Студопедия — Глава 1 5 страница
Студопедия Главная Случайная страница Обратная связь

Разделы: Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

Глава 1 5 страница






Я внимательно наблюдала за Ребеккой. Что-то подсказывало мне не оставлять ее в одиночестве, и каждый раз, когда она отделялась от группы, я оказывалась рядом с ней. Если она и заметила, что я делаю, то ничего не сказала по этому поводу.

Джек и еще несколько человек из Чикаго кучковались позади. Их перешептывания не остались незамеченными. Как только я приближалась, они резко замолкали. Меня беспокоило: вдруг они не собирались держать свое слово и попытаются перехватить контроль или просто исчезнут. После того как выжившие нас приняли, мы не могли рисковать новыми раздорами. Молчание давило мне на нервы. Сегодняшнее путешествие было спокойным, но я чувствовала, как мою шею сзади покалывает. Словно за нами наблюдали.

После полудня легкий аромат апельсинов заманил нас в заброшенный фруктовый сад. Ветви деревьев клонились к земле под тяжестью плодов, а на траве под ними лежали сгнившие остатки тех, что уже упали.

Мы оказались не единственными, кто пришел угоститься. Белки, мыши, олени и коты разбегались при нашем появлении. В небе кружили ястребы – охотники, наблюдавшие с высоты.

Все утро Чейз шел впереди, разведывая дорогу, но, когда мы остановились, он сразу же нашел меня. Пока он приближался, я занялась сбором апельсинов, все еще поглядывая на Ребекку, которая дремала под деревом через тропинку. Наши поиски отвлекли меня от того, что случилось вчера с Крысой, и от того, что происходило в лесу перед этим. Но сейчас все сказанное висело между нами тяжестью, которую невозможно было игнорировать.

Он стоял чуть-чуть не доходя до дерева и вертел что-то в руке, словно ожидая, когда я закончу с апельсинами. Я остановилась. Чейз глубоко вдохнул, как будто готовясь нырнуть в холодную воду, а потом шагнул под тень ветвей. Ему пришлось немного потоптаться, пока он не нашел место, на котором мог стоять, не сгибая голову.

– Прости меня, – сказал он.

– За что именно?

Я не собиралась язвить, но мои слова прозвучали именно так. Когда он ссутулился, я положила собранные апельсины на землю и вытерла заляпанные соком ладони о джинсы.

– За то, что я был идиотом, – ответил Чейз, прочистив горло. – Я не хочу, чтобы ты боялась меня. Никогда.

Он раскрыл ладонь, и я увидела желтый цветок, похожий на розу, но меньше размером. Пока я его разглядывала, Чейз разжал мой кулак и вложил цветок мне в руку.

Я дотронулась до нежных лепестков, тех, что пережили захват Чейза. Большинство лепестков помялись или порвались, и все же цветок был прекрасным. Что-то затрепетало у меня внутри, когда я представила себе, как Чейз отыскал его и нес мне.

– Мне кажется, я сломлен.

Он не поднимал глаз.

Я придвинулась ближе, чувствуя, как меня накрыло его тоской.

– Мы все сломлены, – сказала я. – Просто мы должны помочь друг другу.

Моя полусомкнутая ладонь с цветком легла в центр его груди, оказавшись между нами. Закрыв глаза, Чейз наклонился вперед и коснулся своим лбом моего.

– Что, если я зашел слишком далеко?

– Тогда я найду тебя, – сказала я. – И приведу обратно.

 

* * *

 

Чейз рассказал мне про первый раз, когда ему пришлось украсть еду, и про дни после того, как Джесс оставил его посреди руин. Истории о Войне. Сначала он не отпускал мою руку и настороженно присматривался ко мне, ожидая знака остановиться, но через некоторое время слова полились свободнее. Мы разделили апельсин, и Чейз рассказал мне много забавного: о предсказателях конца света и о ночах, когда он играл в карты с другими детьми в лагерях Красного Креста. Скоро мы съели следующий апельсин, а за ним и третий. Мы смеялись, когда под ветви нырнул Шон. Я вскочила на ноги, осознав, что потеряла счет времени.

– Бекки... Вы ее не видели?

