ДЕРЕВЯННЫЙ СОХРАННЫЙ ЯЩИК

 

Деревянный сохранный ящик, использовавшийся в этих экспериментах, ввели в употребление по просьбе команды духов, чтобы обес­печить надежность и достоверность экспериментов (илл. 34 и 35). Его опечатали и отдали на обследование, а когда вернули, то все пломбы были сорваны. Это означало, что открыть ящик без взлома пломб было невозможно. Если бы исследователи открыли его, не сорвав пломбы, они смогли бы это продемонстрировать. Некоторые специалисты, по­сещавшие сеансы, держали весь вечер ящик при себе. Они сошлись на том, что для медиумов не было никакой физической возможности подобраться к ящику. Чтобы открыть ящик в темноте во время сеан­са, его нужно было придерживать одной рукой и открывать другой. И все это без смещения ящика или замка со своей позиции, очерченной ручкой перед началом сеанса.

Команда духов столкнулась с рядом проблем, так как работа с фотопленками была для них такой же экспериментальной, как и для группы и исследователей. Во время сеанса 10 августа 1996 года состоялась дискуссия о природе переноса энергии и о сопутствующих проблемах. Альберт, говоривший через Алана, попытался объяс­нить это так:

Альберт: Эти силы используются подобно несущей волне, и они мо­гут проникать внутрь материала в нашем мире и вашем мире... Про­цесс мысли или воображения переносится этой волной (носителем) — я так это вижу. Эти несущие волны используются для переноса сиг­налов, и это похоже на процесс модуляции и изменения частот.

Артур: Верно. Радиоволны, имея высокую частоту, поднимаются и снижаются. Высокая частота переносит энергию, а низкая частота это переносимая информация.

Альберт: Я рад, что вы сказали об этом. Мне кажется, это хороший пример. Когда я пытаюсь использовать аналогии с радио, я сталкиваюсь с проблемами. Вы согласитесь с тем, что существу­ет такой материал, с которым радиоволнам трудно иметь дело.

Артур: Да, металл.

Альберт: ...Им трудно проникать и в другие субстанции, не только в металл. Когда (эти силы проходят через разные материалы), про­исходит изменение. Эти изменения во время перехода иногда сво­дятся на нет; часть информации теряется, и трудно предсказать, каков будет результат. У нас нет ничего, чем можно было оценить наши открытия, из-за непредсказуемой природы этого явления. Плюс ко всему, всевозможные вещества воздействуют и на сами вол­ны, и поэтому у нас происходят различные потери и изменения при использовании различных материалов. Что касается пленок, то они находятся в металлическом контейнере. Не так ли?

Дэвид: Да.

Артур: Я думал, что он пластиковый.

Монтегью: Пленка в фольге.

Альберт: Она не в фольге; контейнер металлический — толщиной около десяти тысячных дюйма.

Артур: Достаточно толстый.

Альберт: Это неважно. Мы давно приспособились к этому, но про­блемы создает то, что пленки помещают внутрь других объектов. В настоящее время там имеется два слоя. Черный цвет тоже явля­ется препятствием. Сейчас у нас с этим уже нет проблем, хотя иногда они действительно возникают, но дело особенно осложняет­ся, когда используются другие слои... По этой причине, т.е. когда мы наталкиваемся на другой слой, мы не имеем положительных результатов. Это можно было откорректировать, но тогда вам показалось бы, что мы вернулись к тому, с чего начали, чтобы дальше идти несколько иным путем.

Команда духов надеялась, что ящик обеспечит надежность и в то же время избавит их от некоторых трудностей. Они хотели, чтобы сверху у него была вращающаяся на петлях крышка и прочный за­пор. Задача заключалась в том, чтобы держать там пленку и таким образом сократить вероятность обвинений в обмане и подлоге в тех случаях, когда необходимо оставлять пленку непроявленной в тече­ние нескольких дней или дольше — для последующей работы коман­ды. Это иногда требуется, потому что команда не всегда добивается желаемых результатов за один сеанс.

Этот деревянный ящик использовался также для хранения плен­ки во время сеансов. Согласно отчетам Вальтера Шниттгера, исследователи добавили дополнительные меры предосторожности: храни­ли ключи от замка в определенном, никому не доступном месте; ста­вили ящик во время сеанса на лист бумаги с очерченным контуром, чтобы удостовериться, что ни его, ни замок не трогали и не переме­шали; и даже придерживали ящик руками. Тем не менее, на пленках, помещенных в этот ящик, появлялись изображения.

