Наши дни. Я вела себя безрассудно, уничтожая себя.

 

Я стала пьяницей.

Я вела себя безрассудно, уничтожая себя.

Я была совершенно потеряна.

Но дело было в том, что мне плевать.

Я делала то, что хотела.

Это единственный способ, который был мне известен, чтобы мысленно отключиться от всего.

Это было то, кем я являюсь.

Очередная ночь, и я обнаружила, что нахожусь в районе Дайв-парка на Голливудском бульваре.

Как и предыдущие ночи на этой неделе, я вернулась домой после работы, рассеянно съев все, что купила по дороге домой, сделала пару глотков водки дома, чтобы сэкономить деньги, прежде чем отправиться в путь, состоящий из четырех кварталов до бара, и утопить ночь в размытом мареве.

Было чуть меньше девяти, когда я пришла в бар сегодня вечером. Была пятница, так что сегодня здесь довольно многолюдно, чем в предыдущие ночи. Вариантов больше и на работу утром идти не надо, — подумала я про себя. Я прошла прямо к бару и подозвала бармена.

— Эй... Хлоя, да?

— Да, это я. А ты?.. — я чуть склонила голову, давая понять, чтобы он напомнил мне свое имя. Кто следит за именами, когда вы столько выпили?

— Стив, — он одарил меня своей идеальной белозубой улыбкой. Точно актер, подумала я. Живя в Лос-Анджелесе, вы можете почувствовать их за милю.

Это единственный способ, который я знаю, чтобы отключиться от всего.

Это то, кем я являюсь.

— Точно. Привет, Стив.

— Итак, что у нас сегодня.

— Водка и шот Bacardi 151.

Он ухмыльнулся.

— Как всегда? — я не знаю почему, но его самодовольное замечание меня взволновало.

Я не ответила ему. Не дожидаясь ответа, он пошел за выпивкой, принимая мое молчание за согласие. Минуту спустя он вернулся с напитками.

— Тяжелый день? — он поставил стакан передо мной и посмотрел на меня.

— Ты хотел сказать неделя? — поправила я его, опрокинула шот, а следом сделала два больших глотка водки.

— Эй, — Стив приподнял брови, его глаза расширились от удивления. — Дорогая, тебе лучше сбавить темп, если хочешь что-нибудь вспомнить утром.

— Я разве нанимала тебя в психиатры? — с вызовом бросила я, ощущая сильное волнение, когда он посмотрел на меня с тревогой, будто я не в своем уме, словно я нуждаюсь в помощи. Неправда. Он не видел меня пьющей накануне ночью.

Ну, хорошо, может, я и была немного неуравновешенная, и, может, мне нужна помощь. Но он бармен. Ему платят за то, чтобы он ставил мои напитки передо мной, а не становился психиатром. К счастью, Стив мне ответить не успел. Группа девиц в конце бара подозвала его, он с облегчением прервал наш разговор и двинулся к ним принять заказ. А я сидела и потягивала свою водку, как вдруг что-то привлекло мое внимание. Девушка с ярко-синими волосами только что вошла в бар и помахала своим друзьям. Но меня привлекла не сама девушка. Не цвет ее волос. А красный замочек в форме сердца, который был защелкнут вокруг ремешка ее сумочки, и это вызвало напряжение в моем теле.

— Тьфу. Я не хочу думать о нем, — пробормотала я себе под нос, когда отвела взгляд от этого замочка. Но чем больше я старалась не думать о нем, тем сильней в моей голове всплывали фрагменты. Джекс. Я взболтала водку в стакане и опрокинула ее до дна, пытаясь приглушить поток мыслей. — Я думаю о чем угодно, но не о нем прямо сейчас.

— Почему ты не думаешь обо мне? — раздался голос позади меня.

То, насколько близко он находился, встревожило меня, но я быстро оправилась и повернулась лицом к незнакомцу, который только что подошел ко мне и сел рядом на барный стул. Он улыбнулся мне, я же просто окинула его взглядом, а потом снова уставилась в свой пустой стакан. Он был старше двадцати и отлично подходил для моих замыслов.

— И почему я должна думать именно о тебе? — кокетливо поинтересовалась я.

— Ну, такая сексуальная девушка, как ты, пьет в одиночестве и не думает обо мне.

Я вскинула бровь, но не ответила ему. Мне понравилась его дерзость и уверенность, которой он обладает. Он был именно тем, кого я искала сегодня.

Когда я снова посмотрела на него и обнаружила, что он внимательно за мной наблюдает, я поняла, что все это слишком просто.

— Ну, ты неправ. Сегодня я пью не одна... — на секунду на его лице отразилось изумление. — Потому что я пью с тобой.

Его лицо озарилось, как рождественская елка, он немедленно придвинулся ближе ко мне и к бару. В его глазах пылала голая и неприкрытая похоть, я уверена, что это его самая лучшая ночь, потому что весь его облик преобразился. Но мне просто нужно было забыться.

— Что будем пить?

— Еще порцию водки, подонок.

— Подонок, — повторил он, — мне нравится, — он ухмыльнулся и облизал губы.

— Уверена, что нравится, — бросила я саркастично.

— Ты смелая, — засмеялся он и кивнул Стиву. Я избегала взгляда Стива, не желая найти в нем хоть намек на осуждение. Мне было хорошо в загуле, и мне не нужно, чтобы меня возвращали в реальность.

— Итак, меня зовут Брент. А тебя?

— Х... — я сделала секундную паузу. — Карли.

Я усмехнулась. Все, что я хочу сделать вечером, так это забыть, кто я такая. Ситуация казалась вполне подходящей, чтобы использовать ее имя.

