Глава 15. Клянусь, это было совсем не то, что я планировал, когда все начинал

Кайлер

Клянусь, это было совсем не то, что я планировал, когда все начинал. Черт, я вообще не уверен, что понимал, что начал, когда поцеловал ее, за исключением того, что просто хотел это сделать, хотел, чтобы она перестала плакать, чтобы она поняла, что заслуживает гораздо больше, чем просила.

Но теперь?

Да, я намеревался удовлетворить ее, а потом лечь спать — пусть даже и не с комфортом. Я хотел выпрыгнуть прямо в окно в ту секунду, когда она схватила меня между ног своими маленькими ручками. Даже когда моя рука накрывала ее, я понимал, что не должен позволять ей делать это. Я сбился со счета, как часто работал рукой, и это казалось таким естественным, но Сид?..

Будто мои необузданные фантазии снова преобразовались в реальность, как и ее вкус, который я все еще ощущал во рту, я никогда в своей жизни не был таким твердым. Никто, ни одна девушка, которую я когда-либо знал, не сравнится с ощущением ее на моих пальцах и на моих губах.

Но это была Сидни, чертовски прекрасная Сид.

Она взглянула на меня сквозь свои длинные темные ресницы, и, о черт, я всегда тащился от ее огромных голубых глаз. Маленькая неуверенная улыбка коснулась ее губ.

— Я принимаю это как «да»?

Желание в ее взгляде уничтожило меня, и весь мой самоконтроль разбился быстрее, чем падающие на пол куриные яйца.

Безусловно, это делает меня последним мудаком, но на хрен все эти джентльменские замашки. Еще секунда, и я кончу, и я все еще был в штанах. Насколько это выглядит жалко?

Я убрал свою руку от ее ладони.

— Делай с ним все, что хочешь, малыш.

Ее ухмылка переросла в улыбку, которая была такой радостной, что было даже больно на нее смотреть. Она неожиданно сильно сжала мой член. Я хотел было ее остановить, но когда ее рука обхватила весь мой член... и да-а-а, она получила меня. Я был полностью в ее власти.

Навалившись на плечи, я приподнялся, чтоб она смогла снять с меня спортивные штаны. Я подумал, что она удивится, когда увидит трусы, поэтому не был удивлен, когда она остановилась, и ее пальцы потянули резинку.

Посмотрев на меня, она выгнула брови.

— Рождественские эльфы?

Я слегка дернул плечом.

— Я помешан на них.

— Я оценила. — Она облизнула свои чертовски аппетитные губы, и я захотел снова ее поцеловать, но потом она аккуратно стянула с меня боксеры, освобождая мой член, и мои ноги сразу обдуло ветром. Она не успокоилась, пока они не упали рядом с моими штанами, и только потом вернулась на место — и лишь одеяло оборачивало ее талию.

Черт.

Когда я смотрел на нее, все мое тело подергивалось. Черт возьми, она была сексуальна как ад со своими длинными темными волосами, спадающими на плечи и прикрывающими грудь. Что ни говори, внешность очень многое значит.

Подтянувшись, я откинул прядь густых волос назад, обнажая одну из ее дерзких грудей. Она молча изогнулась, такая невероятно восхитительная. Я могу смотреть на нее бесконечно.

Она опустила голову, и ее волосы снова накрыли ее плечи, когда ее пальчики обернули мою головку и твою ж мать. Моя спина прогнулась, когда ее рука медленно поднялась вверх, а потом снова вниз. Я сильно зажмурился, потому что знал — если не перестану пялиться на нее, то кончу через секунду.

Но это не значило, что я далек от этого в ближайшее время.

Ее рука медленно двигалась в установленном ритме, немного неуклюже, но в этом было что-то особенно сексуальное. Она сомневалась в себе, но это не остановило ее. Ничто не останавливает Сидни, и клянусь — если я сейчас открою глаза, ее маленький подбородочек будет сморщен от сосредоточенности.

Мне нужно увидеть это, и черт бы меня побрал, если это не оказалось правдой. Мое тело напряглось, когда ее хватка усилилась, а движения стали быстрее.

