены многими месяцами жизни и суще­ственно различными факторами. Личность всегда моложе индивида в одном и том же человеке, история личности, или жизненный путь (биография), хотя и считается с-даты рождения, однако начинается много позже, и основными ранними ее вехами являются поступление ребенка в де­тский сад или, что особенно важно, в школу, с которыми связаны более обширный круг социальных связей и вклю­чение в систему института и общностей, свойственных со­временности, открывающих отдельному человеку доступ к истории человечества (через усвоение суммы знаний, традиций и т. д.) и к программам его будущего.

Становление человека как личности связано с относи­тельно высоким уровнем нервно-психического развития, являющимся необходимым внутренним условием этого становления. Под влиянием социальной среды и воспита­ния складывается определенный тип отражения, ориента­ции в окружающей сфере и регуляции движения у ребен­ка, сознания, то есть самая общая структура человека как субъекта познания.

Еще до самостоятельного передвижения и активной речи складываются необходимая для предметной деятельности сенсомоторная структура и наиболее общие типы предмет­ных действий рук. Одновременно со свойствами субъекта познания формируются свойства субъекта деятельности. На оба вида новых свойств огромное влияние оказывает комплекс социальных связей, из которого берет свое нача­ло личность. Однако субъективные свойства непосредст­венно детерминированы предметным миром, объективными свойствами предметной деятельности, в структуре кото­рых оказывают свое влияние на формирование субъектив­ных черт социальные связи.

Надо иметь, однако, в виду, что социальное формиро­вание человека не ограничивается формированием лично­сти — субъекта общественного поведения и коммуника­ций. Социальное формирование человека — это вместе с тем образование человека как субъекта познания и дея­тельности, начиная с игры и учения, кончая трудом, если следовать известной классификации видов человеческой деятельности. И надо признать, что становление этих свойств предшествует формированию личностных свойств, и в последующем ходе жизненного пути человека взаимо­связь этих свойств оказывается наиболее важной. Переход от игры к учению, смена различных видов учения, подго­товка к труду в обществе и т. д. — это одновременно ста­дии развития свойств субъекта познания и деятельности и изменения социальных позиций, ролей в обществе и сдви­гов в статусе, то есть личностные преобразования.

Однако эта взаимосвязь противоречива, и различия этих свойств в определенные моменты развития и в зави­симости от социальных условий превращаются в противо­речия, временным выражением которых являются гетерох­ронность развития этих свойств формирующегося человека. Подобные противоречия проявляются в несовпадениях мо­ментов и направлений реализации мотивов общественно­го поведения и познавательных интересов, относитель­ном обособлении нравственных, эстетических и гностиче­ских ценностей, тенденции личности и ее потенции как субъекта познания и деятельности.

Не менее трудным, чем объективное определение «на­чала» индивида, личности, субъекта и гетерохронности всех этих состояний формирования человека, является оп­ределение объективных критериев зрелости человека. Не случайно именно эти трудности привели в современной психологической литературе к замене понятия «зрелость» понятием «взрослость» с тем, чтобы избежать многих ос­ложнений, считающихся подчас неодолимыми. Зрелость человека как индивида — соматическая и по­ловая — определяется по биологическим критериям. Срав­нительно с другими приматами человек в этом отношении обладает лишь большим диапазоном индивидуальной из­менчивости моментов завершения соматического и поло­вого созревания, наступления физической зрелости.

Однако если у всех животных, включая приматов, фи­зическая зрелость означает глобальную зрелость всего ор­ганизма — его жизнедеятельности и механизмов поведе­ния, то у человека нервно-психическое развитие не укла­дывается полностью в рамки физического созревания и зрелости.

Интеллектуальное развитие, неразрывно связанное с образованием, имеет свои критерии умственной зрелости в определенном объеме и уровне знаний, свойственных данной системе образования в данную историческую эпо­ху. Как явление умственной зрелости, так и критерии ее. определения исторические. В еще большей мере такими являются многочисленные феномены гражданской зрело­сти, с наступлением которой человек полностью стано­вится юридически дееспособным лицом, субъектом граж­данских прав, например, избирательных, политическим деятелем и т. д. Все эти феномены варьируют в зависимо­сти от общественно-экономической формации, классовой структуры общества, национальных особенностей и тради­ций и т. д. и ни в какой мере не зависят от состояний физического развития человека. В общественной жизни важное значение имеет определение трудовой зрелости, то есть полного объема трудоспособности, критерии кото­рого в значительной мере связаны с учетом состояний фи­зического и умственного развития.

Следовательно, наступление зрелости человека как ин­дивида («физическая» зрелость), личности («гражданс­кая»), субъекта познания («умственная» зрелость) и труда («трудоспособность») во времени не совпадает, и подобная гетерохронность зрелости сохраняется во всех формациях. Еще более выражена разновременность моментов, харак­теризующих финал человеческой жизни. Таким финалом для индивида является смерть, с которой, разумеется, пре­кращается всякое материальное существование и всех дру­гих состояний человека как личности и субъекта деятель­ности. Однако историческая личность и творческий деятель, оставившие потомкам выдающиеся материальные и духовные ценности, то есть активные субъекты познания и труда, обретают социальное бессмертие, идеальная форма существования которого оказывается реальной силой об­щественного развития.

