Глава 26. В первую неделю января, пролетевшую достаточно быстро, мальчики вернулись к учебе

В первую неделю января, пролетевшую достаточно быстро, мальчики вернулись к учебе. В пятницу утром Хейвен, проснувшись, немного полежала в постели, а затем направилась в библиотеку. Бросив взгляд в сторону лестницы, она вздрогнула и прижала руку к груди, поскольку у нее едва не выскочило сердце. Доктор ДеМарко стоял в нескольких футах от нее, скрести руки на груди.

Он всю неделю находился в Чикаго, поэтому Хейвен совершенно не ожидала его здесь увидеть. Она не отводила от него взгляда, раздумывая над тем, когда он вернулся домой, хотя гораздо больше ее интересовало то, что он делал на третьем этаже. Некоторой частью себя – той самой, которая никогда не забудет о том, что он с ней сделал – она чувствовала, что что-то было не так. Она попыталась отыскать в его глазах какие-нибудь скрытые эмоции, и заметила промелькнувшее в них раздражение.

– Доброе утро, доктор ДеМарко.

– Доброе утро, – ответил он холодным, бесстрастным тоном. – Надень пальто и жди меня внизу.

Она едва не сдалась во власть страха, но все же попыталась сохранить видимость самообладания. Он продолжал смотреть на нее, словно ожидая ее согласия. Она не понимала, зачем он это делает – она в любом случае не сможет ему отказать. Если ей было сказано прийти в указанное место, то она обязательно придет, независимо от того, хочется ей этого или нет.

– Да, сэр.

Она резко выдохнула, когда он ушел, и, покачав головой, взяла свое пальто. Она засунула руки в карманы, спускаясь вниз по лестнице, поскольку у нее вспотели ладони. Закончилось ли ее пребывание здесь? Устал ли он от нее? Что он с ней сделает? Продаст ли он ее? Вдруг она никогда больше не увидит Кармина?

Чья-то рука опустилась на ее плечо, пока она терзалась этими вопросами. Она отскочила в сторону, увидев позади себя доктора ДеМарко.

– Ты сегодня жутко нервная.

– Простите.

Доктор ДеМарко посмотрел на свои часы.

– Пойдем. Я не хочу опаздывать.

Он открыл входную дверь, и, опустив голову, Хейвен вышла на улицу. Заперев дверь и включив сигнализацию, доктор ДеМарко быстро прошел мимо нее к машине, словно и вовсе ее не замечая.

Хейвен смотрела в боковое зеркало, пока они ехали, наблюдая за тем, как дом исчезает за рядами густых деревьев. Вздохнув, она украдкой посмотрела на доктора ДеМарко, и подумала о том, как бы ей хотелось знать, что именно его беспокоило. Она слишком долго смотрела на него и, почувствовав это, он посмотрел на нее в ответ.

– Неприлично так смотреть, дитя. Если у тебя есть вопрос, то задай его. В противном же случае, следи за своими манерами. Я сегодня не в настроении для бестактности.

Непредсказуемость доктора ДеМарко напугала Хейвен. Она понятия не имела о том, что представляла собой бестактность, но ей совершенно не хотелось каким бы то ни было образом ее проявлять.

– Мне было просто любопытно, куда мы направляемся, сэр.

– В больницу, – ответил он в тот же самый момент, когда Хейвен заметила виднеющееся вдали здание. Заехав на парковку, он выключил двигатель. – Как и во время футбольной игры, я ожидаю от тебя примерного поведения.

Она сидела неподвижно, смотря сквозь лобовое стекло на табличку, на которой синим цветом было выгравировано «доктор Винсент ДеМарко».

– Я буду прилично себя вести, сэр.

Хейвен зашла вслед за ним в здание больницы, стараясь поспевать за его темпом и не отставать. Они прошли к лифту, и, несмотря на то, что путь до третьего этажа занял всего лишь тридцать секунд, Хейвен начала волноваться в три раза сильнее. Рациональной частью своего разума она осознавала, что доктор ДеМарко не станет поднимать на нее руку при людях, но сложно было придерживаться рационального мышления, будучи заточенной в маленькое, замкнутое пространство с человеком, способным причинить ей вред.