— Ох, малыш, я не... — Она посмотрела на меня, ее губы были слегка приоткрыты, а щечки покраснели. Грудь быстро вздымалась, и в самом начале моего позвоночника начало зарождаться удовольствие от силы ее движений. — Может, мне...

— Ты, блядь, идеальна. Слишком идеальна.

Она снова улыбнулась, и мне нужно было снова закрыть свои чертовы глаза, потому что если я растворюсь в ее глазах, то никогда не выплыву оттуда. Ее рука переместилась вверх, и пальчик погладил головку члена, отчего я застонал, дергая ногами. Я не...

Твою ж мать!

Горячая влажная мягкость ее рта сжала мой член, и я начал кончать. Выгнув спину, я пытался оттолкнуть ее, но она крепко удерживала мой член ртом, не собираясь выпускать его. Я откинул голову назад, ухватившись пальцами за ее волосы. Мой член взорвался, и его никто не останавливал. Последний рывок освобождения, и она все еще держала мой член во рту, работая рукой, пока он не перестал пульсировать. Я был совершенно убит этими новыми ощущениями — такими идеальными и восхитительными.

Восстановив дыхание, я обхватил ее руками и уложил сверху, так, чтобы она лежала на моей груди. Наши ноги переплелись, она была такой легкой, но я все равно чувствовал ее каждой клеточкой своего тела.

По мне неожиданно прошлась еще одна волна дрожи, когда она прильнула ко мне щекой, прямо рядом с сердцем. Я обнял ее, притягивая ближе. Я знал, что скоро она замерзнет, но я был законченным эгоистом, чтобы позволить ей накрыться этим чертовым длинным одеялом.

Чувствуя ее дыхание на себе, я держал ее, пока мое сердце не успокоилось, пока я снова не смог открыть глаза. Я хотел чувствовать ее в своих руках — вечность.

***

 

Несмотря на вялость во всем теле, я никак не мог уснуть. Какой-то своей частью я не хотел засыпать, потому что не хотел упустить ни секунды звуков ее мягкого дыхания. Она вырубилась, лежа на мне и улыбаясь, я положил ее на бок на ее стороне кровати, плотно прижался к ней грудью и накрыл нас одеялом. Огонь в камине будет гореть до утра, но в комнату уже просачивался холод.

Я никогда не спал до этого с девушкой, в смысле, не в одной постели и даже не на той же простыне, на которой мы занимались сексом. Другие девушки обычно уходили, но если вдруг они и оставались, я спал там, где их не было. Сид была единственным человеком женского рода, с которым я проводил всю ночь, поэтому я не был удивлен, что сейчас не чувствовал себя странно, даже не смотря на то, что теперь между нами все по-другому.

Начиная с того, что она рядышком свернулась калачиком — великолепная и абсолютно голая. Ее обнаженная спина прижималась к моей груди, и прекрасный изгиб ее попочки прижимался к моему члену. Я не надел трусы, поэтому у меня снова был стояк.

Вообще не думаю, что он бы не встал.

Я приподнялся на локоть, подперев щеку кулаком. В таком положении я смотрел на нее наверно в течение часа. У нее самые густые ресницы из всех, что я видел. И не благодаря косметике, которая типа создает объем и удлиняет. Они доходили до ее щечек, которые были покрыты чуть заметными веснушками. Ее пухлые губки были слегка приоткрыты. Опухшие от моих поцелуев. Меня наполнила гордость, и я наклонился и поцеловал ее в висок.

Сид что-то пробормотала и немного сдвинулась. Моя рука замерла на ее животе. Я кругами поглаживал ее живот в районе пупка, но каждый раз, когда ее сладкая попочка двигалась, я начинал бороться с тем, что висело у меня между ног.

Мой взгляд блуждал по ее лицу. Не было никакой необходимости вбирать в свою память каждую линию ее красивого и нежного лица, потому что я сделал это уже сто лет назад.

