Эксперименты в современной журналистике

 

Эксперимент как один из видов игрореализации мы будем рассматривать лишь с точки зрения ролевой сущности данного вида журналистской деятельности. Что касается решения задачи получения таким образом достоверных знаний о неких предметах анализа, то эта проблема достаточно полно описана в научной литературе. Поэтому, безусловно, предполагая всякий раз, что действие имеет целью какой - то конечный результат, мы, тем менее, внимание будем в большей степени уделять технологиям его организации

Эксперимент как метод игрореализации СМИ или отдельного автора предпо­лагает введение в ситуацию некоего искусственного импульса, роль которого игра­ют достаточно жесткие правила или же само действие журналиста. Этот импульс позволяет выявить значимые в данном случае параметры, а получение определен­ного объема знаний идет одновременно с эмоциональными реакциями и оценкой изучаемой ситуации. Причем нередко журналист — участник эксперимента и ауди­тория СМИ имеют возможность одновременно (в случае «прямого эфира») реаги­ровать на происходящее.

Сила искусственного импульса рассматривается чаще всего как основание для универсальной типологической схемы. В зависимости от силы импульса, как пра­вило, выделяют:

• «чистый» эксперимент как крайний полюс экспериментирования со всеми его специфическими чертами;

• естественный эксперимент;

• псевдоэкспериментироваие или экспериментальное наблюдение.

Мы, в дополнение к данной схеме, в ходе анализа современной практики СМИ выявили и такую доминанту игрореализации, как степень ролевого перевоплоще­ния журналиста и вовлеченных им в действие людей.

Если взять последнее за основу и попытаться расположить эксперименталь­ные приемы по мере возрастай я степени ролевого перевоплощения, то выстраи-

 

вается некая градация. Хотя сразу же нужно оговориться, что эта градация так же, как определение их «границ», носит достаточно условный характер, поскольку сам творческий процесс поддается, как мы уже не раз отмечали, лишь условному струк­турированию.

Представленная нами шкала на полюсе «слабого» экспериментирования начи­нается с приемов, которые можно обозначить как творческую реализацию естествен­ных состояний. Журналист лишь фиксирует происходящее (возможно, что это даже не ситуативный акт, а долговременный), находит тематический «ход» и затем оформ­ляет как журналистское произведение. От наблюдения же этот метод отличается тем, что конечный продукт данного вида эксперимента имеет четкую ролевую обуслов­ленность. Поясним на примере.

Серия материалов Александра Лосото, появившихся в свое время в «Новой ежедневной газете» под рубрикой «Записки врача», на наш взгляд, имела простую мотивацию: показать все несуразности и просчеты в организации нашей системы здравоохранения. Наверняка они стали результатом не многомесячных даже, а многолетних наблюдений автора. Но описание он производит, исходя из четко очер­ченных ролевых функций — несуразности глазами узкого профессионала, способ­ного подметить такие детали, которые коммуникатор другого типа, несомненно, пропустил бы.

Подобного рода эксперименты не часты в практике деятельности СМИ имен­но в силу трудностей, связанных с поиском кандидатов на роль «узких специалис­тов». Гораздо чаще можно наблюдать результаты естественных экспериментов с участием самих журналистов. Действуя в качестве непосредственного участника ситуации, журналист одновременно остается журналистом — со специфическим восприятием происходящего, с установкой на его осмысление и отражение в буду­щем произведении.

Можно выделить следующие приемы «ролевого участия», активно используе­мые в журналистской практике:

• «эксперимент поневоле»;

• «эксперимент на себе»;

• «журналист в роли... (клиента, покупателя, пассажира, посетителя, больно­го и т.д.)»;

• «перемена профессии»;

• «деятельный работник»;

• «внедрение»;

• «подставная фигура».

Приемы ролевого участия предполагают введение коммуникатором нужного — в соответствии с конкретными задачами — искусственного импульса. Но он может, в отличие от методов более «слабого» экспериментирования, усилить этот импульс своим действием, целенаправленно конструируя нужную ситуацию, втягивая в нее определенный круг интересующих его лиц.