Когда принесли напитки, я схватила шоты и осушила их, не дожидаясь парня.

Он усмехнулся, когда потянулся за своей выпивкой:

­­­­­­–– Мне нравится, когда женщина может оценить хороший жесткий напиток.

Возбуждение внутри меня нарастало, и я опустила свою руку под барную стойку. Когда я обнаружила внушительных размеров выпуклость на его джинсах, я придвинулась к нему поближе и прошептала на ухо:

— Это не единственная жесткая вещь, которую я могу оценить.

Такое тонкое приглашение, это все, что потребовалось. Прежде чем мы успели прикончить наши напитки, мы уже были в мужском туалете, где он припер меня к стенке кабинки.

— Трахни меня жестко, — требовала я, когда его руки судорожно стягивали с меня маленькое черное платье и трусики, он бросил все за дверцу кабинки. — Я хочу грубо и больно.

— Ты плохая девочка, не так ли, Карли? — прорычал он мне на ухо, тепло его дыхания вызвало смесь любопытства и отвращения по всему телу. Но я знала, что не смогу остановиться. Я знала, что хочу перестать думать. Я знала, что этот побег мне нужен больше чем когда-либо. Я закрыла глаза и позволила его рукам, как и алкоголю, пройтись по моему телу, его голодный рот набросился на мои губы, а руки сжали грудь. Я задыхалась и стонала, где это было нужно, но я не была там сердцем. Словно я была вне своего тела и смотрела тупое приватное порно. Мое тело не сопротивлялось, когда его рука покинула грудь и исчезла между моих ног, исследуя глубину моей влажности, его язык терзал мои соски. Я слышала, как он зарычал от удовольствия, когда вошел в меня пальцем, заставляя мои колени подогнуться.

Затем он извлек пальцы и слизал с них мои соки, потом снял штаны и натянул презерватив. Я видела холодное безумие в его глазах, назад дороги уже не было.

— Ты хочешь грубо, детка? — его голос был темным и угрожающим.

— Да, — услышала я свой ответ.

Вдруг он оторвал меня от пола, и я почувствовала, как он трется своей эрекцией о мой вход.

— Боже, ты чертовски мокрая, — простонал он хрипло.

Я хотела ответить, но было поздно. Вместо этого я закричала от боли и удовольствия, когда он полностью погрузился в меня. Я впивалась ногтями в его мускулистое тело, когда каждое его движение становилось все грубее, глубже, жестче. Сквозь полуприкрытые веки я видела, как его лицо перекосило от удовольствия, а с моих губ слетали стоны и вздохи.

Несколько минут спустя мы достигли кульминации, приводя меня на пик наслаждения и забвения. В эту секунду мой разум был совершенно свободен от оков моих мыслей. Но как быстро он пришел, так быстро и ушел. Я быстро схватила трусики и натянула платье на свое тело, реальность возвращалась обратно в мой разум.

— Черт, это было невероятно, — прорычал он хрипло, подаваясь вперед, чтобы уткнуться в мою шею.

Я съежилась и отвернулась, направляясь к выходу.

— Ты куда тащишь эту сексуальную попку?

Я чувствовала головокружение и тошноту, но все же повернулась к нему лицом. Когда наши глаза встретились, я поняла, что незнакомец, трахнувший меня в туалете... я видела его впервые.

Почему я снова это делаю?

Чтобы избежать боли в своем сердце, сказал внутри меня тихий голосок.

Но спасение от боли было недолгим. Даже оргазм не может удержать это максимально долго. Я почувствовала, как мое тело пробуждается от онемения и боли, я знала, что мне нужно выбираться отсюда, пока не стало еще хуже.

Когда я потянулась к замку на двери туалета, его руки нашли мои и притянули к себе. Прежде чем я успела сообразить, он опустил мою руку на свою эрекцию.

— Как насчет второго раунда?

Я отвернулась, внутренне содрогнувшись от мысли, чем я только что занималась с незнакомцем.

— Извини, Брайан, мне нужно идти, — мне, наконец, удалось вырвать руку из его хватки. Я быстро открыла дверь и, шатаясь, вышла из кабинки.

— Я Брент.

— Что? — я смотрела на него и не могла понять, о чем он говорит. Мой разум убегал как можно дальше от моих ошибок.

— Меня зовут Брент, а не Брайан.

Я вздохнула:

— Слушай. На самом деле, меня это не волнует. Если бы я была собой, я бы наверняка не позволила тебе трахать меня в мужском туалете через пять минут после знакомства, — меня накрыл позор, когда я осознала, что трахалась с мужчиной, к которому не испытывала чувств.

— Ох, вот только не надо начинать, — одернул он меня. — Мы можем вернуться в бар, пропустить еще по стаканчику, а потом я снова насажу твою киску на свой член.

— Поверь мне, — сказала я чуть слышно, когда отвернулась от него. — Ты не хочешь иметь со мной ничего общего.

Мои внутренности были скручены в тугой узел, когда я выбежала оттуда, не дожидаясь ответа.

Мое тридцатилетие пугало меня больше, чем я хотела признать. Я хотела всю вину свалить на Джеффа, на его измену, винила Карли, винила все, что только возможно, за то, что произошло в мой день рождения. Но в глубине души я знала, что это было нечто большее, чем просто несчастье. Я знала, что это не имело ничего общего с Джеффом и Карли. Я знала, в течение девяти лет что-то назревало. Все, что было связано с ними, было всего лишь верхушкой айсберга. Но они не были самим айсбергом. Не были источником настоящей боли, она была внутри меня, она жила там, в моей груди, не находя выхода.