Одеяло соскользнуло с ее плеч, и я снова укрыл ее. Она чему-то улыбалась во сне, и от этого у меня сдавило грудь.

Вздохнув, я растянулся рядом с ней и прижал ее еще ближе, ее голова оказалась под моим подбородком. Сон не заставил себя долго ждать. Наверное, я проспал всего пару часов, прежде чем меня разбудил какой-то шум, но это был самый лучший сон в моей жизни.

Я резко открыл глаза. Сквозь щель занавески проскальзывал бледно-серый свет начинающего утра, огонь в камине почти затух. Немедленно насторожившись, я задержал дыхание и прислушался. Снова раздался шум — это оказался вой ветра. Я медленно выдохнул. Я очень не хотел был гребаным невротиком, но после того, что произошло, это хорошо, что я стал параноиком.

Откинув голову назад, я проверил Сид. Она перевернулась, еще ближе прижавшись ко мне. Одну ногу она закинула на меня, голова покоилась на моей груди, а ладошка накрывала мое сердце. Я до сих пор был чертовки твердым и начал подумывать, что это может превратиться в мое постоянное состояние.

Проклятье.

Дрожащей рукой я потянулся и убрал волосы с ее щеки. Я не хотел вставать, но я также не хотел, чтоб она проснулась в ледяной комнате. Как можно аккуратней я выскользнул из ее захвата. Она, наверное, очень сильно утомилась, потому что даже не почувствовала, когда я встал и накрыл ее еще одним одеялом.

Я натянул спортивные штаны, игнорируя желание вернуться под одеяла и разбудить ее так, как, я надеялся, никогда не будил Нейт. Надев толстовку, я вышел из комнаты и сразу же поморщился.

Черт возьми, как холодно в остальной части дома.

Я выглянул из-за рождественской елки и увидел, что снег до сих пор идет, но уже не так сильно. Все вокруг было покрыто снегом, и казалось, что ты находишься на Антарктиде.

Блин, я понятия не имел, как долго они будут расчищать дорогу сюда, до нас сейчас даже снегоуборочная машина не доедет.

Пройдясь по дому, я с одержимостью параноика проверил двери и окна. Все было хорошо заперто. Пока я спускался в гараж за дровами, я проигрывал в голове все сцены с Сид.

В это ранее утро в тишине дома я не мог поверить в то, что произошло этой ночью. Проклиная ледяной бетонный пол под ногами, я быстро обошел свой внедорожник и снегоход и собрал несколько сухих бревен. Тупица, обувь придумали для умных. Это доказывало, как сильно мой мозг был занят мыслями о ней. Блядь, когда она сказала эту часть про «любовь», я полностью потерялся в ней.

Теперь я был потерян в ней.

Не то что бы мои чувства к ней были чем-то новым для меня или я открыл их в себе, когда прикоснулся к ней своими губами или когда она выпалила эту незаконченную фразу. Нет, такого дерьма не было. Может, действительно, некоторые люди однажды просыпаются и влюбляются. Но не я. Это чувство росло во мне, начиная с того момента, когда она пошла на первое свидание с Нейтом, и заканчивая сегодняшним днем. Я до сих пор помню горький укол ревности, когда она сказала мне, что начала встречаться с Нейтом. До того момента я действительно не понимал, что чувствую к Сидни.

Блядь. Мы во многих отношениях оставались детьми, и я недавно открыл для себя эту радость — радость, которую можно испытывать, находясь рядом с противоположным полом.

Но после того как Сид сказала, что рассталась с Нейтом, я понял, что чувствовал к ней. Потому что, услышав об этом, я не расстроился и мне не было грустно — я был рад. Я почувствовал облегчение. И уже это говорило о том, что я не заслуживал Сид, но это было правдой. Я был подонком. И до сих пор им являюсь.

В тот день, когда мы стояли у здания науки в кампусе, я уже знал, что люблю ее. Не как лучшего друга. Не как почти-как-родную-младшую-сестренку. Я любил ее совсем по-другому. Я был по-настоящему влюблен в нее.

