Студопедия — Глава 7. У меня затекла шея. Боль пронзила меня, когда я медленно потянулась и зажмурилась
Студопедия Главная Случайная страница Обратная связь

Разделы: Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

Глава 7. У меня затекла шея. Боль пронзила меня, когда я медленно потянулась и зажмурилась






 

У меня затекла шея. Боль пронзила меня, когда я медленно потянулась и зажмурилась. Я потерла болезненные мышцы, пытаясь их разблокировать.

— Ой.

Дэвид поднял руку с руля и протянул ее ко мне, чтобы сильными пальцами размять мою шею.

— Ты в порядке?

— Да. Должно быть, я забавно спала, — я приподнялась на сиденье, пытаясь не наслаждаться массажем шеи так сильно. Потому что, конечно, он был безумно хорош. Казалось, без особых усилий Мистер Магические Пальчики вернул мои мышцы обратно в некоторое подобие порядка. Я не могла сопротивляться. Невозможно. Так что, вместо этого, я громко застонала и позволила ему делать это со мной.

Моим единственным оправданием было то, что я едва проснулась.

Солнце только что встало. За окном мелькали высокие, темные деревья. Пытаясь выехать из ЛА, мы попали в такую «пробку», подобных которой девушка из Портленда никогда не видела. Несмотря на все мои лучшие побуждения, мы так толком и не поговорили. Мы остановились, заправились и поели. Остальное время из автомагнитолы играл Джонни Кэш[9], а я репетировала речь у себя в голове. Ни одно из этих слов не было произнесено. Почему-то я отказывалась прекращать наше приключение и уезжать самостоятельно. Это не имеет ничего общего с тем, что я становлюсь большой девочкой, а все дело в том, как мне стало комфортно с ним. Молчание не было неловким. Оно было спокойным, даже приятным, учитывая драму, случившуюся в предыдущий день. Быть с ним в пути... было в этом некоторое освобождение. Около двух часов ночи я уснула.

— Дэвид, где мы?

Он одарил меня косым взглядом, его рука все еще массировала мои мышцы.

— Ну...

Вздох вырвался наружу.

— Мы направляемся в Монтерей?

— Здесь мой дом, — сказал он. — Перестань напрягаться.

— В Монтерее?

— Ага. Что ты имеешь против Монтерея? Плохо провела время на музыкальном фестивале?

— Нет, — я пошла на попятный, не желая выглядеть неблагодарной. — Просто это сюрприз. Я не осознавала, что мы, эмм... Монтерей. Хорошо.

Дэвид вздохнул и съехал с дороги. Поднялась пыль, полетели камни, со стуком ударяясь о «Джип». (Мал был бы не доволен.) Он повернулся ко мне, положив локоть на верхнюю часть пассажирского сидения, окружая меня.

— Поговори со мной, друг, — произнес он.

Я открыла рот и позволила всему выплеснуться наружу.

— У меня есть план. У меня есть немного отложенных денег. Я собиралась уехать куда-нибудь в тихое местечко на несколько недель, пока все не стихнет. Ты не должен убегать. Мне просто нужно забрать вещи из особняка, и я не буду висеть у тебя на шее.

— Хорошо, — кивнул он. — Ну, мы сейчас здесь, и я хотел бы побыть пару дней в своем доме. Так почему бы тебе не поехать со мной? Просто как друзья. Это не так уж и сложно. Сегодня пятница, адвокаты сказали, что подготовят и вышлют нам новые бумаги в понедельник. Мы подпишем их. Во вторник вечером у меня выступление и мне нужно вернуться в ЛА. Если хочешь, ты можешь остаться в доме на несколько недель, пока все не успокоится. Звучит как план? Мы проведем выходные вместе, потом пойдем каждый своей дорогой. Вот, со всем разобрались.

Это звучало, как хорошая идея. Тем не менее, на секунду я задумалась. И очевидно, эта секунда затянулась.

— Ты беспокоишься о том, что проведешь выходные со мной или о чем-то другом? Я пугаю тебя? — его взгляд удерживал мой, наши лица были на расстоянии меньше ладони. Темные волосы спадали вокруг его совершенного лица. В какой-то момент, я едва не забыла дышать. Я не двигалась. Не могла. Снаружи мимо нас пронесся мотоцикл, затем снова все погрузилось в тишину.

Был ли он пугающим? Парень просто не имел понятия.

— Нет, — солгала я, усмехнувшись.

Не думаю, что он мне поверил.

— Слушай, я сожалею, что повел себя как придурок в ЛА.

— Дэвид, все хорошо, правда. Та ситуация никого не побеспокоила.

— Скажи мне кое-что, — сказал он низким голосом. — Ты вспомнила, как делала татушку. Что-нибудь еще вернулось к тебе?

Вспоминать мой пьяный беспредел было не тем, что мне бы хотелось делать. Не с ним. И не с кем-либо другим. Я плачу за последствия тем, что моя жизнь перевернута вверх ногами и распространена по всему интернету. Нелепо, учитывая, что в моем прошлом не было ничего даже немного постыдного. Ну, кроме того, что было на заднем сиденье машины родителей Томми.

— Это еще имеет значение? В смысле, разве не поздно разговаривать об этом?