Но нас в большей мере, чем бессмертие, интересует па­радокс завершения человеческой жизни. Парадокс этот за­ключается в том, что во многих случаях те или другие формы человеческого существования прекращаются еще при жизни человека как индивида, то есть их умирание наступает раньше, чем физическое одряхление от старости.

Мы не имеем в виду «гражданскую» или «политиче­скую» смерть при жизни человека, которая может насту­пить в любом возрасте вследствие особых обстоятельств и которая, конечно, деперсонализирует человека, лишает его функций личности.

Речь идет о, так сказать, нормальном состоянии, при котором человек сам развивается в направлении растущей социальной изоляции, постепенно отказываясь от многих функций и ролей в обществе, используя свое право на со­циальное обеспечение. Постепенное «освобождение» от обязанностей и связанных с ними функций приводит к со­размерному сужению объема личностных свойств, к де­формации структуры личности. Между тем статус челове­ка как личности и комплекс ее ролей, от которых зависит и комплекс личностных свойств, не определяются перио­дами старения.

Современные научные данные о долгожителях свиде­тельствуют о том, что одной из этих характеристик явля­ется живая связь с современностью, а не социальная изо­ляция, сопротивление внешним и внутренним условиям, благоприятствующим такой изоляции (почти полное от­сутствие сверстников в своей среде, резкое понижение зре­ния, слуха и т. д.). Связь с современностью влияет на со­хранность личности, обеспечивает ее до самой смерти че­ловека, даже если она наступает и после ста лет жизни.

Подобные явления, которые можно назвать деформа­цией личности, возникают обычно лишь в связи с прекра­щением профессиональной трудовой деятельности в той или иной области общественной жизни, производства и культуры. Иначе говоря, такая деформация — следствие коренного изменения образа жизни и деятельности, статуса и ролей человека в обществе, главнейшими из которых являются производство, созидание материальных и ду­ховных ценностей. Внезапное блокирование всех потенци­алов трудоспособности, и одаренности человека с прекра­щением многолетнего труда не может не вызвать глубоких перестроек в структуре человека как субъекта деятельно­сти, а поэтому и личности.

В последние десятилетия человеческой жизни гетерохронность состояний личности и субъекта уменьшается, а их взаимозависимость во времени усиливается. Но тем бо­лее возрастает дистанция между ними и временными ха­рактеристиками человека как индивида, то есть возрастом на поздней стадии онтогенеза. Та или иная степень со­хранности, деградации или полного одряхления является функцией не только возраста, но и социально-трудовой активности, то есть продуктом не только онтогенетической эволюции, но и жизненного пути человека как личности и субъекта деятельности.

Эти формы существования и развития человека, изме­няющиеся в разные периоды человеческой жизни, харак­теризуются специфическими комплексами психофизиоло­гических особенностей, которые будут рассмотрены в по­следующих главах.

Противоречия между этими формами с их различными психофизиологическими характеристиками не могут от­влекать нас от единства человека во всей множественно­сти его состояний и свойств. Это единство представлено в исторической природе человека, взаимопроникновении социального и биологического, социальной детерминации биофизиологических механизмов, развития, слиянии на­турального и культурного развития человека в его психи­ческой эволюции, в развитии индивидуального сознания. Общим эффектом этого слияния, интеграции всех свойств человека как индивида, личности и субъекта деятельности является индивидуальность с ее целостной организацией этих свойств и их саморегуляцией. Самосознание и «я» — ядро личности с определенной взаимосвязью основных тенденций, генетически связанных с личностью, и по­тенций, генетически связанных с субъектом деятельно­сти, характер и талант человека с их неповторимостью — все это самые поздние продукты развития человека.

Вместе с тем образование индивидуальности и обусловленное ею единое направление развития индивида, лично­сти и субъекта в общей структуре человека стабилизируют эту структуру и являются одними из важных факторов вы­сокой жизнеспособности и долголетия.

Гетерохронность различных форм индивидуального развития человека (онтогенетической, личностно-биографической, субъектно-практической) является одним из показателей внутренней противоречивости этого развития и его полифакторной обусловленности.

Множественность состояний и фаз развития не должна, однако, затенять единство личности, ее структурную ор­ганизованность и целостность.

Генетические связи перекрещиваются и конвергиру­ют в целостных образованиях — комплексах структур­ных связей.

Сочетание генетических и структурных подходов тре­бует построения системы методов психологического иссле­дования, ориентированных на изучение личности и ее раз­витие.

[1] Б.Г. Ананьев. Психология и проблемы человекознания. Москва-Воронеж. 1996.

[2] Маркс К. и Энгельс Ф. Сочинения, т. 3, с. 3.

[3] В исследовании принимали участие Г. И. Акинщикова, М. Д. Дворяши-на, Т. П. Кистер, И. М. Палей, Н. А. Розе, Н. Н. Обозов, К. Д. Шафранская, аспиранты, лаборанты и студенты факультета психологии ЛГУ.

 

[4] Эти отношения фиксируются в виде определенных позиций, рангов по­пулярности, репутации, престижа, авторитета и т. д.

[5] Эти свойства включают способы общения и общительности, привязан­ности и вкуса.