Но это ничего не изменило. Мои чувства к ней были чем-то, что я не мог признать. Я не позволял им вырасти во что-то большее, чем страстное желание, которому не суждено быть удовлетворенным. Люди всегда так поступают. Я был лишь одним из многих.

Сид всегда была слишком хороша для меня. Я никогда прежде не думал, что она может помышлять о чем-то другом, кроме дружбы, когда дело касалось меня, и я до сих пор не уверен на сто процентов, потому что не мог понять, как она могла быть влюблена в меня после того, как все эти годы видела, как я — цитирую — «трахал все что движется».

Как она могла?

Я не понимаю.

И я также не собирался спрашивать ее об этом, не сейчас. Что я имел? Прожить день или два так, как я всегда мечтал, но до того, как столкнуться с сукой реальностью, потому что одно я знал наверняка. Когда она покинет это место и вернется в реальную жизнь, она поймет, что сможет найти кого-то лучше, чем я, и это реально может произойти. Она встретит парня, который не откажется от карьеры, что будет гарантировать постоянный заработок, и который не провел последние семь лет, развлекаясь с каждой девчонкой и игнорируя ее.

 

Сидни

 

Меня разбудил запах свежезаваренного кофе, который я не могла по-настоящему почувствовать, потому что была уверена, что у нас нет электричества. Может, мне это приснилось?

Перевернувшись, я не почувствовала Кайлера и его тепло. Может, все, что произошло ночью, мне тоже приснилось? У меня скрутило в животе, и я распахнула глаза. Огонь в камине увеличился, и под теплым одеялом я практически зажарилась.

И в этой импровизированной кровати мне было очень одиноко.

Мое сердце тонуло быстрее, чем Титаник. Я зажмурилась. Вероятность, что прошлая ночь оказалась сном, была крайне маловероятна, потому что под одеялами я лежала голая и это означало, что Кайлер, проснувшись утром, скорее всего сбежал от уродины-прилипалы.

Он обо всем пожалел.

Я была уверена.

Пожалел о том, что мы сделали, а у нас ведь даже не было секса.

— Может, ты уже прекратишь притворяться спящей? — донесся до меня глубокий голос Кайла, наполненный весельем. — Я знаю, что ты проснулась.

Я приоткрыла один глаз.

— Я не притворяюсь.

— Угу.

Борясь с желанием накрыться с головой одеялом и сделать вид, что меня тут нет, я глубоко вдохнула и перекатилась на спину. Кайлер сидел на спинке кресла, держа в руках термос.

Один уголок его рта был приподнят. Он поставил термос на пол и, нагнувшись, взял в руки чашку.

— Я знаю, как тебе нужен кофеин, поэтому откопал растворимый и вскипятил на огне воду. Также нашел для тебя сахар.

Я присела, удерживая на груди одеяло. Наши взгляды пересеклись, и я почувствовала, как мне сперло дыхание.

Его глаза были такими темными, почти черными. Но я ни капельки не могла понять, что означает выражение его лица. Я судорожно подыскивала слова, чтоб что-нибудь сказать.

— Ты вскипятил воду на огне?

Он улыбнулся, демонстрируя свои глубокие ямочки, от которых я всегда терялась, и, отвинтив крышку термоса, налил кофе.

— Ты так этому удивлена.

Я просто не могла представить его за этим делом. Потупив взгляд, я не знала, что делать и как себя вести. То, что он сделал вчера ночью, было моей самой желанной фантазией, но никогда в реальной жизни. Я не могла связать все это воедино. То, что он заварил мне кофе и вскипятил воду на огне, не означало, что он собирался поклясться мне в вечной любви или заняться со мной сексом.

— Сид?

Подняв свой взгляд, я покраснела. Я подвинулась и потянулась к чашке.

— Спасибо.

Его брови взметнулись вверх, и он отвел чашку в сторону.

— Нет. Еще рано.

Склонив голову в сторону, я нахмурилась.

— Почему?

