ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. 2 страница

— Да, — сказала я, глядя на мою двоюродную сестру. — Дай мне десять минут, чтобы я привела себя в порядок. Рейч? — Мягко сказала я.

Лицо Рэйчел сжалось. Я взяла ее за руки и крепко обняла её. Она отстранилась через некоторое время, вытирая щеки и улыбаясь мне размытой улыбкой. — Ты крепкая сучка, — в конце концов, сказала она, слегка касаясь отека на моем лице.

— Мы обе, — сказала я ей.

Кира привела меня к зданию, где находился пункт первой помощи. Она помогла мне очистить порезы, извиняясь, пока я вздрагивала.

После того, как раны были забинтованы, я согнула пальцы, сжав их в кулаки.

— Это случилось, — сказала я с удивлением.

Голубые глаза Киры вопросительно посмотрели на меня.

— Они пришли, — объяснила я. — И я все еще здесь, — им так и не удалось. Мои раны заживут, как раньше. И теперь я знаю, на что способна.

Кира обняла меня. — Это конец.

Я обняла ее в ответ, но покачала головой. — Не конец, — прошептала я, думая о Дженни.

 

24 глава.

Моя майка была измазана грязью и пятнами крови, поэтому я сменила её до того, как сесть на заднее сиденье автомобиля Рэйчел. Кира ждала за рулем.

Рэйчел удалось выцепить Каспера. Она оглядывалась на меня, пока говорила по телефону.

— Она в порядке. Кас, можешь с уверенностью сказать ему, что она в порядке.

Я откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. В моей голове пульсировало.

Грейсон.

Я была уверена, он развернулся и сразу же поехал обратно. Я не могла дождаться, чтобы оказаться в его объятиях.

Рэйчел издала дрожащий вдох и шумно выдохнула. Она охрипла и задохнулась от волнения. — Я тоже люблю тебя, детка, — прошептала она в трубку, а затем повесила трубку. — Они уже в пути, — сказала она нам.

У Тига было сотрясение средней степени тяжести, и он был без сознания в течение часа. Доктор Кэлли Лопес встретила нас в больнице и посмотрела в его карту с кривой усмешкой.

— Сукин сын — непрошибаемый, — заметила она.

Кэлли посветила фонариком в мои глаза, проверяя мои зрачки, и задала мне ряд вопросов. Она была удовлетворена тем, что я не пострадала, от чего-то более серьезного, чем удар и какой-то отек. Она осмотрела мои руки и решила, что швов не понадобится.

Ее темные глаза смотрели на меня с легким любопытством. — Так как же выглядит противник? — Кэлли знала, что случилось что-то ужасное, но она не собиралась выпытывать.

— Хуже, — я улыбнулась, думая об огнестрельном ранении Уинстона, и крови на его лице.

Было только начало дня, но ощущение, будто бы неразбериха произошла несколько дней назад. Я захромала назад, в комнату ожидания и мечтала о Грее.

Я была уверена, что он будет гнать как угорелый впереди остальных.

Рэйчел ходила взад-вперед по этажу. Она никак не могла усидеть на месте. У меня сложилось впечатление, что этот день был для нее кульминацией копившегося много лет гнева.

Я так устала. Я сидела рядом с Кирой и прислонившись к ее плечу, закрыла глаза, пытаясь вернуть безмятежные счастливые воспоминания, до того как увидела Уинстона. Кира начала вдруг тыкать меня в бок.

— Промиз!

Грейсон подскочил и схватил меня. Я взволнованно прижалась к нему, ощущение будто бы мы расставались на несколько месяцев, а не на несколько часов.

— Мне жаль, — говорил он, пока целовал меня снова и снова. — Мне очень жаль, ангел. Теперь я здесь, — он встал на колени передо мной, обернув мощные руки вокруг моей талии, и уткнулся лицом в мою грудь. Я провела руками по его широкой спине, и почувствовала его состояние в каждом облегченном вздохе. От него пахло кожей и солнечным светом, и я никогда не чувствовала себя так хорошо, как когда была в его объятиях.