Хейвен с облегчением вздохнула, когда дверцы лифта открылись, и последовала за доктором ДеМарко по длинному коридору. Она смотрела себе под ноги и потому заметила, что доктор ДеМарко остановился только лишь тогда, когда наткнулась на его спину. Вздрогнув, она отошла на несколько шагов назад и подняла руки для того, чтобы прикрыться от возможного удара. Доктор ДеМарко замер на месте, его рука задрожала. Он сжал ее в кулак, пытаясь удержать свой темперамент в узде.

Достав связку ключей, он отпер дверь и включил в кабинете свет.

– Присядь. Я сейчас вернусь.

Хейвен прошла в кабинет, слыша удаляющиеся по коридору шаги доктора ДеМарко. Она стояла на месте, читая именную табличку на его столе и обводя взглядом остальную часть его кабинета. Здесь царил полнейший порядок, книги были выставлены на полке, а папки были сложены на столе. В кабинете не было никаких личных вещей, никаких семейных фотографий или кофейных кружек с надписью «Лучший папочка на свете». Стены были выкрашены в белый цвет, вся мебель, за исключением черного кожаного кресла, была выполнена из черного дерева.

Кабинет походил на дом доктора ДеМарко – он был точно таким же стерильным и холодным.

Она села в одно из кресел и сложила руки на коленях, теребя ногти. Вернувшись, доктор ДеМарко сел за свой стол и надел очки. Набравшись смелости, она украдкой посмотрела на него и заметила, что он читает что-то в папке. Он снова почувствовал ее взгляд и театрально вздохнул.

– Спрашивай.

– Мне было интересно, зачем мы приехали сюда, сэр.

– Я должен вернуться к работе, а тебе необходимо сделать укол, – достав с полки книгу, он протянул ее Хейвен. – Медсестра скоро освободится, но, в целом, тебе придется пробыть здесь большую часть дня. Можешь попытаться занять себя книгой, раз уж ты, судя по всему, уже умеешь читать.

****

Звонок на урок прозвенел как раз в тот момент, когда Кармин занял свое место перед уроком английского языка. Учительница – миссис Чавис – бросила на него строгий взгляд, явно говоривший «везучий ублюдок». Откашлявшись, она обратилась к классу.

– Сегодня, леди и джентльмены, мы приступаем к изучению творчества Данте Алигьери. Обычно я начинаю с его самого известного произведения – с поэмы «Божественная комедия», но, учитывая то, что до Дня Святого Валентина остался всего лишь месяц, я подумала, что нам стоит начать с «La Vita Nuova». Кто-нибудь может мне сказать, как переводится это название?

Никто не пожелал поднять руку – включая Кармина – но миссис Чавис все равно развернулась к нему.

– Мистер ДеМарко, не соблаговолите ли мне помочь? Я слышала, как некоторые из Ваших одноклассниц предполагали, что Вы бегло говорите по-итальянски.

Если, говоря «бегло», она имела в виду то, что он знал язык достаточно хорошо для того, чтобы успешно оскорбить целую страну, то тогда – да, он говорил бегло.

– «Новая жизнь», – пробурчал он, испытывая раздражение из-за того, что его поставили в неловкое положение.

– Совершенно верно, – сказала она. – «La Vita Nuova» или «Новая жизнь» – это история о любви Данте к Беатриче, которая вспыхивает с первого взгляда и длится вплоть до ее смерти. Многие считают это произведение одной из величайших историй любви всех времен.

Миссис Чавис начала раздавать ученикам распечатки «Новой жизни», и остановилась, дойдя до парты Кармина.

– Раз уж Вы знаете итальянский, то, я уверена, Вы очень поможете нам понять лучше историю, когда мы будем изучать перевод.

– Мне не терпится услышать, как ДеМарко будет читать нам любовную историю, – крикнул на весь класс Грэм Мартин. – Это все равно что смотреть, как у него появляется вагина.

Вырвав из своей тетради листок бумаги, Кармин скомкал его и запустил через весь класс. Бумажный шарик попал Грэму в голову. Класс наполнился гомоном, и миссис Чавис посмотрела на Кармина.