Волосы Шона торчали в разные стороны, как будто он тянул за них.

Я шагнула из-под ветвей на узкую дорожку между рядами деревьев, чувствуя, как живот сводит от ужаса. Ребекка спала здесь всего несколько минут назад, но сумела ускользнуть, воспользовавшись тем, что я отвлеклась. Судя по выражению лица Шона, не было необходимости спрашивать, что он думал. Не у одной меня появилось плохое предчувствие из-за ее фортеля на мосту.

– Она не могла уйти слишком далеко, – сказал Чейз. – Минуту назад она была здесь.

Меня успокоило, что он тоже присматривал за ней.

Шон откинул голову назад и застонал.

Мы разделились и принялись прочесывать сад в разных направлениях. Я еще слышала за спиной остальных членов нашего отряда, но чем дальше я углублялась, тем глуше становились их голоса. Скоро вокруг не было ничего, кроме пения птиц, хруста веток и шороха листьев под ногами.

– Ребекка!

Меня испугало внезапное движение слева. Я повернулась в ту сторону, но поскользнулась на черном сгнившем фрукте, так что была вынуждена ухватиться за низко растущую ветку. Когда я снова взглянула в ту сторону, то не увидела ничего, кроме серо-коричневого ствола дерева и прислоненного к нему металлического костыля.

– Ребекка?

Заросли приглушали мои слова. Я схватила одинокий костыль, высматривая подругу.

Шум за спиной заставил меня обернуться, и я увидела мальчишку, чье лицо с грязными полосами наполовину пряталось под гнездом спутанных коричневых волос. Мальчик был странно одет: ни рубашки, ни ботинок, на бедрах болталась плиссированная юбка, достигавшая костлявых коленок. Он был не из выживших. Я понятия не имела, откуда он взялся.

– Привет, – сказал я.

Он не ответил. Просто смотрел на меня слишком круглыми глазами, как будто специально держал их открытыми как можно шире.

– Сколько тебе лет?

Глупый вопрос. Не знаю, почему я спросила.

Мальчишка вытянул руки, показав семь пальцев. Я нахмурилась. Я бы дала ему как минимум двенадцать.

– Где твоя семья?

Его глаза опустились на серебристый костыль Ребекки, все еще зажатый в моей руке. Я тотчас же уткнула его в землю, осознав, что выглядела, будто собираюсь ударить его.

– Это принадлежит моей подруге. Ты ее видел? – Я дотронулась до волос. – У нее светло-желтые волосы. Она примерно моего роста.

Он развернулся и побежал.

– Эй!

Я бросилась за ним в глубину рощи. Мальчишка хорошо знал местность и быстро умчался вперед. Наконец я остановилась, закипая от гнева. Мне не показалось: на лице мальчика мелькнуло узнавание, когда я спросила про Ребекку.

За моей спиной сломалась ветка, и я обернулась, коротко вскрикнув от удивления, когда еще двое мальчишек – без рубашек и измазанных в грязи, как и первый, – бросили что-то в мою сторону. Пытаясь отбиться, я выпустила костыль из рук, и всего через несколько секунд мои руки и тело были опутаны сетью. Когда я дернулась назад, мальчишки потянули на себя, и я рухнула на землю.

Они поймали меня в сеть, как какое-то животное. Сеть опутала мои ноги. Чем сильнее я барахталась, тем туже веревки впивались в мои шею и лицо.

– Что вы делаете? – закричала я. – Отпустите меня!

Мальчишки закинули конец сети на плечи, развернулись и потащили меня по неровной поверхности. Мои ноздри заполнили запахи гниения и влажного грунта, когда я перевернулась и ткнулась лицом в землю. Прищурившись, я подняла глаза и увидела, что мальчик, которого я преследовала, бежит следом за нами. Он усмехался, показывая кривые желтые зубы. Я попыталась размахнуться и ударить его ногой, но только перевернулась еще раз.

– На помощь! – кричала я. – Помогите!

Тащившие меня мальчишки остановились. Они были постарше, наверное, лет по тринадцать, и выглядели истощенными. Ребра торчали под кожей над впалыми животами. Оба мальчика носили грязные бежевые штаны, слишком тесные и растрепанные понизу. В волосах были закреплены разные перья.