Наконец, он отпустил меня, и повел к ближайшим стульям, притягивая меня к себе на колени и критически осматривая меня. Он коснулся отека на лице, ему пришлось отвернуться, не желая, чтобы я увидела, как его глаза наполнились слезами. Я взяла его руку, и он заметил бинты, пытаясь проглотить слезы, грозящие пролиться.

— Грей, — сказала я, поглаживая его по лицу. — Это нормально. Я в порядке.

Он закрыл глаза и сделал глубокий вдох. — Расскажи мне, — сказал он.

Я описала все, с того момента, когда я обнаружила Уинстона сидящим за столом, до самого приезда в больницу. Он снова закрыл глаза с болезненным содроганием, когда я рассказывала, как Уинстон приказал сыну убить меня.

Грейсон откинул мои волосы назад и поцеловал меня в лоб. — Черт, я должен был быть там.

Я прижалась плотнее к его груди. — Ты сейчас здесь.

— Но он жив?

— Да. Его травмы, даже пулевое ранение, были не слишком тяжелыми, — меня прошибла мысль. — Как ты думаешь, полиция появится?

Он хрипло и недолго посмеялся. — Вероятности бл* нет. Уе*ку пришлось бы объяснять нападение и покушение на похищение, — он замолчал. — Так твой отец, наконец, поступил правильно по отношению к тебе.

— Да, — сказала я спокойно. У Джона Тальбота, наконец, появилось нечто, напоминающее отцовскую совесть. Я вспомнила, как хладнокровно он сообщил Уинстону, что, если он посмеет двинуться, следующая пуля попадет не в руку. Я не сомневалась, мой отец это и имел в виду.

Я прижалась еще ближе к его груди. — Грей, я люблю тебя. Всем сердцем.

— Я тоже люблю тебя, Промиз, — он взял мое лицо в ладони и медленно поцеловал меня.

— Твою мать! — Орион закричал из холла. — Господи, Грей, ты был словно адская летучая мышь, — несколько сотрудников больницы посмотрели на него, сгорая от любопытства, пока он топал по коридору, словно Халк в кожанке.

Кира болталась у него на руке, и он крепко держал ее. — Не будь с*кой, — ругнулась она. — Это был тяжелый день.

Голубые глаза Ориона остановились на мне. Он нахмурился. — Ты выглядишь дерьмово, девочка. Ты в порядке?

Я кивнула, и Орион указал на Грея.

— Знаешь, с этим ослом не совладать. Из-за тебя он становится одержимым, — Орион помрачнел. — Как он?

Рэйчел появилась, потирая шею. — Сотрясение мозга и швы. Он в сознании, но они еще не позволяют нам увидеть его, — ее лицо озарилось внезапной и потрясающей улыбкой, и когда я увидела, куда она смотрела, я поняла, почему. Каспер обнял её, прижимая, то сильнее, то слабее.

— Детка, — сказала она, крепко обняв его за шею и закрыв глаза.

— Люблю тебя, кексик, — хрипло сказал Каспер.

В конце концов, подтянулись остальные Отступники, пока мы ждали возможности увидеть Тига. Брэндон сочувствующе погладил меня по голове, как будто я была раненым котенком, а потом побрел в поисках торгового автомата.

Мэддокс тяжело опустился в кресло напротив нас. Он уперся локтями в колени и пристально посмотрел на Грея. — Что ты будешь делать? — Спросил он с убийственной серьезностью.

Грей прижал меня ближе. — Мы поговорим об этом позже, — сказал он.

Я поняла, что они недоговаривают. Мэддокс дал Грею понять, что если есть планы покончить с Уинстоном навсегда, он был в игре.

Конечно, Орион настоял на том, чтобы, первым делом, увидеть Тига, который пришел в себя, но в настоящее время оставался на ночь для наблюдения. Он не задержался там надолго и коротко кивнул мне, когда вышел.

— Иди. Он попросил увидеться с тобой.

Грей сжал мое плечо и держал меня за руку, и мы пошли по пустующему коридору к палате, где в настоящее время находился Тиг.