– Нельзя бросаться вещами в этом классе.

– А говорить чушь про меня, значит, можно?

Грэм рассмеялся.

– Швыряться можешь, а вынести слова тебе не по зубам? Возможно, у тебя уже есть вагина.

Кармин вскочил со своего стула, но миссис Чавис преградила ему путь, встав между ним и Грэмом.

– Грэм, если мне придется увещевать Вас еще раз, то Вы останетесь после уроков. То же самое касается и Вас, Кармин. Это последнее предупреждение.

Кармин снова занял свое место, смотря на Грэма. Он перевел взгляд на свои часы. Пятьдесят минут до перерыва на ланч.

****

 

 

Тишину кабинета доктора ДеМарко нарушали только лишь звуки перелистывания страниц. Хейвен чувствовала себя крайне неспокойно, пока минуты медленно утекали одна за другой.

Спустя некоторое время кто-то постучался в дверь кабинета, и доктор ДеМарко поднялся для того, чтобы открыть дверь.

– Добрый день.

В кабинет зашла светловолосая девушка, мило улыбнувшаяся доктору ДеМарко.

– С Днем рождения!

Хейвен замерла. Никто не говорил ей, что сегодня у него День рождения.

– Спасибо, – ответил он без особого энтузиазма и развернулся к Хейвен. – Я принесу тебе ланч.

Он прищурился, смотря на нее и, тем самым, безмолвно ее предупреждая, после чего покинул кабинет.

– Меня зовут Джен, – сказала девушка после ухода доктора ДеМарко. – Я рада встрече с девушкой, которая смогла взять Кармина в оборот. Как тебе вообще удалось это сделать?

Сердце Хейвен учащенно забилось, когда Джен достала шприц.

– Я не знаю…

Джен улыбнулась.

– Это необъяснимо, да? Этот парень из-за своих драк каждую неделю либо сам попадал, либо кого-нибудь отправлял в отделение скорой помощи. С последнего раза прошло уже несколько месяцев. Доктор ДеМарко, должен быть, доволен.

– Я не знаю, – ответила Хейвен. – Не знаю, в курсе ли он вообще…

– Разумеется, он в курсе. Он умеет видеть то, чего не видят другие, и он прекрасно знает своих детей, – сказала медсестра, пожимая плечами, словно это было обычным пустяком. – Развернись и расстегни джинсы, пожалуйста. Этот укол делается в нижнюю часть тела.

Хейвен сделала так, как ей сказали, и попыталась не волноваться.

– Просто-таки не верится, что из всех медицинских услуг Кармину теперь требуется только лишь противозачаточная инъекция для его девушки.

Хейвен вздрогнула, когда игла пронзила ее кожу. Противозачаточная инъекция? Она натянула джинсы, и услышала стук в дверь, которую на сей раз открыла Джен.

– А Вы быстро.

Зайдя в кабинет, доктор ДеМарко поставил два контейнера с едой на свой стол, пододвинув один из них к Хейвен, когда она снова заняла свое место.

– Порой у работы доктора бывают свои преимущества.

– Не представляю, почему к Вам так особенно относятся, – подразнила Джен.

Доктор ДеМарко улыбнулся.

– Без меня бы это место погибло. Так что, вполне справедливо, что они позволяют мне избегать очереди в столовой.

Хейвен открыла контейнер и ткнула вилкой в еду, когда Джен рассмеялась.

– Сегодня у Вас День Рождения, так что я закрою на это глаза. Приятного аппетита. Я была рада с тобой встретиться. Не позволяй мужчинам семейства ДеМарко создавать тебе слишком много проблем. Иногда необходимо показывать им, кто здесь босс.

Доктор ДеМарко усмехнулся, услышав ее слова.

Джен направилась к дверям, но остановилась, дойдя до дверного проема.

– Кроме того, я слышала, что Кармину нравится, когда в его девушках есть сексуальная дерзость, так что я уверена, что он оценить легкое доминирование.

Всяческое веселье пропало из глаз доктора ДеМарко, на его лице снова отразилось раздражение. Как только дверь за Джен закрылась, у Хейвен задрожала рука, а вместе с ней и вилка.