Правый мальчишка развернулся и ударил меня ногой в бок. Мои руки были стянуты сетью над головой, и я даже не могла защититься. Воздух вышибло из легких, и я начала задыхаться.

– Заткнись, – велел он.

Меня утащили не слишком далеко. Скоро я услышала другие голоса: Ребекка резко приказывала отпустить ее, а другой мальчишка велел ей не двигаться.

Меня освободили прямо перед моей бывшей соседкой, которая сидела, положив ноги на бок, на узкой полянке между двумя рядами деревьев. Ее лицо напряглось от ярости. Я заставила себя подняться, но успела только опереться на локти, как мои руки связали сетью за спиной. Секунду спустя, на меня швырнули еще кого-то, и я снова лишилась воздуха.

– Шон! – воскликнула Ребекка. Он скатился с меня, потирая висок, с которого стекал ручеек крови.

– Мелкие сволочи, – буркнул он. Теперь мальчишек стало на три больше. Восемь, если считать тех, которые были с Ребеккой.

Позади разгорелся спор, и я перекатилась на другой бок, чтобы увидеть Чейза, окруженного пятью мальчиками, которые направляли на него самодельные копья. На его лице одновременно отражались замешательство и раздражение. Когда он заметил меня, его глаза потемнели, а с губ сорвалось рычание. Он попытался подойти ближе, но один из мальчиков пнул его под колено, и Чейз с ворчанием упал вперед.

– Пожалуйста, скажи, что пистолет еще у тебя, – попросил Шон.

Несколько мальчишек кучкой стояли между нами, ахая от восторга и давая друг другу пять. Судя по выражению лица Чейза, оружие попало не в те руки.

Раздался выстрел, глубокий гул эхом отразился от деревьев. Это был не резкий хлопок пистолета, а звук чего-то больше и мощнее, и шел он с той стороны, откуда мы вошли в сад – оттуда, где остановился на привал наш отряд.

Я не помнила, чтобы у кого-то из выживших было ружье.

Мальчишки вокруг нас замерли, едва дыша и повернувшись к источнику звука. После второго выстрела они убежали, так тихо, словно летели по воздуху.

Мы вчетвером остались посреди сада.

– Звучит не слишком хорошо, – сказал Шон.

В ушах у меня звенело, пока я пыталась выпутаться из сети. Что бы ни спугнуло мальчишек, оно все еще было здесь. Сквозь деревья слышались далекие беспорядочные крики – тревожное предупреждение об опасности, которую мы не видели.

Чейз освободил мои ноги. Я поморщилась, когда тонкие веревки впились мне в туловище. Чейз оскалился и разорвал сеть. Я наконец смогла выползти из нее. Я стряхнула обрывки веревок с кожи, как будто они были частью гигантской паутины, и уставилась в проход, высматривая стрелявших.

– Это выжившие, да? – нервно спросила Ребекка.

Чейз послал мне мрачный взгляд. Это был кто-то другой.

Шон как раз помогал Ребекке подняться, но внезапно остановился и позволил ей сползти обратно на землю. Ребекка вцепилась в его икры, пытаясь разглядеть, что привлекло его внимание.

Я проследила за его взглядом. Прямо над плечом Чейза что-то черное и металлическое отразило солнечный луч, проникший сквозь деревья.

Дуло ружья.

– Чейз, – прошептала я.

Он развернулся, а я медленно встала плечом к плечу с Шоном. Чейз встал с другой стороны от меня, выступив вперед. За его поясом больше не было стандартного пистолета ФБР. Я вполголоса обругала мальчишек.

Листья слева от меня зашуршали, и на свет вышел мужчина в свободной коричневой рубахе и укороченных штанах. Он выглядел чище, чем мальчишки, с аккуратно подстриженными рыжими волосами. Достаточно взрослый, чтобы быть их отцом. Он целился в нас из ружья, уперев его в плечо.

А затем они оказались повсюду. Мужчины. Женщины. Десяток. Два. Больше. Некоторые были верхом. Они окружили нас и сжимали кольцо, пока Чейз, Шон и я не встали треугольником вокруг Ребекки.

– Надо было остаться в исправительной школе, – пробормотал Шон позади меня.