— Вероятно, да, — он убрал руку с сидения и опустил на руль. — Тебе нужно размять ноги или что-нибудь еще?

— Туалет — было бы здорово.

— Без проблем.

Мы выехали обратно на дорогу, и в течение несколько минут было тихо. Он выключил стерео, пока я спала. Сейчас тишина была неловкая, и в этом моя заслуга. Чувство вины первое, что было с утра, и от этого было невыносимо. Оно, возможно, не пройдет и позже днем, но начнем с того, что быть даже без капли кофеина, способного поддержать меня, было невыносимо. Он был любезным со мной, пытался поговорить, а я его заткнула.

— Большая часть ночи все еще в тумане, — сказала я.

Он приподнял пару пальцев от руля и легонько махнул ими. Таков был в итоге его ответ.

Я сделала глубокий вздох, набираясь мужества двигаться дальше:

— Я помню, как пила «шоты» в полночь. После этого, смутно. Я помню звук иглы в тату-салоне, наш смех, но на этом все. Я никогда в жизни не теряла память. Это пугает.

— Да, — тихо сказал он.

— Как мы встретились?

Он тяжело выдохнул.

— Уф, мы с компанией людей собирались уходить, чтобы пойти в другой клуб. Одна из девушек не смотрела куда идет и столкнулась с официанткой. Видимо, официантка была новенькая, и она уронила свой поднос. К счастью, там была только пара пустых пивных бутылок.

— И как я оказалась в этом замешана?

Он бросил на меня взгляд, на мгновение отведя глаза от дороги.

— Некоторые из них начали нести чушь, говоря бедной официантке, что собираются добиться ее увольнения. Ты просто подлетела и разобралась с этими задницами.

— Я?

— О, да, — он облизнул губы, уголки его рта изогнулись. — Сказала им, что они отвратительные, надменные, с завышенной самооценкой засранцы, которые должны смотреть, куда они идут. Ты помогла девушке собрать пивные бутылки, а потом ты отделала моих друзей еще немного. На самом деле, это была чертова классика. Я не помню все, что ты сказала. Под конец ты была довольно креативна в оскорблениях.

— И поэтому я тебе понравилась?

Он закрыл рот и ничего не сказал. Целый огромный мир «ничего». На самом деле, за этим «ничего» может скрываться огромное количество причин, если вложить в него достаточно усилий.

— Что было дальше? — спросила я.

— Подошел охранник, чтобы выгнать тебя. Так как они не стали бы спорить с богатенькими детками.

— Да, полагаю, не стали бы.

— Ты выглядела напуганной, так что я вытащил тебя оттуда.

— Ты оставил своих друзей из-за меня? — я посмотрела на него в изумлении.

Он пожал одним плечом. Словно это ничего не значило.

— Что потом?

— Мы ушли и отправились выпить в другой бар.

— Удивлена, что ты не бросил меня, — скорее ошеломлена.

— Почему бы и нет? — спросил он. — Ты отнеслась ко мне, как к нормальному человеку. Мы просто поболтали о повседневных вещах. Ты не пыталась получить что-то от меня. Ты не действовала, словно я другой гребаный биологический вид. Когда ты смотрела на меня, чувствовалось...

— Что?

Он откашлялся.

— Я не знаю. Не важно.

— Да, ты знаешь. И это важно.

Он застонал.

— Пожалуйста?

— Ради всего святого, — пробормотал он, поерзав в водительском сиденье, как будто испытывая неудобство. — Это было реальным, хорошо? Это было правильным. Я не знаю, как еще объяснить это.

Мгновение я сидела в ошеломляющей тишине.

— Хорошее объяснение.

Вдруг он явно ухмыльнулся:

— Плюс, мне никогда так не предлагали переспать.

— Агааа. Отлично, остановись прямо сейчас, — я прикрыла лицо руками и он засмеялся.

— Расслабься, — сказал он. — Ты была очень милой.

— Милой?

— Милая — это неплохо.

Он заехал автозаправку и остановился рядом с колонкой.

— Посмотри на меня.

Я опустила пальцы.

Дэвид смотрел на меня, на его красивом лице была улыбка.

— Ты сказала, что думаешь, что я симпатичный. И, что было бы замечательно, если бы мы поднялись в твою комнату и занялись сексом, и просто потусовались какое-то время, возможно, я был немного в этом заинтересован.

— Ха. Я все это предлагала, — рассмеялась я.

В моей жизни, вероятно, были более неловкие разговоры. Хотя, сомневаюсь. О, боже мой, мысль обо мне, опробовавшей свою стандартную программу обольщения на Дэвиде. На том, у которого были поклонницы и гламурные модели, бросающиеся на него ежедневно. Если было бы достаточно места под автомобильным сидением, я бы спряталась под ним.

— Что ты сказал?

— Что ты думаешь, я сказал? — не отводя взгляда от меня, он открыл бардачок и вытащил бейсболку. — Похоже, что туалеты в той стороне.

— Это так подавляет. Почему ты тоже не забыл?

Он просто смотрел на меня. Ухмылки давно не стало. В течение долгого времени он удерживал мой взгляд в плену, без улыбки. Воздух в машине, казалось, понизился градусов на пятьдесят.