По причинам, которые уже объяснялись, исследователи чувствовали, что самое лучшее доказательство было бы получено, если бы они могли иметь полный контроль над всем процессом от начала до конца. Конечно, не все их эксперименты были связаны лишь с фотографиями.

Например, в эксперименте «Сущность кристалла» исследователей просили убедиться в том, что они видят и могут прикоснуться к сияющему кристаллу в чаше на центральном столе. Они могли видеть чашу из-за света, создаваемого командой духов в абсолютно темном подпа­ле. Исследователи подтвердили, что они видят и могут прикоснуться к кристаллу. Затем команда духов попросила их повторить попытку. На этот раз, хотя они видели кристалл, но больше не могли прикос­нуться к нему. После этого духи попросили их попробовать еще раз. Теперь исследователи снова могли видеть и прикасаться к кристаллу. (В ходе этих попыток профессор Эллисон придвинулся подбород­ком как можно ближе к краю чаши, чтобы не допустить какого-либо человеческого вмешательства в эксперимент с кристаллом.)

Команда духов определенно создала нечто родственное голограм­ме кристалла. Они сказали, что сделали это ради того, чтобы пока­зать, что происходит с физическим человеческим существом во вре­мя смерти. «Физического», или земного, элемента личности больше нет, но сущность остается и перемешается в «другое место». В данном случае команда переместила физический элемент и оставила сущ­ность кристалла видимой в чаше. Нет надобности говорить, что ученые нашли этот опыт замечательным, помимо того, что он свидетельство­вал о новом типе манипулирования материей и энергией.

Хотя исследователи всячески пытались твердо придерживаться науч­ных протоколов, каждый из экспериментов в чем-то не соответствовал абсолютным научным требованиям. Это относится ко всем экспери­ментам, в которых ученые не могут полностью контролировать все тонкости и нюансы процесса. Если это беспокоит вас, мы заметим, что такое положение дел наблюдается не только в Скоулзских эксперимен­тах, но и во многих экспериментах в области биологии и медицины. Отсутствие полного контроля над всеми переменными факторами и величинами не обязательно снижает ценность эксперимента.

Группа всегда давала возможность экспертам использовать любые средства и приспособления для обеспечения большей надежности. Хотя команда духов предлагала определенный тип ящика, подходящего для эксперимента, они не устанавливали контрольные, протоколируемые условия и шаги эксперимента. Это сами исследователи предлагали «ящи­ки с гарантией надежности» и другие контрольные условия, чтобы уст­ранить возможность чьего-либо несанкционированного вмешательства.

Далее важно отметить, что особенную силу Скоулзского эксперимента можно осознать на примере аргумента «нити и веревки». Любой кусок нити имеет какую-то слабейшую точку, и он начинает «трещать» в этом месте, когда нить тянут в разные стороны. Однако если вы сложите 500 нитей вместе и скрутите их, у вас получится веревка, кото­рая ни за что не порвется. Слабость каждой отдельной нити преодоле­вается совокупной силой всех их, соединенных вместе.

Точно так же обстоят дела с 500 экспериментами, проводившими­ся в Скоуле в течение пяти лет. Каждый из них имел какие-то сла­бые моменты, но совокупный результат представляет собой сильное и убедительное доказательство того, что человеческое сознание продолжает жить после телесной смерти, и определенная форма разума действительно демонстрировала попытки общения с группой из «не­коего места».

Если говорить о возможности обмана, то в этом следовало бы подозревать всех членов Скоулзской экспериментальной группы, работав­ших вместе. Они должны были бы распланировать до мельчайших де­талей все — даже беседы, которые происходили во время сеансов. В этом плане должно было бы быть учтено, кто что говорит, когда и как, а также кто и что делает, когда и как. Они должны были бы также каким-то образом предусмотреть, опоздает ли, например, профессор Эллисон на сеанс из-за транспорта (что на самом деле случалось), и, следовательно, будет ли он участвовать в предстоящей беседе вообще.