Механизм этого конструирования весьма схож с алгоритмом ситуационно-ролевых, имитационных игр. Многие приемы журналистского экспериментирова-

 

ния — это чистой воды игрореализация субъекта творческой деятельности. К чис­лу этих приемов можно, на наш взгляд, отнести следующие:

• «кто меня остановит?»;

• «по следам»;

• «комиссия»;

• «положительный образец»;

• «руководитель службы в роли ее клиента»;

• «экспертная оценка»;

• «меченые атомы»;

• «симуляционный метод».

«Симуляционный метод» вплотную приближается к крайне правому полюсу «чистого» экспериментирования, поскольку здесь наиболее отчетливо и наглядно прослеживается целенаправленное конструирование нужной коммуникатору си­туации. Роль же самого сильного искусственного импульса играет постановочное действие или игра по жестким правилам.

Кстати, лишь практика последних лет дала возможность выделить и описать дан­ный тип игрореализации, ибо он находится, что называется, «на грани фола» — еще чуть-чуть, и можно будет говорить о.нарушении этических и профессиональных норм журналистской деятельности. Но, как показало наше исследование, в частности оп­рос экспертов, «театрализованность» в хорошем смысле этого слова значительно повышает эффективность взаимодействия с аудиторией СМИ: если реципиент ви­дит, как коммуникатор действовал это усиливает степень его доверия.

Продуктивно работал в этом направлении автор и режиссер своих программ Валерий Комиссаров. К примеру в «Пресс-клубе» начала 90-х годов он показал сюжет о том, как за один час можно заработать 700 рублей — большие по тем вре­менам деньги. С 1994 года на телеканале «Останкино» систематически появлялся «канал в канале» — «Иллюзии». Суть программы автор объяснял достаточно про­сто. У каждого из нас есть собственные иллюзии: мечта о машине, квартире, быть любимыми и т. п. Девиз программы: если верить в материализацию своей мечты — она обязательно сбывается, хотя сама есть — Иллюзия. Герой передачи, бомж, оз­вучил такую мечту — «побывать в Париже» — и вскоре он там оказался благодаря журналисту, и этому была посвящена следующая программа. Позднее ситуацию игрореализации В. Комиссаров распространил даже на такую интимную сферу жизни человека, как... бракосочетание. Иллюзия здесь обрела форму радужной веры в идеальную любовь на основе анкетных данных. На Московском телеканале в 1995 году выходила программа журналиста Евгения Дегтяренко «Игра в откры­тую». Ее герои проверяли себя на... детекторе лжи. Сегодняшняя практика дает немало и других примеров.

«Чистый» эксперимент как «высшая» степень непосредственной игрореализа­ции журналиста или СМИ и — опосредованной — игрореализации аудитории СМИ, конечно же, требует более пристального анализа психологов, социологов, теорети­ков журналистики. Потому что таким образом достаточно легко завоевать внима­ние достаточно большой аудитории. Те, кто хотел бы быстро заработать полити-

 

ческие дивиденды или провести массированную рекламную кампанию, способны ради этого на любые «эксперименты». Так, в программе «Царская охота» одной свердловской телекомпании призы и деньги в буквальном смысле слова валились с неба. Но для этого нужно было участникам розыгрыша на глазах у всех съесть непомерное количество пищи, преодолев брезгливость, целоваться с кем попало, прилюдно раздеваться, давиться «на скорость» бананами и т. д. Эксперименты, в которых организаторы все чаще используют в качестве приманки человеческую жажду наживы, нередки на многих региональных и местных студиях телевидения, на радио и в периодической печати.

И не стоит их принимать как рядовые примеры непрофессионализма или дур­ной вкус «слепых» копировщиков программ Общенационального или зарубежно­го телевидения. Как нам кажется, чаще всего речь должна идти о сознательном пе­далировании журналистами внерациональных способов достижения прагматичес­ки обусловленных результатов.