— Я скоро вернусь, — произнесла я, пальцы возились с ремнем безопасности.

— Конечно.

Мне, наконец, удалось расстегнуть глупый ремень, сердце скакало галопом у меня в груди. К концу разговор получился безумно тяжелым. Он застал меня врасплох. Знать, что он поддержал меня в Лас-Вегасе, что он предпочел меня своим друзьям... это меняло положение дел. И это заставило меня задуматься, что еще мне нужно знать о той ночи.

— Подожди, — он пошарил в коллекции солнцезащитных очков, вытянул пару дизайнерских «авиаторов» и вручил их мне.

— Ты тоже знаменита теперь, помнишь?

— Знаменита моя попа.

Он почти улыбнулся. Он надел бейсболку на голову и положил руку на руль. Его тату с моим именем была там же, во всей красе. Она была розовая по краям, и некоторые буквы были в небольших корочках. Я не была единственной навсегда помеченной.

— Скоро увидимся, — сказал он.

— Точно, — я открыла дверь и медленно выбралась из машины. Нужно избежать любой ценой того, чтобы не споткнуться и не приземлиться на задницу прямо перед ним.

Я справила нужду, затем вымыла руки. Девушка в зеркале туалета смотрела на меня безумными глазами. Я побрызгала водой на лицо, немного поправила волосы. Вот так шутка. Этим приключением я согласилась уничтожить любые попытки сохранить контроль. Я, моя жизнь, все это, казалось, было в состоянии постоянного движения. Это не должно было ощущаться так странно хорошо, как это было.

Когда я вернулась, он стоял возле «Джипа», раздавая автографы нескольким парням, один из них был занят, увлеченно выступая с невидимой гитарой. Дэвид рассмеялся, и хлопнул его по спине, затем они поговорили еще пару минут. Он был добрый, вежливый. Он стоял и улыбался, болтая с ними, пока не заметил меня, зависшую поблизости.

— Спасибо ребята. Если бы вы могли сохранить это в тайне на несколько дней, я был бы признателен. Мы могли бы передохнуть от суеты.

— Не беспокойтесь, — один из парней повернулся и широко улыбнулся мне: — Поздравляю. В жизни ты симпатичнее, чем на фотографиях.

— Спасибо, — я помахала им рукой, не зная, что еще можно сделать.

Дэвид подмигнул и открыл пассажирскую дверь, чтобы я запрыгнула внутрь.

Другой человек достал телефон и начал делать снимки. Дэвид проигнорировал его и пошел к другой стороне машины. Он молчал, пока мы не выехали на дорогу.

— Это недалеко, — сказал он. — Мы все еще направляемся в Монтерей?

— Конечно.

— Круто.

Услышанный рассказ Дэвида о нашей первой встрече, создал новое впечатление о ситуации. Тот разговор пробудил мое любопытство. Что он в ту ночь в какой-то степени выбрал меня... я прежде не думала, что такое возможно. Я предполагала, что мы оба позволили текиле думать, и как-то попали в эту неприятность вместе. Я ошибалась. В этой истории было гораздо больше… Намного больше. Нежелание Дэвида отвечать на некоторые вопросы заставило меня задуматься.

Я хотела ответов. Но действовать нужно было осторожно.

— Это всегда вот так для тебя? — спросила я. — Быть известным? Люди подходят к тебе все время?

— Эти были хорошими. Безумцы доставляют беспокойства, но ты справишься с этим. Это часть моей работы. Людям нравится музыка, так что...

Ко мне подкралось плохое предчувствие.

— Ты сказал мне той ночью, кто ты, так ведь?

— Да, конечно, я сказал, — он одарил меня колким взглядом, нахмурив брови.

Мое плохое предчувствие ушло, только чтобы быть замещенным на стыд.

— Прости.

— Эв, я хотел, чтобы ты знала во что, черт возьми, ты впутываешься. Ты сказала, что я, в самом деле, нравлюсь тебе, но ты не в восторге от моей группы, — он возился с автомагнитолой с полуулыбкой на лице. Вскоре в колонках тихо заиграла рок-композиция неизвестного мне исполнителя. — Собственно, ты из-за этого чувствовала себя довольно скверно. Ты снова и снова продолжала извиняться. Настаивала на покупке гамбургера и коктейля, чтобы компенсировать это.

— Просто я предпочитаю кантри.

— Поверь мне, я знаю. И прекрати извиняться. Ты вольна любить все, что, черт возьми, ты хочешь.

— Это были хороший бургер и коктейль?

Он пожал одним плечом.

— Это было неплохо.

— Хотела бы я помнить.

Он фыркнул.

— Скорее всего.

Не знаю, что именно на меня нашло. Возможно, я просто хотела посмотреть, смогу ли я заставить его улыбнуться. Подогнув ногу под себя, я потянула ремень, приподнялась и быстро поцеловала его в щеку. Внезапное нападение. Его кожа под моими губами была теплая и гладкая. Мужчина пах значительно лучше, чем он имел на это право.

— Это еще зачем? — спросил он, искоса поглядывая на меня.