Первое, что я заметила, когда мы зашли в палату, это то, каким маленьким он выглядел, лежа там, на обычной кровати в больничном халате. Лишенный своей кожанки и своей жесткой позы, он казался уязвимым.

Вторая вещь, которую я заметила, был проницательный блеск его темных глаз, когда он наблюдал за нами. Тиг не хотел жалости. Её и не будет.

Он подождал, пока мы подошли к нему, а затем заговорил непосредственно со мной.

— Я должен был суметь убить его, бл*.

— Это был удар сраного труса, — сказал Грей.

— Да, — согласился Тиг и коснулся своей головы там, где она была перевязана.

Осторожно я взяла его корявую и обветренную руку. — Спасибо, — сказала я тихо.

Я почти уверен, что он отмахнется от меня и скажет что-то умное, но он просто отвернулся и сказал: — Отвези ее домой, Грей.

Перед тем, как Грейсон увел меня, я наклонилась и поцеловала его в щеку. Кроме подозрительного блеска в глазах, Тиг внешне никак не отреагировал.

Грей крепко держал меня, и я была благодарна его поддержке. Теперь, когда с Тигом было выяснено, и персонал больницы разглядывал относительно пеструю коллекцию байкеров с усиленным подозрением, мы начали рассасываться. Я решила ехать домой с Греем, на его мотоцикле.

Я забыла о том, что дверь в «Воздушный паром» была сорвана с петель в борьбе с Уинстоном.

Грейсон тихо присвистнул, когда посмотрел на нее и заглянул внутрь трейлера, чтобы увидеть общий беспорядок, результат моего сопротивления. С помощью Мэда, он сумел закрепить дверь на петлях, которые починил. Я тихо сидела за столом и слушала, как бормотали двое мужчин.

Грей кинул на меня взволнованный взгляд, когда вернулся внутрь. Было очень жарко. Он снял рубашку и схватил полотенце из ванной, прежде чем сесть напротив меня и взять меня за руку.

— Ты голодна? — Спросил он.

Я покачала головой. — Я перехватила из торгового автомата.

— Ты хочешь поговорить, детка?

— Нет, — я посмотрел на него многозначительно. — Я хочу забыть. Сейчас.

Он понял. Грейсон взял меня на руки и отнес к кровати. Мои пальцы бродили по его мощным мышцам, наслаждаясь твердой силой, под моими перевязанными руками. Он сунул руку под майку и нежно прикоснулся ко мне. Внезапно я не смогла достаточно быстро раздеться. Я хотела скинуть пекло чертовского дня и потеряться в Грее.

— Я люблю тебя, — сказал он с волнением, пока опускал мои трусики.

— Быстрей, — ответила я, потянувшись за ремнем. — Быстрей.

Я юркнула под него, пытаясь убедить его вместе со мной поддаться этому безумию. Я направила его в себя, желая, чтобы он дал мне себя. Я сказала ему об этом, и он ответил улыбкой и глубоким толчком, который я поприветствовала. Мы двигались вместе в правильном темпе, Грей был и нежным и требовательным одновременно. Пока я позволила удовольствию пройти сквозь меня и поглотить меня полностью, это заставило меня восхититься совершенством этого важного природного акта. Я вошла во взрослую жизнь без какого-либо понятия о силе физических прикосновений. Они дарили наслаждение. Они были великолепны. А в дополнении с историей любви, это было всем.

— Я люблю тебя, Грейсон, — сказала я ему. — Я люблю тебя, я люблю тебя.

 

25 глава.

На следующее утро, я проснулась раньше Грея. Я аккуратно выползла из-под него, целуя его ненадолго нахмурившееся спящее лицо, когда он почувствовал, что я выскользнула из его объятий.

— Спи, малыш, — прошептала я ему на ухо, касаясь его лица с любовью, прежде чем присмотрела что надеть. Он большую часть ночи, то расхаживал, то беспокойно сидел за столом, рассеянно перебирая пальцами близлежащие предметы. Я знала, что иногда он оставался один и сердито смотрел в темноту.