Членам группы нужно было бы незаметно перескакивать в обсуждениях с экспериментов без исследователей на сеансы с участием экспертов. Члены группы, особенно медиумы, должны пыли бы знать, над чем работали Монтегью Кин, профессор Фонтейне и профессор Эллисон (и другие исследователи), и когда, в какой области и как да­леко каждый из них продвинулся. В случае сознательного обмана в таких масштабах члены группы должны были бы обладать просто исключительными способностями и навыками в сборе информации, так что резонно задать себе вопрос: может, более правдоподобным объяснением результатов экспериментов является действительное общение с развоплощенными существами (имеющими доступ ко всей этой информации на каком-то «другом уровне»)?

Наряду с этим, на наш взгляд, из аудиозаписи сеанса 16 августа 1997 года совершенно ясно, что команда духов знала довольно много об интересе Монтегью Кина к Рахманинову и об особом значении для него в юности одного из произведений композитора. Во время сеанса это музыкальное произведение звучало из магнитофона, у которого отсутствовал микрофон. Монтегью сказал нам:

 

Из магнитофона раздавался не только знакомый «белый шум», но и музыка и на ее фоне голос. Я почти сразу узнал ее: это была часть второго концерта для фортепьяно Рахманинова. Меня это глубоко тронуло, потому что с этой музыкой у меня было многое связано. Она была одним из первых классических музыкальных произведений, с которым я познакомился в сво­ей жизни — с собственной записью, сделанной Рахманиновым еще до войны. Я тут же унесся в детство, в голы эвакуации. Я уверен, что никогда никому не говорил об этом, и меньше всего членам Скоулзской группы, никто из которых не проявлял осо­бого интереса к классической музыке.

 

Интересно, что и музыка, и голос на ее фоне были записаны на чистой кассете, но на ней не было слышно ни звучавшей в комнате фоновой музыки, ни разговоров присутствовавших. Профессор Фон­тейне лично пометил эту чистую кассету и вставил ее в магнитофон в начале сеанса. Он также позаботился о том, чтобы никто из членов группы не имел доступа к магнитофону без микрофона.

Мы рассмотрели аргументы и доводы «гипотезы обмана» в свете того, что произошло на этом сеансе. С одной стороны. Монтегью Кии клятвенно утверждал, что он не говорил никому из членов груп­пы или кому-то еще о своем интересе и о персональном значении для него работы, «совершенной» командой духов. С другой стороны, некоторые критики предположили, что Монтегью, должно быть, со­общил группе все детали и напрочь забыл об этом. Если логически развить этот аргумент, то критикам необходимо было бы применить его ко всем остальным фактам «информированности» команды ду­хов. В таком случае группа должна была бы заранее собрать всю достоверную информацию, и затем ждать подходящего момента, что­бы вставить се в беседу.

Для многих, кто действительно серьезно исследует факты и доказательства, относящиеся к медиумизму последнего столетия, аргумент о «сборе информации» медиумами, чтобы ввести в заблуждение лю­дей, подпадает под категорию «абсурда». Те, кто высказывает мнение об абсурдности обвинения в подобном обмане, также считают, что это является главной причиной, по которой большинство критиков пред­почитают гипотезу «паранормального психического явления»: посколь­ку паранормальные феномены по своей природе недоказуемы, она служит великолепным «местом сброса» необъяснимых случаев.

Иногда оказывается, что любое утверждение, хоть и «притянутое зауши», предпочтительней, чем принятие к рассмотрению гипотезы существования жизни после смерти. Некоторым критикам представляется абсолютно неправдоподобным то, что действительно существу­ют личности, которые пережили смерть и находятся теперь в другой реальности, все еще обладая самосознанием, воспоминаниями о сво­ей земной жизни и способностью общаться с теми из нас, кто продолжает жить в этом мире в обычных условиях.

Однако независимо от того, затрагивает ли гипотеза о жизни после смерти чьи-то теологические, социологические, логические и другие человеческие предубеждения, это в действительности не имеет отношения к истине, даже если этот факт противоречит нашим нынешним убеждениям. Если команда духов способна представить доказа­тельства этой гипотезы, то мы все в конечном итоге вынуждены бу­дем принять эту «новую» истину и откорректировать свои понятия и представления.

Кит Маккуин Робертс, ученый, был также приглашен на экспериментальный сеанс в Скоуле.