— Это за то, что увез меня из Портленда, а затем из ЛА. За то, что рассказываешь мне о той ночи, — я пожала плечами, пытаясь закончить. — Много всего.

Небольшая морщинка появилась над его переносицей. Когда он заговорил, его голос был грубым.

— Верно. Нет проблем.

Его рот оставался закрытым, а рука поднялась к щеке, прикасаясь к тому месту, куда я поцеловала. Хмурое выражение лица, с взглядом, отведенным в сторону, оставалось довольно долго. Из-за этого я задалась вопросом, а не опасается ли Дэвид Феррис меня так же, как и я его. Такая реакция была даже лучше, чем улыбка.

 

*

 

Расположенный на краю обрыва, дом из камня и бревен возвышался над деревьями. Место впечатляло на совершенно другом уровне, чем особняк в ЛА. Ниже, океан соответствовал себе, он был захватывающим.

Дэвид выбрался из машины и подошел к дому, возясь с ключами в кармане. Затем открыл входную дверь и остановился, чтобы набрать код в системе безопасности.

— Ты идешь? — прокричал он.

Я задержалась возле машины, осматривая изумительный дом. Он и я наедине. Внутри дома. Хм. Поблизости волны разбивались о скалы. Клянусь, что слышала нарастающий звук оркестрового аккомпанемента где-то неподалеку. Место было бесспорно с атмосферой. И эта атмосфера была строго романтической.

— В чем проблема? — Дэвид возвращался ко мне по каменной тропинке.

— Ни в чем... Я просто...

— Хорошо, — он не остановился. Я не знала, что происходит, пока не обнаружила себя висящей вверх тормашками на его плече в хватке пожарного.

— Черт! Дэвид!

— Расслабься.

— Ты меня уронишь!

— Я не уроню тебя. Прекрати извиваться, — сказал он, его рука крепче сжала мои ноги. — Выкажи немножко доверия.

— Что ты делаешь? — я начала колотить руками по джинсам на его заднице.

— Это традиция — перенести невесту через порог.

— Но не так же.

Он похлопал меня по попе, по стороне с его именем:

— Зачем нам сейчас становиться обычными?

— Я думала, мы были просто друзьями.

— Это по-дружески. Ты, вероятно, должна прекратить трогать мою задницу или я пойму тебя неправильно. Особенно, после того поцелуя в машине.

— Я не трогаю твою задницу, — проворчала я и перестала использовать его ягодицы для опоры. Как будто это я виновата в том, что у меня нет другой альтернативы, кроме как держаться за его крепкую задницу.

— Пожалуйста, ты на мне повсюду. Это отвратительно.

Я против воли засмеялась.

— Ты забросил меня к себе на плечо, идиот. Конечно, я на тебе повсюду.

Мы прошли вверх по ступенькам, затем на широкую деревянную террасу и в дом. Темно-коричневые деревянные полы и не разобранные коробки, много-много коробок. Я не смогла увидеть что-либо еще.

— Это может стать проблемой, — сказал он.

— Что может стать проблемой? — спросила я, все еще в перевернутом положении, волосы закрывали мне обзор.

— Держись, — он осторожно опустил меня и поставил на ноги. Вся кровь отлила от головы, и я зашаталась. Он подхватил меня за локти, удерживая в вертикальном положении.

— Порядок? — спросил он.

— Ага. В чем проблема?

— Я думал, здесь будет больше мебели, — сказал он.

— Ты не был здесь прежде?

— Я был занят.

Кроме коробок, там было еще больше коробок. Они были повсюду. Мы стояли в большом центральном зале с огромным каменным камином, расположенным у дальней стены. При желании в нем можно было бы зажарить корову целиком. Лестница вела на второй этаж и еще на один этаж внизу. Столовая и кухня открытой планировки располагались дальше. Помещение также было от пола до потолка из стекла, с аккуратными рядами бревен или серого камня. Идеальное сочетание старых и новых дизайнерских приемов. Это ошеломляло. Но, казалось, так было со всеми местами, где он жил.

Я задумалась, что он сделал бы с нашей с Лорен крошечной, потрепанной квартирой. Глупая мысль. Как будто он когда-нибудь увидел бы ее.

— По крайней мере, они приобрели холодильник, — он потянул, чтобы открыть, одну из больших из нержавеющей стали дверей. Каждый дюйм пространства внутри был заполнен едой и напитками.

— Превосходно.

— Кто «они»?

— А, люди, которые присматривают за этим домом для меня. Мои друзья. Они раньше заботились о нем для предыдущего владельца. Я позвонил им, попросил их разобрать некоторые вещи для нас, — он вытащил «Корону» и щелкнул крышкой. — Будем здоровы.

Я улыбнулась, смущенная.

— На завтрак?

— Я не спал в течение двух дней. Я хочу пиво, а затем я хочу в кровать. Надеюсь, они подумали приобрести кровать, — с пивом в руке он побрел обратно через зал и наверх по лестнице. Я заинтересованная последовала за ним.

Он открывал одну за другой двери в спальни. Четыре комнаты, все имели свою ванную комнату, потому что крутые, богатые люди явно не могли пользоваться ванной совместно. У последней двери, в конце холла, он остановился и осел с облегчением.