– Ешь, – сказал доктор ДеМарко строгим, суровым голосом. Вздрогнув, она начала есть. Ее так сильно тошнило, что ей с трудом удавалось проглатывать пищу. Спустя десять минут очевидной напряженности, она съела половину своей порции и отложила вилку в сторону, надеясь на то, что это его удовлетворит.

Взяв ее поднос, он выбросил его в мусорную корзину. Она наблюдала за тем, как он, взяв рабочий телефон, набрал номер и включил громкую связь. Ее охватил ужас, когда она услышала знакомый голос, ответивший на звонок доктора ДеМарко.

– Алло? – сказал Кармин. – Почему ты звонишь мне во время ланча?

– Мне нужно увидеть тебя сразу же после уроков.

– Я этого не делал, – ответил Кармин, сделав паузу.

Доктор ДеМарко вздохнул.

– Чего ты не делал?

– Всего того, что, как ты подумал, я сделал.

– Я буду ждать тебя в больнице, – сказал доктор ДеМарко. – Сегодня я не в настроении для твоих выходок.

Он повесил трубку, не дав Кармину шанса ответить, и сосредоточил свое внимание на Хейвен.

– Знаешь, сегодня у меня День рождения.

– С Днем рождения, сэр, – сказала Хейвен. – Мне никто о нем не говорил.

Он кивнул.

– Потому что нет никаких поводов для празднества. В этот день я родился, и в этот же день у меня отобрали мою жизнь. Я могу сесть в машину и поехать в магазин, но это ничего не значит, потому что суть в том, что я либо буду делать то, что мне скажут, либо повстречаюсь лицом к лицу со смертью. Ты знала об этой стороне моей жизни?

Хейвен покачала головой. Она мало знала об его жизни. Кармин упоминал о том, чем занимается его отец, но никогда не вдавался ни в какие подробности.

Доктор ДеМарко продолжил, немного помолчав.

– Я столько раз сталкивался в своей жизни с подобными ситуациями, что уже сбился со счету. Я видел своими глазами, как людям приказывали убивать собственные семьи – они либо делали это, либо умирали сами. Я не шутил, когда говорил тебе о том, что мужчина, гостивший в моем доме, является моим хозяином точно так же, как и в ситуации с тобой – что бы я ни делал, ты всегда будешь считать меня своим хозяином. Потому что твоя жизнь находится в моих руках, а моя собственная – в руках Сала. Я был не на много старше Кармина, когда попал в эту организацию, и в те времена я был точно так же глуп, как и Кармин сейчас. Он не представляет, во что ввязывается. Вы оба не представляете. Именно по этой причине в моем Дне рождения нет ничего радостного.

От удивления она лишилась дара речи. Доктор ДеМарко с любопытством посмотрел на нее.

– Ты праздновала в Блэкберне свой День рождения?

Хейвен покачала головой.

– Я не знаю, когда он.

Доктор ДеМарко нахмурился, и она ожидала, что он продолжит, но вместо этого он только лишь взял свою ручку. Хейвен подумала, что их разговор был окончен, и потянулась за книгой для того, чтобы скоротать время за чтением, когда доктор ДеМарко снова заговорил, парализуя ее своим вопросом.

– Ты влюблена в него?

Книга упала на пол, выскользнув из пальцев Хейвен.

– В кого?

Она знала, о ком он спрашивал, но не представляла, как ответить на его вопрос. Был ли вообще смысл лгать, если он совершенно точно не поверит ей?

– Ты знаешь, – ответил доктор ДеМарко. – Не строй из себя дурочку.

Она почувствовала горечь в горле, услышав его требовательный тон.

– Да.

Поднявшись из-за стола, он взял черную сумку-чехол. Сердце Хейвен начало биться еще чаще, когда он сел в кресло рядом с ней. Достав свой ноутбук, он поставил его на стол.

– Кармин спрашивал меня о том, есть ли в твоем теле чип. Его вопрос меня не обрадовал.

– Я не знала, что мне нельзя об этом говорить.