Я волновалась. Вчера я вспомнила его короткий разговор с Мэддоксом в больнице. Когда я попыталась обсудить это с Грейсоном, он шикнул на меня и поцеловал в лоб.

Кофе был еще обжигающим и горячим, но все равно я потягивала его, наслаждаясь, как он бодрил, спускаясь по горлу. Я хотела, чтобы Уинстон умер. Нет большего удовлетворения, чем знать, что он никогда не сделает вдох. Грей предупреждал меня о силе гнева и ненависти. И прошлой ночью, когда я открыла глаза в поисках его, я видела, как он забывал свои слова.

Да, я хотела, чтобы Уинстон сдох. Или, если не сдох, то, по крайней мере, дошел до того состояния, в котором не смог бы иметь никакого контроля над другими людьми.

Нет, я бы никогда не пожертвовала Грейсоном для достижения этой цели. Не его свободой, конечно, и тем более не его жизнью. Если Грейсон и Отступники нападут на Долину Иерихон, то они столкнуться не с пригоршней сопротивленцев. Они столкнуться с небольшой армией.

Должен быть другой способ.

Я сжала ладони, поигрывая с бинтами на порезах. Свет снаружи был слабый, так как было рано.

Стук пустельги эхом проходил сквозь тонкие стены трейлера. (Прим. Kestrel — Пустельг — птица из семейства соколиных).

Чувствуя себя маленькой непоседой, я скользнула в туфли и решила прогуляться. Я не собиралась позволять вчерашним событиям навсегда принести разлад в мое душевное спокойствие. Я оставила записку Грейсону и почти машинально схватила винтовку у двери.

Когда я остановилась и прислушалась к звуку дыхания Грея, я заметила листок бумаги на столе у раковины. Я смотрела на него десятки раз за последние несколько недель, и до сих пор не знала, как использовать имеющуюся информацию. Это была страница ФОРУМА, которую распечатал Орион. Я аккуратно сложила его и положила в карман своих шорт.

Снаружи было хорошо. Утренний воздух был еще свеж, и я глубоко вдохнула. Я слышала шуршание мелких животных, тревожно копошащихся, пока я находилась слишком близко к их уютным норкам.

Шорох моих шагов по выжженной земле был поразительно громким, пока я шла мимо тихих трейлеров. Какое-то движение привлекло мое внимание, и я поняла, что гараж рядом с домом открыт. Внутри был Орион, без рубашки, и он хмурился, глядя на свой байк.

Орион увидел, что я приближаюсь, но не стал прекращать, не стал вежливо улыбаться или делать что-то, что было принято. Вообще-то, Орион был далек от обычного человека. Именно по этой причине я должна была поговорить с ним.

— Кира еще не поднялась, — сказал он раздраженно вместо приветствия, когда пытался открутить болт на переднем колесе.

— На самом деле, могла бы я поговорить с тобой?

— Бл*ть! — Выругался Орион, когда ключ сорвался. Он по-прежнему не смотрел на меня. — Ты говоришь со мной.

Я сглотнула и взяла листок бумаги из кармана. Пока я с осторожностью разворачивала его,

Орион, наконец, поднял голову и, не спрашивая, выхватил его у меня. Он кратко пробежал по нему глазами, а затем уставился на меня, ожидая, что я скажу.

— Что мне делать? — Спросила я лидера «МК Отступники».

Орион указал на бумагу, оставляя черное пятно смазки. — Выяснить, кто, бл*, это.

— Правоверный кооператив? Я думаю…

— Нет! — Сказал он с раздражением, толкая бумагу под нос. — Этот ублюдок, этот парень, который называет себя «прежде верующий» и, кажется, он, все это дерьмо выяснил.

Я выхватила лист и уставилась на него, размышляя. Орион был прав. Кто бы это ни был у него есть инсайдерская информация и, казалось, он готов раскрыть её. Дата поста всего два месяца назад. — Я могла бы вернуться на страницу и посмотреть, может, есть какая-либо контактная информация этого пользователя.