— Спасибо, черт возьми, за это.

Кровать поистине королевских размеров, застеленная чистыми белыми простынями, ожидала внутри. И еще несколько коробок.

— Что во всех этих коробках? — спросила я. — Они приобрели только одну кровать?

— Иногда в путешествиях я покупаю вещи. Иногда люди дарят мне вещи. В последние несколько лет я отправляю все это сюда. Посмотри, если хочешь. И да, тут только одна кровать, — он сделал еще глоток пива. — Ты думаешь, я печатаю деньги?

Я раздраженно усмехнулась.

— Говорит парень, который заставил «Картье» открыться для того, чтобы я смогла выбрать кольцо.

— Ты вспомнила это? — он улыбнулся.

— Нет, просто предположила, учитывая, что это должно было быть ночное время, — я подошла к стене из окон. Такой удивительный вид.

— Ты попыталась выбрать какую-то дерьмовую маленькую вещь. Я не мог в это поверить, — он уставился на меня, но его взгляд был отстраненный.

— Я швырнула кольцо адвокатам.

Он вздрогнул и посмотрел на свои ботинки.

— Да, я знаю.

— Извини. Они просто сильно разозлили меня.

— Адвокаты, они такие, — он сделал еще глоток пива. — Мал сказал, что ты замахивалась на него с кулаком.

— Я промахнулась.

— Вероятно, к лучшему. Он идиот, но в хорошем смысле.

— Да, он и правда был добр ко мне, — сложив руки на груди, я осмотрела остальную часть его спальни и прошла в ванную. Эта джакузи заставила бы ту, что была у Мала, поморщиться от стыда. Место было роскошным. Снова чувство не принадлежности и не соответствия сильно задевало меня.

— Что-то очень хмурый взгляд, друг, — сказал он.

Я попыталась улыбнуться.

— Я просто все еще пытаюсь осмыслить все это. Я имею в виду, почему ты сделал этот шаг в Вегасе? Потому что ты несчастлив? И, за исключением Мала, окружен идиотами?

— Бл*ть, — он откинул голову назад. — Мы должны продолжать разговаривать о той ночи?

— Я просто пытаюсь понять.

— Нет, — сказал он. — Это произошло не поэтому, окей?

— Тогда почему?

— Мы были в Вегасе, Эв. Такое случается.

Я захлопнула свой рот.

— Я не имею в виду... — он потер лицо руками. — Черт. Послушай, не думай, что единственная причина всего случившегося, это то, что все напились и тусовались. Причина того, почему мы встретились. Я не хочу, чтобы ты так думала.

Я махнула рукой. Это, казалось, единственным правильным ответом.

— Но это то, что я думаю. Это в точности то, что я думаю. Это единственный вариант, который умещается у меня в голове. Когда девушка, такая как я, просыпается замужем за парнем, как ты, что еще она может подумать? Боже, Дэвид, посмотри на себя. Ты красивый, богатый и успешный. Твой брат был прав, в этом нет никакого смысла.

Он повернулся ко мне с напряженным лицом.

— Не делай этого. Не опускай себя вот так.

Я просто вздохнула.

— Я серьезно. Ты ни в коем случае не делала то, что тот или какой-то другой мудак подумали, поняла? Ты не ничтожество.

— Тогда дай мне что-нибудь. Расскажи мне, на что похоже то, что было между нами той ночью.

Он открыл рот, затем внезапно закрыл.

— Нет. Я не хочу вспоминать все это, ты же знаешь, что было то прошло. Я просто не хочу, чтобы ты думала, что вся ночь была каким-то пропитанным алкоголем безумством или чем-то таким, вот и все. Честно говоря, ты даже не казалось пьяной, большую ее часть.

— Дэвид, ты уходишь от ответа. Да ладно тебе. Это не справедливо, что ты помнишь, а я нет.

— Нет, — сказал он, его голос твердый, холодный, таким я его еще не слышала. Он навис надо мной, челюсть сжата. — Это не справедливо, что я помню, а ты нет, Эвелин.

Я не знала что сказать.

— Я ухожу, — в подтверждение своих слов, он вылетел за дверь. Тяжелые шаги эхом отдавались по коридору и дальше по лестнице. Я осталась смотреть ему вслед.

 

*

 

Я дала ему время остыть, затем последовала за ним на пляж. Утренний свет ослеплял, голубое небо было полностью чистое. Это было великолепно. Соленый морской воздух немного прояснил мои мысли. Слова Дэвида вызывали больше вопросов, чем давали ответов. Разгадка той ночи поглощала мои мысли. Я пришла к двум выводам. Оба меня беспокоили. Первый — то, что ночь в Вегасе была особенной для него. Мое назойливое любопытство или упрощение события расстраивали его. Второй — то, как я подозревала, что он не был мертвецки пьян. Похоже, он точно знал, что он делал. В этом случае, как, черт побери, должно быть, он чувствовал себя на следующее утро? Я собственноручно отвергла его и наш брак. Скорее всего, он глубоко страдал, был унижен.

Для моего поведения были серьезные причины. Однако, я все еще была невероятно безрассудна. Я не знала Дэвида тогда. Но сейчас я начинала узнавать. И чем больше мы общаемся, тем больше он мне нравится.

