Блаженного аввы Зосимы собеседования

13) Говорил также авва, что удобнее, как любить всех, и что приятнее, как быть любиму всеми? И какого утешения не имеют заповеди Христовы? – Но произволение не устремляется к исполнению их; ибо если бы устремлялось, то при помощи благодати Божией все было бы для него легко, Малое влечение воли нашей на добро привлекает Бога на помощь, как я часто говорил, и как говорит божественный Антоний: для добродетели нужно только наше желание и опыт: не нужно нам отправляться вдаль для стяжания Царствия Небесного, ни преходить моря для добродетели. – Какое упокоение вкушает кроткий и смиренный?! Поистине кроткие наследят землю и насладятся во множестве мира (Пс. 36, 11).

14) Сказывал еще блаженный: шли мы однажды, – я, один брат и из мирян несколько, – по Неапольской дороге (в Самарии) и пришли на то место, где была таможня. Миряне, знавшие, что по обычаю тут требовалось, отдали пошлину, ничего не говоря; но брат, бывший со мною, начал противоречить, говоря им: смеете вы требовать с монахов?! – Услышав это, я сказал ему: что ты делаешь, брат? Ты не другое что говоришь ему, как, хотя и нехотя, чти меня как святого. Другое дело, если б он сам, видя твою добрую волю и смирение, устыдился и сказал: прости, не возьму. И так ты поступил не как ученик кроткого и смиренного. Отдай, что должно, и проходи далее с миром.

(ПРОЩЕНИЕ) 15) В другой раз, когда был я во святом граде, пришел ко мне некто из христолюбцев и говорил: возымели мы, – я и брат мой – небольшое друг на друга неудовольствие; и брат не хочет помириться со мною. Умилостивись, поговори ему. Я с радостью согласился на то, и призвав брата того, говорил ему, что может склонить к любви и к миру. Он, казалось, убедился, но потом говорит мне: нет, не могу помириться с ним, потому что крестом поклялся не мириться. Тогда, улыбнувшись, я сказал ему: клятва твоя имеет такой смысл: клянусь Честным Крестом Твоим, что не буду соблюдать заповеди Твои, но буду творить волю врага Твоего диавола. Ведай же, что не только не обязаны мы стоять в своем слове сделать какое‑либо злое дело, но паче должны каяться и сокрушаться о том, что положили сами с собою поступать так, – как говорил богоносный Василий: если бы Ирод опомнился и не исполнил клятвы своей, то не впал бы в великий грех обезглавления Предтечи Христова. Наконец я ему привел сказание св. Евангелия о том, как когда Господь хотел умыть ноги св. Петра, сей последний с ретивостию, свойственною клянущимся, говорил: не умыеши, – а потом не только согласился на это, но и возжелал большего (Ин. гл. 13).

(ГНЕВ) 16) Говорил опять блаженный: спросили меня, как следует обуздывать гнев, – и я сказал в ответ: начало обуздывания гнева есть – не говорить, пока продолжается гневное раздражение. Пример сему видим на авве Моисее, который, когда отцы, желая испытать его, говорили в собрании между собою: зачем этот эфиоп входит в наше собрание? – слыша то, молчал; и когда после собрания некоторые спросили его, смутился ли он, отвечал: смутихся и не глаголах (Пс. 76, 5). Но так было в начале. – Когда же потом усовершился он, – и был посвящен в диаконы, то не только молчал, но и не смущался. Вот что было: Архиепископ, желая испытать его, сказал клирикам: когда войдет авва Моисей в алтарь, вышлите его вон, и, идя за ним, подслушайте, что он будет говорить. Когда пришел он в алтарь, клирики сказали ему: поди вон, чернокожий эфиоп. И он вышел, говоря себе: хорошо поступили с тобою; не будучи человеком, зачем входишь в собрание людей (Дост. сказ. об авве Моисее, п. 3, 4). Теперь уже он не только промолчал на осмеяние, но и не смутился и не только не смутился, но еще и укорил сам себя. Смущаться и не говорить свойственно несовершенным и новоначальным; а даже и не смущаться есть дело совершенных, как говорит пророк: уготовихся и не смутихся (Пс. 118, 60). И это есть великая добродетель. – Мы же большею частию оказываемся стоящими ниже самых новоначальных, когда не стараемся одолеть себя и заставить себя смолчать, когда зародится гнев, думая по великому нерадению своему, что добродетель сия высока и недоступна для нас. Даже желания не показываем, чтобы положить начало сему над собою труду и тем привлечь благодать Божию в помощь себе, или если по‑видимому и показываем желание, но вялое, нетвердое и недостойное того, чтобы получить от Бога какое‑либо благо.

[1]У Паисия здесь стоит: «еже не считати себе, творит тя упразднитися плакати». В греч. рук. сего нет. В лат. стоит: «кому ненавистны собственные страсти, тот пребывает в плаче в слезах».