Орион уже вернулся к своему мотоциклу. — Так почему, черт возьми, ты все еще стоишь здесь? Эй, — окликнул он, когда я начала уходить. — Ты можешь использовать ноутбук Киры. Последний раз, когда я его видел, он валялся на комоде. Не беспокойся о том, чтобы ходить на цыпочках там. Ничто не разбудит эту девушку пока она до конца, бл*ть, не готова проснуться.

— Спасибо, — пробормотала я, направляясь в дом Ориона, полился следующий явный поток ругательств, направленных на его инструменты.

Кира выглядела нежным ангелочком, пока слегка посапывала в клубке постельного белья, ее рука, защитным жестом, обнимала все еще плоский живот. Я слегка коснулась ее волос, улыбаясь этому милому образу моей подруги, и она печально вздохнула во сне.

После того, как на кухонном столе открыла ноутбук, я быстро нашла страницу оригинала беседы на форуме. Я нажала на имя пользователя «прежде верующий» и с облегчением нашла адрес электронной почты Yahoo. Я создала себе новый почтовый ящик, назвала его "AlsoFormerlyFaithful" (Прим. «ТакжеПреждеВерующая») и напечатала сообщение.

После того как нажала на кнопку 'Отправить', я на мгновение замерла, глядя на экран компьютера и думая о людях, о самом месте. В строке поиска я набрал «Долина Иерихон» и нажала на значок «картинки».

Эмоции нахлынули на меня, пока я просматривала фотографии места, которое я знала, как свои пять пальцев. Издали оно выглядело так по-деревенски и мило. И, признаю, иногда так и было.

Внешний наблюдатель мог видеть только причудливо одетых женщин и детей в красивой и спокойной обстановке. Никакого глубокого безобразия не было видно.

В доме было по-прежнему тихо. Орион, по-видимому, все еще возился с мотоциклом в гараже и Кира еще крепко спала. Я посмотрела в холодильник и была рада обнаружить, что они хорошо запаслись. После основательного осмотра кладовой я поняла, по всей видимости, было достаточно ингредиентов, чтобы придумать версию яблочного пирога моей матери. Я приступила к работе и обнаружила, что активная работа помогла очистить мой разум.

К тому времени, как Кира сонно забрела на кухню, торт был в духовке и мои руки были в пене, пока я мыла миску.

— Прости, — сказала я, вытирая руки, и указала на её ноутбук, все еще лежащий на столе. — Орион сказал, что можно взять, и я не хотела тебя будить.

Она зевнула. — Конечно. Что ты делаешь?

— Яблочный пирог. Он будет готов Примерно через 40 минут. Кира, ты в порядке?

Она вдруг поморщился, позеленела, а затем рванула к раковине, её вытошнило. Я держала ее длинные взлохмаченные светлые волосы, пока она стонала, опускаясь на пол.

— Это нормально, — сказала я ей, улыбаясь и смешивая кое-что в стакане.

— Нормально? — Она посмотрела на меня.

— Это означает, что твой организм готовиться стать домом для плода. Вот, выпей это.

— Что это?

— Зародыши пшеницы и молоко. Да, я знаю, что вкус отвратительный, но это поможет.

Она неохотно проглотила и поморщилась. — Промиз? Можешь ли ты представить себе ребенка в этом месте? С этими ребятами?

Я присела рядом. — Почему нет?

Она с хрустом пожала плечами, и я поняла, что вопрос лежал значительным грузом у нее в мыслях.

— Эй, — я пихнула её в плечо. — Ты же сама выросла так. И ты чертовски фантастическая.

Она вытерла слезу. — Да, — она медленно улыбнулась. — Я чертовски фантастическая. Вот дерьмо, почему, черт возьми, я плачу?

— Гормоны, милая, — я поднесла ей кухонное полотенце, и она вытерла глаза.