Дэвид сидел на камнях с пивом в руке, глядя на море. Прохладный океанский ветер отбрасывал его длинные волосы. Ткань футболки натянута на широкой спине. Руками он обхватил колени. От этого он казался моложе, чем был, более уязвимым.

— Привет, — сказала я, садясь на корточки рядом с ним.

— Хей, — с сощуренными от солнца глазами он посмотрел на меня, лицо — защитная маска.

— Извини, что давила на тебя.

Он кивнул, перевел взгляд обратно на воду.

— Все хорошо.

— Я не хотела расстраивать тебя.

— Не беспокойся об этом.

— Мы все еще друзья?

Он раздраженно усмехнулся.

— Конечно.

Я сидела рядом с ним, пытаясь сообразить, что сказать дальше, чтобы все исправить между нами. На ум ничего не приходило, кроме слов, что мы наверстаем Вегас. Мне нужно больше времени с ним. Тиканье часов к бумагам об аннулировании с каждой минутой становилось все громче. Это расстраивало меня, мысль, что наше время сокращалось. То, что скоро все закончится, и я не увижу или не поговорю с ним снова. То, что я не смогу разгадать головоломку, которая была с нами. Моя кожа покрылась мурашками еще больше, чем до этого от ветра.

— Дерьмо. Ты замерзла, — произнес он, обнимая меня рукой за плечи и притягивая ближе.

И я с радостью прильнула.

— Спасибо.

Он поставил бутылку пива, обхватывая меня обеими руками.

— Надо отвести тебя внутрь.

— Давай еще немного посидим, — нервно потерла большими пальцами остальные. — Спасибо, что привез меня сюда. Это прекрасное место.

— Мм.

— Дэвид, серьезно, мне так жаль.

— Эй, — он положил палец под мой подбородок, приподнимая его. Гнев и боль ушли, уступив место доброте. Он слегка пожал плечами. — Давай просто отпустим это.

От этой идеи я запаниковала по-настоящему. Я не хотела отпускать его. Понимание этого было поразительным. Я уставилась на него, позволяя этому осесть.

— Я не хочу.

Он моргнул

— Хорошо. Ты хочешь наверстать это со мной?

Я сомневалась, что мы говорим об одном и том же, но все равно кивнула.

— У меня есть идея.

— Выкладывай.

— Твою память могут пробудить разные вещи, верно?

— Думаю, да, — произнесла я.

Так что, если я тебя поцелую, ты, может быть, вспомнишь, как мы были вместе.

Я перестала дышать.

— Ты хочешь поцеловать меня?

— Ты не хочешь, чтобы я поцеловал тебя?

— Нет, — быстро сказала я. — Все в порядке с твоими поцелуями.

Он подавил улыбку.

— Очень мило с твоей стороны.

— И этот поцелуй будет в целях научного эксперимента?

— Ага. Ты хочешь знать, что произошло той ночью, а я и правда не хочу говорить об этом. Так что, я полагаю, как ни крути, но лучше всего, если ты сможешь вспомнить что-то самостоятельно.

— Это имеет смысл.

— Отлично.

— Как далеко мы зашли той ночью?

Его взгляд опустился на вырез моей майки и окружности груди.

— Вторая база.

— Футболки?

— Сняты. Мы оба были топлесс. Объятия топлесс самые лучшие, — он смотрел, как я впитываю информацию, его лицо так близко к моему.

— Лифчик?

— Конечно же, нет.

— О, — я, тяжело дыша, облизала губы. — Итак, ты действительно думаешь, что нам следовало бы это сделать?

— Ты слишком много думаешь.

— Извини.

— И перестань извиняться.

Мой рот открылся, что бы повторить извинение, но я быстро его закрыла.

— Все хорошо. Ты освоишься с этим.

Мой мозг споткнулся, и я уставилась на его рот. У него был очень красивый рот, с полными губами, которые вытягивались немного по краям. Потрясающе.

— Скажи мне, о чем ты думаешь, — сказал он.

— Ты сказал мне не думать. И, если честно, я и не думаю.

— Хорошо, — сказал он, наклоняясь еще ближе. — Это хорошо.

Его губы задели мои, успокаивая меня. Мягкие, но решительные, не сомневающиеся. Зубами он поиграл с моей нижней губой, затем пососал ее. Он целовался не так, как парни, которых я знаю, хотя, я не могла точно определить разницу. Это просто было лучше и... больше. Бесконечно больше. Его рот прижимался к моим губам, язык проскользнул в мой рот, потерся об мой язык. Боже, у него приятный вкус. Мои пальцы скользнули в его волосы, как будто они всегда этого хотели. Он целовал меня, пока я не смогла вспомнить ничего, что произошло раньше. Ничего из этого не имело значения.

Его рука плавно скользнула вокруг задней части моей шеи, удерживая меня на месте. Поцелуй все продолжался. Он воспламенил меня с ног до головы. Я никогда не хотела, чтобы это закончилось.

Он целовал меня, пока моя голова не закружилась, а я держалась изо всех сил. Затем он отступил, задыхаясь, и снова прижал свой лоб к моему.