 

Глава 7

 

Нас повели по дорожке вслед за рыжеволосым мужчиной. Он молчал. Молчали и остальные наши захватчики, за них говорило их оружие. Вскоре мы присоединились к своему отряду.

Нашу группу окружало еще больше мужчин и женщин в одинаковой одежде. Мальчишек и след простыл: на земле не было ни сетей, ни заостренных палок. Эти люди, определенно, были из другой группировки, и, судя по тому, как они окружили наших, мы не представляли для них ни малейшей угрозы.

Похоже, мы прибыли последними. Сара стояла позади Билли. Оба они выглядели невредимыми. Джек ругался с какой-то женщиной, конфисковавшей набор ножей, который он успел собрать по дороге. За моей спиной Чейз выгнул шею, наверное, пытаясь отыскать взглядом дядю. Я не видела Джесса, но наша группа стояла так тесно, что трудно было разобрать.

– Мы были бы признательны, если бы вы сложили оружие, которое у вас имеется.

Перед нами стоял мужчина, одетый в ту же странную свободную одежду: мешковатую бежевую рубаху и прямые укороченные штаны, которые выглядели так, будто были сшиты вручную из чьих-то старых простыней. Шнурки его ботинок были обмотаны черной изолентой. Он говорил неторопливо, словно в его распоряжении было все время в мире.

Когда мы подошли ближе, я разглядела, что его шоколадного цвета волосы на висках поседели и что его голубые глаза были внимательными и отчего-то знакомыми. Сначала его лицо показалось мне грязным, но, когда мы с Чейзом встали впереди толпы, я увидела шрамы: розовые царапины и полукружья, покрывавшие обе щеки.

Он рассматривал меня и Чейза, выделив нас из толпы. И хотя мне хотелось скользнуть обратно к остальным, я осталась стоять на месте.

Вперед выступили несколько мужчин, которые выглядели гораздо опаснее, чем их предводитель. Билли неохотно вытащил пистолет, который мы нашли в заброшенном доме, и медленно положил его на землю.

– Вам не понадобится это оружие, – выкрикнул Джесс из центра группы. – У нас тут беженцы и дети. Беременная девушка и еще одна хромая. Мы не собираемся устраивать проблемы.

Я раздраженно фыркнула от такого описания Ребекки, а Шон проворчал что-то неразборчивое. Позади меня выдохнул Чейз, я не поняла, то ли от огорчения, то ли от досады.

Мужчина застыл, а затем оживился, когда Джесс, прежде скрытый толпой, вышел вперед. Они оценивающе осматривали друг друга с непонятным вызовом во взглядах. Джесс поднял брови, словно забавляясь, а лидер незнакомцев с отсутствующим видом теребил нижнюю губу.

– По моему опыту, большинство людей, которые так говорят, обычно собираются поступать наоборот.

Когда он говорил, шрамы на его челюсти двигались.

Джесс почесал грудь:

– Думаю, тебе придется поверить мне на слово.

Мужчина повернулся к нам с Чейзом и с любопытством склонил голову набок.

– Похоже, вам сегодня повезло, – сказал он. Я подозревала, что он говорит про мальчишек, которые нас поймали, но я не чувствовала себя везучей. Потом взгляд мужчины вернулся к отряду, и уголки его рта неодобрительно сжались. Некоторое время он молчал, и я задержала дыхание, чувствуя себя незащищенной и слишком на виду.

– Вы действительно все, кто остались? – Когда никто не ответил, он мрачно кивнул. – Значит, это правда. Убежище уничтожено.

 

* * *

 

Охранники опустили оружие, и круг загудел от шепотков. Моя кровь тоже гудела. Как долго они следовали за нами? Каждую ночь мы разведывали территорию и ставили часовых по периметру. Вероятность того, что за нами наблюдали без нашего ведома, очень нервировала.

– Приношу свои извинения за недостаточное гостеприимство, – сказал мужчина. – В наше время лучше быть бдительным.

– Кто вы?

Голос Чейза, полный подозрения, прозвучал очень громко. Он нашел мою руку и сжал ее.

– Они из поселения на юге, того, про которое говорил Джесс, да? – спросила Сара. Она широко улыбалась, положив ладонь на свой круглый живот.