— Увидишь. — Поставив чашку на пол, он встал, подошел к краю кровати и сел предо мной на колени. Медленно, словно боясь меня отпугнуть, он обхватил ладонями мое лицо. — Доброе утро.

Потерявшись от такого, казалось бы, простого прикосновения, я на мгновение застыла.

— Доброе утро?

Сидя на коленях, он наклонился ближе и прижался лбом к моему.

— Думаю, мы можем сделать кое-что получше, чем это.

Сердцебиение ускорилось. Его близость была хорошим знаком, так ведь? Я старалась не думать о своем утреннем дыхании, когда сглотнув, спросила:

— Мы можем?

Он кивнул и нежно провел своим носом по моему. Моя хватка на одеяле усилилась так же сильно, как сжался мой живот.

— Запросто, — ответил он. — Хочешь проверить?

— Да. — Этот ответ я почти прошептала.

Он повернул голову и поцеловал меня сначала в один уголок рта, а потом в другой.

Я задрожала всем телом, когда его большой палец погладил мою скулу, а потом он сильнее прижался к моим губам и поцеловал по-настоящему.

— Как насчет этого? — спросил он, еще раз коротко целуя в губы. — Такое «Доброе утро» тебе больше понравилось?

Не в состоянии что-либо выговорить, я просто кивнула.

Кайлер усмехнулся и, откинувшись назад, подобрал чашку. Передав ее мне, он сел рядом, там, где сидела я — девочка, за долю секунды превратившаяся в кашу.

Первый глоток кофе долго стекал по моему горлу, наконец предоставив мне возможность говорить.

— Как давно ты проснулся?

Он пожал плечом.

— Пару часов назад. Огонь почти погас, поэтому мне нужно было добавить дров.

Я сделала еще один глоток. Растворимый кофе бы не так уж плох.

— И я все это время спала?

— Да. Правда, ты немного разговаривала во сне.

Я раскрыла рот от удивления.

— О, нет. Я разговаривала? Что я говорила? О, мой...

— Да я пошутил. — Смеясь, он искоса посмотрел на меня. — Ты не разговариваешь во сне, но учитывая твою реакцию, надеюсь, что это не так.

Я прищурилась.

— Это было подло.

Он усмехнулся.

— Ты хорошо спала?

— Думаю, это был самый лучший мой сон, после того как я в последний раз принимала Нуквил. — Я снова покраснела, понима,как двояко это прозвучало, и поспешно опустила голову, позволяя волосам скрыть мое пылающее лицо.

Кайлер на мгновение замолчал.

— Я тоже. Самый лучший сон за все годы.

— В самом деле? — Я решилась быстренько посмотреть на него. Не знаю, почему было так важно увидеть выражение его лица, но все же.

Он смотрел прямо перед собой.

— До этого я никогда не спал с девушкой.

От удивления мои брови подскочили вверх.

— Повтори?

Его губы скривились в ухмылке.

— Я никогда не спал с девушкой после того, чем с ними занимался. На самом деле, ты единственная девушка, с которой я спал на одной кровати всю ночь.

У меня закружилась голова от его слов, и, чтоб спрятать свою улыбку, я сделала еще глоток. Я помнила, что он сказал насчет Минди, и чуть не подпрыгнула от счастья, еле удерживая себя от джиги-дрыги в обнаженном виде.

— Ни разу?

Он покачал головой и повернулся ко мне.

— Никогда даже не хотел этого.

Наши глаза снова встретились, и я была не в состоянии отвести взгляда, даже если бы в этот момент в комнату ворвался Санта с ружьем.

— Никогда?

Откинувшись, он положил руку мне за спину.

— Никогда, — ответил он тихим голосом. Склонив голову, он поцеловал мое обнаженное плечо и уперся в него своим подбородком.

Я боялась, что расплескаю повсюду кофе. Он не жалел о прошлой ночи. Это было очевидно. Облегчение просочилось в мою кровь, как сладкий наркотик, но я до сих пор не знала, как себя вести, и боялась сказать что-нибудь не то.

К счастью, Кайлер был намного опытней меня в таких вещах.