— Почему ты остановился? — спросила я, когда смогла сформировать связное предложение. Мои руки притягивали его, пытаясь вернуть его к моим губам.

— Ш-ш. Расслабься, — он сделал глубокий вдох. — Вспомнила что-нибудь? Что-нибудь из всего этого тебе знакомо?

Мой одурманенный поцелуем мозг полностью вернулся. Проклятие.

— Нет. Я так не думаю.

— Жаль, — между его бровей образовалась складка. Синяки под его прекрасными голубыми глазами, казалось, еще больше потемнели. Я разочаровала его снова. Я впала в отчаяние.

— Ты выглядишь усталым, — сказала я.

— Да. Возможно, время немного поспать? — он запечатлел небольшой поцелуй у меня на лбу. Это был дружеский поцелуй или больше? Я не могла сказать. Может, это тоже было просто в научных целях.

— Мы попытались, да? — сказал он.

— Ага. Мы попытались.

Он поднялся на ноги, забрал свою пивную бутылку. Без него, согревающего меня, бриз дул прямо сквозь меня, сотрясая тело. Это был поцелуй, который действительно потряс меня. Он взбудоражил мой никогда не влюблявшийся разум. Подумать только, у меня была ночь таких поцелуев, и я забыла это. Мне необходима пересадка мозга при первой же возможности.

— Не возражаешь, если я пойду с тобой? — спросила я.

— Вовсе нет, — он подал мне руку, чтобы помочь подняться на ноги.

Вместе мы побрели обратно к дому, вверх по лестнице в хозяйскую спальню. Я сняла обувь, пока Дэвид тоже разувался. Мы легли на матрас, не касаясь друг друга. Оба уставились на потолок, словно там могли быть ответы.

Я молчала. В течение целой минуты. Мой мозг бодрствовал и болтал со мной.

— Думаю, что теперь я немного лучше понимаю, почему мы в итоге поженились.

— Понимаешь? — он повернул голову, чтобы посмотреть в мое лицо.

— Да, — меня никогда так раньше не целовали. — Понимаю.

— Иди сюда, — сильная рука обхватила меня за талию, перетаскивая меня на середину кровати.

— Дэвид, — я потянулась к нему с робкой улыбкой. Я была более чем готова к большему количеству поцелуев. К большему от него.

— Ложись на бок, — сказал он, его руки передвигали меня, пока он не разместился позади. Одна рука скользнула под шею, а другая — поверх талии, притягивая меня ближе к нему. Его бедра идеально подходили к моей заднице.

— Что мы делаем? — спросила я, сбитая с толку.

— Ложимся в позицию «ложки». Мы той ночью недолго так полежали. Пока ты не почувствовала себя плохо.

— Мы лежали в позе «ложки»?

— Ага, — сказал он. — Стадия вторая в процессе восстановления твоей памяти, поза «ложки». А теперь спи.

— Я только час назад проснулась.

Он уткнулся лицом в мои волосы и даже забросил на меня ногу, прижав к кровати.

— Не везет. Я устал и хочу позу «ложки». С тобой. И, насколько я помню, ты должна мне. Так что мы лежим в этой позиции.

— Ладно.

Его дыхание согревало мою шею, посылая мурашки по моей спине.

— Расслабься. Ты так напряжена, — его руки сжались вокруг меня.

Через мгновение я подняла его левую руку, пробежала кончиками пальцев по его мозолям. Используя его как игрушку для снятия стресса. Кончики его пальцев были твердыми. Внизу большого пальца также была неровность, и еще одна небольшая в нижней части его пальцев там, где они соединяются с ладонью. Он явно проводил много времени с гитарой в руках. На обратной стороне его пальцев было выбито слово FREE (англ. свободная – прим.пер.). На его правой руке слово LIVE (англ. жизнь – прим.пер.). Я не могла не задаться вопросом, что если брак посягнет на его свободу. Волны в японском стиле и извивающийся дракон покрывали его руку, цвета и детали впечатляли.

— Расскажи мне о своей специализации, — сказал он. — Ты занимаешься архитектурой, верно?

— Да, — ответила я, немного удивленная. Очевидно, я рассказала ему об этом в Вегасе. — Как мой отец.

Он сцепил свои пальцы с моими, положив конец моему беспокойству.

— Ты всегда хотел играть на гитаре? — спросила я, стараясь не сильно отвлекаться на то, как он обернут вокруг меня.

— Да. Музыка — это единственное, что когда-либо имело для меня значение. Не могу представить, чтобы заниматься чем-то еще.

— Да, — это должно быть хорошо, быть чем-то настолько увлеченным. Мне нравилась идея стать архитектором. Большинство из моих детских игр включали строительные блоки или рисование. Но я точно не испытывала необходимости заниматься этим. — У меня практически нет музыкального слуха.

— Это многое объясняет, — он тихонько засмеялся.

— Будь скромнее. Я также никогда не была хороша в спорте. Мне нравится рисовать, читать и смотреть фильмы. И я люблю путешествовать, но это не то, что я делаю часто.

— Да?

— Хм.

Он чуть подвинулся позади меня, устраиваясь удобнее.

— Когда я путешествую, то это всегда из-за концертов. Не остается достаточно времени, чтобы посмотреть окрестности.