– Сойдет, если они не с этими чокнутыми детишками, – сказал Шон.

Рот мужчины дернулся.

– Могу заверить, что мальчики, с которыми вам довелось встретиться, не являются членами нашей группы, несмотря на наши приглашения, – сказал он, отчего Шон встал немного прямее.

Это меня беспокоило. Я не думала, что могу доверять кому-то, кто хорошо отзывается об этих дьяволятах. И все-таки, как они здесь оказались и кто за ними присматривает, если вообще присматривает хоть кто-то?

– Меня зовут Эйден Девитт, – продолжил мужчина. – Несмотря на наш вид, мы дружелюбны. Если вы пойдете с нами, я могу предложить вам место, где можно остановиться и поесть, и защиту.

Это вызвало волну шепота. Его имя казалось знакомым, но я никак не могла уловить связь.

– Это из-за шрамов, – сказал Билли кому-то из стоявших рядом. – Вот почему я его не узнал. Его фото появлялось в системе, должно быть, сотню раз.

И тут я вспомнила. Эйден Девитт. Доктор Эйден Девитт. Он был одним из пяти человек, которых, как и меня, подозревали в сотрудничестве со снайпером. В ту же секунду я снова оказалась в гостинице «Веланд». Уоллис настраивал радио, а мы слушали сообщение ФБР: «Доктор Эйден Девит, виновный в убийстве пятерых офицеров ФБР во время установленной порядком проверки жилища». А потом я оказалась посреди улицы, на Площади в Ноксвилле, возле машины скорой помощи, где можно было сдать кровь. И мое фото было наклеено рядом с его. На фото он выглядел моложе, лет на сорок, а лицо его было гладким, без шрамов.

Пять лет назад новости о его нападении на МН и последующем побеге были главной сплетней в бесплатной столовой. Преступление было совершено где-то в Виргинии. Мама даже думала, что он мог сбежать на запад, в наш город. И хотя такие действия пугали ее, думаю, она считала его героем. Что она подумала бы сейчас, если бы знала, что я стою прямо перед ним?

– Почему мы должны вам верить? – спросил Чейз. – Не вы ли только что стреляли в нас?

– Распространенная ошибка, – съязвил Джек.

Девитт шагнул ближе:

– Потому что у тебя нет выхода, Дженнингс.

Чейз так сильно сжал мою руку, что я поморщилась. Во рту у меня пересохло.

– Откуда вы...

Девтт опустил взгляд на меня.

– Откуда я вас знаю? Я знаю многое. – Он говорил тихо, но те, кто стояли близко, могли слышать. – Я знаю, что сейчас вам двоим защита нужна больше, чем когда-либо.

По моему позвоночнику ледяным пальцем прошелся страх.

– Вы – это они, – сказал Шон. – Или он. Все равно. Вы – Три.

В спинку моей рубашки вцепилась чья-то рука, и я с удивлением увидела, что Ребекка поверх моего плеча смотрит прямо на Девитта. При виде ее храбрости я тоже стала ровнее.

– Всему свое время, – ответил Девитт. Ничего больше не объясняя, он шагнул назад, развернулся и пошел в сторону шоссе, к тому месту, где мы вошли в сад.

– Как-то зловеще, – заметил Шон.

Мы все равно последовали за Девиттом.

Пока мы толпой шли за доктором, стало очевидно, что завалы в дальнем конце сада создали специально. Разбитые автомобили и старые стиральные машины по обеим сторонам улицы создавали фильтр, который становился все уже и уже, пока мы не были вынуждены идти по двое или трое в ряд. По бокам от нас ехали всадники. Настоящая ловушка для людей, стратегически расположенная, чтобы зажать любых пришельцев между двумя рядами обороняющихся. И хотя мы пошли за доктором потому, что у нас не оставалось иного выбора, ему удалось меня впечатлить.

Передо мной Сара держалась за руку Билли и опиралась на него, еле волоча ноги. Билли оглянулся на меня, покраснел и снова уставился вперед.

– Есть идеи, откуда он о нас знает? – вполголоса спросила я у Чейза.