В дверях мелькнула тень, и я увидела Ориона, снова молча подслушивающего. Его взгляд был нежным, таким нежным только тогда, когда он смотрел на Киру. Он смотрел на нее, когда она вытирала глаза. Затем он перевел взгляд на меня и медленно кивнул мне с признательностью перед тем, как тихо удалился.

Кира потянулась к креслу и покосилась на свой ноутбук.

— Ты на что-то подписалась? Ты получила е-мэйл.

Я обернулась и нажала на него дрожащими пальцами. Возможно, это было не то. Возможно, это был спам.

— Привет Промиз. Меня зовут Элис Картер, но я родилась как Элис Бастиан. Моя мать, Марта, была шестой женой Стюарта Бастиана, двоюродного брата Иосии. Мы сбежали из мира верующих, двадцать лет назад, когда моя мать обнаружила ужасающие планы Иосии жениться на моей пятнадцатилетней сестре.

Мы нашли убежище в Фениксе. Нам повезло. Я сейчас корреспондент Arizona Times и в течение многих лет публично разоблачаю порочный мир правоверных. До тех пор, пока существует правоверный кооператив, при поддержке огромной денежной ямы и властей, ужасы, с которыми я уверена, ты хорошо знакома, останутся. Я хотела бы встретиться с тобой, Промиз. Позвони мне. Пожалуйста.

Кира стояла за моим плечом, она быстрее прочитала сообщение, и я почувствовала ее взгляд на себе, пока я заканчивала переваривать слова. Номер телефона с кодом города 480, кодом Феникса.

— Сделай это, — сказала она, подойдя к стойке и схватив телефон Ориона. Она видела мои колебания. — Не думай об этом. Просто сделай.

Но я уже набирала номер.

Ответил женский голос. — Это Элис Картер.

— Привет Элис. Это Промиз Тальбот.

Элис была очень разговорчива. На самом деле, она была очень болтлива. Я думаю это из-за работы на «горячей линии», но я была немного озадачена, когда она сообщила мне, что она берет машину немедленно и едет прямиком в Куартзсайт.

Я задумалась, не до конца уверенная, как мужчины восПримут дерзкую городскую репортершу. Кира увидела мою нерешительность и отмахнулась.

— Да пошли они, — с улыбкой сказала она одними губами.

После того как я сказал ей, что она может найти меня в Баре «На дне реки» почти на окраине города, она сказала, что будет в течение двух часов.

Пока я отдавала трубку Кире, я услышала, что Грейсон ворвался через переднюю дверь, отчаянно зовя меня.

— Черт возьми, — сказал он, раздраженно хватая меня в объятия, — я чертовски волновался.

— Я оставила тебе записку, — сказала я ему.

Он от волнения скрестил руки на груди. — Да, записку. Слышь, я не собираюсь быть в восторге, позволяя тебе прогуливаться, на хрен, ненадолго.

— Позволять мне? — Пискнула я, по-настоящему разозлившись на него.

— О, парень, — пятясь, пробормотала Кира.

— Ты не можешь указывать мне, что делать и когда дышать, Грейсон.

Его темные глаза сузились в ярости. Я скрестила свои руки и глазами метала в него молнии.

Вдруг он вздохнул и посмотрел исподлобья. Я подошла к нему и обняла, целуя его в грудь. Я знала, что Грей любит меня. Я знала, что он ужасно волновался за меня вчера и страх не испарился. Но он тоже должен был понять, что я не собираюсь быть в плену ужаса того, что может случиться, и кто может скрываться за углом. Это не жизнь.

— Грей, — начала говорить я, но он сгреб меня в охапку и погладил по волосам.

— Нет, — сказал он. — Я мудак.

—Ты мудак, — согласился Орион, который вступил в партию без предварительного уведомления. — Притащился в мой дом со своим болтающимся членом.

Грей нахмурился, глядя вниз. — Мой член не болтающийся, черт возьми, — но он надел штаны в спешке. И забыл закрыть ширинку. Кира многозначительно посмотрела вниз и подняла брови на меня с улыбкой.

— Эй, — Орион щелкнул пальцами перед Кирой. — Куда, бл*, ты смотришь?