– Не это меня огорчило. Неважно, знает он или нет. Важен тот факт – и именно это меня беспокоит – что его это так сильно интересует. Думая об этом, я пришел к мысли о том, что Кармин смог бы пойти против меня только лишь в том случае, если бы планировал что-то такое, чему помешало бы наличие у тебя чипа. И единственный логический вариант развития событий состоит в том, что мой сын хочет сбежать вместе с тобой.

Хейвен сидела неподвижно, пока доктор ДеМарко открывал программу на своем ноутбуке.

– Я не собираюсь сбегать, сэр. Я клянусь.

Он поднял руку, призывая ее замолчать, и ввел на клавиатуре несколько цифр. На экране появилась карта с мигающей в центре красной точкой.

– Проблема состоит в том, что в течение своей жизни ты находилась рядом с одними из самых опасных людей в этой стране. Благодаря этому, у тебя понижен порог чувствительности к потенциально опасным ситуациям. Я люблю своего сына, но он бывает импульсивным. Я был точно таким же в его возрасте, и я знаю, к чему это приводит. Я не ужасный человек. У меня есть сердце, и я должен признать, что он заботится о тебе так же сильно, как и ты, вероятно, любишь его. Он – идиот, если полагает, что смог бы провести меня. Какое-то время я не вмешивался в происходящее, надеясь на то, что все образуется само собой, но Кармин становится все нетерпеливее. Он создаст себе большие проблемы.

Доктор ДеМарко указал на точку, мелькающую на экране.

– Это ты. Мне нужно всего лишь открыть эту программу и ввести код, и тогда я узнаю твое местоположение, куда бы ты ни направилась. Кто-нибудь пострадает, если вы сбежите, и я не могу этого допустить. Я бы попытался объяснить все это Кармину, но ему потребуются ответы, которые я не могу ему дать – ответы, которые ему лучше никогда не слышать. Поэтому я говорю все это тебе. Если ты помнишь наши прошлые беседы, то знаешь, что я ожидаю от тебя преданности. Если ты решишься на побег с моим сыном, то я сочту это за предательство, выслежу тебя и убью, если потребуется. Мне не хочется этого делать, но им я пожертвовать не могу. И, если вы окажетесь настолько глупыми, что попытаетесь исчезнуть, то Кармин в итоге все равно пострадает.

Хейвен с ужасом смотрела на него. Меньше всего ей хотелось того, чтобы Кармин пострадал.

– Вы сейчас ходите по тонкой грани, и, в том случае, если Кармин ее пересечет, я вмешаюсь в ситуацию. Мне не нравится хранить от своего сына секреты, но его безопасность для меня важнее, потому что все эти секреты вертятся вокруг тебя.

Выключив ноутбук, доктор ДеМарко убрал его обратно в сумку, и снова вернулся в свое кресло. Хейвен молчала, пытаясь постичь все услышанное. Она не представляла, в чем именно было все дело, но в одном она была уверена – из-за нее и без того уже пострадало слишком большое количество людей. Кармин не может стать одним из них. Она не может этого допустить.

– Я понимаю, что все это непросто усвоить, – сказал доктор ДеМарко. – Я и сам хожу по тонкой грани, пытаясь удержать своего сына подальше от подобной жизни. Когда я приносил клятву о том, что моя жизнь будет принадлежать организации, я поклялся в том, что она всегда будет стоять для меня на первом месте. Откуда мне было знать, что спустя несколько лет они будут ожидать того, что я просто возьму и отдам им своего сына. Сал считает Кармина «p rincipe» – принцем мафии – и, если он узнает, что я выступаю против организации, то он сочтет меня предателем. Ты ведь знаешь, что служит в моем мире наказанием за предательство? Что случается с людьми, которые забывают о своем месте?

Хейвен вздрогнула от выбранных им слов.

– Смерть.

– Значит, ты понимаешь, в каком затруднительном положении я оказался. Ты помогаешь моему сыну в том плане, в котором подвел его я, но ты должна понять, что я тоже пытаюсь его спасти. Я ограждаю его от того, что, как ему кажется, не представляет для него никакой угрозы. Я просто не нашел такой вариант, при котором бы никто не пострадал и не стал жертвой этой ситуации.