– Одна или две, – ответил он. – Но понятия не имею, что он станет с этим делать.

– Может, он просто выпендривается? – прошептал Шон над моим плечом. – Хочет заставить вас нервничать.

– У него получилось, – сказала я. Когда нас с Чейзом узнавали, ни к чему хорошему это еще не приводило.

Дорога закончилась у огороженной территории, забаррикадированной обломками машин, домов, кучами камней и кирпича и окруженной рвом, который шел вдоль забора и походил на пустую реку. К воротам вела одна-единственная узкая полоса земли, перегороженная металлическим щитом. Над переходом возвышался древний, скрюченный дуб, с чьих ветвей свисал серый мох.

По мере приближения доктор Девитт пошел медленнее, а затем повернулся к нам. Затаив дыхание, я ждала объявления о том, что это действительно база сопротивления.

– Мы называем это место Стойкость, – сказал он. – Так назвали его первые поселенцы – небольшая группа преступников и выродков, за которыми охотится Бюро.

Я усмехнулась его грубому тону, потому что он говорил о нас – обо всех нас, включая себя.

– Вы устали, – сказал Девитт. – Проголодались. Вы ранены и злитесь. Мы можем вам помочь.

Хотя его слова ободряли, я нахмурилась. Девитт многого не договаривал: Уоллис был далеко не так гостеприимен, когда нас привели на базу сопротивления в Ноксвилле. Три состояло из самых неуловимых повстанцев в стране, так что было логично, что они нас окружили и направили на нас оружие. Но сюда совсем не вписывалось предложение еды и убежища без проверки нашей истории.

– Как насчет Бюро? – выкрикнул старик из группы выживших. – Что, если они опять отправят свои ракеты?

Улыбка сочувствия растянула шрамы на лице Девитта.

– Внутри этих стен вам не нужно бояться Бюро.

– В чем подвох? – спросила я.

Девитт посмотрел наверх, и я, проследив за его взглядом, увидела полдюжины пулеметчиков, висевших на стропах среди деревьев с обеих сторон от ворот. Их одежда была такой же, как у остальных, только закамуфлирована, чтобы сливаться с окружением. Интересно, сколько деревьев, мимо которых мы прошли, были заняты такими же молчаливыми стражами?

– Только в том, чтобы хранить нашу тайну, – ответил Девитт. – И работать. Каждый вносит свой вклад в Стойкость.

С металлическим лязгом и скрипом ворота распахнулись, открыв поле, разделенное пополам грунтовой дорогой. С одной стороны располагались огороды, засеянные рядами зеленых листьев и вьющихся растений. Какие-то не известные мне кусты, ярко-красные помидоры. Их нежные листочки дрожали на легком ветру. Около дальней стены мужчины и женщины, одетые, как Девитт, но в широких соломенных шляпах, собирали серповидные стручки бобов, свисавшие со шпалер, сделанных из старых дверей и стульев. Этого было достаточно, чтобы глаза мои наполнились слезами, а в животе заурчало от предвкушения.

По другую сторону от дороги поверхность постепенно углублялась и образовывала пруд. Двое мужчин, держась за железные стойки на берегу, возились с огромными поддонами, снабженными сеткой. Они посмотрели на нас, но, кажется, не удивились нашему прибытию. «Рыба», – зашептались люди. Они ловили рыбу. А впереди располагались загоны с курами, овцами и козами. Люди, ухаживавшие за ними, прислонились к оградам и приветствовали нас кивками и взмахами руки.

Слишком изумленные и не способные ни на что, кроме как потрясенно открывать рты, мы вошли, не оглядываясь назад. Позади огородов и пруда стоял белый сарай. Внутри размещались лошади: гнедые с черными носами и гривами, серые в яблоках и даже одна белая с прозрачно-голубыми глазами. При нашем приближении они подбежали к забору, и мы засмеялись, увидев, как они заплясали, зафыркали и стали причмокивать губами в ожидании угощения.

Охватившая меня радость пересилила подозрительность. Я надеялась, что в убежище будет хорошо, но здесь было даже лучше. Лучше, чем где-либо еще.