— Никуда, — невинно сказала она, все еще заинтересованно глядя на ширинку Грея.

Орион закатил глаза. — Женщины, — ругнулся он.

26 Глава.

Элис Картер была человеком слова. Час и сорок пять минут спустя, я сидела за столиком «На дне реки», нервно поглядывая на часы над баром, когда услышала, что громкий гул двигателя, вздрогнув, затих по другую сторону двери.

— Это на хрен, что? – Спросил Грей, проследовав к двери и выглядывая. Я подкралась к нему сзади и посмотрела через плечо.

Древний пикап, кое-где неуклюже окрашенный в бирюзовый, стоял в облаке пыли, позади ряда мотоциклов. Грей издал свист, когда водитель выпрыгнула из него.

Ее светлые волосы рассыпались по плечам в беспорядке, и она была почти неприлично чувственной, факт, который она не стала скрывать короткой юбкой цвета хаки и облегающей блузкой.

Она сразу увидела нас, и поспешно хлопнула отчаянно скрипучей дверью грузовика. — Ты Промиз, — рассмеялась она, зажав ноутбук подмышкой и протянув руку. Она не стала ждать от меня ответа, зашла в тусклый бар и быстро Примостила ноутбук на столе. В ней была какая-то резкость. Когда она уселась на стул и осмотрелась с проницательностью, я поняла, что она мысленно впитывает всех и вся.

Рэйчел и Грейсон решили немного отступить назад, когда Элис скрестила длинные ноги и испытующе посмотрела на меня. — Итак, — сказала она, — как насчет того, чтобы рассказать мне немного о себе, Промиз?

Я встретилась с ней взглядом. — Ты собираешься об этом написать статью?

— Нет, — задумчиво сказала она. — Твоя ситуация печальна и увлекательна. Предмет человеческого интереса. Нормальные люди будут возмущены, как всегда, над деспотичным обращением с женщинами, злоупотреблением властью, бла-бла-бла. — она махнула рукой и откровенно посмотрела на меня. — Но этого будет не достаточно, — она вдруг наклонилась и провела прохладным пальцем по моей щеке. — Кстати, кто это с тобой сделал?

Я прикрылась рукой. — Они.

Она подняла брови. — Они были здесь?

— Да, — пока я пересказывала ужасные события предыдущего дня, лицо Элис в симпатии смягчилось. Потом она рассердилась.

— Они считают, что они никому не обязаны, — пробормотала она скорее себе, чем мне. — Они думают, что они могут делать все, что, бл*ть, хотят, без последствий.

Я задумалась об этом. — Это потому, что никогда не было никаких последствий. Конечно, правительство однажды налетело и сделало хорошее шоу для камер, но это никогда не имело большого значения.

Элис одобрительно кивнула. — Ты злишься. Это хорошо. Только не погрязни в этом.

Я взглянула на Грея, который стоял рядом с Рэйчел и спокойно слушал. Я протянула руку, и он шагнул вперед и взял её. — Кое-кто однажды мне так и сказал, — прошептала я.

— Есть ли кто-то, кто не безразличен тебе в Долине Иерихон?

Конечно, моя первая мысль была о Дженни. Затем я подумала о матери также. Я немного думала о ней, так как в последний раз видела ее в день моей свадьбы. Она никогда не была сильной женщиной. Память о её добром лице, пока она тысячу раз укладывала меня в постель и пела мне колыбельные о милых детках, которые засыпают, кое-как смягчили мое сердце. Я вдруг вспомнила огромную череду людей, которых оставила там. Сестры, братья, кузены.

— Да, — я вздохнула, Грейсон приблизился и положил руки на мои плечи. — Там много людей, которых я люблю.

Элис бросала на меня колкие взгляды, пока она стучала пальцами по столу. Я заметила, что ее ногти обкусаны. — Промиз, — сказала она осторожно. — С этим покончено.

— С чем?