Он посмотрел на нее, ожидая ответа. Ей столько всего хотелось сказать, столько хотелось спросить, но она была так ошарашена, что попросту не могла ничего сформулировать. Меньше всего ей хотелось вызывать у него гнев каким-нибудь неправильным вопросом.

– Я понимаю, сэр.

Взяв ручку, он начал перебирать свои бумаги. Немного понаблюдав за ним, Хейвен подняла с пола книгу.

 

****

Спустя несколько часов Хейвен услышала громкий стук в дверь. Доктор ДеМарко начал отвечать, но дверь сразу же распахнулась, прервав его.

– Сколько еще раз, Кармин Марсель, мне нужно повторить тебе то, чтобы ты перестал входить в кабинеты без разрешения?

Хейвен сидела неподвижно, смотря прямо перед собой, и почувствовала, как начало покалывать ее шею, когда Кармин опустился в кресло рядом с ней.

– Я думал, что у меня есть разрешение. Ты же попросил меня приехать сюда.

Доктор ДеМарко покачал головой.

– Отдай мне ключи от машины.

Кармин напрягся.

– Прости?

– Вы специально притворяетесь сегодня недалекими? Отдай мне ключи от машины.

– Опять начинается это дерьмо?

– Сын…

Достав свои ключи, Кармин швырнул их на стол своего отца. Они приземлились на кучу бумаг, и, взяв их, доктор ДеМарко бросил Кармину свои ключи. Кармин с замешательством посмотрел на них.

– Зачем ты даешь мне ключи от «Мерседеса»?

– Затем, что он не твой.

– И?

– Я подумал, что ты предпочтешь начать с чужой машины, – сказал доктор ДеМарко, – но, если ты хочешь, чтобы она начала с «Мазды», то забирай, ради Бога, обратно свои ключи.

Кармин покачал головой.

– Я ничего, блять, не понимаю.

– Следи за языком, – сказал доктор ДеМарко. – Если бы ты перестал воспринимать все в штыки, то понял бы, что я прошу тебя научить девушку водить машину.

Глаза Кармина расширились.

– Блять, ты прикалываешься?

Доктор ДеМарко тяжело вздохнул.

– Иногда меня посещает желание выбить из тебя все дерьмо.

– Ты ведь понимаешь, что отчитываешь меня за сквернословие и сам же при этом сквернословишь? Какой из тебя пример для подражания?

– Не тот, который тебе нужен. Делай то, что я тебе говорю, а не то, что я делаю. Ты слишком хорош для того, чтобы пойти по моим стопам.

– Слишком хорош для того, чтобы быть доктором?

– Ты знаешь, о чем я.

В выражении лица доктора ДеМарко промелькнула едва заметная грусть, которая очень сильно подействовала на Хейвен. Раньше она никогда не могла сочувствовать ему. Теперь же она могла его понять, увидеть его страхи. Больше всего ее поразило то, что они хотели одного и того же.

Как такое вообще было возможно? Она не могла этого постичь.

– На вид все не так уж и плохо, – сказал Кармин. – Посмотри, чего ты достиг.

– Внешняя сторона бывает обманчивой, сын.

– Как будто я не знаю, – ответил он. – Ну так, что мы делаем в больнице? Что-нибудь имплантируем? Делаем анализы? Или, дай-ка угадаю… это секрет?

На лице доктора ДеМарко снова отразилось то самое раздражение, которое Хейвен уже успела повидать за этот день.

– Вам пора идти. Меня ждут пациенты.

Доктор ДеМарко покинул кабинет, оставляя Кармина и Хейвен наедине. Они немного посидели в тишине, после чего Кармин поднялся на ноги.

– Я чертовски перепугался, когда увидел тебя здесь. Я подумал, что мне придется оглушать его, хватать тебя и бежать.

Слова Кармина напомнили Хейвен обо всем том, что рассказал ей доктор ДеМарко. На прошлой неделе Кармин сказал ей, что он поставил бы ее безопасность выше своих желаний, и она знала, что ей необходимо сделать то же самое. Она не хотела, чтобы ему причинили боль, и, если для этого нужно было оставаться преданной доктору ДеМарко, то она сделает это для Кармина.

Потому что она лучше пожертвует собой, чем позволит ему хотя бы одно мгновение страдать из-за нее.