– Эти люди нас съедят, – бормотал Шон позади меня. – Или используют как приманку для рыбы. Или как корм для лошадей. Или еще что-нибудь. Все это слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Я могла бы согласиться с ним, но мне слишком сильно хотелось, чтобы это оказалось правдой. Как только мы вошли, охранники зачехлили ружья и стали идти следом за нами, перешучиваясь друг с другом, словно нас тут и не было.

Наконец мы подошли к широкому одноэтажному кирпичному зданию с простым белым вестибюлем. С двух сторон от входа высились бетонные колонны. Когда-то они были частью арочного прохода, а теперь между ними были натянуты веревки, на которых сушились травы и висели связки вяленых овощей. На заколоченной двери было написано одно слово: "Склад". К правому торцу здания крепился изогнутый металлический шест, торчавший из земли. Он возвышался над крышей на десять футов.

– Здесь была школа, – сказал Девитт. Мне показалось, что он говорит уже какое-то время, но, охваченная благоговением, я этого не замечала. – Теперь мы называем ее складом. Здесь мы едим, храним еду и прочие запасы. Почти все мы выращиваем сами.

Он придержал дверь, и мы с Чейзом, обменявшись пораженными взглядами, вошли внутрь следом за толпой.

Здание очень походило на начальную школу, в которую я ходила: длинный коридор с классами, расположенными по правую сторону, и большими окнами по левую. Их разномастные ставни были открыты, и внутрь задувал легкий ветерок, несущий запахи животных с пастбища. Стены, расписанные угольными изображениями человечков и домиков, заливал солнечный свет.

По коридору разносились звуки детских голосов, ослабляя оставшееся в моей груди напряжение. Мы подошли к открытой двери, и увидели ярко освещенный класс. Дети разных возрастов сидели на пластиковых стульях, привинченных к партам в форме буквы L, как и в моей школе. Старшие, лет двенадцати-тринадцати, помогали младшим, которые были одеты только в желтые рубахи, оставлявшие открытыми маленькие ножки. В самом конце класса в одиночестве сидел мальчик, уставившись на нас хмурым взглядом.

К стенам крепилось множество сморщенных от воды фотографий, вырезанных из журналов. Городские пейзажи, женщины в обтягивающей одежде прежних дней, даже фото Войны: разрушенные здания, желтый дым и бегущие люди. Увидев их, я заледенела: они напомнили мне о кровавом прошлом, за которым я наблюдала по неисправному телевидению, сидя в нашей старой гостиной.

Я снова вспомнила маму. «Ты не поверишь, что они писали в этих штуках». Я чуть не усмехнулась, представив в одном из них ее историю. Ей бы понравилось. И даже если это прочитал бы всего один человек, но потом остановился и задумался или даже дал отпор, оно бы того стоило.

Женщина с коротким ежиком черных волос и кожей цвета кофе что-то писала мелом на доске.

– Это мисс Рита, – сказал Девитт. – Она член совета. Ее дочь Джана занимается с малышами в соседней комнате.

И он улыбнулся Саре.

– Что такое совет? – спросил Чейз.

Доктор посмотрел на него впервые с того момента, как обращался к нам в саду.

– Совет состоит из людей, которые определяют развитие Стойкости. Ван Пелт работает на полях. Панда наш главный повар, а Пэтч Коннор тренирует бойцов.

– А что делаешь ты? – спросил Джесс несколько грубо.

Девитт медленно втянул воздух.

– Все, что в моих силах, чтобы помочь делу.

Мое сердце забилось быстрее. Теперь я была уверена, что слухи о присутствии Три в убежище – фальшивка. Их база находилась здесь, и Девитт, очевидно, был здесь кем-то важным. Похоже, удача наконец улыбнулась нам.

Я уже было двинулась дальше, но увидела слова, которые мисс Рита написала на доске: «Статья Третья».

Класс хором процитировал:

– «Полная семья должна состоять из одного мужчины, одной женщины и детей».

В ту же секунду я снова оказалась в исправительной школе, на жестком деревянном стуле, в колючей шерстяной форме. Шрамы на руках, полученные там, запульсировали, и мне пришлось подавить желание ворваться в класс и разорвать экземпляры Статута, которые, как я теперь заметила, были в руках у каждого из детей.

– Она учит их Статуту? – спросила я.