Элис облизала губы. — С ними, — она похлопала по чехлу ноутбука. — Я работаю над разоблачением правоверного кооператива в течение многих лет. И мой босс согласен, что мы имеем, наконец, достаточно средств нападения, чтобы выставить на первую полосу. Господи, там много людей, которые будут по уши в дерьме из-за этого. Не тех, что засадишь в клетки, хотя федералы могут заинтересоваться некоторыми, которые обманным путем стали госслужащими. А все-таки тех, которые губят людей. Общество всколыхнется, когда дело дойдет до бизнеса тайных партнеров с теми, кто насилует маленьких девочек.

Она, должно быть, увидела что-то в моем лице.

— Что случилось?

— Моя сестра. Ее зовут Дженни. Они выдали ее замуж за Иосию Бастиана незадолго до его смерти. Она сейчас вернулась в Долину Иерихон, но это ненадолго, до того как они отдадут её кому-то еще. Элис, когда все это выйдет наружу, этого будет достаточно, чтобы помочь ей?

Она медленно покачала головой, сокрушаясь. — Не так скоро, — сказала она. — Это нанесет значительный ущерб финансам церкви, и серьезное наблюдение может устранить некоторых лидеров, но это даст больше, чем помощь девочкам таким, как Дженни, — она прикусила губу и взглянула мне в глаза. — Кто-то пойдет на сделку и даст государству возможность облавы на проклятое место, и все увидят, наконец, что там происходит.

— Облава? – Спросила я с некоторой тревогой. Я услышала, резкий вдох Рэйчел в нескольких метрах от меня и посмотрела на нее. Ее карие глаза были широко открыты, и она вцепилась в спинку стула. С юных лет верующих детей учили бояться законодательства внешнего мира. Страх прививался с юных лет, о том, как законы будут Применяться. Это случалось раньше, как они рассказывали. Это могло произойти снова. Большинство людей из Долины Иерихон были невиновны. Они не заслуживали того, чтобы страдать. Но это было то время, чтобы покончить с этим порочным кругом.

— Что? — Спросила я и Элис снова подняла брови. — Что мы можем сделать для того, чтобы этого не случилось?

Она улыбнулась. — Я надеялась, что ты это расскажешь.

Элис вынула свой ноутбук из чехла и повернула его ко мне. — Как думаешь, сможешь говорить в камеру? Рассказать свою историю? Поведать миру о своей сестре и таких девушках, как она? — Она увидела мой страх и поспешила успокоить. — Я скрою твоё лицо. Это будет обнародовано, но ты будешь неузнаваема.

После уверенного пожатия Грея, я согласилась. Это было не так страшно, как я думала. Сначала мои слова звучали с запинками, но крепли, пока я говорила. Я вспомнила групповую терапию, где я впервые рассказала это вслух. Я думала обо всех оскорбленных женщинах и девочках, со своими историями и меня это обнадежило. Может быть, мои слова заставили бы их почувствовать себя менее одинокими.

Мне удалось рассказать все это без слез, но, когда Элис выключила камеру и закрыла ноутбук, слеза скатилась по моей щеке. Грейсон встал передо мной на колени, осторожно взял мое лицо в свои руки и поцеловал меня.

— Я люблю тебя, ангел.

— Ох, я люблю тебя! – Я сжалась в его объятиях и крепко зажмурилась, вдыхая его запах и желая, чтобы мы были одни во всем мире.

Рэйчел улыбнулась мне. — Крепкая сучка, — сказала она тихо.

Дверь в бар открылась, и через неё ввалились Брэндон и Мэддокс в урагане брани и разгоряченной кожи. Мэддокс первый заметил Элис и его глаза загорелись интересом.

— Ну, привет, маленькая леди, — сказал он протяжно, провел рукой по своим темным волосам и нацепил наиболее подходящую улыбку мальчиша-плохиша.

Брэндон был ближе к цели. — Черт, ты чертовски горячая, — сказал он, нависая над ней и косясь на её значительный вырез.

Элис, казалось, равнодушна к их непристойному вниманию, любезно принимая ухаживания и придерживая их на значительном расстоянии. Я уверена, она привыкла к таким высказываниям мужчин.