 

****

Миновав тротуар, Хейвен остановилась возле пассажирской двери. Они с Кармином немного постояли возле машины, после чего он прочистил горло.

– Ты чего там делаешь? Ты же поведешь.

– Сейчас?

Он побренчал ключами у нее перед лицом.

– Да, почему бы нет?

Хейвен взяла у Кармина ключи.

– Но я не умею.

– Я тебе помогу, – сказал Кармин. – Видишь черную штуковину с большой красной кнопкой? Нажимай…

Она нажала на красную кнопку, лишая Кармина возможности объяснить ей то, на что именно ей следовало нажать. Фары машины начали мигать, сопровождаемые звуком сирены. Кармин нажал на кнопку, выключая фары и сирену, и Хейвен застенчиво улыбнулась.

– Прости.

Он кивнул, понимая, что их обучение превратится в настоящую катастрофу, раз уж они не смогли даже двери открыть без ошибок.

– Все нормально. Видишь кнопку с изображением открытого замка?

– Да.

– Нажимай на нее, – Хейвен нажала на кнопку, ее лицо просияло, когда двери машины разблокировались. Он улыбнулся, замечая на ее лице выражение гордости. – Хорошо. А теперь садись в машину, только ничего не трогай.

Хейвен села на водительское сиденье, пока Кармин занимал пассажирское. Он рассмеялся, заметив, как далеко было отодвинуто водительское сиденье. Он отрегулировал его, дабы Хейвен могла видеть приборную панель и доставать до педалей.

Пристегнувшись, она посмотрела на Кармина, и приподняла от удивления брови.

– Ты не будешь пристегиваться?

– А я когда-нибудь вообще пристегиваюсь?

– Нет, но я же не умею водить.

– Вождение – это пара пустяков, – ответил Кармин. – Ты не можешь быть в этом очень уж плоха.

– Как скажешь.

– Точно. Как я скажу. И вот что я тебе говорю – вставляй ключи в замок зажигания, – Хейвен вставила ключи. Кармин ожидал, что она их повернет, но она этого не сделала. – Ты собираешься заводить машину?

Хейвен, нервничая, посмотрела на него.

– Ты не говорил мне заводить ее.

Это будет сложнее, чем он думал.

Хейвен повернула ключи, заводя машину, и продолжала их держать, из-за чего салон наполнился скрежещущим звуком.

– Боже, отпусти их, иначе ты сожжешь стартёр!

Хейвен отдернула руку от ключей.

– Прости.

– Все хорошо, – сказал Кармин. – Мне следовало тебя предупредить, но я подумал, что ты и без меня это знаешь.

– Я могу сосчитать на пальцах одной руки те случаи, когда я бывала в машинах, Кармин. Я ничего о них не знаю.

– Я не подумал об этом, – сказал он. – Смотри: газ – для того, чтобы ехать, тормоз – для того, чтобы останавливаться. R – задний ход, D – для того, чтобы ехать вперед, P – парковка… для того, чтобы, блять, парковаться. Боковые зеркала, зеркало заднего вида – в них ты смотришь для того, чтобы понять, кто и что тебя окружает. Понятно?

– Думаю, да, – ответила Хейвен. – А что насчет знаков?

– Останавливайся у больших красных восьмиугольников, на которых написано «Стоп». Остальные не особо важны. Если на светофоре горит красный свет, то ты должна останавливаться возле белой линии, проведенной на дороге. Если свет зеленый, то ты продолжаешь движение. Здесь все просто.

– А если желтый?

– Эм, если желтый, то тогда ты прибавляешь скорости для того, чтобы проскочить до того, как включится красный. Я ненавижу ждать.

– Хорошо.

– Отлично, малышка. Теперь включай задний ход и нажимай на газ.

Переключив передачу, и сделав глубокий вдох, Хейвен нажала на газ. Машина отъехала назад и описала круг, едва не заехав на тротуар. Хейвен моментально нажала на тормоз, и они резко остановились. Кармин ухватился за свое сиденье.

– Боже, я же сказал «нажми на газ», а не вдави его в пол. Просто нажми на него слегка.