– Мы должны знать своих врагов, – ответил Девитт.

– Они же дети, – попыталась объяснить я. – Они должны читать книжки и учить, я не знаю, правописание. Историю.

Джесс странно посмотрел на меня:

– Это и есть их история.

Я разжала кулаки. В школе я изучала математику и естественные науки, читала романы и стихи. А потом, когда я перешла в предпоследний класс, из программы убрали Билль о правах, как будто его никогда и не было, а в коридорах повесили копии Статута и сказали: если есть хоть какая-то надежда на то, что наша страна может возродиться после Войны, то мы должны подчиниться. Сомневаюсь, что сейчас существовал хоть один человек, который не знал бы, что такое Статут о морали.

– Многое изменилось с тех пор, как я ходила в школу, – сказала я.

Джесс хмыкнул:

– И ты еще молода. Представляешь, как я себя чувствую?

Прихрамывая, он прошел вперед, а я невольно пожалела о том, что всадила в него вилку.

Мы остановились у столовой, но коридор поворачивал и шел дальше. Два охранника, похожие на тех, которые прятались среди деревьев, стояли там, загораживая путь.

Девитт остановился перед ними.

– Доступ в северное крыло только по разрешению совета. Если вы пройдете в столовую, уверен, что смогу уговорить нашего повара состряпать что-нибудь для вас.

– А что в северном крыле? – спросил Билли.

– Оружейный склад, – ответил Девитт. У меня создалось ощущение, что эти часовые охраняли не только оружие и патроны.

– Но наше оружие вы вернете, – продолжал Билли.

Девитт улыбнулся, но не ответил.

– Сэр, наши раненые расположились недалеко от развалин убежища, – сказал Чейз. – Скоро у них закончатся припасы.

Я была настолько восхищена поселением, что абсолютно забыла о второй группе, оставленной в мини-маркете. Чувство вины обосновалось у меня в груди, пока я ждала ответа Девитта.

Тот прошел в столовую.

– Мы это рассмотрим, – сказал он.

– И еще нам нужно радио, – сказала я. – Наше сломалось, а часть нашего отряда должна выйти на связь примерно на закате.







Дата добавления: 2015-09-04; просмотров: 362. Нарушение авторских прав; Мы поможем в написании вашей работы!



Вычисление основной дактилоскопической формулы Вычислением основной дактоформулы обычно занимается следователь. Для этого все десять пальцев разбиваются на пять пар...

Расчетные и графические задания Равновесный объем - это объем, определяемый равенством спроса и предложения...

Кардиналистский и ординалистский подходы Кардиналистский (количественный подход) к анализу полезности основан на представлении о возможности измерения различных благ в условных единицах полезности...

Обзор компонентов Multisim Компоненты – это основа любой схемы, это все элементы, из которых она состоит. Multisim оперирует с двумя категориями...

Машины и механизмы для нарезки овощей В зависимости от назначения овощерезательные машины подразделяются на две группы: машины для нарезки сырых и вареных овощей...

Классификация и основные элементы конструкций теплового оборудования Многообразие способов тепловой обработки продуктов предопределяет широкую номенклатуру тепловых аппаратов...

Именные части речи, их общие и отличительные признаки Именные части речи в русском языке — это имя существительное, имя прилагательное, имя числительное, местоимение...

КОНСТРУКЦИЯ КОЛЕСНОЙ ПАРЫ ВАГОНА Тип колёсной пары определяется типом оси и диаметром колес. Согласно ГОСТ 4835-2006* устанавливаются типы колесных пар для грузовых вагонов с осями РУ1Ш и РВ2Ш и колесами диаметром по кругу катания 957 мм. Номинальный диаметр колеса – 950 мм...

Философские школы эпохи эллинизма (неоплатонизм, эпикуреизм, стоицизм, скептицизм). Эпоха эллинизма со времени походов Александра Македонского, в результате которых была образована гигантская империя от Индии на востоке до Греции и Македонии на западе...

Демографияда "Демографиялық жарылыс" дегеніміз не? Демография (грекше демос — халық) — халықтың құрылымын...

Studopedia.info - Студопедия - 2014-2024 год . (0.011 сек.) русская версия | украинская версия