— Жаль.

— И иногда такой «геморрой» с тем, что тебя могут узнать. Периодически это неприятно. На нас порядочно давят, и не всегда я могу делать то, что хочу. По правде говоря, отчасти я готов замедлить ход, проводить больше времени дома.

Я ничего не ответила, снова прокручивая его слова у себя в голове.

— Группа через какое-то время состарится. Повсюду люди, все проклятое время.

— Не сомневаюсь, — и все же там, в ЛА на нем все еще висела поклонница, воркуя при каждом его слове. Очевидно, части его образа жизни по-прежнему привлекали. Части, в которых я не уверена, что смогла бы конкурировать, даже если бы захотела. — Ты не будешь по этому скучать?

— Честно говоря, я все это делал так чертовски долго, что не знаю.

— Ну, у тебя есть великолепный дом, чтобы жить здесь.

— Хм, — на мгновение он затих. — Эв?

— Да?

— Стать архитектором было твоей идеей или твоего отца?

— Я не помню, — призналась я. — Мы всегда говорили об этом. Мой брат никогда не был заинтересован в перекладывании ответственности на себя. Он всегда дрался и прогуливал уроки.

— Ты говорила, у тебя тоже были трудные времена в старшей школе.

— Разве не у всех они были? — я изогнулась, переворачиваясь так, чтобы мне было видно его лицо. — Я обычно не говорю об этом с другими людьми.

— Мы разговаривали об этом. Ты говорила, что тебя дразнили из-за твоих габаритов. Я сообразил, что ты поэтому так отделала моих друзей. Факт, что они запугивали ту девушку, как стая гребаных школьников.

— Думаю, так и было, — поддразнивание не было темой, которую мне нравилось поднимать. Слишком легко возвращались все дерьмовые чувства, связанные с этим. Однако руки Дэвида не позволяли чему-нибудь из этого проскользнуть. — Большинство учителей просто игнорировали это. Как будто это были дополнительные хлопоты, которые им были не нужны. Но там была одна учительница, мисс Холл. Она всегда заступалась, когда они издевались надо мной или кем-то еще. Она была замечательной.

— Звучит классно. Но на самом деле ты не ответила на мой вопрос. Ты хочешь стать архитектором?

— Ну, это то, что я всегда планировала сделать. И я, эх, мне нравится идея заниматься дизайном чьего-то дома. Не знаю, мое ли это призвание стать архитектором, как музыка для тебя, но я думаю, что смогу это делать хорошо.

— Я не сомневаюсь в этом, детка, — сказал он мягким, но четким голосом.

Я попыталась не позволить проявлению нежности превратить меня в мокрый беспорядок на матрасе. Нежность была ключом. Я сделала больно ему в Вегасе. Если я серьезно относилась к этому, желая, что бы он дал нам еще один шанс, мне нужно быть осторожной. Создать ему хорошие воспоминания, чтобы заменить плохие. Воспоминания, которые мы смогли бы разделить на этот раз вместе.

— Эв, это то, что ты хочешь сделать со своей жизнью?

Я остановилась. У меня уже были стандартные ответы, нужна была дополнительная мысль. План существовал так долго, что я не подвергала его сомнению. Он был безопасным и комфортным. Но Дэвид хотел большего, и я хотела бы дать ему это. Может быть, поэтому я проболталась ему об этом секрете в Вегасе. Что-то в этом мужчине привлекало меня, и я не хотела бороться с этим.

— Честн







Дата добавления: 2015-09-04; просмотров: 476. Нарушение авторских прав; Мы поможем в написании вашей работы!



Композиция из абстрактных геометрических фигур Данная композиция состоит из линий, штриховки, абстрактных геометрических форм...

Важнейшие способы обработки и анализа рядов динамики Не во всех случаях эмпирические данные рядов динамики позволяют определить тенденцию изменения явления во времени...

ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ МЕХАНИКА Статика является частью теоретической механики, изучающей условия, при ко­торых тело находится под действием заданной системы сил...

Теория усилителей. Схема Основная масса современных аналоговых и аналого-цифровых электронных устройств выполняется на специализированных микросхемах...

Различия в философии античности, средневековья и Возрождения ♦Венцом античной философии было: Единое Благо, Мировой Ум, Мировая Душа, Космос...

Характерные черты немецкой классической философии 1. Особое понимание роли философии в истории человечества, в развитии мировой культуры. Классические немецкие философы полагали, что философия призвана быть критической совестью культуры, «душой» культуры. 2. Исследовались не только человеческая...

Обзор компонентов Multisim Компоненты – это основа любой схемы, это все элементы, из которых она состоит...

Принципы, критерии и методы оценки и аттестации персонала   Аттестация персонала является одной их важнейших функций управления персоналом...

Пункты решения командира взвода на организацию боя. уяснение полученной задачи; оценка обстановки; принятие решения; проведение рекогносцировки; отдача боевого приказа; организация взаимодействия...

Что такое пропорции? Это соотношение частей целого между собой. Что может являться частями в образе или в луке...

Studopedia.info - Студопедия - 2014-2024 год . (0.009 сек.) русская версия | украинская версия