Хейвен кивнула, и снова нажала на газ. Они проехали парковку и остановились возле знака «Стоп». Хейвен со всей силы нажала на тормоза, из-за чего машину снова тряхнуло. Она замерла, и Кармин начал все больше и больше терять терпение, не понимая, почему она стоит на месте.

– Если мы ничего не ждем, то ты можешь ехать.

Хейвен вздохнула.

– И куда мне ехать, Кармин?

– О, вот сюда, – ответил он, указывая налево.

Осмотревшись по сторонам, она вывернула на дорогу, и Кармин задумался о том, почему она не включила поворотники, но затем вспомнил, что забыл ей это объяснить. Хейвен встала в свой ряд, ее руки дрожали, пока она держала руль. Они подъехали к светофору, который горел желтым светом, и Кармин ожидал того, что она нажмет на тормоза. Вместо этого она нажала на газ и проехала мимо светофора после того, как зажегся красный свет.

– Хейвен, ты только что, блять, проехала на красный свет! Ты должна останавливаться на красный!

– Ты же сказал, что мне следует прибавлять скорость, если горит желтый, – ответила Хейвен, посмотрев на него.

– Да, в том случае, если ты успеваешь проехать, но это был явно не такой случай.

– Откуда мне было знать?

У него не было ответа на этот вопрос. Откуда ей было знать, если он не говорил ей об этом? Ему стало стыдно из-за того, что он срывался на нее. Посмотрев в лобовое стекло, он очень вовремя заметил то, что она вот-вот наедет на почтовый ящик.

– Ох, блять!

Схватив руль, он резко повернул его, но боковое зеркало машины все же задело почтовый ящик. Хейвен нажала на тормоза, машину занесло, и она остановилась на обочине.

Кармин отпустил руль.

– Давай попробуем еще раз. Я закрою свой рот и перестану тебя отвлекать, дабы ты обращала внимание только лишь на дорогу.

Он понимал, что делает все не так, как следовало бы, но, как и в случае с чтением, он не знал, как учить ее тому, что давалось ему самому совершенно естественно. Пристегнувшись, он жестом предложил ей продолжить путь.

Хейвен вернулась в свой ряд и, проехав около ста футов, приблизилась к знаку «Главная дорога». Спустя мгновение Кармин понял, что не объяснил ей значение этого знака, но было уже в любом случае поздно. Она промчалась мимо знака и даже не замедлилась.

Шины заскрипели об асфальт, и Хейвен вскрикнула, паникуя и резко нажимая на тормоза. Кармин понимал, что в такой ситуации этого совершенно не следовало делать. Он посоветовал ей снова нажать на газ, и она крепко вцепилась в руль, пока ее глаза наполнялись слезами.

– Поворачивай направо на стоянку, – сказал Кармин, когда они подъехали к продуктовому магазину. Хейвен повернула, машину слегка занесло, и она остановилась на пересечении парковочных мест. По щеке Хейвен скользнула слеза. Отстегнув ремень безопасности, Кармин обнял ее. – Я сделал все гораздо тяжелее, чем оно должно было быть. Думаю, было бы лучше, если бы тебя учил кто-нибудь другой.

– Зачем мне вообще учиться?

– Чтобы ты могла ездить самостоятельно.

– Он отпустит меня одну в общественные места?

– Возможно. Ко всему, это очень полезное умение. Ты оценишь его, когда мы с тобой начнем где-нибудь все заново.

Хейвен отстранилась, смотря на Кармина с любопытством.

– Начнем все заново?

– Да, с чистого листа. Чего бы это ни стоило.

– Ты на самом деле думаешь, что…?

– Я знаю это.

Она улыбнулась.

– Тогда я не хочу, чтобы меня учил водить кто-то другой. Я хочу, чтобы это был ты.

Кармин усмехнулся.

– Должно быть, твоя кратковременная память совсем плоха, раз ты забыла о том, насколько ужасно я тебя только что учил.

– Ты не забыл, что мы учимся всему вместе? Думаю, вождение не должно становиться исключением.

– Тогда ладно, – согласился Кармин. – Давай попробуем еще раз. Первое и самое важное: сбавляй к черту скорость и останавливайся, когда видишь желтый свет.