— Снег уже идет не так сильно. Через какое-то время и до нас доберутся снегоуборочные машины.

Я почувствовала удар от разочарования, но скрыла это улыбкой. Забавно, что еще вчера я очень хотела уехать домой.

— Думаешь, они доберутся до нас сегодня?

— Я буду этому удивлен. Скорее всего, только завтра, — ответил он. — Сейчас снаружи как на Северном Полюсе.

— Наверное, это хорошо для Санты.

Его глаза замерцали.

— Я думаю, что даже он заблудился бы в таком количестве снега.

Я допила свой кофе, и Кайлер забрал у меня чашку. Обернув вокруг себя одеяло, я пробубнила, что мне нужно в ванную, и он сказал, что я могу воспользоваться той, которая внизу. Я пересекла комнату, крепче оборачиваясь в одеяло, в другой части дома было очень холодно. Наверное, было бы разумней захватить одежду — где бы она ни валялась — и переодеться в нее, но я бросилась бегом в ванную по ледяному деревянному полу.

Я обнаружила, что Кайлер перенес в эту ванную некоторые наши принадлежности и мне не нужно подниматься наверх. Я улыбнулась его продуманности и выполнила все свои утренние процедуры. Стая бабочек в животе была готова к полету. Я умылась как можно быстрее, чтоб не заморозить себя ледяной водой.

Эти проклятые бабочки порхали вокруг, щекоча мои внутренности, даже когда я вышла из ванной. Несмотря на холод, мои щеки горели. Я остановилась у елки, всего на несколько секунд, потому что стоять у окна было опасно. Мой взгляд упал на два подарка под деревом, с нашими именами на них. Мои губы дрогнули в улыбке, когда я перевела взгляд на блестящую звезду на макушке. Мы даже не додумались включить гирлянду.

Если я не ошибаюсь, Рождество наступит через неделю, плюс минус пару дней. Я знала, что хотела на Рождество, и казалось, я уже его получила. Я надеялась, что праздник пришел ко мне раньше — и это не было какой-то дикой случайностью.

Когда я вернулась в гостиную, то увидела, что на черном деревянном столике Кайлер устроил некий шведский стол для завтрака. Он разложил бананы, батончики для завтрака, злаки и много всего такого, чего не нужно готовить.

Я сразу же остановилась, как только вошла, в горле застрял комок, а может, еще и во рту.

Он поднял взгляд и улыбнулся.

— Это лучшее, что я мог приготовить на завтрак.

— Все прекрасно.

Мои слова прозвучали невнятно, и я думала, что сейчас расплачусь. Вроде ничего плохого, но если я разревусь, как маленький ребенок, то не смогу быть привлекательной. Склонив голову, я подошла и села на свободную подушку, удерживая одеяло.

— Похоже, на ланч и ужин останутся чипсы и сырые овощи, — сказал он, протягивая мне еще одну чашку свежего кофе. — Сегодня мы кушаем здоровую еду.

Я рассмеялась.

— Как будто раньше мы по-другому питались.

Он усмехнулся.

— Ты из тех девушек, кто любит мясо. Так что не ври.

Эта часть была правдой.

— Спасибо, что собрал все в кучу.

— Всегда с удовольствием. — Он слегка меня толкнул. — Ешь. У меня на тебя сегодня большие планы.

Мои брови взметнулись вверх.

— Да? Что, планируешь выгнать меня на улицу, чтобы я поработала лопатой?

— Нет. — Схватив яблоко, он откинулся назад и беспечно раскинул руки и ноги. — Выходить наружу не придется, но для этого все же потребуется небольшая физическая активность.

По моим венам растекалось тепло.

— В самом деле?

Он смотрел на меня со злым огоньком.

— Оглянись вокруг, Сид. Ты кое-что потеряла.

Осмотрев комнату, мне потребовалось несколько секунд, чтобы успеть понять.

— Моя одежда? Где моя одежда?

Его ответная усмешка была чистым грехом.

— Малышка, сегодня тебе одежда не понадобится.